Сюжет и фабула

1) Sierotwiński S. Słownik terminów literackich. S. 87, 131-132, 298.

“ Фабула. Система связанных между собой мотивов в произведении, охватывает все происшествия, соединенные в причинно-следственные ряды. В организованном комплексе мотивов, складывающихся в фабулу, большинство имеет динамический характер, но некоторые статичные (описательные) могут быть также для него существенными”.

“Линия фабульная. Одна из выделяющихся в фабуле систем связанных мотивов. Фабула есть сплетение нескольких линий (напр., любовной, исторической, общественной и т. п.)”.

2) Wilpert G. von. Sachwörterbuch der Literatur.

“ Сюжет (франц. — предмет), неточное обозн. для основного замысла, схемы действия, plot, фабулы, темы или материала <Stoff> литературного произведения” (S. 905-906).

“ Фабула <Fabel> (лат. fabula — рассказ, повествование), 1. тематически-фактический (унаследованный, пережитый или придуманный) предмет изображения, основной план протекания действия эпич. или драматич. произведения, который уже художественно организован и в котором уже выявлены расстановка персонажей и центральные мотивы” (S. 282-283).

“ Материал <Stoff>, в противоп. проблеме или идее — не духовное содержание и в противоп. теме и мотиву — не общее тематическое представление художественного произведения, но чисто фактический предмет изображения, фабула (1) как рассказанное “содержание”, в котором духовная позиция достигает изображения через форму и мотив получает свое однократное запечатление, связанное с определенным, названным по имени персонажем, местом, временем и попутными обстоятельствами. М. в собственном смысле называют только действие воплощенных, прагматических жанров, следовательно, эпики и драмы, но не лирики.

3) Barnet S., Berman M., Burto W. Dictionary of Literary, Dramatic and Cinematic Terms.

“Различие между «сюжетом» и «фабулой» определяется очень по-разному, но для многих критиков «фабула» — это последовательность событий, как они происходят, а «сюжет» — это та последовательность, в которой их располагает автор (в которой он повествует о них или изображает их драматически)

6. Внутренняя и внешняя форма лит. Произведения.

Любое литературное произведение не представляет собой законченного и застывшего в своей законченности материализованного факта. Оно является совокупностью различных процессов — системой, в которой постоянно происходят разнообразные упорядоченные изменения. Две группы главных процессов могут быть отмечены в произведении: изменение внешней формы произведения, его текста и изменение его восприятия читателями в зависимости от изменения окружающей действительности (процессы устаревания или актуализации его содержания и пр.). И вот — любопытное историко-литературное явление. В средние века неустойчива по преимуществу внешняя форма произведения. Произведение не имеет законченного текста, не имеет определенных границ и т. д. Из текста одного произведения рождается другое, текст все время приобретает новые редакции, изменяется. Новое произведение вбирает в свой текст различные более ранние произведения на ту же тему*{{ См. подробнее: Лихачев Д. С. Текстология на материале русской литературы X—XVI вв. М.; Л., 1962. С. 40 и след.}}. Средневековое произведение, подобно простейшим организмам, не знает индивидуальной смерти. Организм не умирает, а переходит в другой организм. Однако содержание произведения стремится к тому, чтобы касаться вечных тем или рассматривать временные, преходящие, исторические явления с позиций вечности. Авторы средневековых произведений стремятся повторять уже известные читателям темы и сохранять устоявшееся отношение читателя к тем или иным персонажам. Если к какому-либо историческому персонажу утвердилось отношение как к злодею, то он будет из произведения в произведение именно злодеем — вечно гореть в адском огне читательской ненависти. Средневековый писатель и средневековый читатель не терпят изменения своего отношения к персонажам, темам, идеям.

В новое время может быть отмечено обратное явление. Внешняя форма произведения стремится к законченной и «вечной форме». Хотя, конечно, не может освободиться от того несомненного и обостренно воспринимаемого современным читателем факта, что она является результатом процесса, результатом некоей творческой истории, связана с тем или иным определенным периодом литературы, определенным автором и определенным этапом творчества последнего. Современные текстологи, усиленно настаивающие в своих исследованиях на необходимости соблюдать последнюю авторскую волю относительно произведения нового времени (к средневековым произведениям их требования, разумеется, не могут относиться), отлично отражают это стремление нового времени утвердить «вечность» и неизменяемость внешней формы литературного произведения. В этом отношении они выражают тенденции нашего времени.

В противоположность этому отношению к внешней форме литературного произведения — канонизации его текста и «последней авторской воли» — отношение к содержанию характеризуется в новое время текучестью, изменчивостью, стремлением связать старое произведение с новыми явлениями меняющейся действительности. «Слово о полку Игореве» в восприятии XIX и XX вв., Шекспир, прочитанный нашим современником, новая трактовка образа Чацкого, различные новые ассоциации, создаваемые произведениями Салтыкова-Щедрина, Кафки и других в связи с изменениями самой действительности,— все это факты, типичные для нового времени. «Вечность» старых произведений в новое время состоит в «вечной» изменяемости их содержания и «вечной» общественной актуальности для нового читателя. Восприятие произведения оказывается процессом.

Своими словами, как я это понимаю: ко внешней форме можно отнести жанр, род, композицию. Ко внутренней системе – систему ценностей автора, его эстетические концепции, взгляды.

Наличие определённой структуры обеспечивает целостность произведения, его способность воплощать и передавать выражаемое в нём содержание. При непосредственном восприятии произведения искусства его структура не фиксируется сознанием, не выделяется, ибо для восприятия произведение существует именно как конкретная целостность. Когда же научное искусствознание ставит своей задачей изучение того, «как сделано» произведение, тогда оказывается необходимым вычленение структуры произведения и углублённое исследование как её самой, так и её роли в процессах создания и восприятия художественного объекта.

Как ни своеобразна структура каждого конкретного, например литературного произведения, она имеет ряд общих черт с принципами строения другого произведения того же жанра, того же рода и вида искусства. Структура оказывается носительницей не только индивидуальных содержательно-формальных особенностей данного произведения, но и общих признаков жанра, рода, общего стиля, художественного течения всей литературы как вида искусства и, наконец, искусства в целом как опредмеченной художественной деятельности.

Если эстетика ставит задачу построить структурную модель художественного произведения (как целостной системы образов), то теория литературы призвана показать преломление общих для всех искусств инвариантных законов строения произв. в творении словесного искусства. Вместе с тем теория литературы должна учитывать широкую вариационную способность общих принципов строения литературных произведений как в морфологическом (жанрово-родовом), так и в историческом (порождаемом изменениями творческих методов, стилей, течений) направлениях.

Структурную модель литературного произведения можно представить в виде ядра, окруженного несколькими оболочками. На внешней оболочке располагается словесный материал, из которого непосредственно состоит произведение. Рассматриваемый сам по себе материал представляет собой некий текст, который, будучи известной «выборкой» из народного или литературного языка нации, обнаруживает, как правило, определённую самостоятельную эстетическо-стилистическую ценность (так, говорят о возвышенности слога в одах М. В. Ломоносова, о салонной изысканности лексики «поэз» И. Северянина, о нарочитой огрублённости словаря В. В. Маяковского), однако художественным смыслом ещё не обладает. Художественно-значимой структурная «оболочка» произведения становится лишь постольку, поскольку она приобретает знаковый характер, т. е. выражает заключённую в ней духовную информацию, излучает ту специфическую поэтическую энергию, которая исходит из содержательного «ядра» произведения. Само ядро, включающее тему и идею произведения, имеет, в отличие от содержания бытовых, деловых, научных и пр. текстов, двустороннее (интеллектуально-эмоциональное) собственное строение, т.к. искусство познаёт жизнь и одновременно оценивает её. Необходимость органически соединить словесную оболочку с духовным ядром, сделав её предельно прозрачной для него, выразительной, поэтически осмысленной, приводит к появлению в структуре двух промежуточных оболочек, обычно именуемых внутренней и внешней формой.

7. Идейный уровень произведения: тема, проблема, идея. Виды художественного пафоса.

Литературное произведение создается автором как разговор с самим собой и читателем на определенную тему посредством языка литературных образов. В учебной, справочной и даже научной литературе термин «тема» толкуется по-разному. Рассмотрим несколько определений слова «тема»:
ТЕМА — Предмет, основное содержание рассуждения, изложения, творчества. (С.Ожегов. «Словарь русского языка», 1990.)
ТЕМА (греч. Thema) —
1.) Предмет изложения, изображения, исследования, обсуждения;
2.) Постановка проблемы, предопределяющая отбор жизненного материала и характерхудожественного повествования. (Словарь иностранных слов, 1984.)

В первом определении слово «тема» по значению приравнено к термину «содержание», в то время как содержание художественного произведения неизмеримо шире темы, тема — один из аспектов содержания; второе не делает различий между понятиями темы и проблемы, и хотя тема и проблема философски взаимосвязаны, это не одно и то же. В понятии темы в этом случае объединяются два совершенно разных значения. Более четко эти значения разграничены в «Литературном энциклопедическом словаре», что исключает, по крайней мере, смешение понятий. Иногда тема отождествляется даже с идеей произведения, причем начало подобной терминологической неоднозначности положил, очевидно, М. Горький: «Тема – это идея, которая зародилась в опыте автора, подсказывается ему жизнью, но гнездится во вместилище его впечатлений еще неоформленно» Разумеется, Горький как писатель, ощущал, прежде всего, неразделимую целостность всех элементов содержания, но для целей анализа именно такой подход и непригоден. Необходимо четко разграничить и сами термины «тема», «проблема», «идея», и – главное – стоящие за ними структурные уровни художественного содержания, избегая дублирования терминов. Такое разграничение было в свое время проведено Г.Н. Поспеловым и в настоящее время разделяется многими литературоведами.
Предпочтительно следующее определение темы, принятое в литературоведении:
ТЕМА — это жизненное явление, ставшее предметом художественного рассмотрения в произведении.
Круг таких жизненных явлений составляет ТЕМАТИКУ литературного произведения.
Все явления мира и человеческой жизни составляют сферу интересов автора: любовь, дружба, ненависть, предательство, красота, безобразие, справедливость, беззаконие, дом, семья, счастье, обездоленность, отчаяние, одиночество, борьба с миром и самим собой, уединение, талант и бездарность, радости жизни, деньги, отношения в обществе, смерть и рождение, тайны и загадки мира и т.д... В анализе тематики чрезвычайно важно определить, какой ее аспект – конкретно-исторический или вечный – более существен, на чем, так сказать, держится тематическая основа произведения.

Проблема — авторская трактовка темы: выявление и осмысление жизненных противоречий под определенным углом зрения. Задача автора — художественно раскрыть тему, то есть творчески изучить жизненное явление с интересных автору сторон. Естественно, что сделать это возможно, лишь поставив вопрос (или несколько вопросов) к рассматриваемому явлению. Вот этот-то вопрос, который задает автор, используя доступные ему образные средства, и есть проблема литературного произведения. Проблема — авторская трактовка темы: выявление и осмысление жизненных противоречий под определенным углом зрения. Проблемой называется вопрос, не имеющий однозначного решения или предполагающий множество равнозначных решений. Многозначностью возможных решений проблема отличается от задачи. Совокупность таких вопросов называется ПРОБЛЕМАТИКОЙ. Чем сложнее интересующее автора явление (то есть чем сложнее выбранная им тема), тем больше вопросов (проблем) оно будет вызывать, и тем сложнее для решения будут эти вопросы, то есть тем глубже и серьезнее будет проблематика литературного произведения.
Тема и проблема — явления исторически зависимые. Разные эпохи диктуют художникам разные темы и проблемы. Например, автора древнерусской поэмы XII века «Слово о полку Игореве» волновала тема княжеских усобиц, и он задавался вопросами: как же заставить русских князей перестать заботиться только о личной выгоде и враждовать друг с другом, как объединить разрозненные силы слабеющего киевского государства? XVIII век предложил Тредиаковскому, Ломоносову и Державину задуматься о научных и культурных преобразованиях в государстве, о том, каким должен быть идеальный правитель, поставил в литературе проблемы гражданского долга и равенства всех граждан без исключения перед законом. Писатели-романтики интересовались тайнами жизни и смерти, проникали в темные закоулки человеческой души, решали проблемы зависимости человека от судьбы и неразгаданных демонических сил, взаимодействия человека талантливого и неординарного с бездушным и приземленным обществом обывателей. XIX век с его ориентацией на литературу критического реализма обратил художников к новым темам и заставил размышлять над новыми проблемами:
• в литературу усилиями Пушкина и Гоголя вошел «маленький» человек, и возник вопрос о его месте в обществе и взаимоотношениях с «большими» людьми;
• важнейшей стала женская тема, а вместе с ней и так называемый общественный «женский вопрос»; много внимания этой теме уделяли А.Островский и Л.Толстой;
• тема дома и семьи обрела новое звучание, и Л.Толстой изучал природу связи воспитания и способности человека быть счастливым;
• неудачная крестьянская реформа и дальнейшие общественные потрясения пробудили пристальный интерес к крестьянству, и тема крестьянской жизни и судьбы, открытая Некрасовым, стала ведущей в литературе, а вместе с ней и вопрос: как сложится судьба русского крестьянства и всей великой России?
• трагические события истории и общественные настроения вызвали к жизни тему нигилизма и открыли новые грани в теме индивидуализма, которые получили дальнейшее развитие у Достоевского, Тургенева и Толстого в попытках разрешить вопросы: как предостеречь молодое поколение от трагических ошибок радикализма и агрессивной ненависти? Как примирить поколения «отцов» и «детей» в неспокойном и кровавом мире? Как сегодня понимать отношения между добром и злом и что понимать под тем и другим? Как в стремлении быть непохожим на других не потерять себя?
• Чернышевский обращается к теме общественного блага и спрашивает: «Что делать?», чтобы человек в российском обществе мог честно зарабатывать на безбедную жизнь и тем самым умножать общественное богатство? Как «обустроить» Россию к благополучной жизни? И т.д.
Проблема — это вопрос, и формулироваться она должна преимущественно в вопросительной форме. Иногда в искусстве настоящим прорывом становится именно поставленный автором вопрос — новый, неизвестный обществу ранее, но ныне животрепещущий, жизненно важный. Многие произведения для того и создаются, чтобы поставить проблему. (От себя добавляю: все помним фразу Чехова: «Искусство не должно отвечать на вопросы, оно должно правильно поставить вопрос». Не дословно, но смысл такой)
Но следующим шагом становится авторское решение поставленного вопроса. Видение автором решения поставленных проблем и является идеей произведения.

Обыкновенно в качестве третьего структурного компонента содержания наряду с тематикой и проблематикой называют идею.
ИДЕЯ (греч. Idea, понятие, представление) — в литературе: основная мысль художественного произведения, предложенный автором способ решения поставленных им проблем. Однако на самом деле завершающий «этаж» содержания не сводится к идее, а оказывается гораздо сложнее, почему и введен термин «идейный мир» произведения. В него целесообразно включать, помимо собственно идеи, еще систему авторских оценок, авторский идеал и пафос произведения. Если тематика — это область отражения реальности, а проблематика — область постановки вопросов, то идейный мир — область художественных решений, это своего рода «завершение» художественного содержания. Это та сфера, где становится ясным авторское отношение к миру и к отдельным его проявлениям, авторская позиция; здесь определенная система ценностей утверждается или отрицается, отвергается автором.
Совокупность идей, систему авторских мыслей о мире и человеке, воплощенную в художественных образах называют ИДЕЙНЫМ СОДЕРЖАНИЕМ художественного произведения.

па́фос

(от греч. pathos – страдание, воодушевление, страсть), эмоциональное содержание художественного произведения, чувства и эмоции, которые автор вкладывает в текст, ожидая сопереживания читателя. В современном литературоведении термин употребляется в сочетании «пафос какого-либо произведения» – напр., пафос «Мёртвых душ» и «Ревизора» Н. В. Гоголя (по словам самого автора) – «видный миру смех сквозь незримые ему слёзы». В истории литературы термин «пафос» имел различные значения: в античной теории пафос – страсть как свойство души, её способность чувствовать что-либо. В немецкой классической эстетике пафос – совокупность страстей, определяющая содержание человеческого поведения. Для немецкого философа Г. В. Ф. Гегеля пафос – сущностное содержание человеческого «я» (напр., пафос Ромео – его любовь к Джульетте). В. Г. Белинский впервые переносит акцент со свойств человека на свойства текста: пафос характерен не для писателя или его героя, но для произведения или творчества в целом. Современное литературоведение близко к трактовке Белинского. Иногда встречается употребление слова «пафосный» в значении «чересчур эмоциональный, слишком трагический».

Виды пафоса:

Трагический – конфликт между влечением и долгом, душевные противоречия человека

Героический – величие подвига отдельного человека или народа, огромное значения для развития человечества

Сентиментальный – умиление проявлениями нравственной чистоты, естественности и цельности характеров простых людей

Романтический – рефлективная душевная восторженность, обращенная к тому или иному идеалу и его воплощениям

Драматический – противоречия в реальной жизни людей

Юмористический – комические противоречия частных человеческих характеров, смех над безобидными недостатками

Сатирический – сильное и резкое, негодующе насмешливое отрицание тех или иных сторон общественной жизни

9. Волшебная сказка как жанровая модель. Пропп о фиксации элементов волшебной сказки.

Волшебные сказки представляют наиболее определенную в жанровом отношении группу сюжетов устной народной прозы. Многие из них построены по единой композиционной схеме, имеют ограниченный набор персонажей со строго определенными функциями¹. Но среди сюжетов волшебных сказок немало и таких, которые не укладываются в заданную схему и даже не имеют традиционного для сказки счастливого конца (“антисказки”)². Основная особенность мира волшебных сказок – его членение на “наш” и “не наш” (“тридевятое царство” русских сказок). Герой отправляется в иной мир за невестой или чудесными предметами. Он вступает в контакт с дарителем, получает чудесный предмет или приобретает чудесного помощника, выполняет трудные задачи и благополучно возвращается в свой мир. Действие сказки протекает в неопределенно-прошлом времени. С одной стороны, указывается на его давность и полную неопределенность (“давным-давно”), с другой же – на вечность этого бесконечно длящегося действия (“стали жить-поживать и добра наживать, и теперь живут и нас переживут” в русских сказках).

Герой волшебной сказки обычно подвергается двум испытаниям – предварительному (и за это получает волшебный дар) и основному (победа над драконом, змеем, Кощеем или иным чудесным противником, чудесное бегство с превращениями и бросанием магических предметов). В экспозиции он может быть представлен как эпический герой чудесного или благородного происхождения, необычной физической силы или как герой низкий, “дурак”. Но желанной цели добиваются равно и царевич, и дурак. Свойственный волшебным сказкам счастливый финал выражает веру в торжество идеалов добра и справедливости, мечту о том, что любой человек достоин счастья и может его добиться.

Проблему классификации жанровых разновидностей русской народной волшебной сказки нельзя считать окончательно решенной. Причина этого заключается, очевидно, прежде всего в богатстве и разнообразии материала, который необходимо систематизировать. Многоликость и пестрота сказочных образов, вариативность сюжетных ходов и композиционных решений волшебной сказки требует создания сложной, многосоставной типологии.

Наиболее простое и понятное решение проблемы – классификация волшебных сказок по тематическому принципу, в результате которой выделяются сказки героические, чудесные и авантюрные.

• Предметом героических сказок является тема защиты богатырем “своего” мира, живущих в нем людей от врагов, выраженная в мотиве борьбы героя со страшным чудовищем, “змеем” (мотиве змееборства).
• Чудесные сказки повествуют о чуде и связанных с ним необычных (“чудесных”) существах – чудесных женихах и женах, обладающих сверхъестественными способностями и живущих на границе двух миров – человеческого и природного, чудесных детях и разного рода волшебных предметах (диковинках).
• Авантюрные сказки лежат на границе между сказками волшебными и социально-бытовыми, сочетая в себе их основные черты: хотя они и не повествуют ни о чуде, ни о диковинках, сюжет их так же занимателен и увлекателен, как сюжет чудесных сказок; хотя их события кажутся невероятными, нереальными, они всегда мотивированы в бытовом и социальном плане, как в сказках социально-бытовых.

Тематическая классификация волшебных сказок, при всей ее простоте и прозрачности, не покрывает всего многообразия систематизируемого материала. Дополнить ее может сюжетная классификация волшебных сказок, разрабатываемая фольклористами параллельно с тематической.

Так, В.Я. Пропп выделил сказки шести сюжетных типов³:

• сказки о змееборстве (борьбе героя с чудесным противником);
• сказки о поиске и освобождении от плена или колдовства невесты или жениха;
• сказки о чудесном помощнике;
• сказки о чудесном предмете;
• сказки о чудесной силе или умении;
• прочие чудесные сказки (сказки, которые не укладываются в рамки первых пяти групп).