2020-04-07
201ФГБОУ ВО “Арктический государственный институт культуры и искусства”
Кафедра народной художественной культуры
РЕФЕРАТ
на тему: Медвежий праздник у амуро-сахалинских нивхов
предмет: Культура и искусство народов Арктики
Выполнила студентка:
2 курса НХК РЭКЦ-18
Ноговицына С. В.
Проверила:
Доктор искусствоведения
Профессор
Добжанская О. Э.
|
|
|
г. Якутск
2020
СОДЕРЖАНИЕ
Вступление………………………………………………………………………3
1. Общие сведения об этносе………………………………………………..4
2. Рп
3. Пр
Заключение………………………………………………………………...
Список использованной литературы………………………………………...
ВСТУПЛЕНИЕ
Впервые русские услышали о нивхах весной 1640 года: от одного пленника–эвена томский казак И. Москвитин узнал о существовании реки Амур, в устье которой и на островах жили гиляки (устар. наименование нивхов). В. Поярков во время своего амурского плавания обложил амурских нивхов ясаком. Во второй половине 17 века непосредственные контакты русских с нивхами прервались и были возобновлены лишь в середине 19 века, когда Амурская экспедиция Г. Невельского присоединила Сахалин к России. Экономическое и культурное освоение нижнего Амура и Сахалина сопровождалось изучением живущих этнических групп, на этих территориях. Поскольку с начала двадцатого века происходит процесс размывания традиционной культуры нивхов, большое значение имеют данные, собранные этнографами второй половины XIX — первой половины XX в. Это, прежде всего, работы Л.И. Шренка и Л.Л. Штернберга. Некоторые материалы в трудах этих исследователей играют роль источников: приводимые ими тексты, диалоги, опросы, иллюстративный материал. Они были опубликованы Шренком в его трехтомной работе «Об инородцах амурского края», Штернбергом — в работах «Образцы материалов по изучению гиляцкого языка и фольклора», «Материалы по изучению гиляцкого языка и фольклора».
|
|
|
Хотя исследование Шренка не посвящено специально нивхам, он уделяет им особое внимание. Ученый собрал важные сведения по семейным отношениям, обычаям, магическим обрядам, календарю, праздникам. При изложении материала Шренк избегал теоретизирования, предпочитая описательный стиль. Основная его задача — сбор и классификация материала.
Нивхи — один из древнейших автохтонных народов Сахалина и Приамурья, заселивший регион 12 000 лет назад. Географическая и социальная изоляция обеспечивала сохранение традиционного уклада жизни, промыслов и культуры до начала прошлого столетия. Сегодня малочисленный народ возрождает аутентичные праздники, многие из которых имеют общие элементы с обрядами североамериканских индейцев. Этноним «нивхи» исходит из нивхских слов «нивхгу», «нивх», «ниғвӈгун», обозначающих «человек, народ, люди». Долгое время в российских документах народ значился под названием «гиляки», произошедшем от тунгусского экзонима «гилэкэ». Наименование возникло от слова «гилэ», значащего «лодка». Название связано с традиционными промыслами нивхов — рыболовством и добычей морских животных с использованием дощатых и долбленых лодок. Идентифицируя себя в качестве единого этноса, нивхи в междоусобном общении называли друг друга по родам, которых насчитывалось более шестидесяти. Наименования родов часто совпадали с названиями территорий расселения. Большая часть нивхов продолжает занимать исторические территории расселения в северной части Сахалина и Хабаровском крае, включая устье Амура, прибрежные зоны Татарского пролива, Охотского моря, Амурского лимана. После Второй мировой войны около 100 нивхов переселились с Сахалина на японский остров Хоккайдо, где быстро ассимилировались местным населением.
Численность нивхов в России, по информации переписи 2010 г., составляет 4652 человека. Населенные пункты с наибольшим числом проживающих представителей народности:
пгт. Ноглики Сахалинской обл. — 647 чел.
с. Некрасовка Сахалинской обл. — 572 чел.
г. Николаевск-на-Амуре Хабаровского края — 407 чел.
История
Антропология нивхов остается предметом пристального изучения. Согласно основной версии, древние предки народа заселили регион в период позднего плейстоцена более 12 000 лет назад. Разделение нивхов на островных и материковых объясняется временем заселения Сахалина предками народа в период, когда остров соединялся сушей с Азиатским материком. Ледниковый период вызвал повышение уровня воды в океане, что привело к появлению Татарского пролива, разделившего территории и народ.
Первыми упоминаниями нивхов считаются китайские источники VII столетия нашей эры. В них говорится о племени гилями, контактировавшем с монгольской династией Юань в Китае. Русские казаки-землепроходцы впервые встретились с народностью в середине XVII в. Столетие спустя Нижний Амур стал активно осваиваться пришлыми русскими крестьянами, торговцами, этнографами. В 1858-1860 гг. Российская империя включила земли нивхов в состав государства.
Народы, населявшие бассейн Нижнего Амура и о-в Сахалин в конце
ХIХ— начале XX в., создали своеобразную духовную культуру, которая
органично вписалась и стала неотъемлемой частью общецивилизацион-
ного процесса развития культуры коренных народов планеты. За большой
исторический период в результате этнокультурных связей нивхов, айнов,
ульчей, удэгейцев и других народов сформировался во многом схожий об-
рядовый комплекс амуро-сахалинского типа, где главное место занима-
ет так называемый «медвежий праздник» — ядро духовной культуры або-
ригенных народов Дальнего Востока. Медвежий ритуальный комплекс
отражает представления этносов об «умирающем и воскресающем зве-
|
|
|
ре». В нем наилучшим образом представлены религиозные воззрения ко-
ренных малочисленных народов побережья Тихого океана!. Это уникаль-
ное явление духовной культуры аборигенов Севера, Сибири и Дальнего
Востока всегда привлекало повышенное внимание ученых. Известно,
что существует два пласта этого праздника — евразийско-американский
и амуро-сахалинский, или айнский?. Интерес представляет второй — аму-
ро-сахалинский тип праздника. До сих пор среди ученых-этнографов нет
единого мнения о том, феноменом чьей обрядовой культуры он является
и чей праздник более древний—нивхский или айнский.
Анализируя труды российских этнографов Л.И. Шренка, Л.Я. Штерн-
берга, Б.О. Пилсудского, Б.А. Васильева, 3. П. Соколовой, В.И. Цинци-
ус, Ч.М. Таксами, В. В. Подмаскина, А.Ф. Старцева и др., в которых рас-
сматривался медвежий праздник аборигенов Севера, Сибири и Дальнего
Востока, можно заметить, что исследования этого феномена культу-
ры ограничивались выявлением и обобщением как общих, так и част-
ных особенностей этапов проведения праздника. Лингвистическое же
оформление ритуала, отражавшее суть церемонии, рассматривалось лишь
вскользь. Исследователи в своих трудах использовали отдельные термины
ритуала для языкового оформления праздника. На наш взгляд, языковой
аспект— это важная часть культуры любого народа и решение лингвис-
тических проблем может оказать помощь в решении вопросов как этно-
графии, так и истории и археологии.
В своей работе мы опирались на словарные источники нивхского
и айнского языков, а также на материалы полевых исследований. Нами
установлено, что и сегодня в нивхском языке сохраняются устоявшиеся
термины, указывающие на архаичность обряда, при этом выявлено, что
часть терминов и словосочетаний отсутствует в современных словарях
нивхского языка. Эти архаизмы являются трудно переводимыми. Что же
касается айнского языка, то здесь ситуация осложняется тем, что факти-
чески айнский язык вытеснен японским, его изучение пропагандируют
|
|
|
лишь ученые и энтузиасты. В своих исследованиях мы смогли использо-
вать лишь два имеющихся в мире словаря айнского языка, составленных
еще в XIX в. — словарь М.М. Добротворского и Дж Бэчелора?.
Рассматривая медвежий праздник нивхов и айнов с точки зрения фи-
но выделить
несколько условных лексических групп, участ-
лологии, мо
вующих в его языковом оформлении. Это прежде всего группа слов,
обозначающая и определяющая само название ритуала и его объект—
медведя; во-вторых, лексика, связанная с действиями, которые происхо-
дят во время церемонии, и, наконец, слова, обозначающие предметы до-
машнего обихода, пищу, одежду, которые использовались только во время
проведения именно этого праздника.
В самом названии праздника нивхов и айнов можно заметить суще-
ственное различие. В нивхском языке оно тесно связано с лексической
единицей — словом «медведь», в семи названиях ритуала это слово при-
сутствует, в то время как айнское название праздника никак не связано
со словом «медведь».
С нивхского языка слово «медведь» переводится как чхыв и котр, где
чхыв имеет более раннее и табуированное значение— «место или время
чего-то жуткого», неся в себе сакральный смысл", в то время как слово
котр, по мнению ученых, имеет обиходное значение и более позднее про-
исхождение. Нивхи Амура употребляли его в речи для обозначения мед-
ведя как простого лесного животного, табуированного смысла эта лек-
сическая единица не несла. Являясь более разговорным, просторечным,
слово котр постепенно вытеснило из амурского диалекта слово чхыв, но
последнее осталось как составляющий элемент в нивхских вариантах на-
звания праздника:
чхыв ныд— делать медведя (сахалин. диалект)
лечить медведя (сахалин.)
чхыв вагвагнт —
чхыв лизьлизинт—поправить, наладить медведя (сахалин.)
котр ныдь — делать медведя (амур. диалект)
к 'отр лакрдь — играть с медведем (амур.)
к'отркир тынздь — работать с медведем (амур.)
чхыв лердь — медведь играет или медвежья игра (амур.).
Сахалинский исследователь Н.А. Мамчева дополнительно приводит
еще два названия: му нивх тло озут
— поднять душу умершего человека
и нарк муинд— зятьями становиться (сахалин. диалект):. Некоторые из
этих названий можно сгруппировать по синонимичному значению. На-
пример, чхыв ныд, к 'отр ныдь, котркир тынздь связаны, вероятно, со свя-
щенными действиями, которые проводились во время обряда (кормление
другой
смысл — подготовка медведя к его новой миссии стать посланцем людей
стойбищу, убиение и т.д.), но возможен
медведя, вождение
«хозяину гор» Пал Ызу—главе духов медведей. Названия чхыв вагвагнт
и чхыв лизылизинт —поправить, наладить медведя — также имеют схожее
значение, ив них заложен тот же самый смысл, что и в вышеназванНЫХ
терминах. Интересно название праздника к 'отр лакрдь (амур. диалект) —
играть с медведем. Глагол лакрдь означает «играть в какую-то игру, играть
с чем-либо», т.е. играть с предметом неодушевленным, тогда как играть
с ребенком (т.е. с человеком) с нивхского— огла лерудь". С точки зрения
языка, медведь в словосочетании к 'отр лакрдь выступает неодушевлен-
ным объектом, хотя, по представлениям нивхов, медведь их тотемный
предок. Мы предполагаем, что во время обряда медведь становится прос-
то плотью, оболочкой, именно она предмет «игры». В то время как дух
медведя взирает на происходящее со стороны, с ним можно соприкос-
нуться, но нельзя им овладеть, и это вечная, неизменная константа, во-
круг которой вращается все действо.
Названия, приведенные Н.А. Мамчевой, имеют более конкретное зна-
чение. Так, выражение му нивх тло озут «поднять душу умершего чело-
века» указывает на связь праздника с поминовением усопших, а медведь
в этом случае рассматривается как посланник, переносящий душу челове-
ка в иной мир. Выражение нарк муинд «зятьями становиться» свидетель-
ствует о межродовом характере обряда. Зятья приглашались на праздник
для выполнения почетной миссии— убиения медведя. После праздника
они забирали его мясо и шкурув свой род, совершив обряд «топтания по-
рога». Во время свадебного обряда нивхи также «топтали порог» и после
этого невеста увозилась зятьями в их род. По воспоминаниям Е.А. Крей-
новича, медвежонку «клеили пятки»*, как девочке, которую выдают за-
муж", но он в свое время не смог объяснить терминологической связи
медвежьего праздника со свадебным обрядом. На наш взгляд, она ста-
новится очевидной, если допустить, что подобный обряд проводился не
во всех случаях (многие этнографы его вообще не фиксируют), а только
по отношению к молодой медведице, тогда перед нами архаичное пред-
ставление об установлении или поддержании нивхами родства с горны-
ми людьми через установление брачных отношений.
Многообразие нивхских названий праздника можно объяснить, ес-
ли исходить из точки зрения, что во время проведения ритуала медведь
у нивхов является центром обрядового действия, совершаемого людь-
ми, но он и объект, вокруг которого разворачиваются основные события,
и в то же время непосредственный их участник. Возможно и другое объ-
яснение, если предположить, что у каждого рода нивхов был якобы свой
род «горных людей», тогда любой нивхский род мог назвать ритуал родо-
вым именем. Это имя могло распространяться на несколько родов и стать
употребительным, порождая тем самым многообразие названий.
Для обозначения праздника в айнском языке используются иные тер-
мины. Айнская церемония отправки духа медведя имела всего два назва-
ния: известное в научных кругах- йоманте и более широкое по семан-
тике, но менее распространенное—опунире. Уже в самих значениях этих
названий кроются серьезные различия. Опунире — это место, где прово-
дится церемония. Причем этот термин использовался для обозначения
церемонии отсылки духа не только медведя, но и разных наиболее почи-
таемых животных, убитых на охоте или выращенных в селении, напри-
мер, совы, лисьы, виверровой собаки. Церемония опунире могла быть про-
ведена и при отправке духов наиболее почитаемых айнами предметов,
например инау, или костей животных. Ритуал опунире проводился и в от-
ношении медведя, убитого на охоте. Он мог быть проведен охотниками
как непосредственно на том месте, где медведь был убит, так и в самом
селении, куда доставлялось добытое животное, в присутствии всех жите-
лей. Ученые полагают, что термин опунире является более древним и при-
надлежит к культуре прото-айнов.
Йоманте в переводе с айнского— «отправлять дух», «провожать бо-
жество», что предполагает «отправку» духа медведя, выращенного имен-
но в селении, полуодомашненного животного. В отношении священных
предметов эта церемония не проводилась. В отличие от церемонии опуни-
ре йоманте-это возникшее в более поздние времена определение, при-
надлежащее к так называемой «новой айнской культуре», датируемой
японскими учеными девятнадцатым столетием нашей эры".
Следует отметить, что в обоих айнских названиях в отличие от нивх-
ских ссылки на слово «медведь» нет. В свою очередь в нивхских назва-
ниях не просматривается связь с обрядом в отношении животного, вы-
ращенного в селении. В отличие от нивхских названий этого праздника
айнская дефиниция йоманте не несет в себе каких-либо определений,
связанных с действиями, совершаемыми с медведем, или местом прове-
дения ритуала, или с чем-то, что указывало бы на приземленное значе-
ние слова, наоборот, оно прямо указывает на абстрактный, сакральный
смысл церемонии. Если исходить из тех значений, которые народы вкла-
дывали в названия праздника, то можно заметить, что в нивхских назва-
ниях присутствует больше земного, конкретного, что характерно и для
церемонии опунире у айнов, тогда как в айнском йоманте-больше аб-
страктного. Проанализировав термины, рискнем предположить, что эта
«приземленность», конкретность названий нивхского медвежьего празд-
ника и церемонии опунире у айнов объясняется указанием на его принад-
лежность к более древнему евразийско-американскому пласту. Обряд же,
проводимый с животным, выращенным в неволе, с лингвистической точ-
ки зрения, действительно более позднего происхождения. Возможно, что
именно здесь находятся истоки спора о том, что отправка духа медведя,
выращенного в селении, является именно айнским праздником.
Что касается самого медведя, то как у нивхов, так и у айнов он высту-
пает в образе обычного дикого таежного животного исо, хугуюкф (айнск.)
котр, чхыв(нивхс.), и одним из божеств- могущественным божеством
гор Нубури (Секума, Метотус) камуй (айнск.) Пал Ыз (нивхск.) — главой
духов медведей. В то же время у айнов он «божественное создание, су-
щество, посланник божества», заключенное в медвежью оболочку ки-
мун камуй, кого Метотус камуй каждый год посылал людям. У нивхов
это «пал нивх» — посланник Пал Ыза. Согласно айнской и нивхской ми-
фологиям они являлись прародителями айнов и нивхов, их родствен-
никами «икоро поро гуру» (айнск.) — «человеком, владеющим большим
сокровищем», и «пал нивхгу» — «горными людьми», которые дарят свое
тело людям.
Тройственное отношение к зверю нашло свое выражение в айнском
и нивхском языках. Так, в айнском языке все лексические единицы, свя-
занные непосредственно с медведем и действиями, производимыми над
ним, имеют приставку исо: исо-асам (медвежий коготь), исо кема (задние
лапы медведя), исо паракита, треки (передние лапы), исо этувсо (морда
медведя), исо итомох (убить только медведя), исо экуф кунтэ (опоясать
медведя), исо триа (снимать, обдирать шкуру с медведя). Медведь как
прародитель и божество имеет совершенно другие названия. Здесь появ-
ляется слово «камуй», одним из значений которого в айнском языке, по
словам Б.О. Пилсудского", было «to what was prized, respected, beautiful,
and at last generalized to the idea of a being and of deity»*.
Айны выращивали медведя в специально изготовленной клетке ка-
муй чисе— доме духа, где слово камуй означало в европейском понимании
«божество»; время, которое медведь жил у людей, определялось словом
анкоутаса — житье в гостях у человека. Маленького медвежонка называ-
ли камуй мис— божественный внук; взрослого, выросшего медведя ка-
муй экаси — божественный дедушка или божественный отец, медведи-
цу каткэмат — хозяйка дома или саха — старшая сестра. Эти названия
говорят о принадлежности медведя и к миру людей, и к миру божеств.
Но как только медведь был «отослан» в мир божеств, имя его менялось.
Он становился уже не просто божеством или родственником, но и «за-
щитником» человека чину коро гуру!0, В айнских преданиях, записанных
Б.О. Пилсудским, можно встретить еще одно название медведя укуёх, ко-
торое использовалось только в сказаниях. Такое разнообразие существую-
щих названий указывает на некую противоречивость воззрений айнов на
образ медведя, воплотившего в себе миф о медведе-первопредке, медве-
де-звере и медведе-божестве, что характерно и для нивхов.
В нивхском языке, как и в айнском, есть слова, связанные непосред-
ственно со словом «медведь»: лапа медведя —к 'отр нытьх, медвежья бер-
лога — к отр тыф, клетка медведя — к отр ных, убить медведя на охоте-
к отр лыйдь, обряд обвязывания медвежьих костей— к 'отр ныньф товдь,
амбар, в котором хранятся черепа медведя, — чхыв тенр ху не. Но в лек-
сическом составе нивхского языка отмечены и словосочетания, относя-
щиеся только к медведю, в чей состав не входят термины к отр или чхыв,
например: шкура медведя — ныгр, остатки шкуры у края лап — ис, свеже-
вать медведя — лырдь. В нивхском языке есть словосочетание, прямо ука-
Зывающее на связь «горных людей» с людьми земными. Так, женщину,
родившую близнецов, называли пал умгу, что дословно означает горная
женщина. Но все-таки такого перечня терминов родства людей и медве-
дя-божества, как в айнском языке, в нивхском не зафиксировано. Воз-
можно, это объясняется тем, что у нивхов существовали роды, ведущие
свое начало не только от первопредка — медведя, но и от других живот-
ных — соболя, лисы, волка и т.д. По-видимому, медведь как тотемный
предок у нивхов выдвинулся на первое место позднее, вытеснив других
тотемных животных.
Интересна лексика, обозначающая этапы проведения праздника.
Так как праздник проводился в течение нескольких дней, то каждый день
был посвящен какому-либо обрядовому действию и имел собственное на-
звание. Нивхские и айнские этапы праздника в основном совпадают — это
канун праздника, когда шли основные приготовления к проведению це-
ремонии, день выведения и убиения зверя, день разделывания туши мед-
ведя и день обрядовых действий с костями, отдельными органами и че-
репом медведя. И у нивхов, и у айнов в названиях этапов в той или иной
степени присутствует или само слово «медведь», или слова, связанные
с его образом. Например, в нивхском котр ар ку (день кормления медве-
дя), котр зонр ар ку (день кормления медвежьей головы) или котр зус ар
ку (день кормления медвежьим мясом), в айнском—камуй асинь то (день
выведения медведя), руськара то (день разделывания туши медведя), саба
маканке то или кей маканке то (отправка черепа медведя в лес).
Но у нивхов и айнов медведь после проведения обряда не исчезал
бесследно, его освобожденный от звериной оболочки дух возвращался
в страну божеств, к хозяину Пал Ызу и Нубури Камую, где душа медведя
Пал Нивх (горный человек у нивхов), ашири камуй не анкараши (живот-
ное, получившее новую жизнь, — у айнов) попадала в селения, которые
носили название исо котан у айнов и пал нивх во—у нивхов. В этих селе-
ниях жили только души медведей, откуда они снова возвращались на зем-
лю в облике зверя, чтобы передать людям часть своих физических и ду-
ховных качеств.
Тройственное отношение к медведю проявлялось и в названиях тех
предметов, которые его окружали. Эту терминологию также можно раз-
делить на три группы:
-лексика, обозначающая место проведения, место захоронения и ри-
туальные предметы, которые использовались во время проведения
обряда;
-лексика, связанная с действиями и образом медведя;
-лексика, отражающая анатомию зверя.
Просматривается явное сходство в употреблении лексических еди-
ниц в нивхском и айнском языках. Необходимо отметить, что за преде-
лами ритуала термины, связанные с проведением медвежьего праздни-
ка, практически не использовались. Выступая сакральными символами,
они вводили сознание участников обряда в иную реальность, перестраи-
вая мышление и мировосприятие, подготавливая их к осмыслению про-
водимой церемонии.
И у нивхов, и у айнов имелись специальные названия, обозначавшие
место проведения праздника — наню, котр куфи ину кох, инау чубо; стре-
лы, которыми стреляли в медведя, — ку и хепер ай. Голова медведя уклады-
валась на специальный помост лезн и юксапаони; в древности айны уби-
вали медведя путем удушения, используя для этого специальные жерди
о нумба ни (о— частица с первоначальным значением «восходить», нум-
ба — жать, прижать, ни— дерево).
Свои особые названия имела и посуда, которой нивхи и айны поль-
зовались только во время проведения праздника. Например, табуиро-
ванными считались ножи, предназначенные для разделки мяса уигла
дяко у нивхов и исо макири —у айнов. Котел для приготовления мед-
вежьего мяса назывался ла вынь у нивхов и шикоган мат у айнов, та-
релка для ритуального блюда орн и нисось или ипуни итанки, цинунука
итанки", причем нивхская ритуальная посуда, в частности так называе-
мые «медвежьи» ковши ньхыр, имела орнаментальную резьбу в виде изо-
бражений медведя. У айнов же на «медвежью» посуду строго воспре-
щалось наносить какие-либо узоры в отличие от обычных предметов
домашнего обихода, украшенных изысканной резьбой. Исключение со-
ставляли ритуальные палочки икуниси. На праздник айны обычно гото-
вили спиртной напиток из риса тоното, или саке, во время проведения
праздника он уже имел другое название камуй аскоро— «брага для выс-
шего создания».
Во время проведения ритуала нивхи играли на музыкальном бревне
зас тяс, айны же исполняли специальные «медвежьи» ритуальные тан-
цы — хоровод хециссяй и йоманте римс!".
Помимо указанных сходств в лексическом составе оформления празд-
ника в языках этих народов имеются и существенные различия. ни ка-
саются слов, связанных с действиями со зверем во время проведения об-
ряда и с анатомией медведя.
Анализ словарей айнского языка и фольклорных материалов не показал
наличия отдельной терминологии в айнском языке по этим двум группам,
т.е. слова, описывающие действия, производимые с медведем, возмож-
но, не отличались от употребляемых в повседневной речи. По-видимому,
айны не придавали им большого значения и такая лексика в их языке са-
крального смысла не несла, в то время как у нивхов можно отметить изо-
билие устойчивых словосочетаний этой группы. Например, глагол весе-
лить в нивхском обиходном кенрагудь, а веселить медведя — котр гускуздь,
свежевать зверя — издь, медведя — котр лырдь, изменить облик— менгдь,
превратиться в медведя — котр тугмудь, употреблять пищу— иньдь, есть
котр уйглыдь и т.., что говорит о конкретности и значи-
мости производимых действий именно с медведем как объектом обряда.
В айнском языке как исключение можно отметить лексическую единицу,
обозначавшую передачу физических и духовных качеств медведя челове-
медвежье мясо—
ку, когда мужчины наносили на свою одежду медвежью кровь, считая, что
это принесет удачу на охоте —
Нивхи в своем языковом составе имеют специфическую лексику, свя-
занную с анатомией медведя, чего в айнском по имеющимся источни-
кам проследить не удалось. Например: сердце — ниф, сердце медведя —
нонгаунд, горло— корк, горло медведя — ауролаф, грудная кость —
ныньф, медведя — чойир ныньф и т.д. Помимо этого в нивхском языке за-
фиксированы случаи, когда термины медвежьего праздника служили ис-
точником для названия некоторых нивхских родов. Так, например, от су-
ществительного лезн «Помост для головы медведя» появилось название
рода Лезгран, от наню «священное место».
от лыйдь — убить медведя Лыйдин, от чхыв ныдь—одно из названий мед-
вежьего праздника Чхывнук и т.д. Подобные личные и родовые имена вы-
ступали в качестве способа кодификации отдельных атрибутов и элемен-
тов медвежьего праздника и неразрывно входили в родовую и семейную
символику, чего опять-таки в айнском языке не наблюдается.
яй исо уси (вымазать себя медведем).
ныргыр
Нанювон, имена собственные
Таким образом, нивхский язык имеет определенные лексические единицы, использующиеся только во время проведения праздника. Смысл, который вкладывали в эти термины, практически идентичен, но все-таки в терминах, определяющих этот праздник, есть и различия: в нивхских терминах больше земного, обиходного, конкретного, тогда как в айнских – абстрактного.
Список использованной литературы
1. https://ronl.org/referaty/kraevedenie-i-etnografiya/119261/
2. https://cyberleninka.ru/article/n/medvezhiy-prazdnik-u-nivhov-i-aynov-lingvokulturologicheskiy-analiz/viewer
3. Арктика — мой дом. История освоения Севера в биографиях знаменитых людей: полярная энциклопедия школьника: книга для детей сред. и старш. шк. возраста / [сост., науч. ред. В. И. Магидович; отв. ред. В. Д. Голубчикова; идея, состав, структура книги В. Д. Голубчиковой, Г. Е. Константинова; авторы фото: Б. Александер, А. Багаутдинов, И. Вайнштейн [и др.]; авт. рис. на авантитуле В. Мельниченко; макет и оформл. Е. Г. Клодта; авторы карт-схем: В. И. Магидович и Е. Л. Львова; авт. предисл. В. В. Путин]. — М.: Северные просторы, 2001. — 285 с.: ил. — Указ. имен: с. 276–277.
Заключение
Нивхи, как и другие малые народы России, к сожалению, постепенно утрачивают характерные для них черты. Практически утратив традиционный образ жизни, эти народы не смогли приспособиться к современным реалиям. Молодое поколение нивхов довольно сильно отличаются по своему образу жизни, а соответственно и менталитету, даже от своих бабушек и дедушек. Большая часть молодежи переселяется в город, где ассимилируется. Собирая материал для данной контрольной, я постоянно встречала негативное описание характера и нравов современных нивхов. Их обвиняют в лености, недалекости, пьянстве, воровстве, инертности и тому подобном. Безусловно, проблема алкоголизма, безработицы, падения общего культурного и нравственного уровня стоит достаточно остро. Но, во-первых, эти проблемы в той же степени стоят перед всем российским обществом, во-вторых, причиной этого является не какие-то черты, якобы присущие только данному этносу. Причина в неблагоприятных социально-экономических условиях, следствием которых и стали эти серьезные проблемы. Исследователи 19- начала 20 веков отмечали в своих работах прямо противоположные черты нивхов. Например, Крейнович отмечал, что у нивхов практически не встречается воровство, нет нищих. Традиционный уклад нивхов, как и их соседей негидальцев, орочей, эвенков и других коренных народов Севера и Дальнего Востока, насчитывает не одну сотню лет. Эти народы не только выживали в суровых природно-климатических условиях, но и создали действительно ценную, своеобразную культуру. Ленивый и недалекий народ, конечно, давно бы исчез. Хотя назвать нивхов активными и целеустремленными тоже было бы явным преувеличением. Попытки как-то улучшить сложившееся положение предпринимает только небольшая часть нивхской интеллигенции. Если остальные нивхи так и останутся в бездействии, то в скором времени они будут ассимилированы и как народ перестанут существовать. Но и государство должно начать наконец-то реально заботиться о развитии малых народов России, оказывая им реальную поддержку.
