Любовная зависимость

У невротиков часто обострено трепетное чувство любви, его невозможно затормозить, их чувства обнажены, как электрические провода.

Любовная зависимость характеризуется следующими признаками:
1) невозможность пребывания в одиночестве;
2) нереалистичное ожидание бе зусловно положительного отношения к себе;
3) сверхценное отношение к другому, желание полностью раствориться в нем, насильственное влечение к объекту вплоть до полного жертвоприношения;
4) страх остаться покинутым и брошенным, готовность идти на любые жертвы ради сохранения статуса-кво;
5) страх истинной интимности и гипертрофированное платоническое начало с отказом от сексуальности.
6) сознательный выбор нереального объекта любви для последующего садомазохистского удовольствия.

На первоначальном этапе при любовной зависимости люди не могут друг без друга. Они вместе всегда и в любых проявлениях, ходят, как привязанные друг к другу, формируя созависимые отношения, готовые существовать сколь угодно долго. Любые вещи обсуждаются совместно, любые действия осуществляются вдвоем, утрачивается самостоятельность каждого. Но чаще один из пары сильнее и активнее, и второй неумолимо начинает растворяться в нем или бояться растворения, отчего стремится дистанцироваться от партнера.
Всю ответственность за свое благополучие или неблагополучие любовные зависимые перекладывают на другого. Любое колебание настроения зависит от партнера, они начинают проживать чужую жизнь, воспринимать чужие чувства, достижения и заботы как свои собственные, в том числе берут на себя чрезмерную ответственность за другого и начинают заниматься его воспитанием и охраной. В ответ они наталкиваются на отвержение, непонимание и стремление к изоляции – это оскорбляет их чувства, они начинают ревновать и предъявлять претензии.
Так зависимая мать противится самостоятельности сына и пытается ограничить любые его стремления найти работу и обзавестись собственным жильем. Во всех его подругах она видит соперниц за сыновью любовь и разными способами старается избавиться от конкуренток, думая, что только она может сделать свое чадо счастливым. Мать всегда на поминает ему, сколько она сил отдала, как маялась, чтоб воспитать его, а он, весь такой неблагодарный и бессердечный, не ценит ее усилий. Он загонит ее в гроб, а она все простит, ведь только мать по-настоящему его любит и до сих пор заботится о нем.
Позиция жертвы усиливается, если ребенок добивается некоей самостоятельности. На следующем этапе мать начинает впадать в депрессию, находит у себя разнообразные болячки и ложится в больницу, призывая детей вернуться к ней. Не справляясь с собственными страхами и тревогами по поводу наступающей старости и смерти, она всеми силами пытается вернуть утраченное. На время ей это удается, но чаще здравый смысл побеждает, и птицы упархивают из гнезда. Тогда возобновляются частые звонки и жалобы, но, не видя эффекта, постепенно угасают – наступает смирение.
В тяжелых случаях матерям удается удерживать ребенка возле себя всю жизнь. Социальная адаптация маменькиных сынков снижена, взрослые дети не реализован ы в работе и личной жизни, имеют проблемы в социальном функционировании, одиноки, ранимы, скучны и малообщительны, погружены в нереализованные фантазии или исполняют навязанный сценарий – ухаживают за престарелыми родителями, выполняют их любые просьбы и пассивно ждут перемен.
Довольно распространенный и одновременно курьезный вариант семейной созависимости, когда молодой человек шизоидного склада в тридцать пять лет трудится над диссертацией по истории искусств, а в свободное время пишет фэнтези. Он исписывает толстые тетради и отдает их матери. Она читает вслух его гениальные творения, а сын набирает текст на компьютере. Затем они распечатывают листы, пересчитывают и прячут в стол, так ни разу не отправив рукопись в издательство. Мать считает сына непризнанным гением, а он играет выбранную роль и пребывает в вымышленных мирах, тайно мечтая о славе.
Мягкая забота сочетается со сверхконтролем и авторитарным стилем управления, с другой стороны проявляется как мазохистская покорность и обидчивость, так и верность и прилежание. Зависимая личность всегда кажется, а не живет, выпячивает благополучие другого и не реализует себя, проживая чужой сценарий.
- Случай из психотерапевтической практики: «Сломанная жизнь» -
Неожиданная клиентка опоздала на пятнадцать минут и долго извинялась, выглядя смешно и нелепо.
Таня сразу уселась в кресло и стала жаловаться на своего супруга.
– Как быть? – удрученно говорила она. – Мы постоянно ругаемся, нам нельзя быть вместе, но мы никак не можем разойтись. Я люблю его, но он ничего не хочет сделать, чтобы улучшить наши отношения.
Татьяна вышла замуж по взаимной любви, и Вадим стал ее первым мужчиной. Жили они тогда на периферии и только недавно переехали в центр. Вадим работал на мебельной фабрике, а Таня занималась детьми. Конфликты возникали еще до брака, но родственники насто яли на свадьбе. Сама девушка тогда не собиралась под венец, но послушала мать. «Стерпится – слюбится», – утверждала та. «А ведь так на самом деле и было, – думала Таня, вспоминая жизнь родителей, – пока отец в пьяном угаре не упал с моста, возвращаясь домой после получки».
Одна рука у Тани была в гипсе. «Неужели муж бьет?» – подумал я. Женщина стала оправдываться, что поскользнулась в ванной. «Это нужно постараться, – подумал я. – Хотя у невротиков всякое бывает». Весь ее взъерошенный вид и наивная улыбка говорили о правдивости любой необъяснимой и чудаковатой истории.
Как анекдот, Татьяна рассказала про измены мужа: как он уходил к ее лучшей подруге, приходил под утро, извинялся, как она его выгоняла, кидая вслед кухонную утварь. Иногда и сковородкой может его долбануть, но не сильно, чтобы не окочурился, а то жалко. Да и детей не с кем оставить, если ее посадят.
В общем, Татьяна думала о последствиях.
& nbsp;– Пойдет по бабам и в загул, а потом подхватит венерическую заразу и возвращается, сидит трутнем и лечится. И теперь ему нельзя, и тогда на меня не смотрел! – раздражалась Татьяна.
– Так почему же он свой долг не исполняет? – осторожно спросил я.
– Говорит: «Я тебя люблю, поэтому не хочу», – отрезала Татьяна.
Тут он попала в точку.
Фрейд в своих сочинениях описывал случаи необъяснимой импотенции, когда мужья могли спать с кем угодно, кроме своих жен. В ходе анализа выяснялась однотипная пикантная подробность – они воспринимали своих жен как чистых и непорочных дев, возвеличивая их и испытывая к ним лишь нежные платонические чувства, подавляя «порочные» инстинкты. И хоть там Австрия в начале двадцатого века, а здесь современный райцентр, но природа человека одинакова.
Я попытался объяснить пациентке точку зрения классика психоанализа. Она кивала, но отнеслась к моим словам легкомысленно, видно, не найдя в них практической ценности. Ей нужно было что-то конкретное, практически осуществимое и дававшее немедленный результат.
– А чего вы сами хотите? – спросил я, видя, что она раздираема противоречиями. – Нужен вам муж или нет?
– Я не знаю, – растерялась Татьяна. – Я сама не определила, нужен или не нужен. Вроде получается, что нужен и даже необходим, иначе одиноко мне, а с другой стороны – надоел, проклятый!
– Но вам придется определиться, иначе мы с вами не поймем, что делать дальше.
– Согласна, – кивнула Татьяна, – но я не знаю.
Ей не хватало решимости. Куда она от него уйдет, как прокормит детей? Конечно, помогут родители, но бесконечно это продолжаться не будет. Молодая женщина изнывает от одиночества, лишена любого удовлетворения, но измена для нее невозможна. Он ее первый мужчина, она обязана хранить ему верность и связана с ним той же психоаналитической привязанностью. Вот вам и «Назад к Фрейду»! И не знает Татьяна, как ей поступить и кого найти в маленьком городке, где все друг у друга на виду. Она чуть ли не в лицо знает его любовниц, добрая половина которых – ее приятельницы. Но на них Татьяна не жалуется: это муж в о всем виноват.
Пришлось действовать пошагово, вынудив расставить приоритеты: сохранить семью или расстаться с привязанностью и начать с нуля? На тот момент Таня пока не определилась.
Но выбор всегда остается за пациентом, ибо только он ответственен за свою жизнь.

«Казаться, а не быть» – девиз любой зависимой личности.

В любви зависимые отношения встречаются в следующих вариантах:
1) деспотичный взрослый отец и юная дочь-нимфетка;
2) взрослая авторитарная женщина и мазохистски настроенный инфантильный юноша;
3) нарцисс и любовный фанатик;

Подобные союзы, несмотря на их явную дисгармоничность, довольно прочны и встречаются часто. Она создают иллюзию благополучия и семейного счастья, но неизменно рушатся, оставляя после себя болезненные обломки. Обыкновенно страдает самый слабый, а сильный быстро находи т себе новую кандидатуру.
Трагична и опасна любовная зависимость от кумиров.
Особенно ей подвержены подростки, готовые на крайности, лишь бы прикоснуться к объекту поклонения. Идолопоклонничество грозит неизбежным разочарованием. В лучшем случае это проходит с возрастом, когда растет самосознание и радикализм замещается нормированным конформизмом с оглядкой на личную индивидуальность. Но некоторые застревают в подростковой фазе, остаются незрелыми и зависимыми, становятся ветеранами фанатического движения и компенсируются, привлекая молодых и неоперившихся поклонников стареющего идола.
Глянец, телевизионные трансляции и реалити-шоу создают особый мир, где царит гламур и шик и все в шоколаде. Люди превратились в кукол, а их жизнь – в вечный праздник. Какое уж тут совершенство в реальности, когда с обложек журналов глядят «отфотошопленные» модели без прыщей и морщин. Девушки смотрят на себя в зеркало и понимают, как далеки от идеала. На помощь приходит косметика, к тому же кумир вещает на весь мир: «Все будет замечательно, если купить этот крем!». Девушки верят ему и гонятся за модой.
Реклама растит у потребителя комплекс неполноценности, стимулируя его сексуальные и пищевые рефлексы. Если рекламируют чипсы, то обязательно пышногрудая красотка, если страховой полис, то на фоне «спасательниц Малибу», раздражая и без того угнетенное либидо. Но что проще сделать: купить чипсы или найти себе партнершу для сексуальных утех? Ответ напрашивается сам собой. И идет горемыка потребитель в магазин, набирает полную корзину, возвращается домой и начинает есть, мечтая, что рядом с ним не мурлыкающая кошка, а красотка из рекламы. И этого вполне достаточно, он уже идентифицировался с ней и заместил неудовлетворенный инстинкт.
- Случай из психотерапевтической практики: «Хочу, но не могу!» -
Алена считала себя очень прогрессивной девушкой. Красива я и милая, она очень любила мужское общение, смело знакомилась и ходила на свидания с поклонниками из Интернета. Она была склонна к авантюризму, без опаски садилась в машину к незнакомцам и колесила с ними по ночному городу. Но когда ей намекали на физическую близость, она придумывала причину для отказа или ловко ускользала из салона автомобиля. Безусловно, Алена искала любовь, но в любых претендентах видела недостатки – она искала идеал и не собиралась размениваться по мелочам. Девушка испытывала противоречивые чувства: с одной стороны, ее тянуло к романтике и приключениям, с другой – ее телесная составляющая требовала мужского тепла. Но Алена подавляла любые проявления сексуальности и соблазняла мужчин, вычеркивая их из жизни, как только они попадались в ловушку и намекали на телесное удовольствие. А виной тому старая травма – первая любовь с самым значимым для нее мужчиной: африканская страсть, «взрыв мозга» и бурные ночи.
Но сказка продлилась не дольше месяца – друг переключился на другую. Алена не простила его и до сих пор относилась к нему с ненавистью, запретив себе другие отношения и копя обиду за неудачный роман. Поклонники появлялись и исчезали, а ей хватало прогулок в парке. Мало кто долго терпел ее выходки, но периодически смельчаки находились. Аспирант биологического факультета довольствовался малым и увлеченно рассказывал ей о перспективах тройного скрещивания разноцветных и урожае злаков на территории Центрального Черноземья. Он не приставал и не домогался, а Алена только этого и желала, поэтому аспирант быстро надоел ей. Прогулки не давали ей прежних эмоций, а скорее навевали грусть. Несколько раз она устраивала громкие капризы, намекала на поцелуи и объятия, но ботаник не улавливал намеков, увлеченный исключительно растительными культурами. Тогда Алена дала понять, что хождение за ручку ее не интересует, и бросила незадачливого кавалера.
Ее звали на свидания, а она не могла справиться с нахлынувшими чувств ами, все чаще испытывая приступы депрессии и истерик. Алена меняла ухажеров, но при попытке сблизиться упорно убегала, хотя всегда первая старалась прикоснуться к партнеру, испытывая сенсорный голод. Перед другими девушка оправдывалась, что до сих пор не пережила прошлое горе, готова растерзать того негодяя и никогда его не простит. Но несчастья заставили ее пересмотреть свои взгляды. После прохождения курса индивидуальной психотерапии Алена смогла наладить отношения с мужчиной и отдаться ему. Это были вторые длительные отношения в ее жизни, и она сама удивлялась чудесным изменениям. Прошлый травматический опыт с той поры не тревожил ее, и Алена стала задумываться о замужестве.