Южноафриканская. Территория: южная Ангола, Намибия, ЮАР, Свазиленд, Лесото, Ботсвана, Зимбабве, южный и центральный Мозамбик

Территория: южная Ангола, Намибия, ЮАР, Свазиленд, Лесото, Ботсвана, Зимбабве, южный и центральный Мозамбик.

Населена бантуязычными народами коса, зулу, свази, ндебеле и матабеле, суто, тсвана, педи, тсонга, венда, шона, гереро, овамбо и др., а также народами, говорящими на койсанских языках (бушмены и готтентоты). Африканеры и «цветные» в ЮАР говорят на африкаанс, южноафриканцы — на местном варианте английского языка. Выходцы из Европы и Южной Азии (хиндустанцы, бихарцы, гуджаратцы и др.), говорят на индоарийских, часть индийцев (тамилы, телугу и др.) — дравидийских языках.

На территории Южной Африки постоянно происходили миграционные процессы, начиная с переселения из Восточной Африки бантуязычных народов во второй половине 1-го тысячелетия н. э., оттеснивших койсанские народы в менее благоприятные районы (пустыни Калахари и Намиб).

Традиционные занятия бантуязычных народов — ручное земледелие подсечно-огневого типа с перелогом (сорго, просо, кукуруза, бобовые, овощи) и полукочевое скотоводство (крупный и мелкий рогатый скот). Готтентоты занимаются отгонным скотоводством (крупный и мелкий рогатый скот), за исключением группы топнар-нама в районе Китовой бухты (Намибия), до недавнего времени занимавшейся морским зверобойным промыслом. Традиционная пища земледельцев и скотоводов — похлёбки и каши из сорго и кукурузы, приправленные овощами, молоко; основной напиток — просяное пиво. Традиционное поселение — кольцевой планировки из полусферических хижин (крааль). В отличие от большинства африканский народов, имеющих открытый очаг (как правило, вне жилища, во дворе), у горных жителей тсвана и суто распространены глинобитные печи. Традиционная одежда — несшитая (набедренная повязка и передник, кожаный плащ- каросс).

Бушмены (сан) — бродячие охотники и собиратели. В качестве жилища используют ветровые заслоны из веток, связанных сверху и покрытых травой или шкурами. Одежда — набедренная повязка и плащ.

19. Народы Западной или Передней Азии.

Народы Западной Азии — Сирия, Ирак, Иран, Изра­иль, Ливан, Саудовская Аравия, ОАЭ, Афганистан и др. Антропологический тип: европеоиды, негроиды, пере­ходные типы. Пестрая языковая картина: индоевропей­ская, алтайская и другие языковые семьи. ХКТ:

• 
  орошаемо-пашенное земледелие (культуры — пло­довые и финиковая пальма, зерновые, злаковые);
• 
  скотоводы-кочевники (арабские народы) — полу­кочевая форма, разводили овец, верблюдов, мелкий и крупный рогатый скот.

Религия — очень пестрая картина. Ислам (90 % сун­ниты, 10 % — шииты), индуисты, иудаисты, христиане и др.

Материальная культура: каменные, сырцовые жилища.

Социальная организация - племенная структура со старейшинами в каждом, Совет глав семей - Джирга. Полигамия (многоженство), обычай левирата (после смерти мужа вдова выходит замуж за брата).

Ара́бы, (араб. аль-араб, евр. arabim — «жители пустыни») — народ семитского происхождения, говорящий на арабском языке и населяющий государства Западной Азии и Северной Африки. Письменность на основе арабского круглого письма.

Наибольшее количество арабов проживает в Азии, это арабы: Бахрейна (бахрейнцы), Иордании (иорданцы), Ирака (иракцы), Йемена (йеменцы), Катара (катарцы), Кувейта (кувейтцы), Ливана (ливанцы), Объединённых Арабских Эмиратов (ОАЭ; арабы Объединённых Арабских Эмиратов), Омана (оманцы), Саудовской Аравии (саудовцы), Сирии (сирийцы); в Африке — Алжира (алжирцы), Западной Сахары (мавры), Египта (египтяне), Ливии (ливийцы), Мавритании (мавританцы), Марокко (марокканцы), Судана (суданцы), Туниса (тунисцы).

В Палестине, Иордании, Ливане, Сирии и других странах живут палестинские арабы; арабы живут также в Турции, Иране, Узбекистане, Афганистане, Индонезии и других странах. Арабы-эмигранты есть в Западной Европе (2,5 млн человек), Северной и Южной Америке (1,2 млн человек), Западной и Южной Африке, Австралии и др.

Общая численность 296 560 645 человек, из них в Азии 110 418 310 человек; в Африке 186 142 335 человек.

Евре́и — народ, восходящий к населению древнего Израильского и Иудейского царств, живущий во многих странах мира (с 1948 года существует также еврейское государство — Израиль). Численность от 12 до 14 млн чел. (2006, оценка), из них около 40 % в Израиле и 35 % в США. Традиционной религией евреев является иудаизм. Исторически понятия «еврей» и «иудей» тесно переплетены и в большинстве языков неразличимы. Большинство евреев говорят на языках тех стран, в которых живут. В Израиле государственным языком является иврит, возрождённый в качестве разговорного в XIX веке.

Происхождение ираноязычных народов связано с распадом индоиранского континуума, происходившим приблизительно в начале II тыс. до н. э. на бывшей территории древней, по всей видимости, доиндоиранской Бактриано-Маргианской культуры (Средняя Азия и Афганистан)[1]. В результате появились изначально компактные общности индоариев, митаннийцев и собственно иранцев, оказавшиеся разделёнными географическими и лингвистическими барьерами. С конца II по конец I тыс. до н. э. происходит широкая экспансия ираноязычных племён из Среднеазиатского региона, в результате которой иранцы оказываются расселены на значительных территориях Евразии от запада Китая до Месопотамии и от Гиндукуша до Северного Причерноморья.

Персы и близкородственные им Таджики. Проблема соотношения персов и таджиков, диалекты которых представляют континуум, далека от ясности, что особенно видно на примере Афганистана, в западных областях которого персоязычное население (парсиваны, фарсиваны) близко по языку, религии и традициям к персам иранских областей Хорасан и Систан, а в восточных областях персоязычное население называется «таджиками» и тяготеет к таджикам Таджикистана. При этом одним из государственных языков страны признаётся язык дари, общий для всех персо-таджиков Афганистана, но основанный на персо-таджикском диалекте Кабула. Сами персо-таджики Афганистана обычно различают себя по религии (шиизм/суннизм) и противопоставляют себя кочевникам и полукочевникам как дехкане, то есть осёдлые земледельцы.

Пуштуны (пашто), они же афганцы, восточноиранский народ, с традиционным кочевым и полукочевым бытом и разветвлённым племенным делением, проживающий в Афганистане и Пакистане.

Курды - западноиранский народ, основная территория которого (Курдистан) была поделена между Турцией, Ираком, Ираном и Сирией. Обладают племенным (родовым) делением и разговаривают на многочисленных диалектах, группируемых в два больших наречия: курманджи (северокурдское) и сорани (южнокрудское). Последнее значительно более дробно, часто из него выделяют также леки, келхури, фейли и др. По этническим традициям к курдам примыкают также носители резко отличных языков зазаки и горани.

Белуджи - кочевой и полукочевой этнос с племенным делением. Основной территорией которого являются пакистанская провинция Белуджистан и иранский остан Систан и Белуджистан.

Мазендеранцы и гилянцы - довольно многочисленные народности южного Прикаспия, языки которых не обладают в Иране никаким статусом и обычно рассматриваются как диалекты персидского языка, хотя генетически довольно далеки от него.

Луры и бахтияры - традиционно кочевые и полукочевые племена Западного Ирана, проживающие в горах Загроса. Разговаривают на диалектах, родственных персидскому языку.

Памирские народы — совокупность разнородных высокогорных этносов, разговаривающих на различных восточноиранских языках (шугнанцы, рушанцы, бартангцы, орошорвцы, хуфцы, сарыкольцы, язгулямцы, ишкашимцы, сангличцы, ваханцы, мунджанцы, йидга) Проживают в горных областях Таджикистана и Афганистана, а также Пакистана и Синьцзян-уйгурского автономного района Китая. Памирцы часто отождествляют себя с таджиками. Также к ним примыкают ягнобцы (ягнобские таджики, ягноб. яғнобӣ), наречие которых представляет собой последний реликт согдийского языка.

Хазарейцы - потомки монгольских воинов, осевших в высокогорных областях Афганистана, смешавшихся с местным населением и усвоивших местный персо-таджикский диалект.

Чараймаки (перс.-монг. «четыре племени») - совокупность кочевых и полукочевых племён на западе Афганистана и востоке Хорасана, разговаривающих на хорасанском персо-таджикском диалекте. Большинство племён обнаруживает тюркский субстрат или адстрат.

20. Народы Южной Азии.

Южная Азия — Индия (около 1000 разных княжеств), Пакистан, Непал, о. Шри-Ланка и др. Антропологический тип — австралоиды, монголоиды и смешанный тип.

Лингвистика: индоевропейская языковая семья — иранская группа, дравидийская семья. Большинство населения занималось сельским хозяй­ством, но земли было мало. ХКТ - пашенно-орошаемое земледелие тропического пояса (долинное, террасное земледелие), культуры — злаки, хлопок, чай и др. Молоч­ное скотоводство (мясо не употребляли, особенно ко­ров — корова считалась священным животным). Паст­бищ мало, скотоводство полукочевое. Охота и собира­тельство. Развитые ремесла с глубокой специализацией (например, ткачество).

Материальная культура: каркасно-столбовые, кирпично-сырцовые, каменные (с распространением буд­дизма) постройки. Одежда - сари у женщин (кусок тка­ни в несколько метров без швов, который драпируется вокруг тела), хати - у мужчин. Пища - растительного, молочного происхождения, рыба.

В западной части широка распространено мусуль­манство. Особенность индийского менталитета — сильная разобщенность в силу природно-географического по­ложения (много гор, рек и других естественных барье­ров) и религии.

Индия является родиной двух крупных языковых семей: индо-арийской (74 % населения) и дравидийской (24 % населения). Другие языки, на которых говорят в Индии, произошли из австроазиатской и тибето-бирманской лингвистической семьи. Хинди, самый распространённый в Индии язык, является официальным языком правительства Индии.[92] Английский язык, который широко используется в бизнесе и администрации, имеет статус «вспомогательного официального языка»; он также играет большую роль в образовании, в особенности в среднем и высшем. В Конституции Индии определён 21 официальный язык, на которых говорит значительная часть населения или которые имеют классический статус. В Индии насчитывается 1,652 диалекта.

Более 900 млн индийцев (80,5 % населения) исповедуют индуизм. Другие религии, имеющие значительное количество последователей, это ислам (13,4 %), христианство (2,3 %), сикхизм (1,9 %), буддизм (0,8 %) и джайнизм (0,4 %). В Индии также представлены такие религии как иудаизм, зороастризм, бахаи и другие. Среди аборигенного населения, которое составляет 8,1 %, распространён анимизм.

Дравиди́йские языки́ (дравидские языки) - семья языков на территории Южноазиатского (Индийского) субконтинента. Распространены главным образом в Индии, особенно в южной её части, а также в Пакистане, южном Афганистане, восточном Иране (язык брахуи), частично в Шри-Ланке, странах Юго-Восточной Азии, на островах Индийского и Тихого океанов и в Южной Африке.

Общая численность говорящих на 85 дравидийских языках превышает 200 млн. человек, свыше 95% из них пользуются четырьмя языками: телугу, тамильским языком, каннада и малаялам.

21. НАРОДЫ СРЕДНЕЙ АЗИИ - это представители узбекской, таджикской, туркменской, казахской и киргизской национальности (см. "Казахи", "Киргизы", "Таджики", "Туркмены", "Узбеки"), населяющие территорию современной Средней Азии. Исследования ученых разных стран показывают, что Средняя Азия была одним из центров, где проходило становление мировой цивилизации. Вместе с тем всего каких-то сто лет назад ее народы жили в большинстве своем в условиях патриархально-феодальных отношений, пронизанных средневековыми традициями, обычаями, религиозными нормами права и суда, межплеменной враждой. Представители народов Средней Азии наделены: - практическим складом ума, рациональным образом мышления, для которых не свойственны отвлеченные суждения, оперирование абстрактными понятиями; - слабо выраженной внешней эмоциональностью, сдержанным темпераментом, спокойствием и рассудительностью; - способностью стойко переносить физические страдания, неблагоприятные погодные и климатические условия; - высокой исполнительностью, честностью, уважением к старшим; - определенной степенью замкнутости в своих национальных группах, особенно в начальный период знакомства, общения и взаимодействия с другими людьми, настороженным отношением к представителям других национальностей. Природно-климатические условия были одним из факторов, сформировавшим этнопсихологические характеристики народов Средней Азии. Многие их поколения, как и другие люди, живущие в жарких и засушливых районах земного шара, накопили большой опыт приспособления к экстремальным климатическим условиям. Традиционная одежда, особое жилье, веками выработанный уклад жизни и отношения к ней - все это позволяет теперь уже успешно жить и действовать в привычных обстоятельствах. Такая адаптация предполагает размеренную, неторопливую жизнь, неспешную, а то и вялую в условиях высокой жары работу. Человек размеренно орудует мотыгой, устав, уйдет в тень, сядет под дерево, выпьет чашечку зеленого чая, отдохнет и продолжает свое занятие. Так трудились веками. Подобные традиции, сохранившиеся и сегодня, оказывают определяющее влияние на поведение и поступки людей. При немалом внешнем и психологическом сходстве эти народы тем не менее имеют много самобытных черт. Например, у узбекского народа, который на протяжении многих веков занимался в основном земледелием и торговлей, выработались бережливое отношение к земным богатствам и приспособленность к напряженному труду. Казахи и киргизы, издревле занимавшиеся преимущественно разведением лошадей и овец, более глубоко знали все, что было связано с потребностями пастбищного скотоводства. В результате широких экономических связей с другими народами у узбеков выработались общительность, вежливость, приветливость. Кочевой же образ жизни казахов и киргизов, их постоянное пребывание вдали от других людей способствовали формированию у них значительной сдержанности в общении и взаимодействии с незнакомцами, в выражении своих даже самых искренних и горячих чувств.

22. Народы Юго-Восточной Азии.

Эта географическая область включает Филиппинские, Зондские острова, Таиланд, Бирму, Лаос, Индонезию.

На территории проживает 593 млн. человек, 8% жителей Земли. В последнее время уровень естественного прироста населения уменьшился, но абсолютное его значение по-прежнему велико. Особенно густо заселён остров Ява. Антропологический тип — австралоиды, монголоиды, переходные типы. Лингвистическая характеристика: много языков, язы­ковые семьи — австроазиатская, автронезийская и др.

ХКТ, материальная культура:

1. 
   охотники и собиратели лесов тропического по­яса - полукочевой образ жизни, орудие - копье, нож-мачете, трубки. Утварь - плетеные и глиняные корзины, сосуды. Пища весьма разнообраз­на. Социальная организация - группы с вождя­ми во главе. Религия - примитивная, анемизм, нет жрецов;
2. 
   мотыжное земледелие тропиков и субтропиков - террасная форма. Культуры - рис, корнеплоды; примитивное животноводство, рыболовство;
3. 
   плужное орошаемое земледелие. Культуры - рис, пальмовые, гевея (каучук). Животноводство (отгон­ная, стойловая форма, крупный и мелкий рогатый скот. Также развито рыболовство. Материальная культура: небольшие каркасно-столбовые бамбуковые жилища на сваях, мебели почти нет.

• 
  В основе социального устройства - малая семья. Религия - буддизм, позже проникают ислам, католи­чество.
  
  Индонезийцы - группа народов Юго-Восточной Азии, проживающих на о-вах Зондского и Филиппинского архипелагов, в Малайзии и других странах Индокитая, на о. Тайвань, и относящихся к западно-австронезийской группе австронезийской языковой семьи. Общая численность — 220 млн чел. Собственно индонезийцы — народы Индонезии. Численность — 155 млн чел.
• Яванцы, мадурцы, сунды (или сунданцы) — вместе 75 млн; так называемые малайцы, сюда входят риау, палембанги, джамби, минангкабау, банджары, лебонги, лампунги (Суматра) и малайцы Калимантана (Саравак, Сабах, Бруней) — 14 млн; ачех (Суматра) — 1,8 млн, батаки (Суматра) — 2,7 млн; буги, макассары, тораджи, минахасцы, мандары и др. народы Сулавеси — 8,5 млн; даяки — общее название малочисленных народов Калимантана, синоним — клемантаны, отсюда и название острова; пунаны, кубу и лубу — самые отсталые народы (Климантан) и оранг-лауты («люди моря»), кочуют по морю; на малых островах этноним обычно совпадает с названием острова: балийцы (2,2 млн.), сумбаванцы, алорцы, серамцы, буру. Общее самоназвание — оранг индонесиа, у отдельных — типа оранг палембанг.
  
  Сельские жители проживают в кампунгах(поселках, деревнях).Характерный дом имеет вогнутую в середине форму крыши, выступающую по краям вперед и вверх. Строится дом из растительных материалов, бамбука, листьев. Усадьба состоит не из одного дома, а из нескольких построек. Иногда она окружена легкой бамбуковой изгородью, иногда нет. Такие усадьбы разбросаны среди кокосовых рощиц и полей, называемых по-местному савах. Такова картина на Яве и других островах, но на Бали совершенно все по-другому. Там жилые постройки скрыты за мощными глинобитными стенами с узкими воротами. Стена покрыта сверху черепицей, чтобы ее не размывали дожди. Зажиточные семьи украшают ворота скульптурами и барельефами.
  У ментавайцев традиционный дом (ума) — это и дом, и храм. Его могут занимать несколько семей, каждая занимает по комнате, и одну из комнат занимает жрец. Или дом делится на три части — мужскую, женскую и кухню. Спят на полу, на циновках. Женятся молодые люди по своему усмотрению, но с согласия родителей. Многоженство разрешено, но семьи в основном моногамные. Каждое событие в жизни, рождение, достижение зрелости, брак, сопровождаются пышными церемониями. Народность минангкабау имеет особенность: у них матрилинейный род, матриархат. Мужчины здесь даже не живут дома, а приходят по мере необходимости. Все имущество и дом принадлежит женщине, инициатива в выборе жениха тоже принадлежит ей. В каждом поселке минангкабау есть общинный дом (сурау), это и церковь, и школа одновременно. Это также и ночлежка для тех, у кого нет крыши. Здесь ночуют также многие женатые мужчины. Основу пищи индонезийцев составляет рис. Популярные блюда из риса — наси улам (жареный рис, приправленный ломтиками овощей), и наси горенг (то же, но с приправой из рыбы, овощей, перца, соли). Рис готовят рассыпчатый. Мясо употребляют редко: по праздникам. Молочные продукты употребляют только в городах, под влиянием европейцев. Широко используются местные плоды: бананы, ананасы, манго, нгако, рамбутаны, чемпедаки, дурианы, Дуриан называют «королем фруктов». Прежде было распространено жевание бетеля, но сейчас оно вытесняется курением. У некоторых народов традиции немного отличаются. В местах, не затронутых цивилизацией(о. Сиберут, арх. Ментаваи) люди живут охотой. В пищу могт идти кокосы, саго, бананы, таро, мясо обезьян, рыба, крабы, личинки муравьев, насекомые. Охотятся с луком и стрелами, и еще с сумпитаном, это духовое ружье с отравленными стрелами, которые выдуваются ртом.
  
  Национальный костюм индонезийцев-мусульман состоит из рубашки (баджа) и саронга(тип юбки до пят) у мужчин, кофты(кебаяк) и саронга у женщин. Мужчины носят феску. У женщин распространен наплечный платок (сленданг). Ходят часто босиком или в сандалях. Каин и додот — разновидности саронга на о. Бали). Менее цивилизованные носят набедренные повязки или юбки из листьев. Женщины у даяков заворачиваются в покрывало от пояса до колен. Грудь — обнажена. Ткани всегда яркие, с орнаментом. Самая многочисленная народность Калимантана — даяки. Калимантан по-даякски «сырое саго». Дома строят длинные, до 30 м, из бамбука, на сваях, между которыми держат свиней и кур. Руай — большая комната, общая. На базарах продают саго или плетеные изделия. Живут по берегам рек, занимаются охотой и рыболовством, в меньшей степени сельским хозяйством. Тело покрывают татуировкой. Прежде у даяков был обычай — охота за головами. Юноша не мог рассчитывать на благосклонность девушки, если у него не было двух-трех отрезанных у врага голов. Никакие другие достоинства без этого не были бы оценены. Этот обычай упразднен в годы 2-й мировой войны. С этим обычаем связан праздник птицы-носорога (гавай-кеньяланг). Прежде это была прелюдия к нападению на врага. Вырезанные из дерева скульптуры птиц-носорогов ставились на столбы клювом в сторону врага, в жертву приносили петуха, закалывали свиней, праздновали и после этого нападали. Теперь эта церемония ограничена подношением цветов.
  
  Индонезия — область активной вулканической деятельности. С этим связано много проблем. Извержения вулканов разрушают поселки островитян, но тем не менее многие живут на склонах вулканов, поскольку почвы, образующиеся на пепле, плодородны, а легкие хижины легко отстроить заново.
  
  С древнейших времен культура была более всего развита на островах Ява и Бали. Древней религией здесь был индуизм. В 14-15 вв. сюда проник ислам. Наиболее известные индуистские храмы находятся на Яве — Боробудур и Лоро Джонгранг. Много храмов на о. Бали, все они богато украшены орнаментом. Из ремесел здесь уже в древности были известны прежде всего каменная кладка, плотницкие работы, сооружение каноэ, быстоходных лодок, кузнечное ремесло, обработка бронзы, серебра, золота, железа, плетение ковров и циновок. Ткачество — исключительно женское занятие. В Индонезии изготовляли оружие широко известен крис, кинжал или меч с волнообразным лезвием. Есть разновидности криса — яванская, малайская, балийская и другие.
  
  В настоящее время Индонезия имеет развитую литературу, театр, живопись, славится балийская резьба по дереву.
  
  

45.

Жилье и поселения белорусского народа

Жилье как сооружение, в котором живет человек, появилось на заре цивилизации и развивалось от простейших его форм (пещера, шалаш, землянка) до одно- и многокамерных сооружений. Типы и разновидности жилья были обусловлены уровнем развития общества, культурно-бытовыми традициями, природными условиями и уровнем развития строительной техники. Для различных социальных групп, для жителей деревни и города всегда существовали различные типы жилья. Сельские поселения, где проживала большая часть белорусов, были очень дифференцированными по количеству жителей, их социальному положению, характеру их хозяйственной деятельности. В связи с этим сложилось несколько исторических типов поселений — «село, сельцо, весь, погост, слобода, застенок, околица» и т.д. Одним из наиболее ранних поселений на Беларуси считается погост (X—XI вв.). Первоначально он представлял собой податную единицу, позже — центр общины. Его типичным признаком было наличие церкви, прихода, по стоялого двора, корчмы. Другим видом сельских поселений являлись села, выступавшие в качестве центров мелких административно-территориальных единиц — волостей, а также центрами приходов и парафин. Такие поселения обязательно имели культовое сооружение (церковь либо костел), корчму, школу, волостную управу. Несколько меньшими по размерам и количеству населения были "вёскі, вeci, дзярэўні". деревенские поселения, где отсутствовала церковь. Они известны в Беларуси с XI столетия, а в XVII—XVIII веках так стали обозначать многодворные поселения, не имеющие административно-культовых сооружений. Самым маленьким по размерам типом поселения являлся застенок, по своему строению напоминавший хутор. Первоначально застенки были поселениями привилегированной и свободной части крестьян, но в XVI веке они стали преобразовываться в поселения зажиточных служилых сословий, в основном шляхты, представители которой за владение землей должны были исполнять военно-служебные обязанности. В документах XVI века упоминается такой тип поселений, как фольварк. Он представлял собой небольшое по­местье, которое было ориентировано на производство товарного хлеба. Фольварк состоял из деревянного усадебного типа дома с крыльцом и сенями, нескольких амбаров, сада, скотного двора, производственных сооружений, пригуменья. Еще одним историческим типом поселений на Беларуси было местечко. Местечки появились в XV—XVI веках в связи с распространением денежной ренты и были либо казенными, либо частновладельческими. Они имели площадь, костел или церковь, школу, дома-лавки торговцев, на въездах — заставы.

46. Эволюционировало от землянки до однокамерных, позднее многокамерных построек. В начале XX века основными типами были 1-2-3-камерные бревенчатые строения с двухскатной, реже четырёхскатной крышей, покрытой соломой, дранкой, доской; преобладающая планировка: хата + сени и хата + сени + камора (клеть). Постепенно третье строение приобрело жилую функцию: хата + сени + хата; усложнилась внутренняя планировка, выделились отдельные помещения. Внутренняя планировка была устойчива — печь размещалась в правом или левом углу от входа и устьем повернута к длинной стене с окном. В противоположном углу по диагонали от печи находился красный угол (кут, покуть), почётное место в доме. Там стоял стол, и находилась икона. Вдоль стен размещались лавки. От печи вдоль глухой стены были полати — нары. Позднее появились кровати. Около дверей стояли небольшие лавки (услоны). На стене, на кухне — полка для посуды. Интерьер оформлялся различными кружевами, домоткаными скатертями, ручниками и покрывалами, коврами и одеялами. Декоративно-архитектурные орнаменты украшали жилище с внешней стороны. Эволюция современного жилища белорусов выразилась в росте домов-пятистенок, появлении кирпичных, нередко двухэтажных домов, часто с водопроводом, газом.

47, 48, 49.

Традиционная одежда белорусов

Одежда является важнейшим этническим и социальным показателем и выполняет ряд функций: практическую, обрядовую, эстетическую, этнокультурную, магическую. В широком понимании одежда — это не только костюм, но и обувь, головные уборы, украшения. В зависимости от типологических особенностей одежда бывает мужская и женская, летняя и зимняя (верхняя), повседневная и праздничная. В крестьянской и мещанской среде использовалась чаще всего ткань местного производства. Основным сырьем для ее изготовления были волокна льна, конопли, кожа и шерсть животных. Процесс обработки сырья проходил в основном в домашних условиях. В качестве красителей использовались отвары различных трав и цветов, листья, кора, болотная руда, глина. Цветовая гамма включала в себя красный, синий, черный, бурый, белый цвета. Кроме окраски, для украшения тканей применялись узорное ткачество, вышивка, отбеливание, орнамент, аппликация и т.д. Белорусы использовали также и импортные ткани (чаще шелковые и хлопчатобумажные), привозимые из Европы и азиатских стран. Они шли на изготовление одежды богатых слоев населения. Основой и древнейшим компонентом белорусского женского и мужского костюма являлась нательная сорочка (кашуля), которую шили из белого полотна. Будничные со­рочки не имели украшений либо украшались весьма скромно. Праздничные же имели целый комплекс украшений, состоящий из вышитого орнамента, размещавшегося на груди, воротнике, верхней части рукава. Сорочка представляла собой практически единственную разновидность летней одежды для детей. Ее носили с поясом. Мужчины повязывали его ниже талии (на бедрах), женщины либо на талии, либо выше талии (под грудью). Мужская сорочка была до колена, ее носили навыпуск, поверх штанов. Главным ее украшением был пояс (крайка, акрайка, кушак) с нанесенным на него геометрическим орнаментом. Вообще пояса играли очень важную роль в обрядовой жизни белорусов. Их дарили молодые девушки своим суженым, ими пеленали младенцев, их приносили в дар церкви и т.д. По способам изготовления пояса были вязаными, плетеными, ткаными. Помимо матерчатых поясов носили также кожаные, к которым подвешивался кошелек и другие предметы мужского обихода. Кроме сорочки, мужской костюм включал в себя поясную часть — штаны (нагавіцы, парткі, сподні), которые шили из грубого домотканого материала, и плечевую часть – кафтаны, свитки, жупаны. Верхняя одежда белорусских крестьян отличалась большим разнообразием. Наиболее распространены были кожухи. Зажиточные сословия шили их из дорогих мехов, а крестьяне из овчины. В качестве верхней одежды носили также шубы, зипуны, сермяги. В XIX веке появились бурки, пошитые из плотного сукна, с карманами и капюшоном. Женский костюм значительно отличался от мужского, поскольку имел разнообразные композиционные формы, украшения, яркую цветовую гамму. Он состоял из длинной сорочки свободного покроя с манжетами или волано-подобными сборками; юбки, чаще всего из льняной однотонной ткани (спадніца) или узорного сукна (адпарак); фартука (хвартух, запаска, пярэднік), при изготовлении которого использовали льняной материал и украшения в виде вышивки, аппликации, орнамента; безрукавки (камізэлька, гарсэт, шнуровка), сделанной из тонкого полотна или покупного атласа, парчи, бархата (аксаміта), и богато украшенной. Последняя в белорусском комплекте одежды появилась только в XVII веке. На рубеже XIX—XX веков, с проникновением в сельскую местность фабричных тканей, появились новые вилы плечевой одежды — кофты (каптаны, блюзки). В это же время стал видоизменяться традиционный покрой сорочки, а сама она начала играть роль нижнего белья. Верхняя женская одежда была идентична мужской, она имела те же названия, но отличалась по фасону (была более длинная, приталенная, имела отложной ворот, декоративные элементы). Традиционно в мужской и женский костюм входили также головные уборы. Они представляли собой одну из самых самобытных и выразительных частей одежды и отражали возраст, пол, социальное положение человека. Среди мужских головных уборов преобладали суконные или меховые шапки сферообразной формы, а также шляпы-капелюши, которые у крестьян плелись из соломы или изготавливались из войлока; женщины носили платки, чепцы, намитки, венки и т.д. Женские головные уборы показывали возраст и семейное положение представительницы прекрасного пола, придавали костюму логическую завершенность, подчеркивали природную красоту, гармонию форм и линий. Разнообразной по типам и видам была обувь. С древнейших времен на Беларуси была распространена кожа­ная обувь (сафьяновая, замшевая, яловая), которую в основном носили привилегированные слои населения. Самой популярной в то время была обувь желтого цвета. В крестьянской среде носили в основном лапти либо плетеные из лыка, либо сшитые из кожи. Они могли быть косого или прямого плетения, с закрытыми или открытыми носком и пяткой. Лапти крепились с помощью пеньковых обор, которые протягивали через ушки, находящиеся на самой обуви. В зимние холода ступню утепляли либо соломой, либо сеном, поверх накручивали портянки (анучы). В праздники одевали сапоги (боты, чобаты); молодые женщины и девушки носили башмачки (чаравікі), они имели каблук, шнуровку, пожилые женщины предпочитали легкие сапоги. На рубеже XIX-XX веков широкое распространение получили валенки, предназначенные для ношения в зимний период. Общий вид костюма дополнялся различными поясами, пуговицами, украшениями, кошельками, сумками и т.д. Отличия наблюдались по сословному признаку и были непосредственно связаны с имущественным положением обладателя костюма. Особенно распространены были съемные украшения, изготовленные из металла, стекла, керамики, дерева, соломки. Они играли не только утилитарную, но и эстетическую и обереговую функции. Женщины украшали себя серьгами, бусами, браслетами, кольцами. К одежде относились с большим уважением. В городах и в среде феодалов существовал обычай дарить дорогую одежду своим своякам, отдавать ненужную одежду нищим и калекам в дни религиозных праздников. Цеховые статуты требовали одалживать или брать в наем за деньги хорошую одежду тем, кто не имел своей в дни праздничных шествий и церемоний с участием всех членов цеха. Одежда носила и некоторые социальные функции, связанные с определенными нормами морали, поведения и отношении. К примеру, замужняя женщина должна была на людях обязательно показываться только с покрытой головой, т.е. в головном уборе, который полностью закрывал ей волосы. Непокрытая шапкой голова человека на улице свидетельствовала о его не очень хорошем положении, несчастье, болезни, бедности. И наоборот, мужчинам необходимо было снимать шапку в помещениях, перед старшими и более знатными, перед духовными особами. Дурным тоном считалось сбить шапку с головы другого человека.

53,54,55

Семейные и свадебные обряды

Белорусские праздники и обряды делятся на несколько групп. К первой из них следует отнести семейно-бытовые обряды и праздники (рождение ребенка, свадьба, новоселье, проводы в армию, похоронные и другие обряды). Наиболее показательными в этом плане являются родильные обряды. Рождение ребенка всегда было большой радостью не только в семье, но и в сельской общине. Предпочитали мальчика, поскольку именно сын наследовал землю, был работником в доме, а женившись, приводил в дом работницу. Большую роль в родильных обрядах играла повитуха, исполнявшая в сельской местности роль акушерки и детского врача. При родах она совершала различные магические действия, чтобы процесс рождения ребенка имел как можно меньше осложнений. После рождения ребенка повитуха заворачивала мальчика в женскую сорочку, а девочку – в мужскую, что должно было в будущем помочь им обрести любовь противоположного пола. Новорожденного купали в пахучих лекарственных травах, при этом в воду клали несколько серебряных монет и хлебных зерен, что должно было помочь младенцу во взрослой жизни стать богатым и жить в достатке. Широко распространены были посещения роженицы соседками, подругами, родственниками; приносили ей продукты питания, а также подарки новорожденному. Большое значение в белорусской деревне придавалось выбору кумовьев (крестного отца и матери), которые должны были выполнять опекунские функции. Крестины проходили чаще всего в день церковного крещения ребенка. На них приглашались только женатые мужчины и замужние женщины. Специальным обрядовым блюдом на крестинах была «бабина каша» из ячменной или гречневой муки с добавлением молока, масла, яиц, меда. Все присутствующие должны были попробовать кашу, после чего кум разбивал горшок с пожеланиями счастья и богатства. На крестинах исполнялись специальные родинные песни, которые посвящались роженице, ее мужу, повитухе, кумовьям, а также присутствовали ряженые, исполнявшие различные импровизированные сценки. Завершением родинных обрядов считалось первая стрижка ребенка, что символизировало его окончательное принятие в семью и общество. Большое значение имели также свадебные обряды. Они начинались со сватовства, которое проходило либо во вторник, либо четверг, либо в субботу. Родители невесты могли согласиться или не согласиться с предложением сватов. Символом согласия считалось совместное употребление водки, которую приносил сват («запоіны»). Далее следова­ли «заручыны», где за столом с угощениями обговаривались условия заключения предстоящего брачного контракта. На заручинах невеста делала первые подарки родственникам жениха, а жених — невесте. Важным обрядом был обряд прощания невесты со своей незамужней жизнью («суборная субота», «дзявочнік»), который проводился накануне свадьбы. Подружки молодой готовили ей свадебный головной убор, украшения для жениха и невесты, наряжали свадебное деревце, при этом исполнялись специальные обрядовые песни. Началом собственно свадебного обряда считалась выпечка каравая в доме жениха и в доме невесты. Готовый каравай украшали, сопровождая эти действия магическими заклинаниями и песнями. На самой свадьбе каждый гость имел строго определенную роль. Торжествами заправлял старший сват или «дружка», функции которою приглашали исполнять всеми уважаемого, знающего обряды человека. Его отличительным знаком было полотенце, перевязанное через плечо. К специаль­ным свадебным чинам на свадьбе относились также старшая сватья (совершала основные ритуальные действия), девушки со стороны невесты и юноши со стороны жениха (шаферы и шаферки). Перед венчанием осуществлялся обряд «насада» невесты и жениха в их родных домах, что символизировало прощание с их прежней холостой жизнью. В церковь молодые ехали отдельно, обратно — вместе, чаще всего заезжая в дом родителей невесты, где новобрачных встречали хлебом-солью, а затем следовали в дом жениха. Там их угощали медом, чтобы у них была сладкая и счастливая жизнь. Большое значение придавалось также первой брачной ночи. Постель молодых тщательно готовили, совершая различные магические действия, что должно было обеспечить супругам рождение детей и уберечь их от злых людей и сил.

56.

Календарные обряды и праздники

Вторую группу обрядов и праздников составляют календарные обряды и праздники. Они отражают основные циклы земледельческого календаря и делятся на зимние (Коляды, Масленица), весенние (встреча весны, первый выход в поле, Юрьев день), летние (Купалье, зажинки, дожинки), осенние (Покрова и др.). Особенностью зимнего праздничного цикла было колядование и щедрование — обход ряжеными дворов с исполнением песен. В этих обрядах принимали участие большие группы людей, начиная с детей и заканчивая пожилыми людьми. При колядовании исполняли хозяевам дома поздравительные песни, в которых желали счастья, материального благополучия, здоровья, приплода скотины, прославляли доброту, щедрость, великодушие хозяина и хозяйки. Молодым домочадцам желали обрести свою вторую половину. Завершалось колядование песней, содержащей просьбу об угощении колядовщиков. Их одаривали салом, колбасой, пирогами, иногда деньгами. После обхода села устраивалось общее застолье с песнями и танцами. В дни святок и Коляд молодежь гадала, чаше всего этим занимались девушки, чтобы узнать свою судьбу и своего суженого. Весенний цикл праздников был связан с пробуждением природы, с обновлением жизни. Одним из таких праздников является Юрьев день. Ритуальные обряды в честь Юрия носили скотоводческую и аграрную направленность, поскольку по древней традиции св. Юрий считался покровителем скота и хозяйства и приемником восточнославянского божества Велеса. Обычно на этот день приурочивали первый выгон скота. Хозяева три раза обходили свое стадо со свечой, освященной в церкви, а также с хлебом, который после ритуала отдавали животным. Пастухи в этот день получали богатое угощение. Летний цикл праздников начинался с Купалья. Главными элементами этого праздника были: зажигание костров по берегам рек, хороводы, прыжки через огонь, поиски цветка папоротника (цветка счастья), обрядовые уго­щения, плели и пускали на воду венки. Завершался праздник рано утром, когда все шли встречать рассвет и купаться в реке или озере. К летним обрядам относились также обряды жнива (зажинки, дожинки), которым придавалось большое значение, поскольку от их исполнения зависел урожай, а значит жизнь белорусского крестьянина. Символическое значение придавалось первому и последнему сжатым снопам, вокруг которых осуществлялся целый ряд обрядовых действий, проводились театрализованные представления с песнями, играми, обрядовой трапезой. Последний сноп несли с дожинок домой и помещали в «красный угол» под иконами. Осенний цикл календарных обрядов и праздников был также весьма разнообразным и символизировал окончание сельскохозяйственного года. Центральное место в нем принадлежало Покрову. Он отмечался тогда, когда был собран урожай и хозяин был свободен, чтобы встретить гостей, справить свадьбу детям. В конце октября – начале ноября отмечали поминальную субботу (Дзяды), во время которой поминали умерших родственников. Кроме обозначенных выше семейно-бытовых и календарных обрядов и праздников есть еще религиозные: (Рождество, Пасха, Благовещение и др.), а также государственные (например. День Победы).

62. Особенности городского населения Беларуси

В настоящее время городское население Беларуси втрое превышает сельское. По переписи октября 2009 года, 74 % жителей страны – горожане, 26 % – селяне. При этом более половины всей численности горожан (52 %) приходится на крупные города – столицу страны (Минск) и областные центры (Брест, Витебск, Гомель, Гродно, Могилев).

Доля сельского населения сокращается стремительными темпами. Так, за 10 лет, прошедших с момента переписи 1999 года, число селян в Витебской области сократилось на 26,5 %; в Могилевской – на 26,2 %; в Гродненской – на 25,2 %. По прогнозам демографов и социологов, при условии сохранения нынешних тенденций к переписи 2019 года доля городского населения в Беларуси вырастет до 80—85 %.

Однако эти цифры отражают только внешнюю сторону ситуации. В психологическом смысле жители беларуских городов в своем большинстве остаются крестьянами: формально они горожане, а ментально – селяне.

Дело в том, что наши города выросли не путем естественного прироста городского населения, а в основном за счет сельских жителей, массово переселившихся в города за какие-то 30 лет – с 1960 по 1989 год. Срок по историческим меркам просто ничтожный.

Бывших сельчан, проживающих в городских квартирах, продолжают волновать в первую очередь традиционные проблемы села. Например, как создать и сохранить запас пищевых продуктов на зиму и весну; как поддерживать в нормальном состоянии свой участок земли в дачном товариществе или в родной деревне; как повысить урожайность этого клочка земли и т.п. Этих людей мало волнуют проблемы города, они ждут весны, чтобы массово выезжать на свои дачи или в деревни. Особенно это заметно в Минске в пятницу вечером по пробкам на выездах из города, а в воскресенье вечером по таким же пробкам на въездах. Все большие города окружены массой дачных товариществ, главной задачей которых является выращивание овощей и фруктов. «Любовь к огороду» очень прочно сидит во вчерашних сельских жителях.

Можно с полной уверенностью заявить, что урбанизация в нашей стране остается незавершенной, несмотря на то, что 74 % городского населения делают нас – формально – одной из самых урбанизированных стран мира.

Особенности беларуской урбанизации надо искать в истории. Как уже сказано, в наших городах в XVIII и XIX веках численно преобладали евреи, русские и поляки. Поэтому сознание беларуской части населения страны (Северо-Западного края Российской империи, как тогда называлась Беларусь) оставалось сельским («тутэйшым»).

После создания БССР ситуация понемногу стала меняться. Приток беларусов в города (особенно в крупные) увеличился, но все же недостаточно для того, чтобы беларусы смогли доминировать в городах своей собственной страны. Так продолжалось до Второй мировой войны, во время которой на территории Беларуси нацисты уничтожили около миллиона евреев. Например, в Бресте к началу 1945 года осталось всего 186 евреев (0,45 % горожан), тогда как накануне войны их насчитывалось до 25 тысяч (около 40 % жителей города). Во всей Брестской области после освобождения было зарегистрировано только 344 еврея, что составило 0,075 % жителей области.

Кроме того, в 1944—1947 гг. из БССР уехали на постоянное жительство в Польшу свыше 232 тысяч поляков.

Поэтому для восстановления беларуских городов и промышленного производства советской власти пришлось привлекать в города беларуское сельское население. А в 1960-е годы была начата реализация обширной программы по индустриализации БССР. Этот процесс способствовал тому, что за 30 лет (к концу 80-х годов) этнический и социальный состав беларуских городов изменился принципиально: во всех сферах стали доминировать беларусы, но в абсолютном своем большинстве – вчерашние селяне. В силу этого факта города не смогли «переварить» крестьян-беларусов, сделать их органической частью городской цивилизации. К тому же руководство КПСС преследовало совершенно иную цель. Советский город должен был из местного населения посредством системы образования, системы политической пропаганды, а также через воздействие кино, телевидения, радио, газет и журналов создать общность людей под названием «советский народ». На практике это означало культивирование идеалов колхозной жизни.

В принципе, город в любом случае является «плавильным котлом», где сельская ментальность постепенно трансформируется в городскую. Однако в этом смысле процесс урбанизации бывших сельских жителей обычно растягивается на три поколения, то есть на 60—75 лет. Вот почему до самого последнего времени влияние сельских мигрантов на городской образ жизни было преобладающим. Фактически, за годы советской власти сельская ментальность в БССР победила городскую (что, кстати говоря, вполне устраивало Москву).

После обретения Беларусью независимости в 1991 году отсталая социальная структура беларуских городов, в сочетании с преимущественно сельским типом мышления их жителей, обусловили консервацию советской культуры, которая, напомним, даже на официальном уровне считалась национальной только по форме, тогда как по содержанию – социалистической. Иными словами беларуские горожане в своей массе по сей день являются «совками».

Попутно надо отметить, что в беларуских городах практически не осталось евреев. И в годы «застоя» и, особенно, после распада СССР евреи всячески стремились покинуть «Страну советов» (если в 1959 году они составляли 1,86 % населения БССР, то в 1989 – 1,1%, а в 2009 году всего-навсего 0,14 % – менее 10 тысяч человек на 9,5 млн).

Итак, к 1991 году жители городов Беларуси в своем подавляющем большинстве в ментальном плане были гораздо больше селянами, чем горожанами. На все процессы, происходившие в обществе, они смотрели через призму сельского миропонимания.

Особенности крестьянской ментальности

Ментальность потомственных сельских жителей принципиально отличается от ментальности потомственных горожан. Мы обратим внимание лишь на те характеристики «городской деревни», которые замедляют формирование в Беларуси гражданской (политической) нации. Как известно, принадлежность к такой нации определяется на основе гражданства, а не этнической характеристики.

Наиболее важная черта сельской ментальности – любовь к мифам, обусловленная приоритетом эмоций над разумом. Беларусы как дети верят в сказки и разные утопии. Например, вчерашние селяне не просто верят в социальную справедливость, но и в то, что ее можно достичь самым элементарным способом. «Зямлі многа – усім хопіць, яе трэба толькі падзяліць роўна, забраўшы лішак у багатых і перадаць яго бедным”. Взять (т.е. отобрать силой) и поделить поровну (т.е. ввести уравниловку) – такова типично крестьянская психология, зафиксированная в программах партий беларуских эсеров, социал-демократов и других «левых» партий периода 1918—1920 годов. Вот почему коммунистическая утопия нашла самую благодатную почву в беларуском селянстве по сравнению со всеми другими народами СССР.

Коренным горожанам (в третьем или четвертом поколении), особенно тем, кто добился высокого материального уровня жизни, социалистические идеалы чужды – в отличие от вчерашних крестьян. Поэтому по мере завершения процесса урбанизации в нашей стране идеи социализма станут неактуальными. В целом, чем меньше в стране процент сельского населения, тем более узкой является социальная база для распространения социалистических мифов.

Отсутствии исторического сознания. Да, беларусы привязаны к своей земле, к родной сторонке («мой родны кут, які ж ты мілы» – писал наш классик). Но при этом селян не интересует прошлое Беларуси как страны и даже прошлое своей «малой родины», просто им свойственна любовь к своим клочкам земли и к тем конкретным деревням, где они выросли. Но чувство привязанности к своему дому, к своей «норе», к своей полоске земли имеет биологическое, а не социальное происхождение, оно свойственно всем высшим млекопитающим, не только людям.

Беларусы в XIX веке были в своем подавляющем большинстве сельскими жителями и не имели своей интеллигенции. Именно поэтому некому было сохранять, углублять, пропагандировать среди них историческую память. Крайне низким состоянием исторической памяти и национального самосознания наших прадедов во второй половине XIX – начале ХХ веков воспользовались поляки и летувисы, приватизировавшие общее историческое наследие ВКЛ.

В результате современным беларусам не хватает чувства общей многовековой судьбы, гордости за своих героических предков. Сейчас мы вынуждены делить наше великое прошлое с летувисами и поляками. При этом беларусы в силу своей сельской ментальности верят в «справедливость» разделения истории ВКЛ и Речи Посполитой между Беларусью, Летувой и Польшей как будто это какие-то куски земли.

Отсутствие духовного суверенитета. Обладатели сельской ментальности не могут понять, что наследие ВКЛ является исключительно наследием именно беларусов. Вместо этого беларусы любят спорить друг с другом о причастности тех или иных исторических персонажей России, Польши и других стран к нашей истории.

А ведь духовный суверенитет означает в первую очередь уважение к самим себе, к своему народу. И оснований для уважения у нас вполне достаточно. Взять хотя бы тот факт, что мы смогли в 1991 году обрести государственную независимость, о которой могут только мечтать десятки народов по всему миру. Только духовный суверенитет, другими словами – твердая, четко очерченная самоидентификация всех граждан Беларуси с беларуским народом, его историей и культурой, позволит нам, не опасаясь русификации и полонизации, широко использовать совместно с соседями общее историко-культурное наследие.

Отсутствие национального самосознания. Духовный суверенитет тесно связан с национальным самосознанием. Но для сельской ментальности как раз характерно отсутствие национального самосознания. Сложилась парадоксальная ситуация: только благодаря деревне сохранилась беларуская традиционная культура и национальный язык, однако именно жители деревни не осознают важности данного факта. Сельчанин, попадая в город, быстро отказывается от родного языка и начинает стыдиться своих корней.

Корни этого явления тоже в истории. Со второй половины XVII века и до 1830-х годов на наших землях осуществлялась политика полонизации, затем наступил период русификации, особенно усилившийся после восстания 1863 года и он продолжается по сей день (за исключением шести лет беларусизации, с 1923 по 1929 год). За несколько столетий, в соответствии с социально-экономическим и политическим расслоением общества сложился стереотип о том, что беларуское («тутэйшае») – это сельское, польское – «панское», русское – чиновничье.

Во времена поздней Речи Посполитой, беларусу чтобы пробиться в высшие слои общества и обрести «вес» в нем, необходимо было знать польский язык и (желательно) называться поляком. После оккупации наших земель Россией история повторилась, но теперь требовалось изучать русский язык, быть по манерам и повадкам русским человеком. А инструментом полонизации и русификации беларусов служил город. К сожалению, он и сегодня остается таковым.

Стремление к самоизоляции. Беларуские селяне привыкли прятаться от всех (от власти, от злых соседей, от плохих взглядов). В Беларуси до 1919 года было очень много хуторов, в Западной Беларуси они составляли до 40 % всех хозяйств. Но даже проживая в деревне, беларуские крестьяне были весьма обособлены, только по нужде объединяясь в так называемую «талаку». Например, вместе строили или ремонтировали мост, ставили хату погорельцу, но по завершении работ расходились по домам, не образуя устойчивых групп для решения других проблем деревенской жизни.

В условиях города склонность к самоизоляции еще больше усилилась. Сплошь и рядом соседи по лестничной площадке не знают ничего друг о друге, зачастую даже не здороваются при встрече. Если же взять урбанизированного горожанина, то он не думает о самоизоляции. Ведь в городе все жители – объективно – зависят друг от друга в значительно большей степени, чем в деревне. Поэтому решение городских проблем требует сплоченности и ответственности.

Аполитичность – еще одна черта сельской ментальности. Селяне во все времена относились к любой власти настороженно, они ей никогда не доверяли и готовы были терпеть ее до тех пор, пока она позволяла им работать на земле. И они всегда подстраивались под ту власть, которая была в городе. Однако по мере урбанизации аполитичность постепенно уступает место вере в свои силы и в возможность самостоятельной жизни своей страны. Ведь одним из факторов возникновения беларуской независимости в 1918 году стало то, что в начале ХХ века, вместе с ростом городов, увеличился и процент беларусов в этих городах, а это позволило создать очаги беларусской политической мысли.

Сервилизм. Беларуским горожанам присуща такая черта селян как терпеливость. Однако не надо путать терпеливость с толерантостью. Толерантность характерна для образованных граждан с крепким национальным самосознанием. К примеру, элита ВКЛ была толерантной, что позволяло развивать и укреплять страну как многоконфесиональную и многонациональную, в которой при доминировании литвинского (беларуского) элемента не нарушались права меньшинств.

Но беларускую элиту старательно уничтожали на протяжении многих столетий. Наиболее приспособленными к жизни во времена войн и других бедствий оказались селяне, так как в силу своей ментальности они всячески устранялись от защиты Отечества, главным для них было выживание. Когда российские захватчики установили здесь свою власть, они требовали от местного населения терпения и покорности, а несогласных уничтожали. Итак, беларус терпелив, но не потому, что толерантен. Его терпеливость – от бессилия.

Эта терпеливость граничит с рабской покорностью власти, рождающей сервилизм (холуйство). Не имея своей политической и культурной элиты, беларусы были обречены оставаться рабами на своей земле. Наиболее жестокие формы крепостничество в XIX веке приобрело именно на беларуских землях. Поэтому сервилизм стал способом выживания для многих селян, что оставило глубоких след в их ментальности. Ведь даже в сказках селяне не смели идти дальше попыток обмануть “пана”. И сейчас беларуский горожанин ждет, что его проблемы решит кто-то вместо него – добрый чиновник или родной ЖЭС, или его жизнь устроит “счастливый случай” (бесплатно получит квариру от государств, выиграет большую сумму денег в лотерею и т.п.).

Хамство является самой заметной чертой сельской ментальности. С этим всем нам приходится сталкивать почти ежедневно. Дело в том, что у селянина нет привычки относится с уважением к людям, равным ему. Привычка «ТЫкать» равным и людям статусом ниже абсолютно естественна для людей с сельской ментальностью, что мы наблюдаем в беларуских городах повсеместно. Источником хороших манер во всей Европе всегда была аристократия, в нашем случае – шляхта. Однако из-за отсутствия национальной элиты беларуским селянам, попавшим в город, не было у кого учится, не у кого перенимать хорошие манеры.

Зависть – очень существенная черта сельской ментальность. Недаром говорят, что самая большая радость для беларуса, когда у соседа сдохнет корова или сгорит сарай. А зависть – это разрушающее чувство, которое разделяет людей и зачастую делает их врагами.

ххх

Все указанные черты сельской ментальности сильно мешают нашей консолидации. В принципе, такие черты характерны для сельской ментальности практически во всех странах мира. Но очень важно понимать каков «вес» этой ментальности среди городских жителей.

Безусловно, не стоит идеализировать и городскую ментальность, она тоже имеет негативные стороны. Так, горожанин (особенно в большом городе) становится человеком, у котором разум преобладает над чувствами, он склонен оценивать все окружающее с позиции личной выгоды.

Жизнь в большом городе с множеством противоречивых моделей поведения, изобилием рекламы, товаров, форм и видов развлечений зачастую дезориентирует человека в духовной сфере. Большой город объективно (т.е. по своей сути) космополитичен, а это негативно сказывается на развитии национального государства.

Поэтому синтез духовности села и консолидации города является идеальным сочетанием для развития беларуских городов. Это легче реализовать в средних и малых городах, развитие которых должно стать приоритетом для Беларуси.