Исихастов на Афонской горе, к слуховым и зрительным галлюцинациям, к

Сладострастным излияниям и экстазам чувственности (история святой Терезы).

Толкование этих состояний со стороны самих одержимых было всегда,

Разумеется, в высшей степени экзальтированно-фальшивым: не следует лишь

Пренебрегать тоном убежденнейшей благодарности, который вызвучивается уже в

Самой воле к такого рода интерпретациям. Высшее состояние, само избавление,

Тот достигнутый наконец общий гипноз и тишина котируются ими всегда как

Довлеющая себе тайна, выражение которой неподвластно даже и самым высоким

Символам, как некая репатриация в сущность вещей, как освобождение от

всяческих иллюзий, как "знание", как "истина", как "бытие", как разрешение

От каждой цели, каждого желания, каждого деяния, как некое по ту сторону, в

том числе и добра и зла. "Доброе и злое, - говорит буддист, - равно оковы:

тот, кто достиг совершенства, равно господин над обоими"; "содеянное и

Несодеянное, - говорит адепт Веданты, - не причиняют ему боли; доброе и злое

Стряхивает он с себя, точно мудрец; царства его не омрачает уже ни один

поступок; над добрым и злым равно возвысился он" - стало быть, вполне

Индийское воззрение, одинаково браманическое и буддистское. (Ни в индийском,

ни в христианском образе мыслей это "избавление" не считается достижимым

Путем добродетели, путем морального развития, как бы высоко ни ставилась ими

Гипнотизирующая значимость добродетели, - это следует твердо усвоить -

Впрочем, таково попросту фактическое положение вещей. Можно, пожалуй,

Усмотреть здесь отличный сколок реализма, присущего трем величайшим, во всем

Остальном столь основательно пропитавшимся моралью религиям: как раз по этой

части они оставались правдивыми. "Для знающего нет обязанности"...

"Стяжанием добродетелей не осуществляется избавление: ибо оно в слиянии с

Неспособным умножать совершенства Брахманом; столь же мало и устранением

недостатков: ибо Брахман, слияние с которым и есть избавление, извечно чист"

- это отрывки из комментария к Шанкаре, цитируемые первым действительным

Знатоком индийской философии в Европе, моим другом Паулем Дейссеном.) Мы,

стало быть, намерены воздать должное "избавлению" в великих религиях; в

Отместку за это будет трудновато сохранять серьезность при оценке глубокого

Сна, каковая свойственна этим уставшим от жизни, уставшим даже сновидеть