О стратегических замыслах и тактических решениях

Тропинка вывела Психею на очаровательную полянку над самым обрывом. Далеко внизу бесстрастным оком своим самолюбовалось бескрайнее море. И так же прекрасная и недоступная как само море, Афродита задумчиво смотрела в него, сидя на краю. Она поджала под себя ноги, и розовая туника её, подсвеченная утренним солнцем, не была схвачена поясом. Поднимающийся снизу поток шевелил складки её одежды, игриво обнажая спину и шею богини.

Она расчёсывала волосы и вряд ли нуждалась в собеседнице в этот час.

Почувствовав перемену настроения девушки, бабочки, сопровождавшие её, улетели, благоразумно решив избавить спутницу от своей навязчивости.

- Привет, – прошептала Психея, – я искала тебя.

Афродита, не ожидавшая встречи, вздрогнула. Обернувшись, она увидела ту, которую меньше всего хотела бы видеть. Но в ту же минуту она отметила избитые ноги своей соперницы, высохшие слёзы на её щеках и далеко не первой свежести тунику.

- И что ты хочешь? – продолжала машинально расчёсывать свои идеальные локоны богиня.

- Я ищу Эрота, мужа своего. Ты можешь мне помочь?

Афродита снова вздрогнула, второй раз в это прекрасное утро, и второй раз в жизни. Она то рассчитывала не только никогда не видеть больше эту выскочку, но и не слышать о ней ничего. Но Психея смиренно стояла перед ней и просила о помощи. Практический ум богини не мог игнорировать этот факт.

- Как хорошо, что тебя встретила я. Пойдём, милая. Я помогу тебе принять ванну.

Об устойчивости полярных структур

И не было правды между ними. Невестка и свекровь. Такие разные и прекрасные по -своему. Не поделившие внимания людей и богов, мужа и сына. Только несчастье подарившие друг другу. Осознающие и чувствующие неизбежность семейных отношений…

Только одно могло держать их вместе, скрепляя невозможный союз. Любовь.

Устойчивые многоуровневые изменения

Утро вернуло её к реальности. И Психея знала каждую минуту нового дня. И не важно, какое новое надругательство придумает хозяйка дома – сортировку зерна, поиски истоков Стикса или стрижку золотых овец, убивающих всех, в приступах вызываемого полуденной жарой бешенства.

Знала она, что заботы уступят место усталости. И как уйдёт обида, когда даст она отдых усталым ногам. Каким бесконечным будет ожидание. И какой ожидаемой будет неблагодарность.

И знала она, хотя скорее чувствовала, что только так рождается надежда …