История 1-я

Эту историю я слышал в Ялте примерно в году 1970-м на семинаре молодых

писателей, одним из руководителей которого был наш прославленный писатель и

знаток литературы В.Б.Шкловский.

-- А знаете ли, молодые люди, -- сказал нам как-то Виктор Борисович,

-- что убийца Пушкина и Алексей Максимович Горький встретились? И не просто

встретились, а вступили в конфликт, переросший в дуэль. Мне об этом

поведал сам Алексей Максимович. Хотя и неохотно. Очевидно, ему не очень

нравилось вспоминать этот эпизод собственной биографии.

Так вот, Виктор, говорил мне Горький, -- говорил нам Виктор Борисович,

наседая на о! и как бы показывая произношение Алексея Максимовича, -- как

вы знаете, убийца Пушкина Жорж Дантес прожил довольно долгую и благополучную

жизнь. Монархист, реакционер, аристократ, барон де Геккерен свою глубокую

старость встретил, окруженный многочисленной родней и почитателями. Да,

дорогой!

Очень большая часть общества (и не только французы!) считала, что этот

Жорж в конфликте с Пушкиным поступил достойно, защищая честь влюбленной в

него Натали и пытаясь утихомирить неоправданный взрыв ревности обманутого

мужа (достоверно доказано, что Дантес позже встречался с Натали и ее мужем

Ланским и благородно вернул Натали все компрометирующие ее письма).

Меня же лично, дорогой Виктор Борисович, все это раздражало. Я был

молодой поэт (хотя считался прозаиком, но стихи писать любил более, чем

прозу), и имя Пушкина, как и его моральный облик, было для меня свято.

Вдруг, представляете, во время первой своей недолгой поездки в Европу

(примерно в 1895-м), в городке под Парижем, в ресторане, меня знакомят с

высоким, строго одетым старичком, почетным сенатором. Знакомьтесь, мол,

месье барон, это -- популярный русский писатель, Максим Горький! Он так чуть

улыбнулся, и руку мне протягивает. Я говорю: "Извините, господин хороший, но

руку, убившую величайшего русского поэта, я пожать не могу!" Я это тихо

сказал и по-русски. Переводчик мой, Андре, смутился, но Дантес, видно, и

по-русски кое-что помнил. Он вскочил и зло ответил (по-французски, но мне

перевели): мол, вы -- глупый и невоспитанный молодой человек! А что касается

моей руки, то она не убивала, а защищала честь. И может это сделать в любом

возрасте! Мне тоже, знаете ли, тут вожжа под хвост, кричу: я хоть и не

дворянин и дуэли ваши считаю барской глупостью, но, как говорится, всегда к

вашим услугам, месье! Мой адрес -- такой-то!

И ушел в гостиницу ждать секунданта. Ночь не спал. Не то чтоб боялся,

все-таки и в тюрьме сидел, и с босяками в драках ножичками баловался, но

ощущение перед дуэлью, да еще перед такой, оно как бы особое.

Только под самое утро задремал. Проснулся от стука в дверь. Входит мой

переводчик Андре (он вообще-то наш, русский Андрей, но офранцузился,

поскольку жил там долго) и передает послание от Дантеса. Мол, уважаемый

господин Горький, я не был с Вами знаком, было взбешен и, несмотря на

разность в возрасте и положении, готов был немедленно наказать Вас за

дерзость. Но тут мои русские друзья дали мне ознакомиться с вашими

сочинениями, которые привели меня в истинный восторг. Особенно стихи! Даже

в переводе они звучат столь чарующе, что я заколебался и понял, что не

могу лишить русскую поэзию ее восходящего солнца! В связи с этим наш

конфликт прошу считать исчерпанным! Ваш Жорж Дантес.

Честно скажу, я растерялся. С одной стороны звучало как насмешка.

Какое я, к черту, "солнце" рядом с Пушкиным? А с другой -- может, ему мои

стишки и в самом деле очень понравились?! Но что есть тогда комплимент поэту

от убийцы Пушкина?

Дня два я мучился, потом решил, как поступить: записку эту,

хвалебно-позорящую, порвал. И с той поры -- стихи писать бросил, что и

считаю своим вкладом в великую русскую поэзию.