Последствия голода 1946 года

4 июня 1947 г., как раз накануне уборочной кампании в стране после голодной осени 1946 - весны 1947 г., Президи­ум Верховного Совета СССР принимает указ «Об уголовной ответственности за хищение государственного и обществен­ного имущества», по которому только за один год его действия было осуждено в стране около 200 тыс. чел., а за пери­од с 1947 г. по 1953 г. - 1,3 млн. Провинившиеся лишались свободы на срок от 1-8 до 8-25 лет. На срок от 2 до 3 лет каралось «недонесение органам власти о достоверно извест­ном готовящемся или совершенном хищении». Предпринятые правительством чрезвычайные меры по укреплению колхозно-совхозного строя ускорили развал сельского хозяйства и исход крестьян из деревни. 21 февраля 1948 г. Президиум Верховного Совета СССР принял секретный указ «О выселении из Украинской ССР лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве и ведущих антиобщественный, паразитический образ жизни». Указ предоставлял право местному руководству при помощи колхозных собраний и сельских сходов решать вопрос о выселении за пределы республики в отдаленные края практически любого живущего в деревне человека. Вначале указ действовал только в 16 восточных областях Украины, а со 2 июня охватил всю территорию СССР, за исключением западных областей Белоруссии. На следующий день правительство приняло секретное постановление за подписью Сталина и Чадаева, в котором был подробно расписан порядок применения указа на практике и определены районы размещения будущих спецпереселенцев в бассейнах рек Оби, Енисея и Лены. С 23 ноября 1948 г. указ стал действовать в Измаильской области Украинской ССР.

«Дело Еврейского Антифашисткого комитета»

В СССР, как и повсюду, ужасы нацизма и войны укрепили соли­дарность евреев. Проекты обретения территории для своего народа в рамках СССР возродились в ходе контактов между Антифашистским комитетом и ведущими советскими руководителями, со стороны которых, в частности Молотова и Кагановича, вновь была выдвинута идея избрать для этого Крым, сильно обезлюдевший после депорта­ции крымских татар. Некоторые же деятели комитета хотели иметь постоянной национальной территорией евреев те земли, которые ранее были насе­лены в Поволжье немцами. В послевоенной обстановке правитель­ство Москвы поддержало даже создание еврейского государства в Палестине и признало Израиль; уже тогда значительное число совет­ских граждан попросило разрешение на эмиграцию туда. Обострение отношений с США, начало «холодной войны» резко изменило подходы к данной проблеме. Не маловажную роль в этом сыграли антисемитские настроения И.В.Сталина. В результате события разворачивались по нарастающей линии, начало которой было положено в январе 1948 г., когда руководитель Еврейского Антифашисткого комитетаСоветского Союза Михоэлс внезапно умер в Минске. Было сказано, что он стал жертвой автомобильной катастрофы. Газеты посвятили ему торжественные траурные некрологи. Но вскоре стали распространяться слухи об убийстве и о причастности к нему властей. Насильственная смерть Михоэлса положила практически начало антиеврейскому наступле­нию, которое развернулось в широком масштабе несколькими меся­цами позднее. Со стороны Сталина и верхушки политической поли­ции оно объяснялось существованием «проамериканского сионист­ского заговора». В ноябре 1948 г. был произведен обыск в Изда­тельстве литературы на еврейском языке в Москве, и оно было за­крыто. В конце года начались аресты членов Антифашистского комитета и других еврейских интеллигентов; были арестованы писа­тель Фефер, актер Зускин, литераторы Бергельсон, Квитко, Голодный, Беленький, пожилая женщина — академик Лина Штерн, дипломат и старый большевик Лозовский, поэт Перец Маркиш. Проект создания национального очага в Крыму был объявлен заговором с целью отделения полуострова от СССР и стал основной частью обвинений. Все еврейские культурные учреж­дения, театры, школы, газеты в Москве и по всей стране были за­крыты. Другая серия арестов охватила технических специалистов московских заводов (включая автомобильный, который тогда носил имя Сталина). Аресту по данному делу подверглась жена Молотова.

«Дело врачей»

Осенью 1952 г. на Лубянке оказался весь цвет советской медицины: профессора В. Н. Виноградов, Б. Б. Коган, А. М. Гринштейн, А. И. Фельд­ман и др. Сталин разрешил руководству МГБ применить к врачам методы физического воздействия. 13 января 1953 г. было опубликовано сообщение ТАСС под заго­ловком «Арест группы врачей-вредителей». В нем отме­чалось, что врачи, воспользовавшись болезнью Жданова, неправильно диагностировали его заболевание, назначи­ли противопоказанный больному режим и тем самым умертвили его. При лечении кандидата в члены Полит­бюро ЦК А. С. Щербакова врачи якобы «неправильно применяли сильнодействующие лекарственные средства, установили пагубный режим и довели его таким путем до смерти».

В сообщении ТАСС содержалось утверждение, что врачи старались в первую очередь подорвать здоровье советских руководящих военных кадров, вывести их из строя и тем самым ослабить оборону страны. Указыва­лось, будто действия медиков были направлены преж­де всего на ухудшение здоровья маршалов А. М. Васи­левского, Л. А. Говорова, И. С. Конева, генерала армии С. М. Щтеменко, адмирала Г. И. Левченко и др. Врачи обвинялись в том, что они являлись наемными агентами иностранных разведок, большинство из них были связа­ны с международной еврейской буржуазно-националис­тической организацией «Джойнт», созданной американ­ской разведкой для проведения шпионской и террорис­тической деятельности.

Общее число арёстованных по «делу врачей» к февра­лю 1953 г. достигло 37 человек. Следствие по делу при­обрело отчетливый антисемитский характер. В то же время арестованных заставляли давать показания на чем-либо неугодных деятелей партийной и военной олигар­хии — членов Президиума ЦК и представителей генера­литета Советской Армии.

«Ленинградское дело».

Противостояние в политическом руководстве коммунистической партии привели к жесткому противостоянию представителей молодого поколения советских руководителей выходцев из Ленинграда, города проявившего героизм в годы войны, во главе с А.А.Кузнецовым и представителей старого поколения соратников И.В.Сталина, прежде всего Г.М.Маленкова. Первую группу руководителей поддерживал А.Жданов, однако после его смерти, последовавшей в августе 1948 г., положение близких к нему людей стало уязвимым. Г. Маленков, используя патологическую подозрительность Сталина к любым проявлениям само­стоятельности и инициативы, выступил одним из глав­ных организаторов «Ленинградского дела». Он стремил­ся доказать, что в Ленинграде существует организованная группа руководителей, вставшая на путь закулисных комбинаций, направленных против центрального руко­водства. Уже 15 февраля 1949 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о снятии со своих постов А. А. Кузне­цова, М. И. Родионова (председателя Совмина РСФСР) и П. С. Попкова (первого секретаря Ленинградского обко­ма и горкома ВКП(б). В 1949-1951 гг. в Ленинграде и области было подвергнуто репрессиям свыше 2000 ответ­ственных работников.

Попкову и другим ленинградским руководителям вменялось в вину стремление создать по образцу других союзных республик компартию России со штаб-кварти­рой в Ленинграде, а также перевести в город на Неве правительство РСФСР. Одной из особенностей «Ленин градского дела» стало то, что гонениям подверглись не только партийные функционеры, а также советские, комсомольские, профсоюзные лидеры, и члены их семей, происходили чистки в вузах города, в ходе которых лишились; работы многие известные ученые.

С 29 сентября по 1 октября 1950 г. в здании Ленинградского окружного Дома офицеров состоялся судебный процесс над первой труппой обвиняемых по этому «делу». 1 октября приговор был оглашен, и в тот же день оказались расстреляны А. А. Кузнецов, М. И. Ро­дионов, Н. А. Вознесенский, П. С. Попков, Я. Ф. Капу­стин и П. Г. Лазутин. Список жертв «Ленинградского дела» продолжал увеличиваться. В конце октября 1950 г. были расстреляны А. А. Вознесенский — министр про­свещения РСФСР, бывший ректор ЛГУ военных лет; М. А. Вознесенская — первый секретарь Куйбышевского райкома ВКП(б) Ленинграда; Н. В. Соловьев — первый секретарь Крымского обкома ВКП(б), ранее председатель исполкома Ленинградского областного Совета; Г. Ф. Ба­даев — второй секретарь Ленинградского обкома ВКП(б); А. А. Бубнов — секретарь Ленгорисполкома и другие ру­ководители. Аресты и судебные процессы продолжались и в 1951-1952 гг. Общее количество погибших по «Ленин­градскому делу» составило около 30 человек. Реабилита­ция осужденных началась уже после смерти Сталина.

«Ленинградское дело» стало своего рода репетицией перед планировавшейся серией новых процессов. В на­чале июля 1951 г. ЦК ВКП(б) получил заявление стар­шего следователя по особо важным делам МГБ СССР подполковника М. Д. Рюмина, в котором он «сигнали­зировал» о неблагополучном положении дел в Мини­стерстве и обвинял в этом своего непосредственного на­чальника министра госбезопасности В. С. Абакумова. Данное обстоятельство устраивало Берию и Маленкова, которые летом 1951 г. возглавили специальную комис­сию ЦК по расследованию деятельности Абакумова и сделали все возможное, чтобы устранить его с занимае­мого поста. Бывший глава МГБ был исключен из партии и взят под стражу. Развернулась новая кампания по вы­явлению «врагов народа».

В конце 1951 — начале 1952 г. Сталиным было ин­спирировано «разоблачение» в Грузии так называемой мингрельской националистической организации. Даже Л. Берия мингрел по национальности, в этих условиях не мог не почувствовать угрозы своему положению, имея основания полагать, что следу­ющей жертвой диктатора может стать он сам.