Факт № 58. К переводам своих произведений на другие языки Чехов относился скептически

Чехова начали активно переводить еще при жизни. «Давно уже переведен немцами. Чехи и сербы также одобряют. И Французы не чужды взаимности», - писал он.

В то же время к переводам на разные языки Чехов относился по-разному. На переводы на немецкий писатель смотрел скептически: «В Германии мы не нужны и не станем нужны, как бы нас не переводили», - считал он. В 1904-м году, когда «Чайка» и «Три сестры» давно уже переведены на немецкий язык, а «Вишневый сад» только переводился, но он был уверен, «что и там успеха иметь не будет, так как там нет ни биллиарда, ни Лопахина, ни студентов a`la Трофимов».

Примерно также дело обстояло с переводами на английский. На вопрос переводчицы Васильевой о том, в какой английский журнал послать переводы его рассказов, Чехов писал: «И мне кажется, для английской публики я представляю так мало интереса, что решительно все равно, буду ли я напечатан в английском журнале или нет».

Оптимистичнее Чехов смотрел на французские переводы своих произведений, которые он поощрял и за судьбой которых следил. «Мелкие рассказы, потому что они мелкие, переводятся, забываются и опять переводятся, и потому меня переводят во Франции гораздо чаще Толстого», - писал он.

Но в целом, как свидетельствуют его письма, сама практика перевода произведения на чужой язык не вызывала в нем энтузиазма. «Видел я много переводов с русского – и в конце концов пришел к убеждению, что переводить с русского не следует», писал он в 1902-м году.

Факт № 59. Был ли Антон Павлович верующим человеком, однозначно ответить сложно

Отец Чехова был очень религиозным человеком. В детстве Антон пел в церковном хоре, организованном отцом. Известно также, что Павел Егорович Чехов писал иконы.

Был ли Антон Павлович верующим человеком однозначно ответить сложно. Его биографы периодически доказывали абсолютно противоположные точки зрения. Отец Чехова воспитывал детей в суровом религиозном духе, возможно, это и стало причиной столь неоднозначного отношения Чехова к религии.

Однажды Чехов, услышав, как звонят к вечерне, сказал: «Люблю церковный звон. Это все, что у меня осталось от религии – не могу равнодушно слышать звон».