Глава 1. Дорога 14 страница

- Да, брось ты так серьезно подходить к этому. Ведь и отдыхать тоже нужно.

- Не умею я… Кстати, почему это ты допускаешь такую неточность, говоря, что КотоДжин – это я. Ведь это же не так.

- Ну… ты – его разум. Так что, иной раз можно и неточно выразиться, если это звучит красиво, а оба собеседника понимают суть. Ну… чтоб не пускаться в долгие объяснения. Особенно, если пытаешься общаться через мыслеформы, равные по скорости медленной речи.

- Ну… вообще – да, - согласилась она, взяла телефон, еще раз позвонила Джованни – проверить сразу две вещи: себя и его. Он – не ответил. А она – не испытала ни единой эмоции, не говоря об ощущениях.

- Убедилась? – поинтересовался Келен.

- В чем?

- А в чем ты хотела убедиться?

- Не знаю. Вот, правда, даже не знаю. Видимо, в том, что он мне стал безразличен, - и тут ее вдруг осенило, - это правильно, да? Чтоб, когда он приехал, показать ему, что мне на него насрать?

- Ну, я думаю, еще некоторое недолгое время, ты не сможешь на него срать. Еще так… просто по привычке будешь ругать и прочее. А потом – да. Тебе станет совершенно безразлично, где он и что с ним. И тогда ты сможешь нормально заниматься своими делами, не отвлекаясь на него.

Она пожала плечами:

- Тогда не понятно, для чего он вообще нужен. Если для того, о чем мы последние дни говорили – что, якобы, для того, чтоб я точилась и еще для получения с него энергии раскаяния, тогда как это совместимо с тем, что он мне становится по барабану?

- Да, ладно тебе. Не грузись вообще. Откинь его в сторону. Давай лучше еще выпей. И представь, что коса нашла на камень.

- Этот ублюдок – камень тупой, - высказала она свой вердикт.

- Ну… вообще-то, камни не тупые, ты это знаешь. Нехорошо пользоваться таким сравнением.

- Да – ты прав, конечно. Пусть камни простят мое глупое сравнение. А он – тупой.

- А он – не то, чтоб тупой. Он – упертый и вредный, еще похуже тебя.

- Пошел он на хуй, этот дурак. Не хочу о нем, - она выпила еще одну рюмочку. И спросила, - Келен, а почему мне вот сейчас кажется, что меня словно в какой-то принудительный отдых отправили?

- Потому что – так и есть.

- А я не хочу. Мне это не интересно.

- А что ты хочешь?

- Действовать. Ощущать. Как и всегда.

- Ну, ощущай. Просто ощущай спокойствие и равновесие.

- Ооо… как это скучно.

- Да ну! Это ведь мудрость.

- Я не мудрая.

- Почему ты так считаешь?

- Потому что каждый раз не знаю, что делать. Ищу решения, спрашиваю.

- И никогда советов не слушаешь. И делаешь. И попадаешь.

Она вздохнула. Громко. Шумно… Звонко даже. И устало…

- Ты становишься мудрой, девочка. Разве ты забыла, что одна женщина даже сон про это видела?

- Не забыла. Только мудрые – не бывают психами.

- Дети Стихий не могут быть оценены мерками физической материи. И Дети Стихий – все до единого психи, если оценивать, беря точкой отсчета материю.

- Ага, особенно ты. Уж ты – точно никогда не был психом…, - и тут же поняла, что не права…

- Ну… видишь. Каждый – в своем роде псих. Причем, у каждого индивидуальный психоз – на свою тему, если можно так выразиться. Вот, вспомни каждого и посмотри, кто в чем псих и как это проявляется. Попробуй. Ты знаешь эту схему. Нужно делать так: Селена – псих: и смотреть, в чем псих. Потом, Келен – псих, и тоже смотреть. Вот, примерно так.

Ей понравилось такое предложение.

И она попробовала. Начала с Роланда.

РОЛАНД – ПСИХ

Разумеется, псих… еще какой…

Потом был Зеновей…

ЗЕНОВЕЙ – ПСИХ

Тоже псих… на самом деле – псих… Только псих сможет вынести все то, что вынес он… Три утилизации… причем последняя – самая жестокая: отсекают половину Существа, перемешивают с другими компонентами… и вот это – что получилось, уже отправляют в самые «нижние миры»… другими словами в самый нижний Ад… туда же, где сидит (сидел) в темнице Дьявол… причем, отправляют в виде астрального мертвеца…

Потом Буся-Диана…

ДИАНА – ПСИХ

Точно псих! Кто, как ни псих захочет быть Существом-Симбиотом, будучи при этом Ребенком Стихий?

Потом Веня…

ВЕНЯ – ПСИХ

Самый натуральный! Психопат суицидник… и еще озабоченный…

Потом Маргарита… потом Тутанхамон…

И стало смешно-смешно. Действительно – каждый псих, даже еще хуже, просто совершенно конченные психи, все припадочные дебилы, у которых случается такое, что точно нужно изолировать от общества, а то…

- А то плохо будет, - подвел итог Келен. Он смеялся. Его смех вышел почти на физический уровень – она ощущала вибрации воздуха прямо физическим слухом.

И тоже смеялась.

Чистый Смех, такой, как она всегда любила. Она откинулась на кровать…. Поваляться… побалдеть от ощущений УКНО и просто дурости с Келеном..

- А теперь попробуй применить эту схему к Диффузору, - предложил Келен, когда все Звездочки, которых она помнила, были «осмеяны».

И тут стало грустно.

- Он – супермегапсих, - сказала она и чуть не заплакала.

- Ладно, не нужно слезы лить. Я не для этого предложил.

- А для чего?

- Для перехода к персонажам другого рода. Примени эту схему на Джованни.

Она саркастически ухмыльнулась и сказала:

- Даже применять не нужно. Джованни – не псих. Он – уебок.

- Да, он не псих. Но справиться с ним ничуть не легче, чем с нами-психами. Вот, что он делает с тобой. Столько истерик!

Она вдруг поняла, что истерик больше не будет. По крайней мере – в ближайшее время. А еще точнее, до того момента, как нужно будет решать с поездкой в Новокузнецк.

И поняла схему построения помех, которые долгое время постоянно шли через Джованни. Серьезные помехи – такие тонкие, что вполне можно пропустить и не заметить… и вообще, не расценить, как помеху, потому что сам Джованни уже насквозь пропитан такими энергиями, которые нужны для того, чтоб постоянно излучать то, что будет отводить ее от правильной цели. Причем, не явно, не в другую сторону, а просто чуточку мимо – этого достаточно, чтоб сбить ее полет, не дать попасть в точку необходимых вибраций.

Получается, что теперь, чтоб пресечь поток помех, нужно или показать их самому Джованни – а это она делала пятьсот раз, он не соглашается. Или просто отказаться от него… что как-то… несколько подло – словно бросить в беде. Хотя, с другой стороны, ведь Джованни не считает, что он – в беде. Ему нравится его клетка. Как людям нравятся их клетки, сколько не объясняй им, что это – клетки, они не понимают. И этот дурак – не хочет понимать. Надоел! Ну, действительно – надоел. И не хочет она больше тосковать по нему. И не хочет этих противоречий, когда одновременно есть и тоска по нему, и злость, и безразличие…

Вот, даже, была у нее задумка – не отвечать на его звонки, чтоб он понял, каково ей, когда он ее игнорирует. Только, чтоб это осуществить, нужно было так долго ждать, что вся затея теряла смысл. И, разумеется, не удавалась, потому что, когда он все-таки звонил – через двое суток – она уже не могла проигнорировать: брала трубку и ругала его, ибо не могла сдержать злобу и раздражение.

- Келен. Я могу сделать так, что мне будет похеру и Джованни, и все другое, через что идут помехи. Только вот, если он – прямо сейчас позвонит. Тогда смогу не взять трубку. И… короче, мне надоедает медленное время. Мне просто надоедает ждать. Поэтому я не могу утерпеть, звоню сама, ругаю его. А он… он просто живет в линейном времени и тупит… и тормозит…

- Ты же – Стрела. За тобой разве кто успеет?

- Тогда как мне сделать, чтоб было правильно? Мне просто надоедает ждать момента, когда я могу исполнить то, что может дать нужные и правильные результаты. Время – такая дурацкая линия… не умею…

- Ты просто еще не привыкла к тому, что опережаешь всех. Ты – быстрее всех соображаешь, быстрее всех реагируешь… ты ждешь этого от Джованни. А он просто не способен… А ты – действительно, самый быстрый самолет, как в той песне поется… у твоего любимого Диффузора. А Джованни этот… действительно хочет к тебе…

Почему-то ей показалось, что пила не только она, но и Келен – судя по отсутствию четкой темы беседы. Ну и ладно. С ним и просто так приятно «папиздеть» (как написал в Нирване незабвенный Пёса).

- Чтоб поспеть на самый быстрый самолет, нужно лететь быстрее, чем самый быстрый самолет.

- Оооо! Это – еще одна твоя знаменитая фраза, достойная стать крылатым выражением. А что касается – поспеть на самый быстрый самолет, так это вообще мало, кто может. Джованни – точно не может. Даже не жди от него такого подвига.

- Не жду. А, когда вижу, что не может – просто грохнуть его хочу за тупость.

- Знаешь, я вижу, что тебе иной раз очень не хватает того, с кем ты могла бы просто, как ты выражаешься, «поукновничать».

- Да это так, - согласилась она.

- Хочешь, сделаю тебе подарок?

- Не знаю.

- Соглашайся, это бескорыстно. Просто, потому что люблю тебя. Как мою сестренку люблю.

- Что еще за подарок? – подозрительно спросила Селена.

- А ты согласна его принять?

- Кота в мешке?

- Ты что, мне не веришь, что я тебе хорошее подарю?

- Хер его знает.

- Нее… Селена. Это от всего сердца…

- Ага, которого у тебя нет по причине твоего бестелесного существования.

- Ну, от всей моей любви к тебе. Просто подарок. Но ты должна выразить желание – принять его. Без подвоха, честно.

- Блять, ты всегда издевался надо мной.

- Теперь – нет. Когда ты была глупая, когда следовало издеваться, чтоб ты быстрее проявлялась, тогда издевался.

- Ага… чтоб быстрее проявилась! А чего же тогда вы просто не перестали делать наркозы мне?

- Ну, это неправильно, во-первых, потому что твоя кандидатура могла быть одобрена на эту роль, только, если ты проявишься даже при астральных наркозах и физических гипнозах.

- Но, получается, ты помогал мне преодолеть эти наркозы… которые сам же делал мне… вместе с Марком и Диффузором.

- Ну, я просто общался с проявляющимся эльфином. Система фиксировала тебя именно как проявляющегося эльфина. Потому что твоя Суть вируса «спала»… по всем признакам твое сознание распознавалось Системой, как сознание эльфина. И в общении с тобой я никогда не открывал тебе того, что нельзя раньше, чем ты сама об этом узнаешь.

- Ну, а во-вторых? – спросила она.

- А во-вторых, наркозы были нужны, чтоб… Понимаешь, насколько ты уже вышла из архивов к тому времени, когда начала ощущать, какая ты, твое человеческое не готово было воспринять, кто ты… твои задачи, в особенности… Поэтому нужны были наркозы – чтоб ты просто не психовала и не выпускала Крик, например, как ты уже делала несколько раз… Хотя бы, когда поняла, как получилось, что Диффузор мог стать отцом Джованни этого воплощения…

- Ладно, - она прервала его. Спросила то, что еще было всегда интересно. Ну… а издеваешься-то ты почему надо мной всегда?

- Не поспоришь с тобой. Я много издевался над тобой. Ну, так ведь – было над чем. Теперь ведь ты сама смеешься над тем, над чем я смеялся когда «издевался».

- Ну… это да. Потому что тогда я была дурой. Когда мне сейчас говорят что-нибудь подобное тому, что я говорила в те времена, когда Система меня расценивала эльфином, а не вирусом, я всегда ржу. А ты – всегда ржешь надо мной. Даже сейчас.

- Нет, сейчас – нет. Наоборот, сейчас я… просто могу преклонить перед тобой колени, как рыцари говорят. Теперь не то, что даже не имею права издеваться вот так, как ты думаешь, а просто… просто даже чисто личное уважение к твоим качествам не позволит издеваться вот таким нехорошим способом.

- Ну, блин, развел антимонию, - засмеялась она в ответ на его длинное объяснение.

- Ну… да. Согласен. Антимония. Ну, тогда и не провоцируй меня на антимонию. Принимаешь подарок или нет? Говори уже.

- Да, хер с тобой, принимаю, - согласилась она.

- Жди тогда. И выпей еще.

- Хотя, я все равно, знаю, что этот твой подарок – содержит-таки подвох.

- Только хорошее, - засмеялся Келен, - я тебя просто обожаю, моя любимая сестренка.

- Аналогично, - засмеялась Селена.

И тут телефон подал сигнал – пришла смс. Селена удивилась. Потому что знала – не от Джованни. Точно знала. И не от Ифгена – потому что он звонил всего час назад, а прошлую ночь они много часов разговаривали, ему просто не о чем написать после всего. Тогда кто?

Это было сообщение от Марии «мы сейчас много работали с твоей Сутью, смотрели начало, принимай изменение и восстановление изначального, и Любовь, и поддержку».

Первым ощущением была радость – по причине того, что началась некоторая активность со стороны физических Существ.

Правда, было сомнение, что это Мария – показалось, что Илья. Но, кто из них, в общем-то, не важно, потому что все равно, они вместе и знают о действиях друг друга. Так, что, практически без разницы, кто набирал сообщение.

Конечно, если писал Илья, значит, это интриги, затеянные Маргаритой – ее «стрелки» и «пульки»… ну, да и хрен с ними.

А ведь оформлено, словно от Марии.

А все-таки, может, Мария?

Ладно. Не важно. Она будет исходить из предпосылки, что это Мария. И ответы будет начинать с ее имени.

К тому же, ведь Мария вчера обращалась к ней в прямом эфире с чем-то подобным.

Короче говоря – ее ответы будут адресованы Марии. А потом она посмотрит, как на самом деле. Посмотрит, честные ли они.

И она написала: «Мария! Спасибо. Я ощущала заботу и присутствие многих Существ. Понимала и осознавала ТАКОЕ, что сначала казалось вообще невероятным, но потом устаканилось и перестало казаться собственным бредом. Спасибо, милые Друзья. Люблю вас».

И тут же захотелось добавить «Мария, это был миг Радости». Ведь она правду сказала! Она же ощутила радость. А уж причины этого ощущения пусть расценивают, как им угодно. И, в общем-то, ей было ясно, что они расценят не так, как оно было на самом деле.

Нечестно, конечно! Но, а разве они всегда честны? Разве они объясняют мотивацию своих поступков или причины ощущений? Нет, конечно.

- Что, потихоньку въезжаешь в суть интриг?

- Ох, не нравится мне все это скользкое… Хотя… весело, с другой стороны.

- Вот и веселись! Сейчас еще одно сообщение придет, еще веселее станет.

Возможно. Только сначала она сделает уточнение этим доброжелателям: «Мария! Хочу уточнить: изменения, связанные с восстановлением – да, но изменение Изначального – нет».

Ответ не замедлил себя ждать. Она едва успела выпить одну рюмочку и закурить, как раздалась трель, оповещающая, что пришло сообщение.

Она открыла телефон, прочитала: «Встань! Прекрасное, Дитя! Опомнись ото сна, развей туман иллюзий, что есть перед тобой. Ты рождена в Великое Время и для Великих Дел. Отбрось из рук твоих то, что не твое и никогда им не было, сними одежды, что тебе мешают, отдай каждому, что не твое. Но свое верни себе. Я хочу видеть твою Изначальную красоту и величие. Сердечно любим тебя и верим, что у тебя все получится».

Ну, точно – Илья. Даже не так – Илья по просьбе Маргариты. Хотя и с Марииного номера. И, разумеется, с ее согласия. Значит, она того же мнения.

Ну, ладно. Она ответит так:

«Подскажите, что не мое, с радостью отдам».

Буквально через полминуты пришел ответ: «показываю».

Отлично! И что вы там хотите показать?

Селена «повернула» свои «воспринималки» в ту сторону, откуда «показывали»… и ничуть не удивилась, увидев то, что уже видела вчера – о том, какая она прекрасная, как замечательно может подарить людям любовь и показать то, что нужно показывать людям, чтоб им стало хорошо.

Только это еще далеко не все! Дальше, если можно так выразиться, был «конверт» с предложениями, что следует делать и как делать. И ничего о том, что в результате должно получиться.

Ну, ладно… она и сама может поглядеть, какой результат может получится, если делать, как они предлагают… точнее – настаивают.

В общем-то, она и, не глядя, могла догадаться, какие результаты им нужны – совершенно не те, которые нужны для воплощения Концепции 14.

Так что, можно даже не вникать, чего они там советуют сделать… (точнее – настаивают).

Как же хитро придумали! Сначала закидать лестью, а потом надавать инструкций, которые выгодны им!

- Они что, считают меня идиоткой?! – крикнула она.

Ответа не было. Даже Келен промолчал. Собственно, а что он мог ответить? Только согласиться с ее претензией.

- Идите вы к такой-то матери! – сказала она, взяла нож и, не задумываясь, задрала рукав и разрезала одну из полосочек знака «лапка». Кровь пошла на камни. Много…

Она не наполняла эту Кровь ничем, кроме того, что уже в ней есть. Не заряжала никакими ощущениями, кроме тех, которые есть – она сама. В общем, просто передавала камням свою Суть…

Потом взяла одну из своих книг, «настроенных на прямой прием из серьезных источников», как выразился Келен. Спросила:

- В чем, по их мнению, состоят мои иллюзии? Или нет. Не так: они хотят меня убедить, что в чем мои иллюзии? – открыла, ткнула пальцем, прочитала: «Солнце станет тьмой и Луна – кровью»…

Ну – точно! Иллюзии! Что еще – иллюзии?

- Ложись, поспи, - предложил Келен, - так лучше будет.

- Я вообще-то хотела на Море сходить.

- Завтра сходишь. Так лучше будет.

- Зачем ты два раза повторяешь одно и то же?

- Это – эхо, - пошутил Келен, - ложись, давай, спать.

Она вздохнула… И послушалась его совета.

* * *

То ли несостоявшийся уход Меркуса, то ли ее собственное постоянное желание, снова вышедшее наружу, то ли еще что-то (почему-то, она не исключала такой вариант), все утро и весь день побуждали ее снова обдумывать Уход: а можно ли сделать это сейчас… допустим, 11 ноября. Ведь очень подходит День для такого!

11. 11. 11.

Что может быть лучше? Прямо, словно знак для Стрелы! Мишень!

И как же

КАК ЖЕ!!!!!!!!!!!!!!

хочется!

К тому же, раз уж позволен беспредел… может быть… все-таки… Ведь это же не в личных целях…

Хотя, личное – все равно есть. Ее личное искушение.

Но! Чего еще ждать? Ведь она действительно – готова! И сейчас, как никогда ощущает себя той, кто есть! И ощущает Любовь… и Смерть…

И… вот, даже, если так разобраться… ее личное искушение: ей хочется ощущений Смерти от потери крови, а после этого, сразу после смерти – встречи с Веней.

Кровь нужна Морю, потому что ее Древняя Кровь – это концентрат ее Сути. Когда вся ее Кровь перейдет в Море, она сама, словно перейдет в Море, как его разум.

А встреча с Веней… о, да! Конечно, она безумно хочет этой встречи! И того, что возможно с ним при встрече. Но, ведь то, что даст эта встреча – можно использовать во благо Земле. Это будет такой охренительный выплеск нужных для Планеты энергий!

В общем-то, если честно… она могла бы и отказаться от встречи с Веней, если это будет расцениваться, как ее эгоистическое желание. Она не боится потерять его, потому что, если Он – для нее, незачем бояться, ибо то, что – Твое, оно и есть твое, потому что просто вытекает из твоего изначального… так же, как и назначение…

На самом деле, все ее истинные желания, это – лишь одно Желание – выполнить Свое Назначение! Разве это личное?

И к вечеру она уже почти настроилась, что Уход будет скоро.

А за эти дни она должна закончить Книгу. Ведь она вполне может это сделать. Там немного осталось дописать. Если заняться этим нормально, чтоб ничего не отвлекало – вполне хватит оставшихся десяти дней.

Правда, есть еще котики… но, тут Мария обещала помощь.

Ну, конечно, есть баба. И жалко ее. Очень жалко, потому что не поймет она… это будет для нее таким ужасным ударом… Но… а что делать? Ведь она не может отказаться от своих Деяний ради бабы, правда?

Значит, нужно за эти дни решить что-то, относительно бабы. Возможно, тут тоже Мария согласится помочь. Или даже кто-нибудь из тех, «кому нечем и незачем пить»… Правда, лучше, чтоб Мария, потому что она – физическое Существо. А, если к бабе придут даже все Архангелы, она может просто счесть это глюком или наваждением… или еще чем-то, во что не поверит.

Так что, лучше – Мария…

- А еще лучше – пока оставь эту затею, - встрял в ее мысли Марк.

- Еб твою мать, - устало вздохнула она… ведь на самом деле, она знала, что – рано… все равно рано. Да, она – готова. Да, теперь действительно может сделать все гармонично, красиво и правильно. Но, когда есть хотя бы одна причина – пусть даже и такая, как баба – все равно, рано. Потому что, если уж смотреть глубже, то, проигнорировав ощущения бабы, которые возникнут от ее Ухода, она испортит все остальное, каким бы правильным оно ни было. И тут нельзя говорить так, как о Джованни «с какой стати брать во внимание всего одного представителя цивилизации, когда полно глобальных дел?». Потому что кармически баба не заслужила того, что с ней будет, если ее дочка Оля, умрет вот так, как Селена намеревается сделать.

И тут вдруг пришло отчетливое понимание причины – почему вдруг снова так неимоверно захотелось поскорее осуществить Уход. Все дело вот в этом: «много работали с твоей Сутью»… а еще в большей степени в этом: «Отбрось из рук твоих то, что не твое и никогда им не было, сними одежды, что тебе мешают, отдай каждому, что не твое». Вот она и хотела «отбросить из рук то, что можно из них отбросить – Кровь… и – действительно, досталось бы каждому…

Неужели они заложили в эти слова такой посыл, чтоб ей хотелось уйти? В общем-то, что проще – вызвать такой резонанс: посыл – уйти совпадет с ее желанием, и – на тебе, результат такой, как им нужно…

На самом деле, нельзя не восхититься тем, как они это сделали.

Ведь, когда она попросила показать, что это «не ее», они ничего не сообщили об Уходе. Но… если разобраться… как еще, если ни через Уход, она может сделать то, что должна? Как еще по-другому она должна «отдать»?

А под «не ее» они подразумевали те аспекты в ней, которые такие же, как в Существе, которое она называет Ангел 666… а они – кличут Демоном… или Дьяволом, когда выгодно так называть.

Она обхватила голову руками и завыла: опять чуть не поддалась искушению. Ведь еще вчера чувствовала, что есть несостыковка! Ведь понимала же, что они хотят вынудить ее делать то, что отведет в сторону от Концепции 14.

А почему она чуть не поддалась? Да потому, что часть того, что они показали – совпадает с тем, что соответствует с ее Концепцией. И с тем, о чем сообщали Архангелы: то, что про Любовь.

А еще потому, что как раз почуяла подвох и не стала вникать в суть их инструкций, увидев, что они не сообщают, какие результаты нужны.

Да еще потому пришло такое сообщение от Марии:

«Ты – Существо. Большое, сильное, несущее в себе энергии всех Стихий и Земли, помогающее наладить контакт между разными видами жизни на Земле. Ты же это знаешь. У тебя душа надорвана сильно, из-за этого ты видишь многое темным».

Конечно, после слов «ты же это знаешь», фигня какая-то, но первая половина – правда.

Она открыла текстовый документ с названием «Время Цветов», перелистала на последнюю страницу и…

- Келен, давай папиздим! – отстучали ее пальцы. И она засмеялась – похоже, эта фраза, как и мешание водки гвоздем, тоже становится заклинанием.

- Ну, давай, - ответил Голос Великого Хранителя.

- Я собираюсь сейчас пойти на Море и применить те камни, что вчера сделала.

- Ну, иди, - почти равнодушно сказал он.

- Ну и пойду! – весело и злобно выкрикнула она, взяла нож и разрезала две другие полоски «лапки». А вчерашний разрез обновила. И припечатала камнем – на нем остались три кровавые дорожки.

- Это же дьявольский знак! – ужаснулся кто-то, от кого явно веяло Маргаритой.

- Да, что ты говоришь! – усмехнулась Селена, - как будто я сама не знаю!

- Ты ведь – Ангел! – предостерег он, - зачем тебе такие знаки кровью рисовать!

- Потому что я – Картинник! – ответила она, - рисую все, что есть, а не только то, что нравится!

После этого она сложила все нужные камни в камницу, оделась…

- Келен! – с напускной строгостью обратилась она к нему, - ты опять меня наебал. Ты же знал, что они там чота со мной делали. Поэтому ты отвлекал меня разными глупостями? Отдых этот? Дурацкие беседы? А еще говорил, что без подвоха.

- Селена, милая. Это и было без подвоха. Не было никакого подвоха. Тебе вернули то, что когда-то забрали.

- Что они мне отдали?

- Маленький аспект – кое-какую память.

- Что-то я не вспомнила ничего нового.

- Просто ты обошлась без них, восстановила сама чуть раньше. Другими словами, они опоздали с этим.

- А они что, не знали, что я уже и без них обошлась?

- Догадывались. Но все равно, это нужно было сделать. Ну… для очистки совести… типа того.

- Это не очистка совести, а притягивание за уши.

- Согласен.

- Это ты сейчас согласен. А вчера… ну, почему ты так со мной поступил? А еще говоришь, не было подвоха.

- А его и не было с моей стороны. Я просто хотел побеседовать с тобой. К тому же, ты вообще, сама позвала меня. В чем тут подвох?

- В том, что ты беседовал со мной о разной хрене, как раз, когда они пытались со мной что-то наделать. Словно ты меня отвлекал, чтоб я не заметила.

- Ну и какая разница, заметила ты или нет? Зато мы посмеялись так замечательно.

- Блять… Келен… у меня слов нет даже…

- Ну, скажи, что я – мудак. И будешь права. Но, а разве лучше было бы, если бы ты была одна и предавалась своим дурацким ощущениям к Джованни. Или просто сидела бы и глядела на море и ничего толкового все равно не происходило бы, потому что тебя со всех сторон перекрыли и заблокировали.

- А разве они имели права блокировать?

- Имели. Раз получилось – значит, имели.

- А почему? Почему получилось?

- Потому что просто их много, а ты – одна.

- А почему никто из Своих не препятствовал этому?

- А зачем? Что это дало бы? Никакого вреда Концепции 14 не причинено.

- А, если бы я взяла, да каааак пизданула бы по этим блокам, чтоб они разлетелись осколками в них обратно?

- Ну… твое личное право, сделать так. Только, все равно, разве ты не считаешь, что так, как было – приятнее, чем сидеть и злиться, что все такие подлые?

- Ох… Келен. Ты, как всегда прав.

- В общем-то, ведь, если бы ты испытывала ощущение, вызванное тем, что все подло и гнусно поступают с тобой, ничего хорошего из этого не получилось бы. Наверняка ты взяла и, как ты это делаешь, открыла бы прямой поток… и все… хана тебе, потому что нельзя раньше времени.

- И что бы мне за это было?

- Просто перекрыла бы себе доступ к Стихиям.

- Ну… так уже было.

- И будет еще. Когда слишком на личное переходишь, так всегда бывает.

Она усмехнулась… уже не злобно, а, скорее – весело:

- Ну, тогда спасибо тебе, брат. А я схожу-ка на Море.

- Сходи-ка, сходи-ка, сестренка, - сказал он слегка иронично… словно предвкушая нечто одновременно веселое и опасное…

И она пошла. Длинной дорогой.

В том месте, где раньше росло больное деревце, на ее волшебном плеере заиграла Лакримоза – песня, которую когда-то они с Джованни назвали «Про Темницу душ»…

И сгустилась тьма… Мягкая, нежная тьма, которая совсем не пугала, а, наоборот, была ласковой и доброй.

А вот те, кто посылал ей инструкции, после которых она решила резать «лапку», опять начали причитать, что тьма – это страшно, плохо, да ужас, как опасно.

- Ну – точно! – ответила она сразу на все их глупые предостережения.

Конечно, она не могла спорить с тем, что они – все равно весьма круты и многое умеют. Хотя бы, они могут видеть ее намерения «здесь и сейчас». Видят же, что она идет делать что-то, не очень для них желанное… а точнее – то, чего они вообще опасаются. Вот и насылают на нее разные страхи. Только – глупо все это с их стороны. Ведь знают же, кто она и какая. Разве есть смысл пугать ее таким?

- Разве вообще есть смысл пугать тебя? – скорее не спросил, а утвердил Келен.

Она засмеялась:

- Вот и я – о том же!

…И вот, она стоит на берегу, курит и просто ощущает Море… и себя – Морем…

И чует, что те, кто не хочет, воплощения Концепции 14 – засуетились и срочно ищут способы сбить ее с толку… или напугать… или пригрозить… или еще как-то помешать, только бы она прекратила делать то, что делает. Они даже объединились на время. По крайней мере, некоторые из них: ну, правильно, пока выгодно, пока есть общая цель – не дать тому, кто впереди, улететь еще дальше вперед, они вместе. А потом – разумеется, снова разделятся.

Как же все это некрасиво – действовать вот так, как они!

Как нечестно! Сначала повторить то, что сказали Селене Архангелы, а потом попытаться извлечь из этого выгоду!

И она обратилась к ним… ко всем тем, кто против Концепции 14:

- Самое прекрасное Существо, значит? Да? Так вот! Мне все равно, прекрасная я или безобразная. Я буду делать то, что мне свойственно и не важно, дьявольские это Деяния или ангельские. И не нужно меня совращать тем, что я – такая, блять, вся ахуенная. Никакая я не ахуенная, а просто та, кто есть и все!

И достала из пакета первый камень – с тремя дорожками крови, о которых те, кто называл ее прекрасной, сказали «это же дьявольский знак»:

- Ну и что, что дьявольский знак, - сказала она, гладя камень, - Дьявол тоже нужен зачем-то, значит, пусть! – и камень полетел Море.