С чего все началось. То было летом 1960 года. Мы с женой Леной купили путевки на турбазу Джубга, что между Геленджиком и Туапсе

То было летом 1960 года. Мы с женой Леной купили путевки на турбазу Джубга, что между Геленджиком и Туапсе. Наш путь туда -- поездом до Краснодара, а затем автобусом через Горячий Ключ, вдоль побережья в палаточный городок турбазы. Первое впечатление хорошее. Здесь как-то уютно: покрытые лесом горы окаймляют прекрасный пляж, палатки в тени огромных платанов. Тихо, лишь у моря шелестит галька под непрерывным накатом прибоя. Лагерь небольшой: в нем порядка 100 человек. Палатки, как обычно, мужские и женские. Знакомимся. Размещаемся. Со мной рядом Павел из Перми и Николай из Горького. А у жены соседи: Алла из Москвы и свердловчанка Таня. Первые дни на новом месте обычно самые яркие, наполненные впечатлениями. Но вот их пик прошел, и начались будни отдыха, наполненные купаньем, прогулками, общением. Наиболее эмоциональны были вечера, когда наша компания собиралась под огромным платаном, и мы пели песни. Это популярные тогда: «Глобус»: (Не знаю, где встретится, нам придется с тобой…), «Закури, дорогой, закури…», «Оставили мы грусть на Северном Кавказе…» и многие другие.

А хорошая песня так сближает! Нашу жизнь разнообразили прогулки по окрестностям, экскурсии, небольшие походы. Особенно запомнилось восхождение на вершину Бигиус. Ее высота над уровнем моря 736 м. Эта гора находится в тянущемся вдоль побережья горном массиве, который является продолжением Главного Кавказского Хребта. Этот массив, а точнее --хребет длится до самого Новороссийска, а за Керченским проливом он продолжается в Крыму более старыми Крымскими горами, окаймляющими Южный Берег Крыма.

На восхождение мы вышли сразу после завтрака. Приглашали всех, но согласились идти только человек тридцать. Наша певческая компания идет в полном составе. Вскоре пересекаем шоссе и идем по заросшему лесом отрогу хребта. Пока не круто, не более 15 ^о. Лес сменяется живописными полянами. Сначала царствуют лиственные породы: клен, ясень, лещина, бук, но затем начинают попадаться сосны, а дальше -- ели. Идем без приключений, вот только Аллу беспокоят немного тесные кеды. Через каждые полчаса отдыхаем. А как приятно растянуться на травке, расслабиться! Обмениваемся впечатлениями. Никто не ропщет, хотя в такой несложный поход практически все идут первый раз. Погода нам благоприятствует: относительно не жарко, плывут облачка, но сверху не каплет. Немного хочется пить. Ниже нам попадался ручеек, и мы к нему приложились, но дальше приходится терпеть. Здесь, на высоте совсем не жарко. Нас обдувает довольно свежий ветер. Впрочем, не холодно. Тропинка сузилась, идем гуськом. Большинство девчонок послушались инструктора и взяли с собой палки. Они идут группкой и тихонько напевают наши вечерние песни. Алле, чтобы упредить появление волдыря на левой ноге, голеностоп перевязали, она крепится, но упорно идет на вершину. Вот последний привал и с удвоенным рвением стремимся наверх. Наконец мы у цели. Здесь растут редкие деревья, сквозь них видно море, ради которого большинство из нас сюда и приехало. Оно окутано дымкой (погода-то не идеальная). Здесь прохладно. 2 Впитываем в себя пейзаж, фотографируем. Итак, свою первую вершину мы «взяли»! Мы поднимались четыре с половиной часа. Теперь вниз! А это по тропе гораздо быстрее. На обратном пути мы отдыхали только два раза: у того самого ручейка и на роскошной поляне, обрамленной громадными деревьями. Алла очень хромает. Павел даже пытался девушку нести, но она гордо отказалась. Впрочем, ей виднее – Алла же по профессии – врач. Наконец – шоссе, за ним и наш лагерь. К обеденному часу мы опоздали, но еду нам оставили. Но перед обедом мы искупались, смыли соленый пот и усталость. По всему телу и в сознании огромное удовлетворение и радость: ведь мы совершили восхождение! А дальше снова потянулись похожие друг на друга дни за одним исключением. О нем я ниже расскажу подробнее. 3,4

С горного хребта, о котором выше шла речь, к морю нередко простираются небольшие скальные отроги, в основном поросшие лесом. Наша турбаза находится между двумя такими отрогами. В них наблюдаются частые выходы разрушающихся скал. Преимущественно это – сланец. Один из скальных выступов подходил к самому морю, и нас так и тянуло купаться у подножья выступа, усланного у воды мелкой галькой. И вот однажды во время купанья меня обуяло шальное желание взобраться на плоский гребень этого выступа по крутой скальной стенке. Я обул кеды и полез. Поначалу это было несложно. Сланец, из которого слагался выступ, образовывал в его теле полочки, по которым я шаг за шагом понимался все выше и выше. Но дальше крутизна стала нарастать, а плитняк выступа становился все глаже и глаже. И рукам здесь уже почти не за что было зацепиться. А поднялся я метров на 15-20! Я понимал, что спускаться по гладкому камню, в котором нет зацепок для рук, чтобы подстраховать возможное проскальзывание ног, еще опасней! Да, вниз нельзя! Только вверх! Надо собрать для этого все силы, мобилизовать волю! Мои руки, колени от попыток зацепиться, удержаться были в крови, но я этого не замечал. Ребята внизу вначале лениво наблюдали за мной, потом смотрели с интересом, а затем уже и со страхом. И вот, когда я остановился и, как говорится: «и ни туда и ни сюда», то Павел по совсем отлогому склону скального выступа полез на его гребень, чтобы сверху подать мне руку. Но до гребня мне оставалось еще метров шесть! А крутизна здесь выросла почти до 40^о. Что делать?! Павел понял, что ему до меня рукой не дотянуться. Ни веревки, ни длинного шеста под рукой нет. Тогда он выдернул из земли засохшее небольшое деревцо, длиной не более трех метров и стал подавать его мне. Но оно было коротким, сухим и тонким! Я кричу: «Паша, держи его!» А, что было дальше, мне представляется, как во сне! Я полез, цепляясь всем телом за скалы, как паук! И вот уже ухватился за конец сухого деревца. Я понимал, что оно может работать только на растяжение, изгибать его нельзя! Дальше Паша тянул, а я, цепляясь, лез! И вылез наверх! Затем упал и минут пятнадцать приходил в себя. Потом уже по отлогому склону мы спустились вниз. Ребята только охали. А я улыбался: мне удалось преодолеть эту стенку! И это не сравнить по сложности с восхождением на Бигиус! Возникло сладкое чувство победы, уверенности в своих силах и чувство «локтя» такое важное в горах. Именно тогда у меня появилось обоснованное желание побывать в настоящих горах. Такой вот серьезный след оставила в моей памяти Джубга. С Павлом я несколько лет переписывался, но потом все как-то забылось. Зато с Джубги и начались мои горные походы.