Глава 45. Затворничество

Прошло пять лет. Отец за Хуаной так и не пришёл. Целые дни королева проводила со своей дочерю Каталиной, которая теперь стала смыслом жизни Хуаны. В комнату к королеве приходили только Эрнеста, её подруга София и иногда заглядывала Долорес. Эрнеста и София рассказывали королеве истории о том, что было сегодня на мессе, каким образом они стащили у Долорес молока для Каталины и свежих фруктов для Хуаны. Девушки говорили и о том, что отец за королевой обязательно придёт и что они в это несомненно верят. Но с каждым новым днём в глазах юных монахинь эта надежда заметно таяла. Затем, Эрнеста велела Софии, чтобы та не упоминала при королеве имени её отца Фердинанда, чтобы снова не сделать Хуану грустной. Королеве же не разрешалось ходить на улицу и все эти годы она проводила в стенах монастыря. Целыми днями Хуана играла с маленькой Каталиной и по вечерам молилась перед распятием, висевшим у неё в комнате и благодарила бога за то, что он оставил ей последнюю радость жизни, её маленькую Каталину. Хуана молилась и за её отца Фердинанда. Она чувствовала: что-то случилось. Хуана боялась думать о том, что её отец умер и она просила бога, чтобы он послал Фердинанду здоровья. Мысли о том, что отец лежит один в своей постели, в замке, в котором не осталось ни одного преданного ему человека, приводили королеву в отчаянье.

- Отдай этим людям моё королевство, Господи, - шептала Хуана, - только спаси моего отца. Пусть он будет жив, пусть он будет здоров. А если он мёртв, - и на глаза Хуаны тут же наворачивались слёзы, - то передай ему, что я очень по нему скучаю!

Утром всё повторялось сначала: скудный завтрак из каши, жира и свежих фруктов, молитва, качание на руках Каталины, болтушка Эреста и скромница София, ещё более скудный обед только из каши с жиром, молитва и тяжёлые мысли перед сном.

Хуана не становилась моложе и не становилась счастливее. Казалось, от былого пылкого нрава королевы не осталось и следа. Казалось, она просто доживает свой век, не лелея особых надежд, ни у кого ничего не прося. Она не знала, что происходит в мире, да и никто в Санта Кларе этого не знал: монастырь отличался особой строгостью нравов.

«Усмирение страстей есть высшее благо» - красавалась надпись на входе в главную часовню монастыря Санта Клары. И эти страсти Хуана в себе усмиряла. Иногда, она думала о том, что если отец и придёт за ней, то сможет ли она снова править? В мире, где короли живут в празднестве и веселье, где святые отцы богаче самых отъявленных пиратов, а простых подданных сжигают заживо, словно сожжение - это не что-то ужасное, а совсем обычное дело.

Все эти годы Хуана продолжала оставаться королевой, о которой мир почти ничего не знал.