Штат Орегон

Пятница, 18:10

Цепочка следов, оставленных беглецами, каза­лась Адаму Ленцу и его сотрудникам чем-то вроде отпечатков грязных башмаков на белоснежном ковре.

Ленц не знал своих людей по именам, но был уверен в их мастерстве и в том, что все они прошли тщательный отбор и как нельзя лучше подготов­лены к нынешней операции, как, впрочем, и к другим подобным заданиям. Группа вполне могла справиться собственными силами, но Адам хотел лично присутствовать на поле боя, чтобы наблю­дать, подгонять и... собрать все лавры после завер­шения миссии.

Профессия Ленца не сулила ему ни продвиже­ний по службе, ни почетных наград, ни ценных призов. В случае успеха он не мог рассчитывать даже на ощутимую прибавку к жалованью, но раз­меры денежного довольствия не значили для него ровным счетом ничего. У Адама было много ис­точников личного дохода.

Он ступил на землю Портленда, являя собой образец профессиональной скрытности и сдер­жанности. В аэропорту Ленца ждала машина, ко­торая перебросила его в точку рандеву. Тем вре­менем остальные члены его команды подтягива­лись к месту происшествия, переполошившего здешнюю полицию.

Тут же подкатил оснащенный по последнему слову техники санитарный фургон, сопровождае­мый черным лимузином. Распахнулись дверцы, и из машин повалили мужчины в черных костюмах и галстуках, собираясь неподалеку от лесовоза, уткнувшегося в придорожный кювет. Сообщение об аварии было передано через эфир, и ударное подразделение Ленца немедля поднялось по тре­воге.

У лесовоза дежурил сотрудник дорожной по­лиции Джеред Пенвик. Неподалеку от грузовика стоял патрульный автомобиль, в пассажирском кресле которого сидел пожилой мужчина в непро­мокаемом плаще и красной кепке с длинным ко­зырьком. Он не был похож на задержанного, и тем не менее казался испуганным и встревоженным.

Мужчины в костюмах торопливо предъявили полицейскому свои нагрудные жетоны и предста­вились оперативниками федеральных служб. Все они носили на поясе оружие и двигались быстро и согласованно, как единое целое.

Распахнулись дверцы санитарного автомоби­ля, и оттуда выпрыгнули люди в одеяниях, похо­жих на космические скафандры, держа в руках пластиковые контейнеры и сопла для нагнетания пены. Вслед за ними из машины показался еще один член команды с огнеметом.

— Что все это значит? — осведомился Пенвик, подступая ближе.

— Мы — правительственная служба дезакти­вации и очистки, — сообщил Ленц, не потрудив­шись даже предъявить свое удостоверение. — Мы рассчитываем на ваше содействие.

Он стоял поодаль, не желая подвергать себя риску заражения, а его люди тем временем откры­ли водительскую дверцу лесовоза и набросились на мертвое тело, окутывая его пластиковой плен­кой, обрызгивая кислотой и пеной, тщательно изолируя от окружающего мира. Несколько се­кунд спустя труп был полностью обработан, руки и ноги туго связаны, и теперь его можно было завернуть в мешок, словно гусеницу в кокон.

Патрульный взирал на происходящее широко распахнутыми глазами.

— Эй, вы не имеете права просто взять и...

— Мы предпринимаем все необходимые меры, чтобы пресечь распространение зараже­ния. Открывали ли вы либо этот джентльмен... — Ленц кивком указал на мужчину в дождевике, — дверцу кабины? Влезали внутрь?

— Нет, — ответил Пенвик. — Но здесь был агент ФБР. Его фамилия Малдер. Полагаю, он один из вас? — Ленц не ответил, и полицейский продолжал: — Он реквизировал пикап этого че­ловека и уехал. Сказал, что ему нужно встретиться со своим напарником, что это как-то связано с лесовозом. Я дожидаюсь его... — Пенвик бросил взгляд на запястье, —...уже около часа.

— Отныне вам не о чем беспокоиться. Мы берем ситуацию под свой контроль, — сказал Ленц, отступая назад и прикрывая ладонью глаза.

Мужчина в скафандре направил струю напал­ма в кабину лесовоза и с громким хлопком зажег горючее. Взревело пламя.

— Господи Боже мой! — крикнул мужчина в дождевике и захлопнул дверцу патрульного авто­мобиля. Над дорогой пронесся горячий ветер. От мокрых растений и асфальта поднялись облачка пара.

— Советую отойти подальше, — сказал Ленц. — В любое мгновение может взорваться бензобак.

Они с Пенвиком ринулись прочь, низко приги­баясь. Остальные члены команды вынесли завер­нутый труп и сунули его в кузов своего фургона, разместив тело в стерильной изоляционной каме­ре. Оказавшись в машине, они немедленно сняли защитные костюмы и сожгли их.

В серых сумерках дождливого вечера пылаю­щий лесовоз казался раскаленным добела факе­лом С оглушительным грохотом взорвался бак, мужчины на мгновение нагнули головы — ровно настолько, чтобы уклониться от разлетающихся обломков, — и тут же вернулись к прерванной работе.

— Вы упомянули об агенте Малдере, — сказал Ленц, поворачиваясь к полицейскому. — Вы зна­ете, куда он отправился?

— Да, разумеется, — ответил Пенвик, не спус­кая ошеломленного взгляда с огненного шара и людей, столь эффективно уничтоживших все улики. Пламя продолжало реветь и трещать, и в небо поднимался черный столб дыма, воняющего бензином, химикатами и влажным деревом.

Патрульный сообщил Адаму, как найти кот­тедж Дарина Кеннесси. Ленц ничего не записы­вал, но запомнил все до последнего слова. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не по­качать головой.

...отпечатки грязных башмаков на белоснеж­ном ковре...

Люди Адама забрались в черный лимузин, а остальные члены группы заперли кузов фургона, и водитель завел мотор.

— Эй! — Пожилой мужчина в дождевике от­крыл дверцу патрульного автомобиля и вышел на дорогу. — Когда мне вернут пикап? — крикнул он, обращаясь к Ленцу.

Представив себе агента Малдера, гоняющего на обшарпанном красном пикапе, Ленц едва не поперхнулся, но его лицо по-прежнему сохраняло твердокаменное выражение.

— Мы сделаем все, что в наших силах, сэр, — ответил он. — Вам не о чем беспокоиться.

Адам уселся в лимузин, и его ударная опера­тивная группа двинулась к дому Дарина Кеннес­си, затерянному в лесах.

Орегонские проселки

Пятница, 18.17

На закате за спиной Скалли раздался короткий вздох — Джоди проснулся, свежий и отдохнув­ший, готовый к беседе.

— Кто вы, мадам? — спросил мальчик, в кото­рый раз заставив Скалли испуганно вздрогнуть — так быстро и резко он пробудился от сна. Рядом с ним сидел Вейдер, часто дыша, умиротворенный и счастливый. Жизнь вновь казалась ему прекрас­ной и удивительной.

— Меня зовут Дана Скалли, — ответила жен­щина, внимательно вглядываясь в сумерки. — Можешь называть меня просто Дана. Я приехала сюда за тобой, я хотела поместить тебя в больни­цу, пока твое заболевание не перешло в послед­нюю стадию.

— Мне не нужна больница, — сказал Джоди оживленным голосом, свидетельствовавшим о том, что он считает этот вопрос закрытым раз и навсегда. — Меня больше не нужно лечить.

Скалли продолжала гнать автомобиль в темно­ту. Связи с Малдером по-прежнему не было.

— Как же это вышло, что тебя больше не нужно лечить? — спросила она. — Я ведь читала твою медицинскую карточку, Джоди.

— Я болел раком. — Мальчик закрыл глаза, напрягая память. — Острая лимфобластическая лейкемия — вот как называлась моя болезнь. Со­кращенно — ОЛЛ[15]. Папа говорил, что у рака крови множество названий.

— Это означает, что твои кровяные тельца ис­портились — они не желают работать так, как по­ложено, и убивают здоровые клетки.

— Но теперь-то я в порядке, по крайней мере почти, — уверенно заявил Джоди. Он погладил Вейдера и обнял его. Черный Лабрадор принимал ласки хозяина с искренним наслаждением.

Слова Джоди вызывали у Скалли сомнения, но спорить с очевидными фактами не приходилось.

Внезапно мальчик бросил на нее подозритель­ный взгляд.

— Вы — одна из тех, кто гонится за нами. Из тех людей, которых так боялась мама, — за­явил он.

— Нет, — ответила Скалли. — Наоборот, я пыталась спасти тебя от тех людей. Тебя было трудно отыскать, Джоди. Мама очень хорошо спрятала тебя. — Она закусила губу, понимая, какой последует вопрос... и Джоди не замедлил его задать. Он огляделся и, только что сообразив, где находится, выпалил:

— Эй, а где моя мама? Что с ней? Джереми погнался за ней, и она велела мне убегать.

— Джереми? — спросила Скалли, презирая себя за столь неуклюжую попытку уклониться от вопроса.

— Джереми Дорман, — ответил Джоди таким тоном, словно был уверен в том, что Скалли зна­комо это имя. — Ассистент моего отца. Мы дума­ли, что Джереми тоже погиб в пожаре, но он ока­зался жив. Он сказал, что ему нужна моя кровь. — Мальчик повесил голову, рассеянно погладил со­баку и судорожно сглотнул. — Джереми что-то сделал с моей мамой, да?

Скалли глубоко вздохнула и сбавила скорость. Ей совсем не хотелось рассказывать мальчику о гибели его матери, справляясь при этом с крутыми опасными виражами.

— Мне кажется, мама пыталась тебя защи­тить, — ответила она, — но этот человек, госпо­дин Дорман, который хотел тебя поймать, он... — Скалли умолкла, лихорадочно подбирая нужные слова. — Короче говоря, он тяжело болен. Ты по­ступил очень умно, не дав ему прикоснуться к себе.

— А мама заразилась? — спросил Джоди. Скалли кивнула, глядя прямо перед собой и надеясь, что мальчик уже догадывается, какой будет ответ.

— Да, — сказала она.

— А по-моему, никакая это не болезнь, — храбрым, нарочито твердым тоном сообщил Джоди. — Я думаю, что у Джереми в крови тоже есть наномашины. Он украл их в лаборатории.. но его криттеры неисправны. Они убивают людей. Я-то видел, на что стал похож Джереми

— Значит, именно поэтому он и гнался за тобой? — спросила Скалли, изумленная хладно­кровием и сообразительностью мальчика, особен­но после такого тяжкого удара, и тем не менее его слова казались ей совершенно невероятными. Впрочем, после всего, что видела Скалли, она со­мневалась в том, что мальчик мог это выдумать.

Джоди вздохнул, и его плечи поникли.

— Мне кажется, те люди ищут не только меня, но и его. Мы с Джереми — единственные живые носители криттеров. Кому-то очень не хо­чется, чтобы они оставались на свободе.

Он поднял лицо, и Скалли посмотрела в зер­кальце, ловя в сгущающемся мраке взгляд его сверкающих глаз. Мальчик казался испуганным и беззащитным.

— Вы, наверное, думаете, что я опасен? Что из-за меня могут погибнуть люди? — спросил он.

— Нет, — ответила Скалли. — Я прикасалась к тебе и осталась жива и здорова. Я собираюсь сделать анализы и убедиться, что у тебя все в по­рядке — Мальчик промолчал; Скалли так и не поняла, удалось ли ей - его успокоить. — Скажи, Джоди, вот эти нанокриттеры... Что тебе о них рассказывал отец?

— Он называл их биологическими полицей­скими, которые проникают в мое тело, чтобы отыскать неисправные клетки и починить их одну за другой, — отозвался мальчик — А также защи­щать меня от травм и повреждений

— Например, от огнестрельных ран, — про­бормотала Скалли. Она понимала, что если нано­криттеры сумели вылечить запущенную лейке­мию, то залатать пулевую дырку было для них проще простого. Они могли без особого труда ос­тановить кровотечение, соединить разрывы тка­ней и восстановить целостность кожи.

Острая лейкемия была куда более серьезной задачей Биополицеиским пришлось исследовать миллиарды клеток организма Джоди и осущест­вить огромную работу по их перестройке Между лечением рака и пулевого отверстия была такая же разница, как между вакцинацией и наложени­ем марлевой повязки

— Вы ведь не отдадите меня в больницу, прав­да? — спросил Джоди. — Мне нельзя появляться на публике. Обо мне никто не должен знать.

Скалли задумалась над его словами, жалея, что она не может немедленно посоветоваться с Малдером И если нанотехнологии Кеннесси дей­ствительно работоспособны — а она собствен­ными глазами видела наглядное тому подтверж­дение, — то, кроме Джоди и его собаки, от на­учных достижений центра «ДайМар» не остава­лось больше ничего. Все прочее подверглось тща­тельному систематическому истреблению, а эти двое, что сидели на заднем сиденье машины, были последними живыми носителями действующих нанокриттеров... и кому-то не терпелось уничто­жить их.

Отвезти мальчика в клинику и доверить его попечению ничего не подозревающего персонала означало бы совершить непоправимую ошибку. Скалли ничуть не сомневалась, что Джоди и Вейдер немедленно угодили бы в лапы тех самых людей, которые взорвали «ДайМар».

Скалли крутила баранку, все более укрепляясь в мысли о том, что не может отдать мальчика на растерзание, позволить уничтожить его и стереть саму память о нем. Она не позволит смести его с лица земли. Он был ей слишком близок.

— Нет, Джоди, — ответила Скалли. — Не бес­покойся. Я отвезу тебя туда, где ты будешь в пол­ной безопасности.

Орегонские проселки.