Предисловие. Учитель нечасто видится с учениками после окончания школы, и такие встречи всегда приятны

Учитель нечасто видится с учениками после окончания школы, и такие встречи всегда приятны. Но узнать при встрече, что твоя ученица преодолела казавшиеся непрео­долимыми препятствия, достигла исполнения мечты и сформировалась в прекрасного, яркого человека, стала авторитетом с мировым именем в избранной ею деятель­ности и написала книгу, чтобы облегчить такой же путь другим, — это поистине редчайшая радость!

Однажды директор нашей школы попросил меня пого­ворить с Темпл. По словам учителей, она «как-то странно общалась» и задавала необычные вопросы. Директор вы­глядел озабоченным и хотел узнать мое мнение (Темпл была одной из его любимых учениц).

Так я познакомился с Темпл. Прямота, резкость, не­сговорчивость, крепкое рукопожатие — все говорило о том, что передо мной необычный подросток. Она была аккуратно и опрятно одета, однако явно не следила за модой и школьными понятиями о красоте — ее интересы лежали в совсем иной области. В своей упрямой, настой­чивой манере она задавала вопросы и требовала ответов. Мы проговорили несколько часов — гораздо больше, чем я ожидал. Затронутые ею «странные» темы и необычные

вопросы попросту предвосхищали изучаемый в колледжах курс «Основы философии». Невольно я обнаружил, что втягиваюсь в ее удивительный мир — мир станков для скота и коров, нуждающихся в ласке и успокоении.

Прошло двадцать лет. Когда эта книга готовилась к изданию, мы встретились вновь. И встреча была порази­тельно похожа на ту, которая состоялась при нашем пер­вом знакомстве. Темпл изменилась, но не настолько, чтобы ее нельзя было узнать. Многие аутистические качества остались при ней, но проявлялись теперь иначе или даже были использованы во благо. Глубокое увлече­ние психологией животных, так явно проявлявшееся в рассказе о работе над докторской диссертацией; прежнее крепкое рукопожатие; «ковбойская» одежда, простая и удобная; стальное «Нет» в ответ на все просьбы матери «сделать что-то с волосами» (об этом я знаю со слов самой Темпл)... Очевидно, она не стала совсем другим человеком — полностью освободившимся от аутизма, но, использовав имевшийся в ней «материал», весьма сущест­венно его переработала.

В школе Темпл активно участвовала во всем — от «академической» учебы до плотничанья. Ее настойчи­вость, проявлявшаяся и в повседневном поведении, и в упрямом требовании ответов на свои (умные, но трудные) вопросы, вечно мальчишеская одежда, нередко эксцен­тричное поведение, хотя и вызывали у большинства уче­ников и учителей признание, порой даже уважение, но все-таки препятствовали установлению нормальных чело­веческих взаимоотношений.

Несмотря на асоциальность поведения Темпл, она серьезно беспокоилась, что думают о ней другие. Она постоянно работала над собой, стремясь выработать под­ходящие правила поведения и развивая свое нравственное чувство. Помню, как на конкурсе моделей ракеты я при­судил приз мальчику, для которого построить модель было гораздо труднее, чем для Темпл, — но она все поня­ла и не стала возражать.

Быть может, самую большую трудность для Темпл представляла та «жестокая доброта», с которой окружаю-

щие пытались порой оградить ее от непосильных, как им казалось, задач и испытаний. Учителя в основном полага­ли, что после школы ее ждет самое большее ремесленное училище — она ведь гак любит плотничать! Однако Темпл увлеклась психологической проблемой, связанной со станком для скота, и именно на этом пути нашла выход из аутизма.

История Темпл убедительно свидетельствует, что для аутичного ребенка есть надежда, что глубокая и постоян­ная забота, понимание, признание, высокие (но не завы­шенные) ожидания, поддержка и поощрение его лучших черт могут создать стартовую площадку, с которой он двинется по пути, ведущему к раскрытию его скрытых способностей.

Из этой книги вы узнаете, что в свое время я оказал определенное влияние на Темпл. Должен сказать, что это влияние было взаимным. Я видел, как она преодолевает свой аутизм, как тяжело и подчас мучительно борется с сомнениями и приступами отчаяния; я видел ее победы. Думаю, мне довелось увидеть лучшие проявления челове­ческого духа.

Прочтите книгу — и вы увидите то же самое.

Уильям Карлок, преподаватель

Берри-Крик, Калифорния, США