Прощание с де Бофором

Итак, мы простились с Фуке, еще одним претендентом считаться Железной Маской.

Окончательно простимся сейчас и с другим претендентом – с герцогом де Бофором. Я уже го­ворил вам, что многие исследователи считали, что под именем слуги Эсташа Доже в Пиньероль был доставлен исчезнувший во время сражения герцог де Бофор. Ибо даты удивительно сошлись. И время исчезновения Бофора – июнь 1669 года, и время появления в Пиньероле таинственного слуги – ко­нец августа того же 1669 года. Хотя, повторюсь, остался вопрос – мог ли Людовик отправить в бес­срочное заточение своего возможного отца? По­чему же не мог, если его пугали опасные разговоры Бофора об отцовстве? Как говорил Наполеон, «в жилах европейских королей вместо крови течет замороженная политика»... Однако события, о ко­торых я только что рассказал, заставляют оконча­тельно отказаться от этой версии.

Ибо содержавшийся в такой секретности странный слуга Эсташ Доже был не только назна­чен слугой к Фуке! Как сообщает Сен-Мар: «Эсташ Доже начал исполнять свои обязанности – при­служивать Фуке!» Но представить, что великий гордец, бесстрашный герцог де Бофор, любовник королевы, внук короля Генриха IV, согласился при­служивать кому бы то ни было?! Нет! Тысячу раз нет! Так что, воистину, герцог де Бофор погиб в жестоком сражении на острове Крит. Наверняка успев сказать свою знаменитую присказку: «Мне надо поспешить к Господу, прежде чем о моей смерти узнает так долго меня ждавший дьявол».

Итак, мой друг, мы знаем судьбы важнейших двоих, которых столь многие историки напрасно считали Железной Маской. Герцог де Бофор и Николя Фуке. Их нам с вами удалось отвергнуть.

Но остались еще два, столь же популярных претендента.

ГЛАВА ПЯТАЯ
ТРЕТИЙ ПРЕТЕНДЕНТ

Это случилось за год до смерти Фуке, в мае 1679 года... В тот великолепный весенний день, к негодованию заключенных, обычные прогулки были отменены и никого не выпускали из камер.

В 2 часа дня (время прогулок заключенных) открылись крепостные ворота, и, громыхая по дурно уложенному булыжнику, во двор въехала ка­рета в сопровождении эскорта королевских гвар­дейцев.

Так загадочно появился в Пиньероле третий претендент на право считаться Железной Маской.

В тюремной карете находился премьер-ми­нистр герцога Мантуанского сорокалетний граф Эрколе Маттиоли. Несчастный был тоже жертвой интриги, но уже интриги собственной.

Наш прославленный победитель в европей­ских войнах «Король-солнце» Людовик XIV мечтал о завоеваниях в Италии. Как же манили короля и слабый Пьемонт, и одряхлевшая, великая и желан­ная Венеция! Но на итальянской границе у короля была единственная крепость – все тот же Пинь­ероль. Для будущих войн Людовик мечтал при­обрести новую цитадель. Взгляд короля остано­вился на мощной крепости Казале, принадлежав­шей герцогу Мантуанскому Карлу IV Гонзага.

Герцог Мантуанский постоянно нуждался в деньгах. Он был слишком большим поклонником и частым гостем Венеции. В XVII веке Венеция, уставшая от бремени Истории, героических завое­ваний, отдыхала и развлекалась. Сюда, как бабочки на огонь, слетались европейские прожигатели жизни. Здесь не было ночей для сна, но лишь бес­сонные ночи. Целая армия шлюх успешно помо­гала гостям республики вкусить все радости про­дажной любви. Но главным соблазном Венеции стали в XVII веке не дамы, но венецианское ноу-хау – первое в мире казино. Именно казино было любимым местом повелителя Мантуи, очарова­тельного герцогства, окруженного красивейшими озерами и неприступными крепостными стенами. В Венецию мантуанский герцог приезжал из своего дворца, похожего на сказочный город-ла­биринт из садов, лоджий и великолепных апарта­ментов, в которых жил дух гения – архитектора дворца Джулио Романо. Самой большой залой дворца была выставочная галерея. Когда-то ее ог­ромные стены были завешаны бесценной коллек­цией картин величайших художников Италии – Мантеньи, Корреджо, Тициана, Тинторетто... Зна­менитые античные статуи стояли вдоль стен гале­реи. Оружие прославленных мастеров, знаменитые гобелены и античные камеи украшали бесчислен­ные залы дворца. Но к XVII веку и галерея, и дворец опустели. Сначала мот-отец герцога беспощадно распродавал великую коллекцию предков. Теперь герцог Карл заканчивал его дело – в венецианском казино спускал остатки – последние сокровища своего дворца.

Вот у этого прославленного прожигателя жизни Людовик и решил выторговать желанную крепость.

Сделка

В тот жаркий сентябрь герцог приехал в Ве­нецию – играть. Как обычно, шпионы Людовика неотступно следили за герцогом.

И в ту ночь случилось!!

– Сейчас позднее венецианское утро, наступив­шее после той роковой для повелителя Мантуи ночи, – вдруг зашептал месье Антуан. – Приближа­ется полдень... Бронзовые молотобойцы на часах на площади Сан-Марко отбили одиннадцать раз. На­ступал полуденный зной... Да вы уже сами видите!

Я видел! Снова видел!. Я плыл по Большому каналу... Я видел спину гондольера и дома, про­плывавшие мимо... Очень многие я узнавал... Ка'д'Оро... палаццо Кантарини... палаццо Дарио... но какие они были немыслимо старые... похожие на обглоданные временем скелеты... Я все думал: как же они сохранились до сих пор... Знакомые прорези каменных готических цветков на домах, облупившиеся колонны с символами евангели­стов... И божественный воздух. Я дышал... Точнее, вдыхал! Клянусь, это был другой воздух... Я много бывал в Венеции, но никогда не чувствовал этот пахнущий морем, водорослями, шальной, пронзи­тельно свежий воздух... Теперь я стоял у самого моста Риальто, у этой каменной аркады с лавками с обеих сторон... Мимо меня странно быстро, как в немом кинематографе, неслась, проносилась толпа. Толпа поднималась на мост... Мелькали ма­ленькие женские треуголки, грациозно сдвинутые на ухо, муфты из леопарда... летели на ветру плащи – пурпурные, голубые, алые, золотые, ант­рацитовые... проносились камзолы с золотым по­зументом, великолепные белые тюрбаны, укра­шенные драгоценными каменьями. Я пытался запомнить... Но поздно! Шествие унеслось... ис­чезло... Теперь я стоял посреди площади Сан-Марко. И навстречу мне лениво шла она... Белоку­рая бестия с золотыми волосами, уложенными в виде рогов. Она шла, бесстыдно показывая щедро обнаженную высокую грудь, царственные, ослепи­тельно-белые плечи... Шла почти нагая до пояса, покачиваясь на огромнейших каблуках и опираясь на плечо молоденькой субретки. Ленивая сладо­страстная походка... играла широкими бедрами...

– Это – знаменитость... самая дорогая курти­занка Европы... – шептал голос месье Антуана. – Обнаженность обязательна для венецианских жриц любви... она предписана правительственным указом. Прагматичная республика испугалась ро­ста гомосексуализма, грозившего убылью населе­ния и, следовательно, налогов. Проституткам при­казано сидеть у открытых окон в самых соблазни­тельных позах и щедро обнажившись, чтоб направ­лять проходивших мужчин на путь истинный – в постель женщины... Вы его видите? Он идет рядом с нею... Это и есть граф Маттиоли!

И я увидел его. Он шел вслед за куртизанкой, высокий человек в маске и... все исчезло! Месье Антуан сказал:

– Но вы успели увидеть его. Это граф Маттиоли, премьер-министр герцога Мантуи, неутоми­мый почитатель куртизанок. Его повелитель герцог Мантуанский корит графа законной женой, на что Маттиоли отвечает неизменно: «Коли у вас есть домашняя кухня, это совсем не причина отказы­ваться от еды в ресторанах!..» Но в отличие от своего премьер-министра графа Маттиоли герцог Карл равнодушен к женским прелестям... Как я уже говорил, у повелителя Мантуи иная страсть – страсть игрока. В Венеции в казино все обязаны носить маски, кроме банкометов и патрициев. Но все банкометы хорошо знают эту щедрую маску, ко­торая в сопровождении другой маски (графа Мат­тиоли) играет всю ночь до утра, оставляя графу день на любовные подвиги. Полдню на площади Сан-Марко, который вы сейчас видели, предшество­вала роковая для мантуанского герцога ночь.

Она случилась в игорном зале... Я не смогу от­править вас в игорный зал Ридотто... ибо вы никогда не играли... (Откуда он это знал?) Но постарайтесь представить мраморные колонны, роспись потолка: обнаженное женское тело – копия тициановской Венеры нависает над игроками. На столе – высокая горка из золотых цехинов, проигранных герцогом...

Сегодняшним утром шпион Людовика, следив­ший за герцогом, отправил курьера в Париж с же­ланным сообщением: герцог в эту ночь проиграл фантастическую сумму и сейчас лихорадочно ищет деньги – оплатить долг... Вот почему в полдень премьер-министр герцога граф Маттиоли отпра­вился к самой знаменитой куртизанке. Ибо, кроме услуг в постели, красавица оказывает другую, и очень важную, услугу – дает деньги в рост... Но все ее средства жалки по сравнению с проигрышем герцога. И сейчас она ведет графа Маттиоли к Ди Поццо – самому богатому еврею-ростовщику... Вы как раз видели сладкую парочку, шедшую к ростов­щику. Но шли они зря. Ростовщик уже на рассвете был разбужен агентом Людовика. И заломит такой огромный процент, что герцог будет вынужден от­казаться. Теперь пора! Посол Людовика в Венеции аббат д'Эстрад вступает в игру. Вечером в доме кур­тизанки пройдут тайные переговоры француз­ского посла с графом Маттиоли. Посол Людовика предлагает тотчас оплатить чудовищный долг гер­цога Мантуанского... если герцог согласится про­дать мантуанскую крепость Казале. И посол пред­лагает щедрую сумму за крепость.

Маттиоли передает предложение герцогу. Тот радостно соглашается продать Казале. Сделка должна содержаться в строжайшем секрете, ибо Пьемонт и Венеция, отлично понимающие цель сделки, выступят против, их поддержат великие европейские державы, боящиеся мощи француз­ского короля.

Граф Маттиоли тайно отправляется в Париж заключить сделку.

Версаль еще не достроен, в плохо закрытые окна дует осенний холод. Но король и двор уже жи­вут в Версале. В знаменитой Зеркальной зале под­писывают предварительное соглашение о сделке. Король щедро отблагодарил графа Маттиоли. Он получил великолепный бриллиант и очень серьез­ную сумму денег. За это Маттиоли обещает быстро привезти подпись герцога, чтобы поставить Европу перед свершившимся фактом.

Но подпись привезти не удалось. Нежданно-негаданно разгорается всеевропейский скандал. Венеция, Пьемонт, австрийский император, ис­панский король откуда-то узнали о секретнейшей сделке. Все они яростно протестуют против про­дажи крепости. Венецианская полиция арестовы­вает в порту агента Людовика, везшего принцу Карлу проект договора. К счастью, агент успевает уничтожить документ во время ареста. Агента за­точают в знаменитую тюрьму Пьомби, где впослед­ствии будет сидеть Казанова. Людовику прихо­дится объявить, что произошло недоразумение и никакой сделки никогда не существовало. То же испуганно подтверждает герцог Мантуанский.

Когда страсти понемногу улеглись, Людовик решил узнать, кто же погубил верную сделку. По приказу короля французский посол д'Эстрад сумел подкупить одного из членов Венецианского Совета Десяти. Тот сообщил, что все это проделал... граф Маттиоли! В итальянце проснулся запоздалый пат­риот, и он сообщил о секретном соглашении всем заинтересованным странам. Правда, патриотизм не помешал графу Маттиоли получить большие деньги со всех – с пьемонтцев, австрийцев, вене­цианцев, испанцев. Что делать, услуги знаменитых венецианских куртизанок были очень дороги!

Людовик – в бешенстве. Его, великого короля, нагло оставили в дураках! Он решил проучить про­хвоста, чтобы впредь никому не захотелось повто­рять подобное.