– Что за важное дело заставило вас притащить меня сюда? – спросил Стивен, входя в кабинет Джастина.
– Как приятно видеть, что вы уже встали с постели в вышли из дома, – заметил Джастин.
– Вы просто не оставили мне выбора. – Налив себе полный бокал бренди, Стивен остановился перед Джастином. – Я еще раз спрашиваю: что вам нужно, черт побери?
Джастин покачал головой:
– Ой-ой-ой. Мы сегодня не в духе.
– Да, мы сегодня не в духе. У нас чудовищно болит голова, нам нужно просмотреть гору корреспонденции, и у нас совершенно нет времени на светские беседы.
– Жаль, – сказал Джастин без всякого намека на сочувствие. – А я-то подумал, что вы будете рады выйти из дома. Вы уже целую неделю торчите у себя безвылазно. Моя прислуга утверждает, что вы несколько дней не ложились в постель.
– Откуда ваша прислуга знает, что делается у меня дома?
– Одна из служанок в вашей кухне – родственница камеристки Виктории.
Стивен осушил полстакана.
– Я в восторге.
– Кто-то должен же снабжать нас информацией, – невозмутимо заметил Джастин. – Вы теперь не очень-то общительны.
|
|
– А мне нечего сообщить вам. Я работал. Три дня до этого я лежал в постели. Если вы помните, в меня стреляли. Так вы соизволите объяснить, зачем вы настаивали на моем визите?
– Я не настаивал…
– Настаивали, – произнес Стивен с ударением, сердито сверкнув глазами, – и говорили при этом, что имеете сказать мне нечто чрезвычайно важное.
– Сядьте, Стивен.
– У меня нет ни малейшего желания садиться! – заорал Стивен. – Говорите, что хотели сказать, и позвольте мне уйти. – Хорошо. Речь идет о Хейли.
Стивен замер, рука со стаканом застыла на полпути ко | рту. Изображая полное спокойствие, он спросил: – Вот как?
Джастин протянул ему конверт:
– Это принесли сюда сегодня утром. Оно адресовано вам на мой адрес. Принесший письмо сказал, что его дала ему некая мисс Олбрайт из Холстеда.
Стивен отставил стакан и взял конверт. Все в нем напряглось. Ему страстно хотелось прочесть, что пишет Хейли, и в то же время он боялся ее слов, конечно же, исполненных презрения. Вполне обоснованного. Джастин направился к двери.
– Должен вам сообщить, что только долголетняя привычка вести себя как должно джентльмену не позволила мне распечатать письмо. Я оставляю вас, но скоро вернусь. Не думайте уйти до моего возвращения. И, сказав это, Джастин вышел.
Стивен смотрел на конверт, и сердце у него гулко стуча-, ло от дурных предчувствий и страха. Он опустился в кресло; и сунул дрожащий палец под сложенный лист, сломав печать. Потом достал один-единственный лист бумаги. Взглянув на потолок, он втянул воздух и робко опустил глаза на исписанную страницу.
|
|
«Дорогой лорд Гленфилд, надеюсь, Вы чувствуете себя лучше. Когда Хейли рассказала, что Вы ушибли голову, мне было очень грустно. Она сказала, что Вам скоро полегчает. Надеюсь. У нас все очень хорошо. Тетя Оливия помогла мне сшить новое платье для мисс Джозефины, и теперь она очень красивая. В пятницу, двадцатого, у меня день рождения, и мы устраиваем вечер. Догадались какой? Чаепитие! Будут печенье и кексы, и мы даже устроили купание Уинки, Пинки и Стинки, так что они тоже придут. Жаль, что Вы не сможете прийти. Тогда это был бы мой самый лучший день рождения в жизни. Хейли говорит, что Вы – важный аристократ и что у Вас нет времени посещать дни рождения, а я ей говорю, что Вы любите чаепития. А если Вы приедете, может, Хейли не будет такая грустная. Позавчера она плакала, а когда я ее спросила, что случилось, она сказала, что ей чего-то в глаз попало. Или это мистер Попплмор сказал ей что-то, вот ей и стало плохо. Он бывает у нас почти каждый день. И доктор Уэнтбридж приходит каждый день, но это не потому, что мы болеем. Это потому, что он хочет жениться на Памеле. Уинстон кончил чинить курятник и теперь собирается поправить крышу на конюшне. Гримзли опять потерял свои очки, и Пьер нашел их в тушеном мясе. Пьер наговорил много слов, которые я не поняла, а Гримзли пытается удерживать очки на носу. Эндрю и Натан надеются, что Вы здоровы, и они по Вас скучают. И тетя Оливия тоже. Она помогла мне написать это письмо – немножко. Мы с мисс Джозефиной очень соскучились по Вас и тоже Вас любим. Искренне Ваша Келли Юджиния Олбрайт».
К тому времени когда Стивен прочел письмо до конца, в горле у него застрял комок, а глаза подозрительно повлажнели. Ну и пылища в этой комнате! Неужели Джастин не велит как следует здесь убирать? Голова у него кружилась. Судя по всему, в результате столкновения с Мелиссой он потерял много крови. Иначе как иначе можно объяснить, что детское письмецо настолько вывело его из равновесия?
– Что пишет Хейли? – прервал его мысли голос Джастина.
– Ничего.
– Если вы не хотите рассказывать…
– Не в этом дело. Просто это письмо не от Хейли.
– Тогда от кого же? – спросил Джастин. – Посыльный сказал, что оно от мисс Олбрайт.
– Так и есть. От мисс Келли Олбрайт. Джастин поднял брови:
– Келли?.. Та маленькая девочка? Та, у которой жуткие детские креслица, похожие на орудия пытки, и страсть к чаепитиям?
– Та самая. Джастин растерялся.
– Я был уверен…
– Вы ошиблись, – бросил Стивен. – Я сказал вам, когда мы разговаривали в начале недели, что между мной и Хейли все кончено. Я вызываю у нее отвращение. Так и должно быть – после моего бегства из Холстеда и тех гадостей, которые я наговорил ей в саду.
– А вам не приходило в голову извиниться перед ней?
– Это не имеет смысла. Она сказала, что больше не желает меня видеть.
Джастин вперил в него испытующий взгляд.
– Бог мой, Стивен, ведь она спасла вам жизнь. Уже после того, как вы наговорили ей гадостей.
– Она сделала бы это для кого угодно, – упрямо возразил Стивен. – Просто она такой человек. Заботливый и совершенно бескорыстный.
– Это верно. И я уверен, что она к тому же человек чуткий и умеющий прощать.
– Я наговорил ей такого… поверьте, такое не прощают. Вы не видели, какое у нее было лицо, Джастин. Она смотрела на меня так, словно я – нечто гадкое, плывущее по мутной Темзе, и я вполне заслужил такой взгляд.
– А вы не видели ее лица, когда мы не знали, выживете ли вы?
Стивен запустил пальцы в волосы и поморщился, задев рану. Тысячу раз он думал об этом. Только об этом он и думал. Он потерял Хейли из-за собственной тупости.
Он встал, налил себе еще бренди и посмотрел в окно. Ярко светило солнце, заливая золотым отблеском нарядную толпу, направляющуюся в Гайд-парк. Но Стивен ничего этого не видел.
|
|
– Она не осталась со мной, Джастин. Вы с Викторией просили ее, но она уехала.
– Но не раньше, чем убедилась, что вы живы и поправитесь. Ведь на ее плечах весь дом. Она должна была уехать.
– Ей хотелось уехать. Подальше от меня.
– Возможно, – кивнул Джастин. – Но разве вы можете ее за это укорять?
Стивен осушил стакан до дна.
– Нет. Я ужасно с ней обошелся. Я уже не один раз говорил вам, что ей будет лучше без меня.
– Хм-м… может, вы и правы. Кажется, некий мистер Попплмор проводит много времени в Олбрайт-Коттедже, Поскольку Памела выходит замуж, а тетя Оливия несколько старовата, могу предположить: его привлекает Хейли.
При упоминании о мистере Попплморе Стивен резко отвернулся от окна.
Джастин держал в руках письмо Келли, с интересом просматривая его.
– Не помню, чтобы я разрешил вам прочесть это письмо, – ледяным тоном заметил Стивен.
Джастин ответил ему сияющей улыбкой.
– Разумеется, нет. Я и не спрашивал разрешения. Так что это за Попплмор? Поклонник?
Стивен почувствовал укол ревности.
– Бывший поклонник, – отрезал он.
– Вот как? Бывший? – удивился Джастин. – Судя по письму малышки Келли, он очень даже нынешний. Она пишет, что он бывает у них почти каждый день. Подумать только!
– Джастин! – В голосе Стивена звучала нешуточная угроза.
Джастин широко открыл глаза; лицо его изображало святую невинность.
– Я лишь прочел слова этого ребенка. Если вас устраивает, что этот Попплмор ухаживает за той, кого вы любите, тут и говорить нечего и я не собираюсь оспаривать ваше решение. Вам, конечно, виднее, что для вас лучше.
Стивен стукнул донышком стакана о стол.
– Да! Вот именно!
Джастин помахал письмом в воздухе.
– Стало быть, вы не собираетесь ничего предпринимать?
Стивен подошел к другу и выхватил письмо у него из рук.
– Я ничего не могу с этим поделать, поймите же.
– В действительности вы можете сделать очень многое
– Бросьте, Джастин. Так будет лучше.
– Лучше? Неужели? Для кого? Судя по этому письму. Хейли несчастна, и совершенно очевидно, что и вам плохо.
|
|
– Я чувствую себя прекрасно.
Какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза.
– Как знаете, Стивен. Но я считаю, что вы совершаете большую ошибку.
– Принял к сведению.
– В общем-то меня это совершенно не касается. К чему мне беспокоиться о ваших делах? У меня хватает и своих забот, к примеру держать в руках Викторию.
– Вот именно.
– Моя супруга может и святого вывести из себя. На месте не сидит, вмешивается то в одно щекотливое дело, то в другое. Как она ловко заманила Хейли на свой прием…
И тут из дальнего угла комнаты послышался грохот. Стивен и Джастин обернулись и увидели, что маленькая дверца в углу внезапно распахнулась.
В комнату головой вперед ввалилась Виктория. С испуганным возгласом она самым позорным образом растянулась на ковре, с шумом выдохнув воздух.
– Дурацкая дверь! Надо же – какая хлипкая!
– Виктория! – воскликнул Джастин, бросаясь к ней. – Вы не ушиблись?
Он протянул руки, чтобы помочь ей, но Виктория оттолкнула его.
– Не трогайте меня, вы… вы… Ох! – Она встала на колени и нетерпеливо отбросила волосы с лица. – Никогда больше не прикасайтесь ко мне, грубиян! – Она поднялась, тяжело дыша. Оправив юбки, графиня подошла к онемевшему от удивления мужу. – Так я могу вывести из себя даже святого, да? Какая наглость! Я докажу вам, что «держать Викторию в руках» вовсе не обязательно. Я вполне могу сама за собой присмотреть! Весьма вам признательна! – Подойдя к брату и вздернув подбородок, она выпалила: – А вы! Вы самый упрямый, ограниченный и тупоголовый болван, какого я имела несчастье знать в своей жизни! – Все эти оскорбительные эпитеты она сопровождала весьма чувствительными тычками пальчика в грудь Стивена.
– Уф! – Стивен потер грудь и сердито зыркнул на сестру. – Дорогая сестрица, привычка подслушивать под дверью не лучшим образом характеризует леди.
Виктория фыркнула:
– Только так я могу узнавать, что здесь происходит. Должна признаться, ушам своим не верю. Неужто вы не хотите поехать к Хейли и поговорить с ней?
– Я не обязан давать вам объяснения, Виктория, – гневно бросил Стивен сестре. – Прошу прощения у вас обоих, но я вас покину. – И он направился к двери.
Но Виктория схватила его за руку и резко дернула к себе.
– Не раньше чем вы выслушаете, что я вам скажу! Стивен остановился, глянул на ее руку, вцепившуюся ему в рукав, и обреченно вздохнул.
– Хорошо. Говорите, что вы хотели мне сказать, только побыстрее. Ровно через две минуты я ухожу.
– Насколько вам известно, я знакома с Хейли, – сказала Виктория без малейших колебаний. – Я считаю, что она удивительный человек. Она красива, умна, добра и щедра, но это еще не самое главное.
– Вот как? – раздраженно проговорил Стивен. – А что же, поясните Бога ради, вы считаете самым главным?
– Она любит вас, Стивен.
– Я в этом сильно сомневаюсь.
От гнева Виктория даже притопнула ногой.
– Бог свидетель, Стивен, но вы глупец! Она сидела вот в этом самом кресле и говорила мне, что любит вас. И вам она это сказала сама. Больше того, и вы любите ее. – Она дернула брата за рукав, но он словно окаменел. – Можете говорить что угодно, – продолжала Виктория, – но для меня ваше поведение остается загадкой. Она спасла вам жизнь, и не один раз – дважды. Вы были счастливы с ней, живя в Холстеде. И всякий, у кого есть глаза, видит, что сейчас вы глубоко несчастны. Поезжайте, повидайтесь с Хейли. Поговорите с ней. Она пришла к вам, но вы ее прогнали. Теперь вы обязаны поехать к ней.
– Она не хочет меня видеть, – процедил Стивен сквозь зубы.
– Откуда вы знаете? – едва не закричала Виктория. – Вы когда-нибудь задумывались над тем, что чувствует она?! Ребенок пишет в письме, что Хейли несчастна. И этот… другой? Поппл… как-его-там. Вы можете терпеть, что за ней ухаживает другой мужчина? Любит ее? Женится на ней? – Она ласково положила руку на его щеку, при этом изготовясь дать пощечину, если он заслужит. – Как вы можете допустить, что Хейли достанется кому-то, когда она необходима вам? – тихо спросила она. – Не отказывайтесь от счастья, Стивен. Я совершенно уверена, что достаточно разумного объяснения вашего поведения, слов извинения и она вас простит. Любовь – это дар. Не отбрасывайте же его. – Потом она повернулась к мужу: – Знайте же, я никогда не забуду того, что вы сказали обо мне. Но я действительно измучилась, имея дело с таким болваном, как мой братец..И прежде чем я поговорю с вами, мне необходимо подкрепиться чашкой чая.
И, подобрав юбки, она гордо выплыла из комнаты, закрыв за собой дверь.
– У меня такое ощущение, будто меня только что переехала карета, – сказал Стивен, глядя на неплотно прикрытые створки двери.
– Воистину так. Карета переехала вас, а потом развернулась и прикончила меня.
Стивен растерянно посмотрел на Джастина.
– Ваша жена обозвала меня болваном.
– А ваша сестра обозвала меня грубияном.
– А также она обозвала меня глупцом.
– Вы и есть глупец, – сказал Джастин с самым невинным видом.
– Ваша жена весьма дерзка, и у нее слишком много свободного времени. Ей необходимо чем-то заняться или увлечься – тем, что могло бы ее захватить и, как мне кажется, удерживало бы от болтовни. – Он бросил на Джастина многозначительный взгляд. – Возможно, младенец помог бы ее занять. Тогда она не станет подслушивать у дверей.
– Превосходное предложение, – согласился Джастин, и глаза его озорно заблестели. – Поскольку вы собираетесь уходить, я, пожалуй, нанесу визит своей супруге и поддержу ее настроение чем-то более интересным, нежели чашка чаю. – И он направился к двери. – Вы ведь уходите, не так ли?
Стивен медленно кивнул:
– Да, я ухожу. Честно говоря, у меня множество дел.
– Вот как? Чем же вы хотите заняться?
– Кажется, мне нужно кое-что купить. Джастин поднял брови:
– Купить?
– Да. Меня пригласили на день рождения. Не могу же я прийти с пустыми руками, верно?
Джастин какое-то время удивленно смотрел на него. Затем молча кивнул. Стивен же оставался непроницаем.
– Что ж, верно, – проговорил наконец граф, положив руку на плечо друга. – Вы действительно не можете прийти без подарка.