Утомлённый мельканием колеса жизни, я опустился на землю и закрыл глаза. Но мне казалось, что колесо всё ещё вращается передо мной и четыре крылатых существа на облаках сидят и читают свои книги.
И вдруг, открыв глаза, я увидел гигантского всадника на белом коне, одетого в чёрные латы и в чёрный шлем с чёрным пером.
Из-под шлема глядел череп скелета. В одной костлявой руке он держал большое, развевающееся чёрное знамя, а в другой — чёрные поводья, украшенные черепом и скрещёнными костями.
И где проезжал белый конь, там наступали ночь и смерть, вяли цветы, осыпались листья, белым саваном покрывалась земля, появлялись кладбища, разрушались башни, города, дворцы.
Цари во всём блеске своей славы и могущества; прекрасные женщины, любящие и любимые; первосвященники, облечённые властью от Бога; невинные дети — все они при приближении белого коня в ужасе опускались перед ним на колени, в тоске и отчаяньи протягивали руки, падали — и более уже не вставали.
Вдали, за двумя башнями, заходило солнце.
* Так говорил Заратустра,III.
Холод смерти одолевал мною. Мне казалось, что тяжёлые копыта коня наступают мне на грудь и мир проваливается в бездну.
Но вдруг что-то знакомое, только что виденное и слышанное почудилось мне в размеренной поступи коня. Мгновение — и я услышал в его шагах движение Колеса Жизни.
Словно озарение посетило меня — и, глядя вслед удалявшемуся Всаднику и на заходящее солнце, я понял, что путь Жизни состоит из шагов коня Смерти.
Заходя с одной стороны, солнце восходит с другой.
Каждый момент его движения есть закат в одной точке и восход в другой.
Я понял, что оно восходит, закатываясь, и закатывается, восходя, — и что жизнь, рождаясь, умирает и, умирая, рождается.
«Да! — сказал Голос. — Ты думаешь, что у солнца только одна цель: закатываться и восходить. Разве солнцу известно что-нибудь о земле и людях, о закате и восходе? Оно идёт своим путём, по своей орбите, вокруг неизвестного центра. Жизнь, смерть, восход, закат — разве ты не знаешь, что всё это — мысли, грёзы и страхи Безумного?»