Прекрасный Принц защищает огород

Штормвилль не был большим туристическим центром, главным образом, из-за всех этих чудовищ. Густые и темные сосновые леса этого королевства кишели всевозможными отвратительнейшими созданиями. Хотя этот факт, казалось, ничуть не волновал коренных жителей. Для большинства из них внезапное нападение троллей или набег гоблинов стали бы просто очередной неприятностью, наравне с мышью в кладовке или хорьком в ящике с носками. Мы ведем речь о суровом народе, взять хотя бы королевскую семью. Король Олаф в возрасте шестидесяти лет был высотой семь футов, способным выкорчевать деревья голыми руками. Его жена, королева Бертильда, была всего на два дюйма ниже и однажды превосходно вышибла дурь из жулика, пытавшегося продать ей ненастоящих волшебных бобов.

Принц Густав, будучи высотой шесть футов пять дюймов и, обладая широкими плечами, задевавшими почти любые дверные проемы, был, тем не менее, самым маленьким членом семьи. Рос он в качестве «задохлика» среди шестнадцати старших братьев и чувствовал отчаянную потребность казаться больше и выглядеть внушительнее. Обычно для этого он выпячивал грудь вперед и громко разговаривал. Представьте себе шестилетнего мальчика, стоящего на обеденном столе, словно памятник герою войны, и восклицающего:

— Могучий Густав требует наполнить свою чашку молоком!

Это не производило впечатления, он просто выглядел странно, а его старшие братья и сестры беспощадно над ним издевались.

Рис.4 принц Густав

Чем больше над ним смеялись, тем более одержимым становился Густав. Он засовывал клубки пряжи в рукава, чтобы бицепсы казались более выпуклыми (и, к сожалению, неровными), он привязывал кирпичи к подошвам ботинок, чтобы быть выше, и топал вокруг как полновесный борец сумо. Он даже отрастил длинные волосы, чтобы казаться значительнее. Неудивительно, что братья продолжали его дразнить.

К двадцати годам Густав превратился в агрессивного, отчаявшегося и нелюдимого молодого человека. В течение дня он старался как можно больше избегать контактов с людьми (что для окружающих было не так уж и плохо). Он мог скакать на лошади через леса Штормвилля в надежде встретить любого противника и таким образом проявить свою силу и героизм. Однажды с ним случилась невероятная история.

На лесной поляне одиноко стояла высокая башня. Удивительно, что у нее не было ни дверей, ни лестницы. А что было, так это девушка, запертая в комнате на самом верху, — девушка с волосами в восемьдесят футов*. Она опустила свои блестящие светлые локоны вниз, и Густав забрался к ней по ним как по веревке. Попав в маленькую комнатку наверху, он узнал, что девушку зовут Рапунцель, и что она пленница злой ведьмы.

Рис.5 Башня

Нужно сказать, что Густав никогда не был дамским угодником, в сущности, он впервые оказался с девушкой с глазу на глаз. А Рапунцель его поразила. Она так отличалась от тех девушек, которых он встречал рядом с замком, особенно от его грубых кузин, любивших держать и бить его своими густыми, похожими на кнут, косами. Рапунцель была такой мягкой, красиво сложенной и грациозной, изящной в движениях. Она тепло ему улыбалась, держала за руку, любезно разговаривала. «Вот почему девушки нравятся», — подумал Густав.

Преисполненный совершенно новыми для него чувствами, Густав разоткровенничался. Он жаловался на своих братьев, а Рапунцель, к его удивлению, слушала. Принц был окрылен. Он не умолкал несколько часов, пока Рапунцель не поняла, что солнце на закате, и скоро появится ведьма. Она умоляла Густава отправиться за помощью.

Рис.6 леди Рапунцель

Он послушно спустился вниз по волосам Рапунцель, вскочил на коня и направил его к королевскому замку. Но в миле или около того от замка ведьмы Густав остановился. Он ни за что не станет звать своих братьев на помощь: они заберут всю славу себе, а возможно и отвлекут внимание Рапунцель от него. Нет, он сам должен ее спасти, это будет его подвиг.

Небо темнело, а Густав развернулся и поскакал обратно к башне. Рапунцель вновь спустила волосы вниз, чтобы он смог забраться к ней, но была озадачена тем, что он вернулся в комнату ее заточения в одиночестве.

— А где остальные? — спросила она.

— Мне никто не нужен, — Густав говорил уверенно. — Я сам тебя спасу.

— Ты взял лестницу? — с надеждой спросила Рапунцель.

— Нет, — сейчас голос звучал менее уверенно.

— А как мы тогда выберемся?

Плана не было, поэтому Густав не ответил. Он просто заглянул во все углы, как будто искал что-то.

Мгновением позже внизу раздался скрипучий голос:

— Рапунцель! Спусти волосы!

— Это Цаубера, — прошептала Рапунцель. — Прячься скорее.

— Я не стану прятаться, — возразил Густав. — Поднимай ее. Когда ведьма войдет в комнату, я убью ее.

— Но...

— Просто сделай, как я сказал, — настаивал Густав.

Рапунцель спустила волосы.

Когда Лиричный Лейф потом воссоздавал в песне хронику событий о Рапунцель и «битве» Прекрасного Принца с ведьмой, та уложилась в три длинные вирши. На самом деле, все закончилось в три секунды. Как только ведьма перешагнула через подоконник, к ней тут же подскочил Густав. И злобная старуха с нечеловеческой силой схватила того за горло, а потом выбросила из башни. Шах и мат.

Приземление Густава было особенно пренеприятным. Оно пришлось лицом в колючий-преколючий куст шиповника. На самом деле, это было безумно больно, шипы впились ему в глаза и ослепили его. Следующее несколько дней он бродил, спотыкаясь, по лесу, прокладывая себе дорогу от одного дерева до другого. Жалкое зрелище. Спустя почти неделю он свалился в обморок от голода.

Рапунцель тем временем сумела освободиться из заточения (хотя, как это осуществилось, никому, кроме нее самой и ведьмы, было неведомо). Она отправилась в лес на поиски Густава и, в конце концов, нашла его, ослепшего и оголодавшего. Рапунцель обняла его и заплакала. А дальше идет самое интересное: как только ее слеза попала на глаза Густава, он тут же прозрел.

Когда история получила огласку — а менестрелей то и дело просили ее повторять — родственники Густава начали относиться к нему еще хуже. Он даже носа не мог показать в замке без колких насмешек вроде: «Эй, Прекрасный Принц, смотрите, страшные кусты! Не волнуйтесь, мы позовем кузину Хельгу спасти вас!»

Для Густава это стало самым ужасным периодом в его жизни. Он прослыл неудачником. Начнем с того, что он и так никогда не был частью коллектива, а это уже само по себе ухудшало положение.

Однажды, будучи осмеянным группой пастухов (по мнению Густава, овцы тоже над ним смеялись), благородный принц удалился в лес, забрался на высокое дерево и устроился среди высоких ветвей в надежде избежать общения с кем-либо. Там его и нашла Рапунцель.

— Пойдем, — окликнула. — Возвращайся со мной домой.

— Уходи, — сказал Густав. — Не видишь, я на дереве?

— Я понимаю, как тебя ранит молва, — сказала Рапунцель. — Но ты ничего подобного не услышишь от меня.

— О, ну, конечно — ты же у нас маленькая мисс Совершенство, — сверху проворчал Густав. — Знаешь, а это ведь твоя вина. Это из-за тебя меня все считают посмешищем.

— Мне жаль, что ты так считаешь, — сказала Рапунцель, вытягивая шею, чтобы увидеть его. — Ты же знаешь, я только хотела помочь. Когда я увидела, в каком ты состоянии...

— Со мной все было бы прекрасно.

— Ты был полумертв.

— Я был скорее жив, чем мертв. Видишь, вот в чем твоя проблема, Мега-Косища. Ты все время пытаешься что-то исправить, даже если это не требуется.

— Исцеление людей — это мой дар.

Густав фыркнул.

— Ну, я возвращаю его. Иди и передари его кому-нибудь другому.

Рапунцель с мгновение помолчала, а потом сказала:

— Наверное, я так и сделаю. Это эгоистично — держать свой дар при себе. На свете полным-полно людей, которым он необходим; а здесь я просто понапрасну растрачиваю свои таланты, пытаясь найти то, из-за чего бы ты смог себе понравиться.

— Что? — Густав подпрыгнул, и, сломав несколько веток, пока летел вниз, оказался на земле. — И почему же ты не используешь свое волшебство только для себя, Чудо-девушка? Ты, очевидно, повредилась умом. Потому что я в мире с собой. Я себе нравлюсь. А почему бы мне себе не нравиться? Я лучше любого. Я лучший воин, лучший охотник, лучший наездник...

— Если ты и правда так себе нравишься, как мне тут рассказываешь, то почему ты постоянно стремишься всем доказать, что ты лучший?

— Отстань, — рявкнул Густав. — Ты все сказала: иди и помогай кому-нибудь другому. Я ни в ком не нуждаюсь.

Рапунцель собрала свои волосы и зашагала прочь.

— Ты прав, — сказала она на прощание. — Помощь страждущим — вот, что самое главное. Я тебя не понимаю, Густав. Но, в конце концов, возможно, и ты меня не понимаешь.

Он никогда никому не рассказывал об уходе Рапунцель. Но с ее уходом, он стал только решительнее в желании доказать всему миру, что был героем, достойным уважения. Целыми днями он разъезжал по окрестностям в поисках того, кого немедленно нужно спасти.

Несколько месяцев спустя, на окраине Штормвилля, Росильда Стифенкрауз со своей семьей деловито собирала урожай свеклы, когда из ближайших деревьев с рыком выступил громадный тролль, втягивая воздух своим огромным носом. Если вы никогда прежде не видели троллей, это существа девяти футов** высотой, лохматые, с болотного цвета шерстью, с рогами или без (у этого тролля был один рог, выступающий из левой части головы). Большинство людей, впервые встречающих тролля, думают, что на них напала большая и свирепая куча шпината. Однако Росильда Стифенкрауз всю свою жизнь прожила в Штормвилле и знала, как выглядят тролли.

Рис.7 Тролль

— Ох, ради всего святого, — вздохнула она. — Еще один. Быстро, дети, все в дом, пока он не уйдет.

Огромный болотный житель ухмыльнулся и тяжелой поступью направился к крестьянской семье с голодной улыбкой на омерзительном лице. Росильда быстро завела одиннадцать своих детей внутрь маленького деревянного дома, откуда все они через окна наблюдали, как монстр уселся посреди их огорода и начал горстями закидывать собранную свеклу себе в рот. Росильда была в ярости.

— Провонять весь двор — это одно, — бранилась она. — Но я ни за что на свете не позволю этой твари сожрать наш урожай!

Коренастая краснолицая крестьянка вытерла руки о передник, распахнула дверь и вышла на улицу.

— Убери свои грязные руки от нашей свеклы! — закричала она; ее морковно-оранжевые кудри рассерженно подпрыгивали в такт каждому слову. — Мы потратили все утро, выдергивая ее, и будь я проклята, если позволю тебе все это съесть!

Росильда подобрала с земли лопату и подняла ее над головой, грозя ударить ею огородного вора, вдвое выше ее. Дети столпились в дверях, наперебой подбадривая ее:

— Ма-ма! Ма-ма!

Тролль оторопело поднял на нее глаза, пока красный свекольный сок стекал по его подбородку.

— Ух, — прогремел он. — Лопата леди ударить?

— Ты чертовски прав, ударю, — прорычала в ответ Росильда. — Если ты не оставишь эти овощи и не уберешься обратно в лес.

Тролль перевел взгляд с хмурого лица женщины на длинную ржавую лопату, которой она угрожающе махала над его головой. Он отбросил горсть свеклы, которую собирался съесть.

— Лопата леди не ударить Тролля, — пробормотал он, вставая. — Тролль не мешать. Тролль уходить.

Появился принц Густав. Одетый в звонкую броню на меховой подкладке, с большим сверкающим боевым топором, он атаковал тролля верхом.

— Не так быстро, чудовище! — приближаясь, закричал Густав, его длинные светлые волосы развевались от ветра. На скаку он спрыгнул с лошади и, словно снаряд, попал в плоскую спину тролля, сбив того с ног. И тролль, и принц покатились по всему огороду одним хрипящим и лязгающим клубком, затаптывая недавно проросшую свеклу, пока тролль, наконец, не поднялся на ноги и не сбросил с себя Густава. Принц влетел в деревянную изгородь, сломав доски, но проворно поднялся на ноги, готовый снова напасть на монстра. Тут он заметил, что весь рот тролля вымазан ярким красным свекольным соком.

— Пожиратель детей! — завопил он. Конечно, с детьми все было в порядке, они даже выбежали обратно во двор, чтобы поглазеть на бой, но Густав был слишком поглощен троллем, чтобы это заметить. Он взмахнул топором. Тролль поймал оружие своими большими когтистыми руками, выдернул его у Густава и бросил в угол двора, где тот повредил несколько бочек маринованной свеклы с треском и всплеском.

— Проклятье! — Густав выругался так, что старшим детям пришлось прикрывать младшим уши.

Теперь безоружный принц стоял лицом к лицу с троллем, который возвышался над ним почти на три фута, но Густав не выказал и тени страха. Он и в самом деле не боялся. Раздражение, испуг, иногда смятение — эти эмоции были ему знакомы. В отличие от страха.

— Зачем Злой человек делать это? — спросил тролль. Густав бросился на него, но тот схватил его прямо на бегу и поднял в воздух, а затем с силой швырнул головой о землю, на манер устройства для забивания свай. Густав ошеломленно попытался отползти, но тролль, все еще держа его за ноги, размахнулся и разгромил им груду деревянных ящиков слева, а потом намотал его на столб ограды справа. Густав замахнулся было кулаком, но удар так и не достиг цели. Тролль поднял его над головой и был готов уже закинуть на крышу крестьянского домика, но тут позади него появилась Росильда и огрела лопатой по голове.

— Ой! — тролль выронил Густава на землю и потер больное место. — Лопата леди сказала, Лопата леди не ударить Тролля.

— Это было до того, как ты начал метелить бедного парня, — резко ответила Росильда. — А теперь убирайся.

— Но Злой человек первый ударить Тролль.

— Мне все равно. Убирайся, — и она снова подняла лопату.

— Не надо. Не надо. Тролль уходить, — и огромное создание двинулось в сторону леса. Дети шумно кричали и прыгали вокруг сада.

Росильда протянула руку Густаву, который все еще лежал на земле. Тот зло отмахнулся и встал самостоятельно.

— У меня все было под контролем, — проворчал он. — Ты не должна была подвергать себя опасности.

— Слушай, тролль уже уходил, когда ты набросился на него, — ответила Росильда. — Все было в порядке. А теперь, гляди, — вы разрушили наш сад.

Густав осмотрелся. Забор был сломан, бочки разбиты, свекла раздавлена, ровные ряды ростков вытоптаны.

— Ты переживаешь из-за каких-то там овощей? Монстр сожрал твоих детей! — завопил он.

— Вовсе нет, — усмехнулась женщина.

— У него весь рот был в крови.

— Свекольный сок.

— Ты уверена? — Густав взглянул на веселых, кружащихся рядом детей. — Должно быть, он съел только одного. Ты их пересчитала?

— Держи, мой рыцарь в сверкающих доспехах, — сказала Росильда, протянув Густаву окрашенный свеклой топор, который он потерял. — Я прекрасно знаю, сколько у меня малышей, и никто из них не в животе у тролля. Возможно, если бы ты остановился на секунду и подумал, прежде чем...

Росильда умолкла и придвинулась поближе к Густаву.

— Погоди-ка, — сказала она с усмешкой, — а я знаю, кто ты. Ты тот принц из истории Рапунцель.

В этот момент дети столпились вокруг Густава, охая и ахая. Он ничего не ответил.

— Да, я уверена, что это ты, — протянула Росильда. — Прекрасный Принц собственной персоной.

— Меня зовут Густав.

— Я бывала в королевском дворце, — добавила она, — и видела тебя там.

Густав выглядел мрачным.

— Нет, ты видела моего брата. Он Прекрасный Принц, а меня зовут Густав. Густав Могучий.

В этот момент малыши, мальчик и девочка, начали карабкаться вверх по его рукам.

— Хорошо, Ваше Высочество, — ответила Росильда. — Почему бы Вам не достать свой королевский кошелек и не заплатить нам за все разрушения, которые Вы учинили здесь?

— У меня нет с собой золота, — сказал Густав, пока малышня на его плечах дергала его за волосы. — Но я распоряжусь, чтобы королевский казначей прислал вам деньги.

Он попытался уйти, прежде чем женщина продолжит проявлять любопытство в наименее любимой им теме, но еще два карапуза уселись ему на ноги, уцепившись за тяжелые сапоги на меху, и задержали его.

— Скажите мне кое-что, Ваше Высочество, — крикнула ему Росильда. — Почему Вы не взяли лестницу?

Опять этот вопрос? Этого Густав уже не мог вынести. Он стряхнул с себя детей, те упали в грязь, хихикая. Единственное, что он смог произнести в ответ, было:

— Тьфу!

— Когда вернетесь в замок, почему бы Вам не сказать Лиричному Лейфу, что ему нужен новый репертуар? — Росильда притворно улыбалась. — Прошло уже несколько месяцев, и мне надоело слушать о том, как милая девушка спасла Вам жизнь.

— К вашему сведению, этот пройдоха-песенник несколько недель не появлялся возле замка Штормвилля, — зарычал Густав. — Скатертью ему дорога!

Он резко повернулся к Росильде спиной, вскочил на своего боевого вороного коня и хотел было умчаться прочь, оставив за собой облако пыли, но, прежде чем он успел пришпорить коня, во двор въехал неизвестный. Он сидел верхом на соловой кобыле, неловко сгорбившись в седле, и двигался очень медленно. У ворот всадник остановился и поднял глаза. Густав, Росильда и дети уставились на странное облачение незнакомца — пыльный белый костюм, украшенный золотой отделкой и кисточками.

— Здравствуйте, — сказал всадник, утомленно улыбаясь. — Возможно, это прозвучит несколько странно, но кому-нибудь из вас знакома сказка о Рапунцель? О девушке с очень длинными волосами и...

Дети радостно запрыгали вокруг и начали тыкать пальцами в Густава.

— Ой, — сказал незнакомец. — Вы знаете эту историю?

Росильда усмехнулась.

— Он непосредственный участник этой истории. Это Прекрасный Принц собственной персоной.

Глаза незнакомца округлились, и сам он приосанился.

— В самом деле? Шутить изволите? Нет? О, как чудесно. Вы себе представить не можете, насколько ужасной была последняя неделя. Я проделал весь этот путь из Гармонии. Я недосыпал, останавливаясь у каждой деревни или фермы, что попадались по дороге. Я практически умираю с голоду... Вы себе просто не представляете, через что порой приходится пройти, ради свежей сдобы в некоторых местах. Мне приходилось ночевать на постоялых дворах, где, ясно как день, между сменами постояльцев простыни не меняются; я умывался той же водой, в которой еще недавно плавала рыба, и кто знает, чем она там еще занималась. Прошу меня простить за то, что утомляю вас всяким вздором. Дело в том, что я прошел через все это в надежде найти кого-нибудь, кто укажет мне, где искать Рапунцель. И вот я столкнулся с вами. С вами, люди. И это даже более потрясающе, чем вам кажется, потому что я тоже Прекрасный Принц!

Густав сощурил глаза.

— Ты, сумасшедший, да?

— Нет, ну, что Вы, я просто слегка взволнован. Видите ли, меня зовут Фредерик. Но я тоже Прекрасный Принц. Из сказки про Золушку. — Он сверкнул широкой улыбкой и протянул Густаву руку. Густав ее не принял, он никак не мог понять, о чем толкует этот лунатик, и уж точно ему не доверял. Дети же, с другой стороны, бешено зааплодировали при упоминании имени Золушки. Фредерик в ответ быстро отсалютовал им.

— Ладно, давай начнем с самого начала, — сказал Фредерик Густаву. — Я ищу свою невесту, Луша — ее настоящее имя. Она уехала из Гармонии где-то с неделю назад. Все, что мне известно, это то, что она собиралась разыскать Рапунцель. Так что, если ты будешь любезен и отведешь меня к Рапунцель...

— Скачи за мной, — сказал Густав и направил своего коня в поле.

— О, феерия. А насколько она далеко отсюда?

— Я не собираюсь вести тебя к Рапунцель, — сказал Густав. — Я просто хочу отъехать и поговорить, чтобы этот сброд не слышал. — И с этими словами поскакал прочь.

— О, — сказал Фредерик. — Гмм, прощай, детвора! — Он помахал фермерше и ее семье, а после того, как его конь сделал три круга, которые вышли случайно, заставил животное скакать вслед за Густавом.

— Гмм, — проворчала Росильда. — И за этих парней все хотят замуж? Ничего не понимаю.

Двое мужчин молча ехали по грязной дороге вдоль луга, пока, наконец, не заговорил Фредерик:

— Тааак... Ты упомянул что-то там о том, что не собираешься вести меня к Рапунцель.

— Правильно, — сказал Густав. — Я не веду тебя к Рапунцель.

— И почему это?

Поняв, что они уже довольно далеко отъехали от фермы, Густав остановил коня.

— Слушай, — серьезно начал он, — ты всамомделишный принц из другой сказки?

— О да, — сказал Фредерик, пытаясь заставить своего коня поравняться с конем Густава. — А ты всамомделишный из сказки Рапунцель?

Густав вздохнул.

— Я не ее принц, но да, тот самый, из той глупой песенки. Я не могу отвести тебя к Рапунцель, потому что она куда-то сбежала.

— Вот как. — Фредерик выглядел удрученным. — Значит, у нас есть что-то общее.

— Я не хотел, чтобы фермерша и ее маленькие бесенята слышали, что Рапунцель исчезла, — сказал Густав. — А если ты кому-нибудь проболтаешься, женишок, то пожалеешь об этом.

— Ни за что, — ответил Фредерик. — Но если это такой большой секрет, то мне интересно, почему ты мне о нем рассказал.

Честно сказать, Густав и сам не знал, почему решил открыться этому нелепому незнакомцу. Может быть, он понял, что если кто и способен на свете его понять, так это еще один бедный дуралей, обреченный зваться Прекрасным Принцем. Но, может, этот парень на самом деле принц? Он был похож на чокнутого привратника. «Мои братья такого за обедом съедят и не подавятся, — подумал Густав. — Но, опять же, если мои братья возненавидят его, может быть, он не так уж и плох».

— Что случилось с твоей женщиной? — спросил Густав.

— Луша ушла, потому что считала меня скучным, — признался Фредерик. — Но я вовсе не скучный. Но, полагаю, это не твоя головная боль.

— Скучным? Ха! Нет, ну что может быть хуже этого. Рапунцель ушла помогать людям.

Густав сплюнул. (Он просто не желал принимать тот факт, что его поведение могло иметь какое-то отношение к тому, что Рапунцель ушла)

— Не понимаю, — сказал Фредерик. — А разве помогать людям — это плохо?

— Тебе ведь известна эта сказка, да?

Фредерик кивнул.

— Значит, тебе знакома часть про терновый куст?

— Неужели ее слезы и вправду вернули тебе зрение? — уточнил Фредерик.

— Как знать, — пробормотал Густав. — Но она убеждена, что спасла меня. А как только эта песенка разнеслась по округе, стало еще хуже. Она была храброй героиней, обладательницей волшебных слез. А кем был я? Я был придурком, которого поколотила старуха и спасла девчонка. Короче, она уверовала, что может исцелять людей, поэтому она отправилась распространять добро по свету или что-то в этом роде. А я остался здесь, чтобы восстановить свою репутацию...

— Очень жаль это слышать...

— Оставь свою жалость при себе, — прервал его Густав. Его вдруг осенило, что этот странный человек в дурацком костюме может предложить ему именно то, что ему было так необходимо — возможность совершить подвиг. — Так эта Золушка, которую ты ищешь — она попала в беду? Ей нужна помощь?

— Ну, не знаю, — ответил Фредерик.

— Она точно в опасности, — заявил Густав, как нечто само собой разумеющееся. Он увидел, как Фредерик вздрогнул при слове «опасность» — будет достаточно легко убедить принца, что его девушку необходимо спасать.

— Штормвилль не место для любителей приключений, — продолжил он. — Здесь монстры на каждом шагу.

— Тигры? — спросил Фредерик, еле слышным шепотом.

— Конечно, а почему бы им и не быть? У нас тут кого только нет, — ответил Густав. — Знаешь, как раз перед твоим появлением, я спас ту семью от тролля.

— Серьезно? — спросил Фредерик, обкусывая свои ухоженные ногти.

— Серьезнее не бывает, — сказал Густав. — Девушка была вооружена?

Фредерик покачал головой.

Густав попытался подавить свое волнения.

— Я никогда никуда и шагу не делаю без моего топора, — сказал он, кивнув на огромное оружие, которое теперь было привязано у него за спиной. Фредерик мельком увидел большое топорище (с которого еще капала красная жидкость) и чуть не рухнул с коня.

— В этих лесах без оружия небезопасно, — сказал Густав. — Во что она была одета?

— Кажется, в голубое платье?

— В платье? — Густав так и покатился со смеху. — Посмотри на меня. Вот, как следует одеваться в Штормвилле. — Его плечи покрывали пластины сверкающих доспехов. Его предплечья, запястья и ноги были покрыты защитным металлом на меховой подкладке. Торс покрывала меховая туника. Под ней еще броня. И его высокие железные сапоги выглядели достаточно прочными, чтобы пинком проломить стену.

— Не думаю, что я смогу носить все это, — сказал Фредерик.

— Если девушка уехала отсюда уже как неделю назад, нам лучше поспешить. Пока мы тут болтаем, она может находиться на грани жизни и смерти.

— Ой, — сказал Фредерик. — Значит, хм, ты, хм, а ты...

— Да, я спасу твою женщину, — провозгласил Густав. — Вперед! Едем!

И Густав поскакал по дороге в сторону темного, густого леса.

— Пожалуйста, не так быстро! — прокричал вслед Фредерик, выделывая непонятные зигзаги. — Это седло воистину раздражает!

Прим.переводчика: * 80 футов = 24.384 метра, ** 9 футов = 2.74 метра