Вы создаете «семью-стаю»

Итак, несмотря ни на что, вы решили стать собач­ником. Причем не просто собачником, а кавказистом или азиатчиком. Поздравляю. В вашей жизни начина­ется совершенно новый этап. Казавшиеся еще недавно незыблемыми истины будут наверняка пересмотрены, укоренившиеся привычки изменятся. Если, конечно, вы не собираетесь просто посадить собаку на цепь или попросту не замечать ее, выводя на 10 минут на «про­гулку» дважды в день.

Вам предстоит интереснейшая задача — адаптиро­вать в семье представителя совершенно иного вида, который склонен считать себя таким же, как вы, и, ста­ло быть, распространяющий на вас свои Законы. Вы же неизбежно будете применять к нему свои. Вот вам и повод для конфликта.

Моя задача — помочь вам в решении этой пробле­мы, насколько это возможно, ведь очень скоро вы пой­мете, что никакие книги и советы не смогут полностью заменить опыта и умений, которые придут к вам лишь с течением времени.

Но от самых основных ошибок попробуем под­страховаться. Некоторые моменты я уже упомянул:

1) с небольшими оговорками, но иерархическая структура в вашей «семье-стае» будет линейной, и не­дооценивать это обстоятельство никак нельзя;

2) ваше единственно возможное место в этой «се­мье-стае» — место вожака, оберегающего беспрекослов­ное подчинение «Закону стаи»;

3) было бы ошибкой встать на позиции «человекопсов», как бы морально привлекательно они ни выглядели.

Теперь давайте попробуем представить себе, кем же считают нас наши собаки. Этот вопрос не так прост, как может показаться. Более того, боюсь, современная наука этология однозначно на этот вопрос ответить не может. Принципиально существуют всего лишь две воз­можности: собаки могут считать нас собаками или кем-то другим.

Могут ли собаки отождествлять нас с собой? В чем-то, безусловно, да. Но все же остаются очень серьезные аргументы, не позволяющие считать это утверждение истинным.

Могут ли собаки не замечать наших с ними разли­чий, ведь мы иначе двигаемся (собак настоящих они ведь выделяют визуально сразу же!), не метим террито­рию, не едим вместе с ними их пищу, уступаем им по­ловых партнеров (несмотря на то, что являемся в большинстве случаев вожаками)? Со сменой времени года наш внешний вид странным образом изменяется.

Почему, в конце концов, кобели никогда не вос­принимают женщин даже как гипотетических половых партнеров?

Есть и более тонкие наблюдения. Те же кавказские овчарки в собачьих поединках никогда не стремятся (по указанным в начале книги причинам) убить или пока­лечить противника, но на человека это правило не рас­пространяется. Иными словами, для кавказской овчар­ки чужой человек - враг, которого можно убивать, то есть он не является собакой (представителем того же вида, что и кавказец). Любопытно, не правда ли?

Но факт отсутствия другой стаи, применение к нам, людям, собачьих «понятий» (перемечание деревьев после хозяина, вылизывание лица и т.д.) свидетельствуют о том, что все-таки в чем-то мы — собаки для наших лю­бимцев. Получается, что мы с вами, дорогие читатели, собаки, но какие-то странные, не совсем обычные в собачьем восприятии. Это, кстати говоря, осложняет для нас решение задачи - занять место вожака. И здесь нам необходимо использовать свою необычность, то есть убедить кавказскую овчарку в своей исключительнос­ти, что ли, не дать понять нашу (с точки зрения собаки) ущербность.

Запомните! Ущербный, неполноценный по собачьем за­конам не может быть вожаком! Это аксиома.