А. Язык и социальная ситуация 435
(Pratt, Bumstead, Raynes, 1976) в учреждении для умственно отсталых взрослых Количество информативных сообщений, обращенных к ним, изменялось обратно пропорционально степени умственной отсталости.
Вот парадокс, наводящий на размышления: обращаясь к людям менее компетентным в речевом и умственном отношении, индивиды прилагают адаптационные усилия, направленные, по-видимому, на то, чтобы эти люди могли их понять. При этом сообщаемое содержание становится ограниченным и, видимо, сводится к оперативным и нормативным вопросам. Таким образом, подтверждается то, что изменения словесной формы речи, ее упрощение с целью приспособления к ограниченной языковой компетентности собеседника лишь кажутся ограниченными только вербальной формой. На самом деле — это другое, более широкое явление. Форма выражения, следовательно, действительно выявляет некую форму социально-психологических отношений между двумя лицами.
Каковы же последствия этого особого вида отношений для хода обмена? Можно опасаться, что партнер, к которому обращена такая коммуникация, в конце концов заметит упрощение и будет стремиться уклониться от такого общения. Замечательное исследование, проведенное в Ирландии (Ноу, McKnight, 1977), показывает, что так и происходит в действительности. В этом эксперименте дети со слабым языковым и умственным развитием и дети с высоким развитием речи и интеллекта должны были выступать в роли индивидуальных опекунов по отношению либо к тому же слаборазвитому ребенку, либо к высокоразвитому. Опекуны должны были объяснять своим подопечным различные этапы заданной им работы. Наблюдая за тем, как выполнялись эти задания, авторы эксперимента могли оценить качество общения. В роли опекунов и те и другие дети проявили тенденцию к приспособлению своей речи к уровню подопечного ребенка в соответствии с тем, что было описано выше. Имея дело со слаборазвитыми детьми, в частности, все опекуны больше прибегали к императиву и нормативным элементам, способным привлечь внимание ученика. Но поразительно, что в то время, как слаборазвитые дети, обучаемые опекунами, также имеющими слабое развитие, очень хорошо выполняли задание, дело обстояло совсем не так, когда опекун был хорошо развитым ребенком.
|
|
Более подробный анализ полученных данных позволил авторам эксперимента понять, что именно объясняет неудачу общения в последнем случае. Высокоразвитые дети, обращаясь к отсталым детям, часто прибегали к высказываниям, содержащим не только выражение симпатии, но и насмешку, жалобы, угрозы. Опекуны со слабым развитием, общаясь с хорошо развитыми подопечными, давали меньше информации по заданию, и их высказывания содержали меньше слов и фраз, чем в случае, когда подопечным был умственно отсталый ребенок, такой же, как они. Можно ли истолковать такую позицию опекунов с низким уровнем развития как проявление замкнутости по отношению к более развитым партнерам. Другой эксперимент (Rime, Thomas, Laubin, Richir, 1983) позволяет высказать на этот счет некоторые соображения. Взаимодействуя с равными себе по возрасту развитию партнерами, умственно отсталые подростки независимо от хорошег или плохого развития речи вели себя как равные. Но эти две группы вели сео иначе, когда в ситуацию вводили взрослого воспитателя. У слаборазвитых подр0 стков сразу снижался уровень зрительного внимания к элементам физического социального окружения.
|
|