Вернемся к греческому корню pragma и его значению: действие. Таким образом, прагматический инструмент — это инструмент, служащий для действия. Следовательно, в качестве прагматического инструмента язык должен самими своими характеристиками давать говорящему возможность действовать на себя и на «другого». Для иллюстрации приведем несколько примеров — эксперименте ных и описательных.
А. Язык дает возможность собеседникам строить предположения исходя из заданного. Вернемся к примеру, заимствованному у Дюкро (Ducrot). Если я говор*0
[ Коммуникация
Изучение мотивации к обработке информации
♦ природа (характер)..
♦ ответственность...
♦ важность...
♦ и т. д.
т
Да |
{ Достаточная мотивация?J--»
Определение возможности обработки по центральному пути
♦ (по)знание
♦ понимание (охват)
♦ язык
♦ рассеянность(отвлечение)
Да |
♦ повторение
♦ и т. д.
Нет |
-^Возможен ли центральный путь?}
Определение природы когнитивного процесса в зависимости от характера его проявления (осуществления)
|
|
Да с, Г"-, Нет (неоднозначность; безразличие)
----- (Вызывает ли сообщение ясные мысли? J--------- —------------------------ ■ — *■
Изучение изменения когнитивной структуры
Нет |
• чувства позитивные или негативные
• как воспринимается коммуникатор (компетентный, привлекательный)
• структура аргументации
Отрицательное изменение аттитюда центральным путем |
Да |
Периферические показатели
Изменение аттитюда |
Стабилизировавшееся во времени (позитивное/негативное) |
Изменение аттитюда периферическое, не предсказывающее договор
|_ Изменение _| аттитюда
Поверхностное, промежуточное
Рис. 18.2. Когнитивная обработка информации
506 Глава 18, Высказывания и убеждение
В. Социально-психологическая прагматическая перспектива коммуникации 507
«Король Франции лысый», то я одновременно характеризую французского короля и предполагаю, что король Франции существует.
Прежде мы уже подробно анализировали допущение существования и языковые средства, позволяющие выразить большую или меньшую степень присутствия референта существительного в экстралингвистической (внеязыковой) действительности. Мы пришли к выводу, что если существительное сопровождается определенным или притяжательным детерминативом, оно обретает значение большей степени существования, чем в том случае, когда при нем стоит неопределенный детерминатив (Ghiglione, Nooyen, 1981). Так, ип roi de France будет означать как для говорящего, так и для его собеседника меньшую степень существования короля Франции во внеязыковой действительности, чем 1е или топ roi de France. Это свойство детерминативов существительного находит себе соответствие как на уровне говорящего, так и на уровне его собеседника. Что касается говорящего, то мы показали, что его аттитюд по отношению к объекту определяет выбор им того или другого детерминатива. Что же касается собеседника, то мы показали, что он рассматривает как более убедительное то сообщение, объект которого выражен существительным, имеющим при себе детерминатив, соответствующий его собственному аттитюду (Ghiglione, 1982). Например:
|
|
• объект аттитюда: операция, которой подвергается плод (аборт);
• испытуемые, имеющие положительный аттитюд к аборту;
• испытуемые, имеющие отрицательный аттитюд к нему;
• первый набор гипотез:
• испытуемые, выступающие за, будут стремиться придать возможно меньшую определенность существованию ребенка, употребляя при соответствующем существительном неопределенный артикль (ип), подчеркивая тем самым, что факт аборта касается несформировавшегося существа;
• испытуемые, настроенные против, будут «сверхдетерминировать» этот факт (придавать максимальную определенность существованию ребенка), используя определенные детерминативы (определенный артикль /е), подчеркивая этим, что аборт касается сформировавшегося живого существа;
• результаты, подтверждающие гипотезы;
• второй набор гипотез, заключающийся в следующем: испытуемые, которые благоприятно настроены по отношению к абортам, сочтут сообщение на эту тему тем более убедительным, чем менее определенным будет представлен референт существительного «ребенок» благодаря употреблению неопределенного детерминатива, и тем менее убедительным, чем более определенным он будет благодаря употреблению определенного детерминатива при существительном «ребенок»; испытуемые, настроенные против абортов, сочтут сообщение на эту тему более убедительным, если существительное «ребенок» будет иметь при себе определенный детерминатив, и менее убедительным, если слово «ребенок» будет иметь при себе неопределенный детерминатив;
• результаты, подтверждающие эти гипотезы.
В общем, всем известный лозунг противников абортов «Дайте им (детям) возможность жить!» выражает языковыми средствами — благодаря эффекту допущения существования и употреблению соответствующих детерминативов — инструкцию для собеседника по интерпретации намерений говорящего, связанных с его исходным аттитюдом. Это можно записать так:
Говоря тебе: «Дай им возможность жить», я информирую тебя о моем намерении защищать жизнь, которая уже существует, — жизнь ребенка. Я обосновываю свой аттитюд по отношению к абортам тем, что утробный плод — это уже полностью сформировавшееся живое существо.
Б. Глаголы, центральные составляющие предложения, могут служить прагматическими инструментами, поскольку они поддаются категоризации на основе своей семантики: глаголы динамические выражают действие (прототип: глагол /aire — «делать»), а глаголы статические выражают состояние (прототип: etre — «быть», avoir — «иметь»); существуют еще глаголы концептуальные, такие как penser — «думать, мыслить» (Ghiglione, Bromberg, Friemel, Kekenbosch, Verstiggel, 1990). Благодаря этим свойствам глаголов политические деятели могут приспосабливать свои высказывания к ситуациям. Так, мы смогли показать (Ghiglione, Landre, Bromberg, Dorna, 1990), что Лионель Жоспэн и Жак Ширак во время дебатов, транслировавшихся по телевидению (телепередачи «Час истины», «Перед лицом прессы»), употребляли приблизительно одинаковое число динамических, статических, декларативных глаголов (приблизительно треть глаголов каждой группы), давая таким образом понять, что они — люди, которые мыслят, определяют, действуют и т. д., следовательно люди рассудительные и дальновидные. Те же самые Жоспэн и Ширак употребляют большое число динамических глаголов (> 50%), после прихода к власти, т. е. в своих выступлениях в Национальном собрании, демонстрируя тем самым, что они люди действия, следовательно хорошие политические представители.
|
|
Другие эксперименты позволили выявить другие эффекты, вызываемые семантическими характеристиками глаголов.
Так, де Пут и Семэн (De Poot, Semin, 1995) показали, что вопросы, сформулированные с помощью глаголов действия, приводят к тому, что субъект вопроса рассматривается как отправной пункт ответа, тогда как в случае формулировки вопроса с помощью глаголов состояния отправной точкой ответа чаще всего оказывается объект. Или же в другой работе (Semin, Mansman, Gooitske, 1994) показывается, что «межличностные» глаголы, такие как «помогать», «не понравиться» и т. д., систематически влияют на имплицитную причинность (каузальность): глаголы действия индуцируют выводы о субъекте, а глаголы состояния — об объекте. Иными словами, это значит, что семантические характеристики глаголов побуждают реципиентов делать выводы о намерениях говорящего. Так, при употреблении глаголов действия подразумевается, что их субъект действует, и это побуждает реципиента сделать вывод, что именно его следует в первую очередь принимать во внимание при ответе. Глаголы состояния предполагают объект, имеющий характеристики. Следовательно, именно эти характеристики следует учитывать при ответе.
В. Операторы аргументации были разделены нами на три метакатегории: операторы денотации, операторы выражения и операторы переговоров (Ghiglione, 1994; Landre, 1994; Landre, Friemel, 1997). В этом мы следовали за тремя важней-
508 Глава 18. Высказывания и убеждение
шими функциями языка: 1) описывать, обозначать реальность или некое состояние мира; 2) выражать мысль, состояние говорящего; 3) оказывать воздействие на собеседника. Все три функции of ражают стратегии убеждения. В качестве примера (взято из: Ghiglione 1994, op. cit) приведем два отрывка из речей, одну из которых произнес Р. Бадэнтер (R. Badinter), в то время министр юстиции Франции (1981), в Национальном собрании в пользу отмены смертной казни, а вторую — генерал Бижар (Bigeard), депутат Национального собрания, выступавший против отмены смертной казни в тот же период.
|
|
Рассмотрим запись первых строк речи Бадэнтера, министра юстиции:
«Вот первая (1) очевидная истина: в свободной стране отмена смертной казни почти везде (2) является правилом.
В странах, где (3) господствует диктатура, смертная казнь применяется везде (4). Это разделение мира — не простое совпадение, а (5) выражение взаимосвязи. Подлинное политическое значение смертной казни заключается именно (6) в исходной мысли, что государство имеет право располагать гражданином вплоть до (7) лишения его жизни. Именно этим (8) смертная казнь вписывается в тоталитарный режим. Именно в этом же (9) вы, депутаты, найдете подлинное значение, которое в реальном правосудии имеет смертная казнь. В реальных условиях правосудия что представляет собой смертная казнь? Это двенадцать мужчин и женщин, два дня заседаний суда, невозможность дойти до (10) сути дела и (11) ужасное право или (12) ужасный долг за какие-то четверть часа, а иногда за несколько минут, решить столь (13) трудный вопрос о виновности. Я (14) затем, выйдя за пределы (15) вопроса о виновности, решить вопрос о жизни и смерти другого живого существа».
Благодаря действию операторов оратор выводит на сцену общения реальность, которую он называет и драматизирует: аргументатора, потенциального контрар-гументатора, логику доказательства. Сообщение задумано, как нам кажется, одновременно как неопровержимое, поскольку оно связано с реальной действительностью; обоснованное логикой доказательства, и объективное, так как опровергает другое мнение, не обоснованное доводами разума. Можно было бы сказать, что речь здесь идет о стратегии реальной действительности, обоснованности и объективности. В самом деле:
• реальная действительность денотирована операторами места «везде», «где», «до», «за пределы» и более или менее драматизирована, с тем чтобы сразу послужить противопоставлению демократии и диктатуры: «почти везде» или «везде», «подлинное значение», «именно», «столь трудный»;
• потенциальный контраргументатор упоминается и опровергается: «Это разделение мира — простое совпадение», — мог бы сказать контраргументатор, но противительное «а» дополняет отрицание, отвергает это утверждение и предлагает другое, лучшее объяснение, исходящее от говорящего;
• логика доказательства поддерживает эту речь: «именно этим», «именно в этом же», различные эффекты выделения — «и право или долг...», «и решить...»-что, в частности, связано с операторами аккумуляции.
Теперь приведем отрывок из речи генерала Бижара, выступившего за смерт' ную казнь в тех же дебатах в сентябре 1981 г. в качестве депутата Национального собрания:
«Сегодня вечером мы все (1) стоим перед лицом нашей совести. Лично я следил за обсуждением с большим (2) интересом, и (3) я думаю, что каждый имеет право высказать свое мнение. Что касается меня, то я не связан ни с какой (4) партией и не верю ни в какую (5) партийную директиву. Я абсолютно (6) свободен и делаю то, что хочу. Это позволяет мне не чувствовать никакого напряжения. Господин министр юстиции! Я выслушал ваш блестящий доклад. Вы прославленный адвокат, адвокат высокого класса. Это необходимо, чтобы выдвинуться в вашей профессии. Для того чтобы быть военным, нужно другое образование. Вы знаете, что военный аполитичен, он исполняет приказы правительства, какими бы они ни были. Но к счастью (7), впрочем (8), и наши друзья социалисты очень (9) счастливы, что имеют сейчас такую (10) армию в своем распоряжении».
Как мы видим, стратегия самая простая. Оратор выражает свое состояние и свои собственные аттитюды, и поставленные цели достигаются почти исключительно с помощью употребления слов с усиливающей семантикой или соответствующих им средств: «все», «большой», «никакой», «абсолютно» и т. д. Здесь речь идет о субъективных высказываниях, обоснованных «страстно».