– Ну что ж, может, теперь ты дважды подумаешь, прежде чем связываться со мной, – сказала я с напускной храбростью, которой вовсе не чувствовала, и заскрежетала зубами от досады – у меня дрожал голос.
Сбоку от меня возник человек, которого Офелия назвала Венецианцем. Я обернулась к нему, обрадовавшись, что могу переключить внимание на кого‑то другого. Он совершенно не был похож на могущественного тирана, каким описывали его сестры. Самоуверенный и самовлюбленный тип – да, но тиран?! Едва ли.
– Дрейк, окажи мне любезность, познакомь меня со своей спутницей.
Это была не просьба, а приказ. И при этих словах я почувствовала на себе воздействие его чар; мне показалось, что я задыхаюсь. Наверное, характеристика «тиран» все же была не так далека от истины. Когда я смогла перевести дух, то заметила, что после этих слов обстановка в «Черном и белом» стала прежней. Зазвучала музыка. Разговоры возобновились. Официантки принялись сновать сквозь толпу с подносами. Вокруг снова замельтешили люди, и мы втроем остались наедине среди моря людей.
– Эшлинг Грэй, это Альбер Камю, более известный в сообществе бессмертных как Венецианец. Эшлинг недавно в Париже.
Венецианец склонился в странном церемонном поклоне над моей рукой, которую я неохотно протянула ему.
– Добро пожаловать. Очень рад с вами познакомиться, Эшлинг. Нечасто в моем скромном заведении появляются супруги вивернов, да к тому же Стражи.
– У меня что, на лбу написана большая буква «С»? – спросила я довольно раздраженно, но ведь за последние сутки мне столько пришлось пережить! – Я даже не знаю, кто такие эти Стражи, а уж тем более не могу понять, почему меня принимают за одну из них, но я знаю одно: никакого супруга у меня нет и у Дрейка нет никаких шансов им стать, так что эту мысль можете сразу выбросить из головы.
– Вы выдержали поцелуй дракона, – мягко произнес Венецианец, но, встретив взгляд его светло‑серых глаз, я поежилась от неприятного чувства. Его окружала аура власти, неслыханного могущества, похожего на то, что я почувствовала в объятиях Дрейка, но оно было скорее жестоким. Не цивилизованным, а беспощадным и пугающим. – Только его супруга способна на это. Всем сразу стало понятно, кто вы.
– Рада, что хоть кто‑то понимает, что происходит, потому что я нахожусь в полной растерянности, – проворчала я.
Венецианец отвесил мне еще один небольшой поклон:
– Как я уже сказал, добро пожаловать в «Черное и белое». Я в долгу перед вами за то, что вы устроили моим посетителям такое занятное шоу. Уже давным‑давно мы не имели возможности наблюдать, как дракон заявляет права на свою женщину.