Глава3.Направление эволюции мировой валютной системы

В настоящий момент в мире сложились две мощные валютные системы: Ямайская, с доминирующей валютой – долларом США, и Европейская система, в которой основная валюта - Евро. Основы современной международной валютной системы были, как известно, выработаны МВФ в январе 1976 году в Кингстоне. Реально новый валютный механизм действует с 1 апреля 1978 году, то есть с момента официального вступления в силу поправок к уставу МВФ, в которых и были реализованы кингстонские договоренности, означавшие радикальный отход от принципов Бреттон-Вудса.

Неудовлетворенность современным состоянием мировой валютной системы ощущается повсеместно. Редакторы вышедшей в свет в 1994 году книги “Международная валютная система” П. Кенен, Ф. Пападиа И.Ф. Саккоманни пишут: “ Никто из авторов не защищает нынешнюю международную валютную систему как наилучшую из всех возможных. Самые веские доводы в пользу этой системы, которые можно здесь встретить, состоят в том, что она функционирует относительно неплохо и что нет никаких очевидных путей ее улучшения. Критические суждения весьма эмоциональны и резки – от обвинений в несправедливом отношении к развивающимся странам до упреков в неспособности обеспечить ресурсами и оказать эффективное содействие процессам экономического роста”[13]. Государства Западной Европы и Япония в определенной мере тяготятся привилегированным положением, которое в современном международном валютно-финансовом устройстве занимает американская денежная единица.

Отсутствие в нынешних условиях общепризнанных, универсальных мировых денег, каким было в свое время золото, может в определенной мере компенсироваться наличием эффективно действующего механизма выравнивания платежных балансов, который мог бы упорядочить платежно-расчетные взаимоотношения в первую очередь между основными мировыми валютными полюсами. Речь идет о формировании структуры международного экономического обмена, исключающей возможность возникновения затяжных, неприемлемых по своим масштабам дисбалансов и накопления непомерной внешней задолженности.

Функционирование механизма уравновешивания платежных балансов можно рассматривать и в терминах погашения национального долга. Имеется в виду, что с его помощью фактическая или предполагаемая текущая задолженность одних стран по отношению к другим возмещается посредством реального богатства. Однако в данном случае это богатство выступает не в виде единого денежного товара – золота, а как совокупность разнообразных товаров и услуг, играющих роль как бы “множественных мировых денег”. Эта роль проявляется особенно рельефно, если движение благ в заданном направлении стимулируется благодаря целенаправленным мерам государственного воздействия.

Многие экономисты, придерживающиеся монетаристского подхода, считали оптимальным механизмом выравнивания платежных балансов плавающие валютные курсы. С конца 60-х начала 70-х годов эта концепция стала оказывать доминирующее воздействие на валютную политику ведущих стран Запада. Однако в 80-е годы наступило разочарование результатами функционирования механизма плавающих курсов. Выяснилось, что этот механизм недостаточно эффективен в качестве автоматического регулятора платежных балансов, не обеспечивает их устойчивого равновесия.

Плавающим валютным курсам присущи резкие, непредсказуемые колебания, которые во многих случаях обусловлены разными привходящими обстоятельствами, а также целенаправленными действиями властей, вызванными стремлением к приобретению конкурентных преимуществ, и потому не могут считаться экономически обоснованными. На микроуровне неустойчивость обменных курсов увеличивает риск валютных потерь, затрудняет международные сопоставления производства. Подобные явления создают ощутимые помехи для предпринимательской деятельности, инвестиционного процесса. В области макроэкономики скачки валютных курсов вызывают инфляционные импульсы, провоцируют нарушения равновесия платежных балансов. Таким образом, они чреваты серьезным ущербом, как для внутренней экономики стран, так и для международных экономических отношений. В результате стало нарастать недовольство механизмом валютного плавания.

Начавшееся с середины 80-х годов переосмысление механизма регулирования платежных балансов реализуется в практических действиях, которые осуществляются в двух направлениях.

Во-первых, предпринимаются меры, способные обеспечить большую стабильность рыночных курсов ведущих западных валют. Они предполагают усиление воздействия официальных органов на эти курсы с тем, чтобы корректировать направление движения и ограничивать амплитуду их колебаний. В то же время опасность возникновения разорительных “валютных войн” заставляет власти искать пути межгосударственного согласования вмешательства в функционирование валютных рынков.

Предвестником тенденции к усилению контроля за движением валютных курсов стало принятие совещанием “семерки” на высшем уровне (в июне 1982 г. в Версале) по настоянию Франции “Совместного заявления о международных валютных обязательствах”. “Мы принимаем на себя, - говорится в документе, - совместную ответственность добиваться укрепления стабильности мировой валютной системы. … Мы полны решимости выполнять это обязательство в тесном сотрудничестве со всеми заинтересованными странами и валютными учреждениями”[14].

Переход ведущими странами Запада, в первую очередь США, от практики невмешательства в функционирование валютных рынков к активному воздействию на состояние этих рынков проявился главным образом в двух совместных мероприятиях. Первое – это совещание министров финансов и управляющих центральными банками пяти государств, состоявшееся в сентябре 1985 г. В Нью-Йорке и завершившееся принятием так называемого “Соглашения Плазы”. Страны-участницы договорились прибегнуть к совместным крупным валютным интервенциям с целью понижения завышенного курса доллара, вызванного огромным притоком в первой половине 80-х годов капитала в США. Вторым важным событием стала встреча министров финансов “семерки” в феврале 1987 года в Париже, и на которой они условились совместно “содействовать стабилизации валютных курсов на существующих уровнях (“Луврское соглашение”).

“Соглашение Плазы” и “Луврское соглашение”, а также заявления совещаний “семерки” свидетельствовали о том, что главные государства Запада фактически встали на путь “таргетирования” взаимных рыночных курсов их валют, то есть совместного установления тех или иных допустимых пределов колебаний этих курсов. Удержание обменных курсов в таких пределах требует в случае необходимости проведения центральными банками совместных интервенций, то есть продаж одних валют на другие валюты рынка. Подобная практика в известной мере перекликается с концепцией, развиваемой рядом экономистов (Ф. Бергстен, ДЖ. Уильямсон).

Во-вторых, получило признание мнение о том, что неуравновешенность платежных балансов стран Запада имеет не преходящий, как полагали ранее, а застойный структурный характер. Источником же этой неуравновешенности является “несостыкованность” внутренних экономик, что выражается в различиях темпов повышения цен, неполном совпадении во времени фаз экономического цикла, перепадах процентных ставок в отдельных странах. В соответствии с этим стали раздаваться призывы перенести акцент с попыток стабилизации внешнеторговых и валютно-финансовых отношений как таковых на усилия по устранению глубинных причин возникновения неравновесий обмена между составными частями мирового хозяйства, а для этого – попытаться сначала согласованно навести порядок во внутренней экономике промышленно развитых стран.

С середины 80-х годов процесс налаживания межгосударственного экономического регулирования, углубления координации макроэкономических политик, выработки норм “международной дисциплины” получил значительный импульс. Стимулом стали резкие и масштабные колебания обменного курса доллара по отношению к противостоящим ему ведущим валютам. Участники саммита в Венеции констатировали, что страны “семерки” “усилили координацию своих экономических политик, имея в виду обеспечить согласованность курсов политики в различных областях внутренней экономики и совместимость национальных экономических политик на международной арене”. В итоговой декларации содержится указание на “обязательство каждой страны разработать среднесрочные цели и прогнозы, которые были бы взаимно совместимыми как в отдельности, так и между собой”[15].

Управление торговыми и платежными балансами с помощью международной координации внутренних макроэкономических политик рассматривается в определенной степени как альтернатива плавающим валютным курсам.

Среди совместных мер регулирования экономики ведущих западных государств, направленных на упорядочение их международных валютно-финансовых взаимоотношений, главным вновь стал отвергнутый ранее кейнсианский метод дифференцированного по странам воздействия на объем совокупного общественного спроса. На совещании “семерки” в 1987 году в Венеции координация макроэкономических политик, ориентированных на регулирование объемов спроса, была названа одним из важнейших путей решения задачи уменьшения внешнеэкономических неравновесий и достижения более стабильных соотношений валютных курсов основных стран Запада.

Решение “семерки” предусматривают, что странам, чьи торговые и платежные балансы сводятся с превышением поступлений над платежами (Япония, Германия), следует проводить политику, направленную на стимулирование экономического роста, и соответственно, внутреннего спроса, имея в виду уменьшить внешние избыточные сальдо при сохранении стабильности цен.

Страны с дефицитными платежными балансами (в первую очередь США) “должны проводить политику, которая будет благоприятствовать значительному сокращению их дефицитов” (Вашингтон 1986 г.).

Международная координация макроэкономической политики и некоторое ограничение колебаний рыночных валютных курсов вряд ли позволяют сделать вывод о том, что в сфере международных денежных расчетов “правила” вновь возобладали над “действием по усмотрению”. Но можно, по крайне мере, утверждать о движении в данном направлении. Очевидно, что национальные государственные органы не могут уйти от ответственности за обеспечение равновесия макроэкономического обмена и платежного оборота своих стран с внешним миром. Однако чтобы действия властей одних стран не причиняли ущерба другим, они должны быть подчинены международным правилам – достаточно твердым, внушающим доверие и отвечающим унифицированным стандартам целесообразности и справедливости.

Завершая работу над этой главой, хотелось бы сказать, что будущее мировой валютной системы пока еще не ясно, ведь приспособление мировой валютной системы к меняющимся экономическим реалиям осуществляется путем, который по-английски обозначает “muddling through”. На русский это переводится как “блуждание впотьмах”, или “движение на ощупь” – с помощью метода проб и ошибок и, судя по всему, так и будет обстоять дело в обозримом будущем. Но уже явно проглядываются направления, по которым ей следует развиваться.