2015-06-28
672
Далеко не всегда по характеру следов, оставленных на камне, удается сколь-нибудь надежно определить как инструмент, которым производилась обработка, так и технологию, которая была использована при этой обработке. В ходе экспедиций в разные страны нам не раз доводилось сталкиваться с такими артефактами, ломая голову над которыми, мы так и не смогли прийти к сколь-нибудь определенному выводу о том, как и чем именно они были сделаны, хотя видимые параметры и указывали на то, что к примитивному ручному труду эти артефакты вряд ли имеют отношение.
Озадачивает, например, блок из алебастра, находящийся в закрытом для туристов храме возле пирамиды Тети в Саккаре. Если смотреть на него сверху, то создается впечатление, что он надрезан трубчатым сверлом очень большого размера – порядка нескольких метров в диаметре. Но на одном из торцов прорезь имеет странную форму, указывающую на два разных положения инструмента. При этом получается, что если использовалось трубчатое сверло, то оно должно было сначала входить в материал под существенным углом, а затем мастер решил исправить исходную ошибку, придав сверлу вертикальное положение.
Рис. 91. Алебастровый блок в храме Тети
Размер трубчатого сверла уже вызывает очень большие сомнения – это что-то немыслимое. Но если не трубчатое сверло, то что?.. Ни трос, ни цепь тут явно не подходят – с их помощью невозможно создать надрез такой формы. Прямая плоская пила – тоже… Разве что предположить какое-то неширокое полотно, специально изогнутое по дуге и по той же дуге продвигаемое при распиловке. Но в этом случае режущий инструмент должен быть изготовлен из очень жесткого материала, во избежание того, чтобы полотно меняло изгиб под нагрузкой в ходе распиловки. Получается что-то уж очень странное…
Дисковая пила типа болгарки тоже не подходит. При ее движении по такой дуге ширина распила была бы гораздо шире (за счет того, что режущий диск при повороте дополнительно обрезал бы края пропила так, чтобы уместиться в соответствующем пространстве).
Можно предположить какой-то острый нож (или фрезу), который передвигается по такой дуге. Самый простой вариант – движение рукой по лекалу. Однако хотя алебастр – довольно мягкий материал, и для его обработки вполне подходят инструменты из хорошей бронзы, все-таки ручное исполнение надреза вызывает достаточно серьезные сомнения. Проще было бы просто сколоть лишнюю часть блока. Так что если нож тут и был использован, то двигался он, скорее всего, с помощью какого-то механического привода, а движение именно по дуге достигалось за счет дополнительного приспособления, которое перемещало нож по кругу или в маятниковом режиме…
* * *
Большую проблему при обработке камня вызывает создание ровных внутренних углов. Если угол образуется двумя плоскостями, то проблема вполне решаема – два прямых пропила по этим плоскостям (хоть прямой пилой, хоть дисковой) обеспечивают вполне качественный результат. А как быть в случаях, когда внутренний угол образуют сразу три плоскости?.. Как и чем вынимали материал из таких углов, например, во внутренних полостях гранитных саркофагов в Серапеуме?.. Или, скажем, при создании внутренних углов на декоративных элементах кварцитового саркофага, обломки которого попались нам в Дашуре прямо посреди пустыни рядом с пирамидой Аменемхета II (фараон XII династии, примерно 1800 лет до н.э.)...
Рис. 92. Обломки кварцитового саркофага
Анализ на электронном микроскопе прихваченного с собой образца от этого саркофага в очередной раз показал отсутствие каких-либо следов меди и олова, то есть опять-таки при обработке не использовались ни медные, ни бронзовые инструменты. Впрочем, и по внешнему виду было ясно, что о примитивных технологиях тут не может быть и речи – мастера работали с твердым кварцитом, как с пенопластом, создавая не только внутренние углы, но и даже сняв фаску по краю (для того, чтобы не повредить внешние углы при транспортировке или перемещении саркофага).
Одним из первых пришедших на ум вариантов было использование для создания внутренних углов чего-то типа лазера. Специалисты по лазерному оборудованию, с которыми нам удалось проконсультироваться, подтвердили, что лазером подобное создать ныне в принципе возможно, хотя для этого и потребовалась бы такая энергетика, которую обеспечивает оборудование, занимающее целую комнату приличных размеров.
Однако тот же электронный микроскоп не обнаружил абсолютно никаких признаков оплавления материала, которое было бы неизбежно в случае применения лазера. Анализ, впрочем, показал, что и вариант технологии с простым обстукиванием материала также не подходит. Дело в том, что кристаллы кварца на поверхности имеют явные следы сколов. Если бы материал просто скалывался обстукиванием, кристаллы кварца выбивались бы из него целиком.
Рис. 93. Сколы кварцевых зерен на образце саркофага под крупным увеличением
Впрочем, зерна кварца не были и срезаны, что следовало бы ожидать в случае, если бы материал инструмента, с помощью которого изготавливался саркофаг, по твердости значительно превышал твердость кварца. Скорее всего, речь должна идти об инструменте, имеющем твердость, близкую к твердости кварца (а это порядка 9 по шкале Мооса!). При этом инструмент двигался с довольно большой скоростью, что и приводило не к выбиванию зерен кварца, а к их раскалыванию.
Можно было бы представить нечто типа быстро вращающегося абразивного круга, но как тогда быть с внутренними углами, имеющими три грани?.. Диск неизбежно оставил бы после себя закругление, соответствующее размеру самого диска, а вовсе не прямой угол...
В голову (из современных технологий) приходит только использование бормашинки или аналогичного гравировального оборудования, которым (после создания основной формы дисковой пилой) внутренние углы специально дорабатывались до их нынешнего состояния. Но использовать на метровых размерах саркофаге бормашинку лишь для декоративных элементов?!. Что-то расточительно-трудоемкое получается…
* * *
Древним мастерам, судя по всему, не составляло особых проблем делать внутренние углы с тремя гранями не только в кварците, но и в граните, который из-за неоднородности своей структуры еще более капризен в обработке. Например, внутренние углы, которые имеют место в выемках непонятного назначения на блоках в Осирионе в Абидосе. Тут, правда, трудно оценить качество изготовления самих углов, поскольку выемки находятся в местах, к которым невозможно близко подобраться. Они расположены на приличной высоте на блоках, которые к тому же находятся в середине сооружения, постоянно затапливаемого грунтовыми водами.
Рис. 94. Выемки в гранитных блоках Осириона
Тут же в Осирионе есть еще другой вид внутренних углов, который озадачивает еще больше, поскольку в данном случае речь идет о гораздо более серьезных масштабах. Несколько из сохранившихся блоков перекрытия имеют следы «обрезания» каким-то инструментом явно уже после того, как блоки были уложены в кладку. Совместно с окружающей кладкой эти блоки перекрытия и образуют внутренние углы с тремя поверхностями.
Рис. 95. Блок перекрытия в Осирионе
Если бы блок сначала подрезали до нужной формы, а потом уже укладывали на место, то вполне можно было обойтись обычными пилами – сам блок имеет внутренние углы лишь с двойными образующими их плоскостями. Однако форма блока и его выступающих частей, равно как расположение заподлицо с блоками кладки боковой стены, указывает на то, что дорабатывался он, уже именно будучи уложенным на свое место в кладке. И если можно предположить какую-то дисковую фрезу, обрезающую камень своей торцевой частью на основном протяжении сочленений разных блоков, то как быть с самим внутренним углом этой конструкции?.. Здесь-то чем срезали материал так, что не осталось никаких закруглений и лишних запилов?..
На то, что тут даже бессмысленно рассматривать вариант ручной обработки с помощью лишь примитивных технологий скалывания и стачивания, указывают абсолютно все параметры сооружения в целом и отдельных блоков в частности (размеры блоков, отшлифованность поверхностей, абсолютное выравнивание граней и углов и т.д. и т.п.). Речь тут может идти только о машинных технологиях!.. Но каких?..
* * *
Совершенно неожиданно на признаки нетривиальных и даже загадочных технологий мы вышли в Египте там, где вроде бы даже и предпосылок для этого не было никаких – в Долине Царей на западном берегу Луксора. Казалось бы: никто не сомневается в том, что тут расположены гробницы фараонов; египтологи уверенно связывают эти гробницы с конкретными царями; росписи на стенах содержат имена этих царей; и даже знаменитая гробница Тутанхамона со всем своим содержимым найдена именно здесь. Кроме того: гробницы, которые датируются уже Новым Царством – то есть временем, когда уже были достаточно совершенные бронзовые инструменты, – сделаны в довольно мягком и податливом для обработки массиве известняка. Все совершенно доступно для древних египтян этого периода. Но…
Как выясняется, в гробницах есть целый ряд весьма странных деталей, которые порождают сомнения не только в создании их египтянами времен фараонов, но и подрывают целый ряд устоявшихся гипотез, связанных с этими гробницами.
Первая деталь. Мало где имеются объемные и качественно выполненные барельефы. И даже там, где они есть, их быстро сменяют обычные рисунки на оштукатуренных стенах. Причем центральная галерея (или проход) по мере углубления внутрь скального массива заметно ухудшается по качеству отделки и росписи стен и почти всегда заканчивается явно недоделанной торцевой стенкой. В лучшем случае эту стенку постарались лишь чуть подровнять, укладывая довольно тонкий слой штукатурки прямо по неровностям, но чаще вся видимая картинка производит впечатление работы, брошенной на полном ходу.
Если бы так дело обстояло только в одной гробнице, можно было бы объяснить все спешкой. Дескать, фараон умер, не дождавшись завершения гробницы, и ее надо было «сдавать заказчику» как есть – чуть подлатав недоделки. Но дело в том, что и в других доступных для обзора гробницах абсолютно та же самая картина!
Возникает вопрос: если фараон знал, что гробницу предыдущего правителя доделать не успели, как не успели доделать гробницы и более ранних фараонов, то зачем он тогда заказывал бы подобную усыпальницу для себя, заведомо заранее зная, что и она не будет доведена до ума?!.
Падение качества обработки стен и исполнения рисунков можно было бы объяснить вполне естественной причиной – уменьшением освещенности по мере углубления в гробницу. Фактически это означает, что в этом случае придется отказаться от версии «таинственных источников света», будто бы использованных древними египтянами – версии, которая была порождена якобы отсутствием копоти на потолках усыпальниц. Но все-таки странно: почему египтяне тогда не использовали тот самый обычный факел?.. Неужели чистота стен и потолка было гораздо более важным фактором, чем небрежно сделанная гробница?.. Или полное отсутствие копоти представляет из себя, мягко говоря, преувеличение?..
Вторая деталь. Росписи стен, характерные для центральной галереи, практически полностью отсутствуют в боковых проходах и помещениях. Более того, там чаще всего отсутствует даже штукатурка. Можно было бы списать и это на дефицит света, но росписи отсутствуют даже в тех боковых ответвлениях, которые располагаются совсем неподалеку от входа. А ведь такие помещения запросто можно было хоть немного осветить с помощью если и не факелов, то зеркал (система освещения, которую так часто эксплуатируют в различных исторических экранизациях). Или освещение с помощью системы зеркал – очередная выдумка, не имеющая ничего общего с реальностью?..
Рис. 96. Типично небрежно нанесенная штукатурка на стенах одной из гробниц
Третья деталь. Нередко боковые ответвления и помещения вообще не доделаны до конца – в смысле даже просто вырубки в известняковом массиве. И тут также создается ощущение работ, заброшенных на полном ходу. Это встречается и в тех случаях, когда центральная галерея уходит вглубь намного дальше этих боковых помещений.
Четвертая деталь. В незаконченных помещениях не видно абсолютно никаких следов инструментов, с помощью которых проводилась выборка материала. И уж заведомо тут нет следов кайла, кирки или чего-то подобного, что следовало бы ожидать при ручных технологиях древних египтян.
В одной из гробниц (KV47) мне удалось перемахнуть через ограждающие перила (пока смотритель отвлекся) и рассмотреть края выработки у стен и колонн весьма тщательно. Следов инструмента нет никаких!.. Плоскости стен и грани колонн просто переходят в массив известняка. Тут нет ни следов какой-либо фрезы, которые должны были остаться в случае машинной обработки, ни следов зубила, которые должны были бы быть в случае ручной вырубки.
Пятая деталь. Следов инструментов нет и на тех стенах, где отсутствует штукатурка. Причем даже на тех, где нет никаких признаков того, что штукатурка тут когда-либо была вообще. Чем и как можно было бы вручную создать эти стены, не оставив совершенно никаких следов?.. Представить просто невозможно.
Между прочим, в так называемой Долине Цариц, которая расположена несколько поодаль на том же западном берегу Нила, и в которой расположены гробницы гораздо меньшего размера, следы обработки встречаются буквально на каждом шагу. Особенно там, где их и следует ожидать в первую очередь – во внутренних углах. И это – следы обычных простых инструментов типа зубила и ручных технологий…
Шестая деталь. Следы инструментов в гробницах Долины Царей в ряде мест все-таки можно найти. Причем похожие как раз на следы обычного зубила. Однако они встречаются в подавляющем большинстве случаев на потолке (гораздо реже на стенах), и характер расположения этих следов указывает на то, что целью рабочих было вовсе не выравнивание плоскостей, а совсем наоборот – устранение больших ровных поверхностей. Что, впрочем, вполне логично при использовании штукатурки – на ровной плоской поверхности потолка штукатурка держится плохо.
Сопоставление всех этих деталей с параметрами имеющихся подземных галерей с очень и очень большой вероятностью указывает на то, что фараоны вторично использовали какие-то подземные помещения, которые были созданы задолго до них. Причем дополнительные работы, которые производились египтянами при таком вторичном использовании, в основном сводились к нередко довольно небрежному оштукатуриванию и росписи стен и потолка.
И этот вывод в значительной степени подкрепляется теми «гробницами», которые закрыты для доступа по одной простой причине – в них нет ничего интересного для обычного туриста, поскольку нет ни барельефов, ни росписей. Более того, они даже не оштукатурены…
Например, «гробница» под каталоговым номером KV13.
Если бы ее делали египтяне времен Нового Царства, то следовало бы назвать ее «полуфабрикатом», поскольку, судя по всем имеющимся признакам, ее стены никогда не имели никакой штукатурки и не подвергались финальной обработке. Но тогда возникает вопрос: почему египтяне, потратив такое колоссальное количество труда, какое необходимо для создания подобного вручную, забросили этот «полуфабрикат» и не использовали его в дальнейшем?..
А если принять альтернативную версию более древнего происхождения и ориентироваться на отсутствие каких-либо следов отделки, то вполне возможно, что эта «гробница» по каким-то причинам избежала «реставрации» при вторичном использовании – если оно вообще когда-либо было, поскольку не исключен вариант, что фараоны вообще ее не обнаружили в свое время...
Рис. 97. «Гробница» KV13
Обращает на себя внимание то, что, несмотря на все свое «полуфабрикатное состояние» и несмотря на полуразрушенный вид, стены в целом все-таки очень хорошо выровнены по своим плоскостям.
Чем можно было обеспечить столь ровные плоскости стен?..
При ручной выборке следовало бы ожидать наличие хоть где-то следов кайла или чего-то подобного (особенно для «полуфабрикатного состояния»). Но их нет!.. Можно было бы списать отсутствие этих следов на результат дополнительного выравнивания плоскостей. Однако при ручной обработке такое выравнивание требует колоссальных трудозатрат, которые тут были абсолютно бессмысленны. Ведь в дальнейшем стены должны были подвергнуться оштукатуриванию (если мы говорим об использовании фараонами).
Не согласуются с таким выравниванием и многочисленные каверны от выпавших кусков породы. Во-первых, если они не мешали оштукатуриванию (по стандартам египтян Нового Царства), то тогда не мешали бы оштукатуриванию и неровности самих стен, то есть смысла в выравнивании не было. А во-вторых, при том детальном выравнивании плоскостей стен, которое имеет место, в случае ручной обработки мастера должны были действовать весьма аккуратно и деликатно. Следовательно, не было предпосылок для образования таких больших каверн.
Все эти каверны гораздо больше похожи на побочный результат при работе в неоднородном массиве известняка… довольно крупного комбайна или другого горнопроходческого механического оборудования!..
На то, что подобное действительно могло иметь место указывает довольно отчетливое закругление, просматривающееся в том месте прохода, где стенка переходит на потолок. Оно выглядит так, как будто тут работала круглая или цилиндрическая фреза. Хотя нельзя исключить вариант, что это – результат лишь естественного обрушения материала с потолка в более позднее время, а закругление – только иллюзия, порождаемая расстоянием и ракурсом съемки (увы, закрытые ворота возможности подойти ближе не дают).
Единственное место, где виден след обрабатывающего инструмента – край стенки сразу за ограждающей решеткой (см. Рис. 98). Но каким именно инструментом оставлен этот след, определить не представляется возможным. Он может быть результатом как машинной, так и ручной обработки...
Рис. 98. Край стенки в KV13
Аналогичные – а иногда и еще более ровные – стенки без каких-либо признаков не только ручных, но и машинных методов обработки, имеют место и в других закрытых и недоделанных «гробницах». Причем у некоторых из таких «гробниц» все-таки можно увидеть следы зубила, но только в той зоне у самого входа, где явно потрудились современные реставраторы, лишний раз продемонстрировав, что убрать следы такой работы – дело непростое…
Однако помимо странно ровных стен и отсутствия следов инструментов в «недоделанных гробницах» есть еще одна характерная деталь, на которую в свое время обратил внимание Дмитрий Павлов и которая вылилась в итоге в версию горнопроходческого оборудования.
Дело в том, что в массе известняка в изобилии присутствуют более твердые линзообразные включения (окаменевшие останки древних морских организмов), которые выделяются своим более темным цветом.
При ручной обработке скалывать их значительно сложнее, чем более мягкий известняк. Это неизбежно должно приводить к тому, что в процессе тщательного выравнивания стен при работе молотком и зубилом остатки твердых включений будут немного выступать наружу по сравнению с основной плоскостью стены. Что и наблюдается в тех местах, где поработали реставраторы.
Между тем на тех стенах, где следов ручной обработки не видно – то есть на подавляющем большинстве стен «гробниц» – твердые включения не выступают из стены, а скорее даже наоборот: их скол проходит глубже плоскости стены!.. Такой результат возможен только тогда, когда обрабатывающий инструмент срезает одним махом и известняк, и твердые включения. Но это по силам лишь машинному оборудованию!..
Рис. 99. Стенка «гробницы» со срезанными заподлицо твердыми включениями
* * *
Много споров ведется относительно методов и технологий, с помощью которых в древние времена добывался камень в каменоломнях. Историки, естественно, предполагают, что производилось это самыми простыми инструментами и с помощью столь же простых приемов. Впрочем, даже в сам термин «каменоломня» уже заключено именно такое представление – «камень ломают»…
Самый простой способ – вырубка блоков с помощью кирки. В скальном массиве киркой прорубаются проходы (достаточной ширины, чтобы там поместился рабочий) на таком расстоянии друг от друга, чтобы отделенный затем снизу камень образовывал необходимого размера блок или заготовку для блоков. Следы такой технологии в изобилии можно найти в местах обитания самых разных древних цивилизаций.
Рис. 100. Следы кирки в каменоломнях Персеполиса (Иран)
Однако такая технология годится для добычи лишь мягких пород камня – песчаника, известняка, сланца. С кварцитом, базальтом и гранитом кирка (особенно из таких материалов как медь или бронза) не проходит – слишком велика твердость каменной породы. Тут нужны другие приемы и инструменты. Например, так называемая «клиновая технология», когда в скале пробиваются небольшие углубления, а затем в эти углубления забиваются деревянные клинья, которые обильно поливаются водой – дерево при этом разбухает и разрывает скальный массив.
Долгое время египтологи придерживались утверждения, что гранит в асуанских каменоломнях (где в том числе лежит знаменитый Обелиск) добывался примитивным способом именно по «клиновой технологии». И в качестве аргумента указывали на то, что здесь есть следы от таких клиньев. Спору нет: следы клиньев здесь действительно видны.
Рис. 101. Следы клиновой технологии в асуанских каменоломнях
Только вот есть одна проблема. Там, где остались следы применения «клиновой технологии», блоки получались неровными и весьма скромных размеров, совершенно несопоставимых с размерами рядом лежащего Обелиска. Более того, если на Обелиске и есть следы «клиновой технологии», то это – углубления пробитые в нем самом. От него явно пытались отколоть куски существенно меньших размеров. Примитивный клиновый метод был задействован уже на более позднем этапе. А вокруг Обелиска совсем другие следы, указывающие на принципиально иную технологию отделения его от скального массива, – траншея с довольно регулярно расположенными и отчетливо заметными выемками практически стандартизированной чуть закругленной в углах, но почти квадратной формы со стороной порядка 40-50 сантиметров.
Рис. 102. Траншея возле Обелиска в Асуане
(Попутно отметим, что и на другом континенте – в Южной Америке, в каменоломнях в Мачу-Пикчу сохранился лишь один-единственный след «клиновой технологии», который с готовностью демонстрируют туристам в качестве некоего «примера», хотя на самом деле он сделан в ходе эксперимента в ХХ веке. Так что для добычи гранита и в Перу применялась совсем иная технология.)
В ходе расчистки асуанских каменоломен были найдены куски диорита шарообразной формы. Диорит – весьма твердый и прочный минерал. И эта находка послужила для египтологов очередной «спасительной ниточкой». Ныне они уже практически отказались от разговоров про клинья и утверждают, что траншея вокруг Обелиска пробита все равно вручную, но только этими самыми диоритовыми шарами.
Опять же спору нет: закругленное углубление в гранитной породе можно пробить диоритовым шаром, если долго и упорно бить в одном и том же месте. И это с готовностью туристам демонстрирует местный смотритель, за небольшую сумму готовый постучать таким шаром по куску гранита.
Но если и есть смысл в том, чтобы делать подобным образом траншею (в случае, когда нет других вариантов), то зачем точно таким же трудоемким образом обрабатывать скалу вокруг на несколько метров?!. Это – абсолютно бессмысленная и непроизводительная работа. И даже более того: аналогичные следы идут и от основания Обелиска на самый верх каменоломни, образуя длинный покатый спуск. Выборка гранита здесь сделана просто неимоверная по объему (для ручной работы). Гранит удален в таком количестве, которое сопоставимо с объемом самого Обелиска!..
Рис. 103. Неровности вокруг Обелиска
Однако любая технология подчиняется вполне определенной логике. Так и здесь. Диоритовыми шарами гораздо эффективней не продалбливать регулярные углубления одинаковой формы – как это имеет место не только в траншее у Обелиска, но и практически по всему древнему участку каменоломни – а сбивать имеющиеся выступы (они и удаляются проще). А при такой работе подобных углублений просто не будет – поверхность окажется почти плоской с совершенно нерегулярными неровностями.
Рис. 104. «Стандартизированные» выемки в скальной породе в Асуане
Более того, на территории каменоломни есть своеобразные «шурфы», уходящие вглубь массива на разную глубину. Таких «шурфов» тут несколько десятков, а глубина их – от нескольких десятков сантиметров до шести метров!..
Считается, что «шурфы» пробивались вручную древними египтянами теми же диоритовыми шарами. Но есть одна незадача: размер шурфов такой, что человек там может поместиться только стоя с прижатыми к телу руками!.. Взмахнуть ими он уже не сможет. А как же тогда долбить дырку диоритовыми шарами?.. Разве что находясь в подвешенном состоянии вниз головой, лишь чуть подтягивая к себе и отпуская диоритовый шар, который будет при этом ударять по граниту только за счет своего веса. Да еще и на глубине в несколько метров…
Картинку кроме как бредовой не назовешь…
Рис. 105. «Шурфы» в асуанских каменоломнях
Впрочем, специалисты, которые реально имели дело с обработкой гранита (в том числе и ручными способами) и с которыми мне доводилось беседовать, саму идею использования диоритовых шаров называли полным бредом.
А в ходе экспедиции в декабре 2009 года мы смогли убедиться и в том, что диоритовые шары на территории каменоломни вовсе не были оставленным тут древним инструментом. Причем находка, подтолкнувшая нас к подобному заключению, носила буквально комический характер. Дело в том, что для демонстрации туристам технологии обработки диоритовыми шарами археологи почему-то выбрали кусок гранита, из боковой поверхности которого торчит ровно такой же диоритовый шар (хоть и не совсем круглой формы)!..
Рис. 106. Кусок гранита с диоритовым «шаром» в боковой стенке
Допустить, что некто, сильно размахнувшись, смог аж наполовину вогнать диоритовый «шар» в твердую скальную породу, да еще и так, чтобы оставить окружающий гранит без малейших следов повреждения, можно лишь в том случае, если потерять все остатки разума. Достаточно очевидно, что мы имеем дело тут просто с естественным включением диоритового образования в гранитной породе.
Естественно, что после подобной находки мы стали более внимательно осматривать неоднородности породы, и сразу же обнаружили, что такие включения в асуанских каменоломнях повсеместны. И их очень много. Так что диоритовые «шары», принятые археологами за древние инструменты, на самом деле являются лишь побочным мусором, который вместе с обычными обломками накапливался тут в ходе добычи гранита.
Но параллельно обнаружилась и еще гораздо более важная деталь. Во многих местах на обработанной поверхности такие более твердые диоритовые включения срезаны вместе с окружающим их гранитом – причем срезаны заподлицо!.. Это указывает на то, что выемка гранита производилась здесь с применением такой технологии, для которой твердость материала не имела принципиального значения!..
Рис. 107. Твердые включения срезанные с гранитом заподлицо
Все говорит о том, что тут использовалось какое-то нетривиальное машинное оборудование. Но какое?..
Если ориентироваться только на форму выемок на поверхности гранита и в траншее около Обелиска, а также на «шурфы», то можно предположить нечто типа фрезы цилиндрической формы. По крайней мере, именно такая мысль приходит первой в голову.
Другое дело, что цилиндрическая фреза не очень подходит для изготовления таких плоских поверхностей, которые нужны на Обелиске. Тут лучше бы подошла большая дисковая и/или простая прямая пила. Но, видимо, мастера по каким-то причинам были ограничены в выборе инструмента, имевшегося в их распоряжении, и довольствовались тем, что было под рукой.
Хотя даже таким не очень удобным инструментом им весьма не плохо удавалось создавать плоские поверхности типа своеобразной «стенки» высотой с двухэтажный дом, которая образует край выбранной породы буквально в нескольких десятках метрах от обелиска. Туристическая тропа проходит как раз по верху этой «стенки».
Рис. 108. «Стенка» в асуанских каменоломнях
Внизу видны все те же следы «цилиндрической фрезы». И вверху над «стенкой» имеется выступ, который сработан явно тем же инструментом. А вот сама «стенка»!.. Она имеет на удивление довольно ровную поверхность, хотя на ней иногда и просматриваются вертикальные полосы все той же «стандартизированной» ширины. Причем в данном-то случае мы имеем дело не со стеной какого-нибудь сооружения, а с обычной скалой в карьере!.. Ее-то зачем выравнивать?!.
И еще как выравнивать! На высоту двух этажей, в длину метров на двадцать с лишним. Да еще и заходя на перпендикулярную «стенку» и назад еще на «полстенки»!!! При этом углы на таких поворотах «стенки» явно целенаправленно выровнены по закруглению с радиусом с полметра. И это закругление выдержано по всей высоте тоже очень ровно – как на самой «стенке», так и на участке над «карнизом»!..
Рис. 109. Закругления внутренних углов «стенки»
Все указывает на то, что эта выровненная форма явилась лишь побочным (!!!) следствием работы какого-то инструмента, который выбирал здесь породу. Но что это был за инструмент, способный «попутно» выравнивать гранитную скалу на таких масштабах?!.
Здесь мы явно имеем дело с неизвестными нам технологиями.
Если считать, что «стенка» является границей выемки какого-то монолита, то по сравнению с ним даже Обелиск окажется детской игрушкой – выемка раза в четыре-пять больше него по объему!.. То есть вес такого монолита должен был приближаться к десяти тысячам тонн!.. При этом рядом можно проследить остатки еще одной «торцевой стенки с закруглениями» – следы аналогичной по объему выборки. Видимо, древним мастерам работа с подобными весами представлялась чуть ли не рутинным делом…
Однако это – далеко не все загадки асуанских каменоломен. В недавно открытой для доступа туристов зоне находится еще один «полуфабрикат». Если ориентироваться на размеры и форму, то похоже, что это была заготовка для какой-то статуи – большая глыба гранита, которую древние мастера уже почти отделили от скального массива. Почти, но все-таки еще не отделили до конца.
Рис. 110. Нижняя часть заготовки для статуи
Можно отметить сразу несколько важных моментов.
Первое. Ни о какой «клиновой технологии» тут опять-таки речи не идет. Хотя даже нам сейчас было бы проще отделить массивный блок от скалы внизу чем-то вроде клиньев, просто отколов заготовку, древние мастера сочли более целесообразным (а может и более простым) все-таки стачивать гранит и снизу.
Второе. Места выемок под заготовкой не имеют никаких признаков примитивных технологий типа следов кирки или долота. Более того, поверхность гранита здесь практически отшлифована. Вряд ли это делали специально. Скорее всего, шлифовка – побочный результат работы инструмента, что дает дополнительный аргумент именно в пользу машинного оборудования с большой скоростью вращения инструмента.
Третье. Цилиндрическая форма фрезы тут явно не проходит. Если и вести речь о каком-то вращающемся инструменте, то он в сечении должен иметь форму типа чечевицы или мяча для регби.
И четвертое. Вне зависимости от формы инструмента, он оставил на боковых стенках следы, явно аналогичные тем, что имеются на вертикальных стенках Обелиска, а также вертикальным полосам на «двухэтажной стенке» в тех же каменоломнях…
Любопытно, что очень похожие следы можно встретить на некоторых больших блоках зигзагообразных стен Саксайуамана в Перу. Видимо, на двух континентах использовалась одна и та же технология, одни и те же типы инструментов.
Рис. 111. Вертикальные следы обработки на блоке в Саксайуамане
* * *
Что это были за инструменты и технологии, пока не ясно. Ответ на этот вопрос еще предстоит найти. Ясно лишь одно – древние египтяне времен фараонов не имели никакого отношения к загадочным следам в асуанских каменоломнях (как и инки к следам на стенах Саксайуамана). Впрочем, они и сами это подтверждают.
Один из текстов периода Нового Царства повествует о том, что для того, чтобы раздобыть и доставить на место блок для своего саркофага, фараон Рамзес IV мобилизовал огромную экспедицию численностью в 8368 человек. Для этой экспедиции Петри дает следующую численность: 170 должностных лиц, 5000 солдат, 200 рыбаков (для обеспечения продовольствием из Красного моря), 800 бедуинов, 2000 государственных служащих, 50 полицейских, художник, 3 архитектора, 130 каменщиков, 2 чертежника, 4 скульптора. 900 человек умерло в поездке. Десять телег, каждую из которых тянуло 6 упряжек волов, образовывали грузовой караван…
Как показали исследования одного из крупнейших египтологов Пьера Монтэ, в Древнем Египте работа в каменоломнях велась предельно примитивно.
«Египтяне не искали жилы в скалах и не вырубали из них блоки нужных размеров. Они выбирали среди уже отбитых блоков те, что им подходили для изготовления саркофага, или крышки к нему, или статуи. Кто приходил первым, брал каменные глыбы, валявшиеся у дороги, опоздавшим приходилось карабкаться на склоны и сбрасывать камни оттуда. При этом многие глыбы разбивались и вниз летели осколки».
И в упомянутой экспедиции времен Нового Царства летевшие вниз камни раскалывались, «пока надзиратель Мери не додумался построить наклонный скат, по которому камни могли скатываться. Он был вознагражден десятью статуями, каждая в пять кубитов высотой».
Египтяне не сомневались, что все эти громадные глыбы были вырублены еще «во времена богов». О блоке, из которого была сделана статуя «Бог Рамзес», Пьер Монтэ писал:
«Однажды в присутствии самого фараона, прибывшего в пустыню Она, на границе с владениями Ра, в этой каменоломне обнаружили такой огромный блок, каких еще не видывали со времен богов. Все подумали, что Ра сам сотворил его своими лучами».
По-моему, комментарии излишни…
* * *
Однако в Перу попадаются еще более загадочные следы обработки. Обработки, которую мы условно назвали «пластилиновой технологией». Дело в том, что следы носят характер такого воздействия, как будто внешняя поверхность камня во время обработки была податливой как пластилин.
Например, одна из гранитных глыб возле Священного озера в Саксайуамане сохранила на себе не только своеобразные «прочерки», которые мог оставить какой-нибудь даже простой режущий инструмент, но и надрезанный кусок, который в процессе надрезания отогнулся в сторону – совсем как чуть отгибается кусок масла, если его резать острым ножом.
Рис. 112. Камень с «пластилиновым надрезом» в Саксайуамане
Еще более странный гранитный блок лежит рядом с верхней площадкой комплекса Ольянтайтамбо там же в Перу. Одна из его боковых граней как бы разделена на две части разного цвета. Причем верхняя часть выступает по сравнению с нижней на миллиметр-полтора. И создается впечатление, как будто с поверхности нижней части сняли эти миллиметр-полтора материала…просто рукой!... По крайней мере, если рукой же провести по границе двух частей, то края пальцев очень гармонично проходят ровно вдоль границы. А подушечки пальцев даже ощущают неровности, соответствующие естественным колебаниям руки при таком движении… Но ведь речь идет о граните!..
Рис. 113. Следы «пластилиновой технологии» в Ольянтайтамбо
Разный цвет двух частей камня наводит на мысль о возможном химическом воздействии на поверхность. Но, к сожалению, взять образец для более детальных исследований тут не представлялось возможным.
Что это могло быть за воздействие?..
Местные предания упоминают о том, что из сока некоего (неизвестного ныне) растения можно было приготовить раствор, который размягчал даже самые твердые камни так, что их можно было деформировать руками. Через некоторое же время камень застывал, вновь приобретая прежнюю твердость.
Есть ли хоть доля правды в этих преданиях – сказать сложно. Дело в том, что, согласно современным знаниям, оказывать размягчающее воздействие на гранит может только одно вещество – плавиковая кислота. Мало того, что ее ни из какого растения не получить – производство плавиковой кислоты требует весьма высоких технологий. Но что еще хуже: плавиковая кислота оказывает на гранит лишь одностороннее и необратимое действие. После реакции с ней камень уже не приобретает первоначального твердого состояния.
Другой способ доведения гранита до пластического состояния – нагрев до очень высоких температур, выше температуры кристаллизации, которая составляет порядка 1000оС. Ясно, что при таких температурах никакой рукой камень не обработаешь…
Так что если «пластилиновая технология» обработки твердых пород камня и существует в принципе, то нам не известны ни химические, ни физические ее основы. А если использовалась еще какая-то другая технология, то мы о ней пока вообще ничего сказать не можем. Это – знание, намного превышающее знание современного человечества.
* * *
