2015-06-30
281
Не собирался объяснять гомосексуальность Конрад Лоренц, австрийский этолог, но и его открытие оказалось для этих исследований чрезвычайно важным: оно прояснило, почему именно раннее детство так важно для определения сексуальной ориентации, которая скажется только длительное время спустя, - почему в раннем детстве закладываются основы особенностей, выявляющихся только после достижения половой зрелости, почему они держатся так прочно.
Как этолог Лоренц изучал поведение животных, в частности птиц. Он заинтересовался тем, как у них вырабатываются некоторые инстинкты. Так, утята, только вылупившись и став на ноги, уже идут рядком за уткой. Инстинкт? Но как они распознают, что это их мать? В 1930-е гг. он проделал эксперимент. Когда в инкубаторе вылупились утята, он опустился перед ними на корточки и медленно пошел на четвереньках. Утята сразу же выстроились в цепочку и пустились ковылять за ним. Стало быть, они не могут опознать утку. Любое движущееся тело, которое оказалось перед ними сразу после вылупления, принимается за утку-наседку. Пусти футбольный мяч - и они пойдут за ним. Инстинкт, как всегда, ограничен. Эволюция лишь позаботилась о том, чтобы утята умели выстраиваться и двигаться за наседкой, а опознать ее предоставила им простейшим способом: ведь в обычной ситуации только утка-мать и может оказаться тем большим телом, которое начинает двигаться возле них вскоре после выхода из яиц.
Лоренц был не первым, кто подметил это явление. За полвека до него Сполдинг в Британии описал этот эффект для цыплят, вскоре немец Хейнрот подметил то же относительно гусей. Но Лоренц увидел больше: он с удивлением констатировал, что теперь куда бы он ни шел, утята послушно его сопровождают. Он навсегда стал для них уткой-наседкой. Заменить его настоящей уткой уже не удавалось. Лоренц проверил другими опытами. Движущийся предмет должен появиться перед утятами не слишком рано и не слишком поздно. Не сразу по вылуплении и не на второй день. Тогда инстинкт еще не срабатывает или уже не срабатывает. Пик восприимчивости падает на интервал между 13 и 16 часами после вылупления - Лоренц назвал это "критическим периодом".
И он сделал обобщение: эволюция вырабатывает у детенышей животных не только постоянные инстинкты, но и такие инстинкты усвоения, которые действуют лишь очень ограниченное время, в определенных возрастных пределах, в определенный момент жизни. Это момент, отведенный эволюцией организму для восприятия какого-то важного жизненного опыта, который нужно усвоить раз навсегда - так, чтобы впоследствии устойчиво, без изменений, придерживаться полученной информации, в частности усвоить, кто свой, кто чужой, как выглядит мать, и т. п. Такое жесткое усвоение Лоренц назвал импринтингом - "впечатыванием" (кстати, слово "впечатление" того же корня, но более широкого значения). Повторение - мать учения. Но импринтинг - не обучение. Для импринтинга не нужно повторение. Достаточно мгновенного впечатления - и впечатано навечно.
Вскоре Экгард Хесс из Чикагского университета расширил наблюдения Лоренца. Он показал, что это явление не ограничивается отношениями с родителями, а распространяется и на другие формы поведения. Так, цыплятам в первый день инстинкт дает опознать наседку, во второй день - гнездо, на третий - источник корма. Где бы потом ни появлялся корм, цыплята всё равно ищут его там, куда их направил импринтинг (Hess 1959; 1975). Не ограничивается он и птицами.
Импринтинг есть и у людей. Яснее всего виден этот механизм в овладении родным языком. Ребенок усваивает его очень быстро и очень совершенно - сходу. Каждое слово или выражение будто ложится в заготовленную для него ячейку. Никогда более человеку уже не удается овладеть языком (другим или даже своим первым) столь быстро и столь полно. Время упущено. Критический период миновал (Money, 1961; Money, 1965).
Пол Гебхард, возглавивший Институт Кинзи после смерти основателя, предположил, что и сексуальные предпочтения формируются в порядке импринтинга. Во-первых, в возрасте от года до четырех в человека впечатывается его половая самоидентификация - с этих пор он мыслит себя принадлежащим к мужскому или женскому полу и ведет себя соответственно. Затем, таким же образом человек получает образ того, в кого влюбляться. Критический период для этого импринтинга, по мнению Гебхарда, наступает в подростковом возрасте, когда человек приближается к половому созреванию. В примерах Гебхарда мальчик, именно в такое время боровшийся с более сильной девочкой и оказавшийся под ней, испытал острое половое возбуждение, и потом всю жизнь жаждал более сильных, чем он, женщин и для оргазма ему нужна была борьба. Другой мальчик к своему критическому периоду оказался со сломанной рукой под опекой медицинской сестры, которая, жалея его, прижимала его голову к своей груди. Смесь боли и нежности отныне всегда была ему нужна для наслаждения (Gebhard 1965). Это может объяснить воздействие случайных и разовых потрясений гомосексуального плана.
Поскольку этот механизм у людей шире импринтинга и не столь однозначен, советский генетик В. П. Эфроимсон предложил называть его "импрессингом". (Эфроимсон 1995: 79)
Психоаналитик Фрэнк Каприо приводит такой казус из собранных Маршаллом С. Греко биографий гомосексуальных заключенных (случай ї 102). Заключенный предпочитает фелляцию.
"Когда ему было приблизительно лет пять, он проходил мимо спальни своих родителей и услышал, как стонал отец. Он вошел в спальню и увидел, как мать осуществляла фелляцию на отце. И отец, и мать проявляли огромную страсть. Отец лежал на спине, руки его были раскинуты в стороны, и он издавал легкие стоны. Мать, вытянувшись лежала на отце сверху, ее влагалище находилось ниже подбородка отца, ее руки были на его ягодицах, и более, чем половину отцовского пениса она держала во рту. Ему удалось выскользнуть незамеченным. Он на цыпочках прокрадывался в спальню своих родителей в четырех других случаях, но не смог их поймать за таким же актом снова. Заключенный утверждает, что в результате этого переживания он начал интересоваться, как ощущается на вкус пенис во рту". С семи лет он по собственной инициативе стал брать на несколько мгновений в рот пенис своего дружка, а затем мастурбировал. До 10 лет это доставляло ему наибольшее возбуждение (Каприо 1995: 115-116).
Джон Мани считает, что гомосексуальность получается в результате импринтинга случайно - просто с сексуальным возбуждением в критический период совпала близость с мальчиком, парнем или мужчиной (Money et al., 1957). Эдвард Бречер даже уточняет, что в подростковом возрасте выбор объекта для влюбленности определяется не личными характеристиками объекта, возможно и не его полом, а временем в жизненном цикле подростка, - когда этот объект подвернется, разумеется, с тем условием, что он подвернется в подходящей ситуации (Brecher 1979: 234-236).
Здесь, конечно, не всё убедительно. Ведь если всё было бы так, то гомосексуальность была бы распространена шире, чем гетеросексуальность: ведь у мальчика ситуаций, когда подворачивается близость с другим мальчиком, гораздо больше, чем ситуаций, в которых он мог бы встретиться наедине с девочкой. Более того, многие из этих ситуаций однополых встреч используются именно в сексуальном плане - и не производят длительного воздействия! Точнее, далеко не на всех производят. Сам же Бречер одним из условий наступления влюбленности называет новизну, свежесть знакомства. Влюбляются обычно в "прекрасную незнакомку", а не в соседку. Тут, видимо, действует инстинкт, пригашающий сексуальные чувства по отношению к людям, с которыми человек длительно проживает вместе (этот инстинкт эволюция выработала, чтобы подавить в зародыше инцест, кровосмешение). Можно бы еще добавить молодость. Но как же так - свежесть и молодость нужны, а разница полов - нет? Очевидно, к моменту первой влюбленности или готовности к ней некие важные условия в психике уже сложились.
Но так или иначе, критический период и явление импринтинга должны быть учтены, если мы хотим понять происхождение гомосексуальности. Эти явления объяснили, почему детство так важно для создания установок в сексуальной жизни и показали, в каком направлении искать корни гомосексуальности.
Четвертое открытие принадлежит уже упомянутому Джону Мани, психологу из педиатрической клиники Медицинского института Джона Хопкинса в Балтиморе. В клинике проводились исследования и лечение детей, родившихся гермафродитами, то есть с физической неопределенностью пола - с половыми органами, сочетающими признаки и мужского и женского характера. У таких детей врачи подправляют внешний вид органов под какой-либо из двух полов, а какой именно пол "сделать", выбирают родители и дальше уже соответственно воспитывают. Мани курировал и изучал психику этих детей. У него была уникальная возможность взвесить роль разных факторов в формировании полового поведения - физических и психологических. Ведь обычно они всегда совпадают, а тут могут оказаться несовпадающими при одних и тех же исходных данных - в зависимости от того, какой пол выберут родители.
Дело в том, что половая принадлежность человека закладывается несколькими этапами. Этапы эти, как утверждает Мани, следуют друг за другом неуклонно в одной и той же последовательности. Если какой-либо этап пропущен или на нем произошел сбой, это необратимо и неисправимо. На дальнейших этапах упущенное уже не создать, каким бы простым оно ни было. Организм уже запрограммирован на другие вещи, и работает только над ними (Money 1977).
Начальный этап совпадает с самим оплодотворением. Во всех клетках человека по 46 хромосом (спирально закрученных нитей, содержащих гены). Так во всех клетках, кроме собственно половых. В сперматозоидах и в женских яйцеклетках - половинный набор: только по 23 хромосомы, из них только одна половая. Ведь сперматозоид и яйцеклетка при зачатии сольются и образуют первую клетку зародыша - в ней должен оказаться полный набор хромосом.
Из 46 хромосом две - половые, отвечающие за пол человека. В клетках женщины обе половые хромосомы всегда одного типа - их назвали хромосомами Х (икс). В мужских - одна такая же, а другая - иного типа. Такие назвали хромосомами У (игрек). При самом слиянии половых клеток, мужской и женской, новая клетка, из которой разовьется зародыш получает 22 обычных хромосомы от отцовской клетки и 22 от материнской. Итого 44. Кроме них из материнской клетки (яйца) переходит одна из двух хромосом X, а из мужской - одна из двух его хромосом. Но у мужчин всегда одна из этой пары хромосом - такая же, как у женщин, типа X, а другая - типа Y. В сущности это и есть хромосома, предопределяющая мужской пол. Сперматозоиды, как уже говорилось, имеют только одну половую хромосому. Она оказывается у одних сперматозоидов X, у других У. Всё зависит от того, какой сперматозоид первым достигнет яйца и вопьется в него. Таким образом, от отца зародыш может получить одну из его двух хромосом. Либо это будет хромосома Х - тогда у зародыша окажется две хромосомы Х - одну он ведь уже имеет от матери, и из плода получится женщина. Либо от отца перейдет хромосома Y - тогда и у зародыша будет такое же сочетание XY, и из него разовьется мужчина. Словом, есть хромосома Y - налицо мужчина, нет ее - женщина.
Сперматозоиды с хромосомой У обычно активнее, поэтому чаще рождаются мальчики. Но так как женщины выносливее по природе (они и должны быть такими, чтобы выдержать беременность, роды и вскармливание), а кроме того мужчины чаще гибнут в стычках и войнах, то соотношение полов выравнивается.
Иногда по разным причинам (болезнь одного из родителей, воздействие химических или радиационных факторов) нормального сочетания не получается и у зародыша возникают странные сочетания: вместо двух одна хромосома Х или три X, или одна Y при двух или трех X, или при мужском сочетании лишняя хромосома Y, и т. д. Большей частью у таких детей развиваются различные ненормальности - для каждого сочетания свои. Например, те люди, у которых только одна хромосома X, рождаются вообще без половых органов (синдром Тёрнера). Те, у которых при двух хромосомах Х есть еще и хромосома Y (синдром Кляйнфельтера), имеют, выходит, оба сочетания хромосом: и XX и XY. Из 16 людей с этим синдромом двое оказались гомосексуалами, двое трансвеститами (стремящимися носить женскую одежду) и один пироманьяком - завзятым поджигателем. Итак, уже на хромосомном уровне возможны отклонения от нормы (Money 1967).
Первые шесть недель после оплодотворения никакого эффекта от присутствия хромосомы Y не видно. Эмбрионы развиваются по одному типу, все они выглядят женскими. Зачатки половых органов - гонады - даже под микроскопом одинаковы. Очевидно, это наследие той стадии эволюции, когда размножение не было двуполым. Каждая особь могла родить детеныша, то есть стать матерью. Самец-оплодотворитель - эволюционно позднее явление.
Только на седьмой неделе беременности проявляется действие хромосомы Y: ядро такой гонады начинает расти и превращается в тестикулы (мужские яички). В отсутствие хромосомы Y вместо этого развивается кора гонады и превращается в яичник - женский внутренний половой орган. И на этом уровне тоже бывают сбои. У кого-то рождается ребенок с одним яичником и одной тестикулой. У кого-то - с двумя яичниками и двумя яичками сразу. Те плоды, в гонадах которых произошло развитие и ядра и коры, оказываются с органами, сочетающими черты того и другого. Но это исключения.
Теперь наступает третья фаза становления пола. На второй или третий месяц беременности, если плод запланирован мужским, специальные клетки плода (клетки Лейдига) начинают выделять гормон андроген, который производит огромное воздействие на весь плод - начинается общая маскулинизация плода. Оказывается, гормоны интенсивно выделяются не только в период полового созревания, но и в некоторые более ранние периоды - даже утробной жизни. И еще одно: особая роль андрогена. Если этот гормон не выделяется, причем именно в это время, плод развивается по женскому образцу - никакого специального гормона для этого не нужно. Здесь сказывается всё тот же пережиток ранних стадий эволюции (чтобы произвести мужчину, нужны некие дополнительные усилия, а женщина получается и так). Потом, с 32-й недели беременности клетки Лейдига рассасываются и андроген прекращает выделяться. Позже клетки эти появляются опять, они находятся в яичках, и с наступлением половой зрелости, а также во взрослом состоянии андроген выделяется снова. Он есть и в крови мужчин, и в крови женщин, но у женщин его гораздо меньше.
Однако ошибки организма возможны и на этой стадии. Клетки плода могут выделять недостаточно андрогена, или плод не воспринимает андроген (в крови плода отсутствует нужный для этого энзим) - тогда маскулинизация тоже не произойдет. При мужских хромосомах и гонадах плод почти во всем разовьется как девочка. А возможен и противоположный сбой: из крови матери в плод поступит избыточный андроген и маскулинизирует плод с женскими хромосомами и гонадами. В его внешности появятся типичные мужские признаки - при женской основе организма.
На одном из важных этапов этой работы под воздействием андрогена формируются наружные половые органы. Каждый плод в определенный период развития в каком-то смысле гермафродит: у него есть зачатки и мужских половых органов (система Вольфа) и женских (система Мюллера). Если клетки Лейдига функционируют, выделяют андроген в достаточном количестве, система Вольфа развивается, а система Мюллера атрофируется. Ребенок рождается с простатой, семенными пузырьками и канатиками, мошонкой, пенисом и т. д. Если андрогена нет, всё наоборот и ребенок рождается с маткой, влагалищем, Фаллопиевыми трубами и т. д. Генитальный пузырек плода разовьется либо в пенис либо в клитор. Складки по сторонам его либо образуют срамные губы, либо сольются в мошонку.
Если в это время нет нужного поступления андрогена, мужской плод с хромосомой Y и яичками может сформировать женские половые органы снаружи. Наоборот, женский плод при поступлении андрогена в критический период может сформировать мужские наружные половые органы - член, мошонку, хотя яичек в ней не будет. Бывают промежуточные формирования - полумошонка-полугубы, клитор, но очень большой - как пенис.
Это и есть те случаи, когда определить истинный пол очень затруднительно. Пол, определяемый при рождении ("акушерский пол") может не совпасть с хромосомным и гонадным. А от акушерского пола зависит воспитание и соответственно тот пол, к которому будут относить ребенка окружающие (Money 1980). При чем органы уже созданы, исправлять сочетание поздно. Можно лишь искусственно вносить косметические изменения, приближающие ребенка внешне к одному из половых типов.
Клиника при Институте Хопкинса этим и занималась. А Джон Мани прослеживал дальше судьбу детей, изучая их воспитание (к какому половому поведению их приучали) и психику. В 1955 году он со своими сотрудниками опубликовал результат обследования 76 гермафродитов и других случаев сбоя в определении пола (а позже это число намного возросло). В его распоряжении оказались особи с несовпадением разных проявлений пола - хромосомного пола, гонадного пола, пола по гениталиям (наружным и внутренним органам) и пола по воспитанию - в самых разных сочетаниях.
Сенсационным открытием было, что во всех случаях, кроме 4, то есть в 72 случаях ко времени полового созревания сами личности определяли свой пол и строили свои перспективы исключительно в соответствии с полом по воспитанию. Соответственно в своих сексуальных притязаниях они тяготели к полу, противоположному тому, в котором они воспитаны. Если у них самих проявлялись какие-то органические признаки противоположного пола (грудь и высокий голос у женщин, воспитанных как мужчины, или усы и борода у мужчин, воспитанных как женщины), то они воспринимали это как несчастье и обращались к врачу за устранением их, хотя бы это и был их истинный пол по одному из важных физических критериев - то есть пусть даже он соответствует составу их хромосом или устройству их внутренних половых органов (Money et al.,1955).
В 1968 г. Мани с сотрудниками опубликовали исследование еще 10 случаев, когда по образцу девочек воспитывались природные мальчики с предродовой невосприимчивостью к андрогену и с наружными половыми органами женского облика (синдром тестикулярной феминизации). Всё у них было как у женщин несмотря на наличие яичек (тестикул) внутри, разве что вот после полового созревания не появились менструации. Так и обнаружилось, что это по сути мужчины. Но они сознавали себя женщинами и только женщинами (Money et al., 1968; тот же результат - Курмышева 1985).
А как же быть, если ошибку в определении пола распознали еще в детстве и попытались перевоспитать ребенка? Выводы Мани сформулированы четко. Если это обнаружено до 18 месяцев от роду перемена половой ориентации проходит успешно и без затруднений. Если позже - осуществляется туго. После четырех-пятилетнего возраста совершенно невозможна. Это и есть конец того "критического периода", когда импринтинг уже произошел, половая самоидентификация впечатана и изменять ее поздно. Итак, принятие половой роли происходит в возрасте между полутора годами и четырьмя или пятью годами (Money et al., 1968).
Это подтвердило начальную идею Фрейда о важности детского периода для половой ориентации индивида. Конечно, никто в этом возрасте не выбирает сексуального партнера, и ориентация оказывается завершенной лишь в некой своей части - это половая самоидентификация и формирование соответствующего полу поведения (выбора игр, одежды, бытовых ролей и т. п.). Но у многих исследователей осталось подозрение, что и последующий выбор партнера как-то от этой основы зависит, а значит окажется ли этот выбор гетеросексуальным или гомосексуальным, уже предопределено какими-то особенностями этого раннего формирования. То есть тем, как, в какой обстановке, с какой интенсивностью и с какими оттенками проходило это раннее воспитание. И что отсюда проистекает неподатливость гомосексуальной ориентации к изменению.
С другой стороны, всё-таки будущий выбор партнера не просматривается ясно в этот период. Поэтому другие исследователи, признавая важность воспитания навыков и даже импринтинга, считают, что есть свой критический период и для выбора партнера - только попозже.
В общем, эта гипотеза имеет много вариантов, различаемых тем, какие факторы и для какого периода кладутся в основу воздействия на психику.
3. Игра в солдатики или игра с куклой
Первую группу вариантов образуют факторы, формирующие у индивида социально-половую роль - мужскую или женскую. Это значит получает ли индивид предпочтение к мужским профессиям, мужской одежде, соответствующему положению в обществе и т. п. или осваивает предполагаемые женские формы поведения - замкнутость в семье, хозяйственные заботы, возню в кухне, уход за внешностью и т. п. Мальчиковые игры - подвижные и соревновательные, нередко с военным оформлением. Силверстайну представляется совершенно удивительным, "с каким упорством гомосексуальные мальчики избегают атлетического соревнования. Причины непонятны". Есть геи-спортсмены, но обычно ген лучше реагируют на индивидуальное совершенствование в физических упражнениях, чем на состязания (Silverstein 1981: 103).
Есть воспоминания гомосексуалов о том, что в детстве они были похожи на девочек и соответственно себя вели. Так, русский гомосексуальный поэт Серебряного века Михаил Кузмин пишет о своем детстве: "...У меня всё были подруги, а не товарищи, и я любил играть в куклы, в театр, читать или разыгрывать легкие попурри старых итальянских опер..." (Кузмин 1990: 15).
Пример из книги психоаналитика Каприо (1995:136-158). Холостой преуспевающий ученый лет под сорок, очень обеспокоенный своей депрессией и некоммуникабельностью. Весьма самокритичен.
"Всё то, чего я достиг, было достигнуто исключительно из-за везения и обстоятельств. <...> Приписываемые мне научные труды были выполнены исключительно благодаря заинтересованности и любезности других людей".
Гомосексуалом себя не считает. Тем не менее оказался очень добросовестным пациентом и стремится быть объективным.
"В последние несколько лет я встречал женщин, которые мне нравились, но я всегда находил некую причину, почему ухаживание было невозможно или почему женщина была для меня неподходящей".
В семье, весьма бедной, он был младшим ребенком.
"Насколько я себя помню, моими товарищами по играм были девочки. Должно быть, я играл во все те игры, в которые играют девочки. Я помню, как играл с ними в куклы. Брат дразнил меня за это. Я помню, как шел встречать девочку лет шести или семи, со своей куклой, спрятанной под свитер, чтобы ее никто не увидел. Я, должно быть, уже осознал в то время, что меня считают "маменькиным сыночком". Я развил неприязнь к более грубым играм, в которые играли мальчишки, в особенности к соревновательным играм, которые требовали телесного контакта, таким, как борьба. Меня легко было запугать, что сохранилось до сих пор. Я думаю, что из-за этой причины я часто играл с детьми, которые были младше меня. <...> По-моему, за фортепьяно я почти всегда ощущал себя девочкой". Мать его любила, но особой близости не было: "мать жаловалась, что я никогда не поверял ей свои секреты, как это делали ранее мои братья". Отец же был уличен во внебрачной связи, а позже арестован по обвинению в изнасиловании восьмилетней девочки, и, хотя за недостаточностью улик он был отпущен, сын сохранил стыд за него.
Сексуальное развитие началось рано.
"Мне было лет шесть или семь, когда я узнал от моих братьев относительно полового акта и рождения детей. Мастурбировать я начал где-то между 7 и 11 годами. Я не помню, когда я научился этому, как не помню и то, когда я мастурбировал в первый раз с другими мальчишками моего возраста. Мне не кажется, чтобы я ощущал какую-либо вину или стыд относительно мастурбирования. Я знал, что за таким занятием я не должен быть пойман никем из взрослых".
В возрасте 12 лет стал ощущать гетеросексуальное влечение, пытался соблазнить девочку своего возраста, но не хватало духу. В другой раз
"...влюбился в девушку, которая изредка посещала наш городок. Помнится я написал ей очень страстное любовное письмо, которое, как я узнал, было встречено насмешкой. Это положило конец моей любви. Начиная с возраста 11 или 12 лет, я спорадически влюблялся в девушку, приезжавшую в школу на автобусе <...>. Наша любовная связь состояла в обмене записочками и, по-моему, время от времени мы держали друг друга за руки. Я оставил ее, так как моя мать отзывалась о ней неодобрительно".
Первый гетеросексуальный коитус пациент испытал в 24 года с проституткой. Потом несколько месяцев имел сношения с замужней женщиной. Сексуальные игры с братьями начались раньше.
"Я брал пенис моего старшего брата себе в рот в возрасте 6 или 7 лет, но я полагаю, что это длилось какое-то мгновение. А в возрасте 12 лет я совершил фелляцию на другом моем брате примерно моего возраста. Я почувствовал отвращение, потому что он эякулировал мне в рот".
В возрасте от 13 до 15 лет подросток занимался взаимным онанизмом с соседним мальчишкой.
"Мы часто мастурбировали друг друга, как стали постарше, а однажды, примерно в возрасте тринадцати лет, мы попытались в качестве вариации одновременно совершить друг на друге фелляцию. Не думаю, чтобы кому-то из нас удалось довести ее до оргазма. Больше мы не пытались ее повторить".
В своих гомосексуальных фантазиях он принимает на себя роль женщины.
"Однажды, [это когда он был] в возрасте примерно 12 или 13 лет, мой брат, с которым я спал, засунул свой пенис мне между ног и с движениями, как при половом акте, достиг оргазма. Когда это происходило, я воображал, что являюсь его женой". "Когда мне было 16 лет, и я был в последнем классе средней школы, я влюбился в другого парня из моего класса. <...> Я испытывал желание поцеловать его и часто во время мастурбации представлял в фантазии, что я был девушкой, с которой он совершает половой акт".
В своих мечтах о сексуальных контактах он предпочитал всегда мужественных парней, атлетов с гетеросексуальным опытом. Уже будучи студентом влюбился в своего коллегу.
"Вспоминаю, как однажды, сидя в классной комнате позади него, я испытал столь ошеломляюще острое желание близости с ним, что мне чуть не стало дурно. Он был атлетом, очень популярным в университетском городке. Я часто грезил наяву, что состою в браке с ним и представлял, что имею с ним половой акт, в котором я играл роль женщины".
Такие же грезы наяву были и по отношению к другим мужчинам.
Сам он, считая себя по природе гетеросексуальным, ищет объяснения своим гомосексуальным отклонениям от собственной нормы в своей невротичности, в чувстве неполноценности, в компенсаторном поиске дополнительной мужественности, к которой его тянуло приобщиться.
"А не могут ли мои гомосексуальные наклонности обусловливаться тем фактом, что в детстве и в ранней юности сексуальная игра была почти единственной точкой соприкосновения, на которой я мог встречаться с "настоящими мужчинами". Ведь не могли же они отрицать тот факт, что у меня были мужские гениталии".
Он так и не решился признать, что всё его поведение типично гомосексуальное несмотря на возможность получать удовлетворение и гетеросексуальным способом.
Он бисексуален с заметным предпочтением гомосексуального фланга.
"Мне кажется, что большинство действительных или воображаемых оскорблений, которые мне пришлось выстрадать, были причинены мне мужчинами. Когда бы женщина ни отклоняла мое приглашение, я принимал это как должное. Я чувствую себя отверженным, когда мужчина отклоняет мое предложение, хотя я знаю, что являюсь сверхчувствительным".
Очень показательно, что сны его сугубо гомосексуальны.
Вот один: "Я лежал в своей постели, ощущая сексуальное желание, когда вдруг увидел мужчину, живущего в другой комнате, проходящим мимо моего окна. Мне захотелось, чтобы он зашел в мою комнату. Он зашел, пройдя через свою комнату, лег на кровать рядом со мной и начал пустячный разговор. Я подвинулся таким образом, чтобы мое тело касалось его. Я был обнажен, так как имею привычку спать обнаженным. Он положил руку на мои гениталии, а я потянулся рукой к его гениталиям, но мне пришлось отвести свою руку назад, чтобы убрать его руку, так как вот-вот у меня должна была произойти эякуляция. Она и в самом деле имела место. Я проснулся".
Вот другой сон: "Я толкнул своего друга на пол, одновременно с этим целуя его и держа свой язык у него глубоко во рту. Он подчинился со стоном, хотя и держал свое тело в стороне от моего, как если бы он опасался генитального контакта (мы были оба полностью одеты). Так как наши головы были в поле зрения некой женщины, находящейся по ту сторону дверного проема (возможно, моей матери), то я поднял его и повел за собой, держа свою руку на его пенисе, всё еще продолжая его целовать. <...> Я потянулся рукой вниз и нащупал его пенис. Он пытался освободиться, но не высказывал какого-либо гнева или возмущения. У него не было эрекции. У меня не было эякуляции".
Третий сон: "Мой друг <...> лежал на полу, и я склонился над ним, чтобы поцеловать его в губы. Наклоняясь над ним, я изменил свое намерение, собираясь целовать его пенис. Я снял с него шорты и, вместо того, чтобы целовать его пенис, взял его себе в рот. У него немедленно начала появляться эрекция, во время которой я проснулся на грани эмиссии".
Четвертое сновидение: "Оно вовлекло в себя мужчину из моего офиса, который является шапочным знакомым, к которому я никогда не ощущал какой-либо сознательной привязанности. Я затолкнул свой пенис внутрь его пениса, который изменил свое положение и окружил мой пенис так, как при надевании кондома". Пациент сам и комментирует этот сон: "Возможной причиной того, что этот мужчина в сновидении мог принять на себя роль женщины, является то, что я часто замечал, что его задница имеет женскую округлость". Это единственная сексуальная привязка к женщине в его снах.
