Повод к войне

СТРАТЕГИЯ начинается с того, что каждый отряд делится пополам. Одна полови­на с этого момента начинает име-новаться, например, Рукосуями, а вторая, тоже, напри­мер, - Шибинниками.

Дурацких названий для таких, с позволения сказать, народов можно придумать сколько угодно: Пельменюки и Цу-рипопики, Ландухи и Гусееды, Архижмурики и Бармаглоты...

Рукосуи собираются в одном конце лагеря, Шибинники - в другом. Им дается два­дцать минут на митинг для того, чтобы подогреть военные страсти.

Проследим подробно за тем, что происходит в армии, скажем, Шибинников (у Ру­косуев все аналогично).

Допустим, толпа Шибинников скапливается на футбольном поле. На возвышение взбирается Самый Главный Ши-бинник (т.е. командующий армией) и произносит пла­менную речь:

- Высокоумные Шибинники! Вот уже много лет под мудрым правлением вели­чайшего из Повелителей, глубочайше-го Теоретика и страстного Практика, боготоворимого и обожаемого Гениалиссимуса - мы живем во взаимной любви и пол-ном согласии с нашими братьями - Рукосуями. Однако в последнее время в их светлых умах про­изошло досадное помутне-ние. В какой-то момент они решили, что благороднейшее сло­во «матрац» нужно писать - вы только подумайте! - с буквой «С» на конце, то есть «матраС-С-С!» (Крики негодования.) Ну не смешно ли это?! (Общий смех.) Можем ли мы согласиться с этой ересью? (Крики: «Нет! Никогда!») Мы долго мирно спорили с Рукосуями, во всем им уступая. Однако их болезнь заш-ла слишком далеко. Они катего­рически отказываются писать в слове «матрац» благороднейшую букву «Ц». Осталась по-следняя надежда вразумить их. Предлагаю сейчас же всем идти к резиденции велико­го Гениалиссимуса и просить Его рас-судить наш спор. Но сначала давайте придумаем и отрепетируем лозунги, которые мы будем скандировать.

Репетируются и пишутся на транспарантах лозунги типа: «Це» на конце!», «Вра­зумить невразумленных!», «И где ж это видано?», «Воля Гениалиссимуса - как кол!»

Толпа Шибинников устремляется к резиденции Гениалиссимуса. Резиденция пред­ставляет собой балкон второго этажа корпуса, на котором висят плакаты: «Гениалиссимус. Резиденция». «Не докучать!», «Я занят всегда!», «Приходите не сегодня!», сушатся пара носков и полотенце, болтается надутый шарик и прочее. Одновременно с Шибин­никами к резиден-ции подходит толпа Рукосуев с плакатами и лозунгами противопо­ложного содержания. Некоторое время все бурно дискути-руют за предмет спора. Из толп выходят ораторы, приводят неотразимые аргументы, под аплодисменты единомышленников и язвительный смех оппонентов.

Командующие армиями должны строжайше предупредить: во время дискуссии всячески избегать агрессивных вык-риков и оскорбительных «обзываний». Дискуссия должна носить исключительно филологический характер. Тот, кто погоря-чится в терми­нологии, до игры не допускается. Но парочка грубиянов все-таки найдется, которая бу­дет примерно наказана, а потом прощена. А что делать?

После бесплодных споров, все решают обратиться к Гениалиссимусу. Толпа скан­дирует: «Ге-ни-а-ли-сси-мус! Ге-ни-а-ли-сси-мус!». Дверь балкона открывается и не­ожиданно выходит неизвестная девица в коротком халатике и бигудях: «Чего надо?». Толпа требует Гениалиссимуса... «Занятые Они!» Толпа беснуется. Девица зевает и не­хотя соглашается доло-жить. Наконец на балконе появляется Сам в домашнем халате, шлепанцах и с чашкой в руке, восторженно приветствуемый. «Отчего беспокоят меня темпераментные Рукосуи и горячие Шибинники?». Толпа просит рассудить их спор. «Некогда мне, я еще кофею не пил!». Вес продолжают Его настойчиво просить и. нако­нец Он смягчается: «Подготовлены ли письменные аргументы с обеих сторон?». Его уверяют, что подготовлены.

Первым зачитывает свой манифест Самый Главный Рукосуй.

Манифест Рукосуев.

Высокоумнейшие Рукосуи! Озаряемые светлой задней мыслью Его, крепким словом Его и выразительным жестом Его, шествуем мы самой известной дорогой в самое из­вестное место.

Наши возлюбленные братья по интеллекту, достопочтеннейшие Шибинники, бу­дучи народом горячим и любвеоби-льным, видимо в этом деле слегка перенапряглись. А перенапрягшись, допустили досадный уклон в области правописания. Их сверхтемпера­ментные утверждения о том, что слово «матрас» следует писать не с буквой «С», а с буквой «Ц», вы-зывают у всякого простого интеллектуала гомерическое хихиканье. Ибо всякому очевидно, что верною буквой на конце ма-траса может быть только ласковое «С», а не злобное плюющееся «Ц».

Еще в пятом веке до нашей эры римский философ Тивий Пупций, возлегши на мяг­кое ложе, восклицал: «А матрас-то, пожалуй, помягче будет, чем газета!». Историче­ски достоверный факт: у Тивия Пущия не хватало переднего зуба, вы-битого в пьяной драке с ассирийскими философами. Следовательно, букву «Ц» он не мог произнести, как ни старался. Поэ-тому всегда говорил только «матраС-С-С!» Что можно противопос­тавить этому аргументу? Ничего нельзя противо-поставить, если нечего поставить.

Однако мирная дискуссия с нашими уважаемыми и, где-то в отдельных местах, любимыми оппонентами дала ну-левой результат, что свидетельствует о временной победе тьмы над светлыми умами наших братьев Шибинников.

В связи с этим сообщество Рукосуев бухается в лужу перед великим Гениалиссимусом с просьбой, чтобы он волею своей, окончательно узаконил в слове «матрас» луч­шую букву алфавита, то есть букву «С».

Да здравствует Гениалиссимус!

Да здравствуют чувства между Рукосуями и Шибинниками!

Матрас и «С» навеки вместе!

Рукосуи ликуют, Шибинники улюлюкают.

Затем к балкону выходит Самый Главный Шибинник и зачитывает Манифест Шибинников

Блистательнейшие Шибинники!

Воля Гениалиссимуса, дело Гениалиссимуса, тело Гениалиссимуса - с этими тремя понятиями как ложатся, так и встают славные Шибинники. Возлюбив, как себя самого, собратьев Рукосуев, всякий Шибинник ныне скорбит и постукива-ет себя пальцем по лбу. Только помутнением рассудка, от виночерпия во славу Гениалиссимуса, можно объяснить полный чердаке умах наших уважаемых оппонентов. Внимайте мне, я сейчас буду аргументировать.

Кому и когда шибанет в голову писать в слове «матрац» букву «С»? Никому и ни­когда не шибанет. Ссылки на веч-но пьяного псевдофилософа Тивия Пупция с его лже­учением - несостоятельны. Ведь другой римский ученый - Люмений Ка-цапций утвер­ждал обратное. Он часто говаривал, сидя в задумчивости: «Что на газету, что на матрац - не все ль едино?» Люмений Кацапций не употреблял спиртосодержащие жидкости, так как был язвенником. Он не желал знаться не только с пьяницами асси­рийцами, но вообще с кем бы то ни было. А от того - зубов у него был полон рот, по­этому и слово «ма-трац» он произносил как должно т.е. «матраЦ-Ц-Ц».

Но не чувствуют никаким местом нашей железой логики братцы Рукосуи. Проливая слезу досады над заблудшими агнцами, сообщество Шибинников не ус­тает веровать, что воля великого Гениалиссимуса прольет свет истины на вре-менно потухшие умы!

Да здравствует Гениалиссимус!

Да здравствуют объятия и поцелуи между Шибинниками и Рукосуялш!

Наш девиз: «Це» на конце!».

Толпа беснуется.

Гениалиссимус мановением руки добивается тишины и изрекает: «Выслушав обе стороны и поразмыслив над всем долго и тщательно, я принял решение, да будет воля моя». И обращается к девице в бигудях: «Отпечатано ли мое гениальное решение по по­воду этого спора?». Девица со словами: «Еще вчера», - протягивает ему свиток, который Гениалиссимус раз-ворачивает и зачитывает.

Воля Гениалиссимуса.

Неизвестно чьею милостию мы, многомудрствующий всуе, великий Стратег Вселенной, почетнейший Святой в Нирване, всесующий Любвеобильник и Муж; ядерный Пингвин, все озаривший, а также Гениалиссимус сверху назначенный, благодатью по­слеобеденной озаренный и прочая, прочая, прочая... Повелеваю!

Так как спор детей моих: Рукосуев и Шибинников не может быть разрешен сред­ствами привычными, то есть сна-чала - в ухо, а потом - по шее, то обоим надлежит немедленно провести меж собой нерукоприкладные военные маневры, именуемые «Стратегией»

По итогам оной, та сторона, коея одержит в сей баталии над оппонентом по­верхность, изничтожит три базы, изорвет все фантики, испепелит, развеет по ветру и сумеет поставить его в угодную себе позицию, будет считаться в споре правой, и слово «матраС-Ц» обретет букву, любезную взору победителя навеки веков. Смотр войск назначаю сразу же после вечерней трапезы. Играйте честно, да помогу вам Я!

Оба народа славят мудрость Гениалиссимуса и расходятся в разные концы лагеря готовиться к параду и непосредст-венно к войне: пришивать знаки отличия, делиться на полразделения с назначением командиров, продумывать тактику и стратегию маневров.

Командующий армией ставит перед командирами подразделений конкретные зада­чи, а также напоминает всем Щи-бинникам о бдительности.

Дело в том, что Самый Главный Рукосуй еще на митинге подослал в армию Ши­бинников двух разведчиков. Они, будучи хорошо законспирированы, никак себя не вы­давали. Громче всех кричали «Це» на конце!», и возможно, даже сумели выбиться в ко­мандиры отделений. Поэтому бдительность и еще раз бдительность! Разведчики могут первыми бросаться в бой, давая сорвать с себя драгоценные фантики; могут незаметно исчезать, чтобы передать командующему армией Рукосуев ценные сведения; могут уве­сти всю армию «в болота». В общем, много чего могут.

Но оснований для пессимизма нет. Дело в том, что предусмотрительнейший Са­мый Главный Шибинник тоже подо-слал к оппонентам двух разведчиков. Поэтому если во время столкновений кто-то из оппонентов крикнет «Не подходи, по-жалеешь!», знай­те, это наш брат Шибинник. «Не подходи, пожалеешь» - пароль. Имитируйте с ним столкновение и внимате-льно слушайте, что он вам скажет. Быть может, он передаст бес­ценные сведения.

На этом подготовительный этап заканчивается.

Обе армии торжественным маршем выходят на площадь (очень тут подходит му­зыка Прокофьева из Ромэо и Джуль-еты «Бал у Капулетти») и выстраиваются друг про­тив друга. Бурей восторга встречают Гениалиссимуса, разодетого, как пе-тух, в немыс­лимо идиотскую военную форму. Командующие армиями сдают рапорты:

«Умнейший из Красивейших. Руководящий из Бесподобнейших, Величайший из Скромнейших,.. все готово!»

Гениалиссимус, выслушав рапорты и здравицы в свою честь, зачитывает основные правила игры.

Под торжественный марш армии расходятся в разные стороны к местам своих на­чальных дислокаций.

Война

Каждому «воину» на плечо пришивается эполет определенного цвета с целью от­личатся чем-нибудь от противника. На грудь, при помощи булавки, прикрепляется бу­мажная полоска - фантик, длиной 20 см и шириной 4 см. Пока этот фантик на этой гру­ди болтается, воин боеспособен.

«Уничтожая» противника, фантик срывать не нужно. Противник обязан отдать его сам, если будет осален.

Игру лучше проводить в лесу, но можно в поле и даже на территории лагеря, ес­ли он достаточно большой. Как уже было сказано выше, я не вижу необходимости во время военной игры пробегать многие километры для того чтобы всего один разок столкнуться с противником. Для игры СТРАТЕГИЯ вполне подойдет прямоугольник со стороной от 200 до 500 метров в зависимости от численности армий и физических дан­ных воинов.

Площадь для игры делится примерно пополам флажками, воткнутыми в землю на расстоянии видимости друг от друга, т.е. таким образом, чтобы ни у кого не было со­мнений, на чьей территории он находится: своей или противника.

Если ты на своей территории - ты охотишься за противником, стараясь его догнать и осалить. Осаленный оппонент отдает свой фантик и следит, чтобы ты его уничтожил, а не присвоил себе в качестве «запаски». Стоит тебе только пересечь границу - ты уже не­уловимый Джо, которого всякий пытается уловить.

На каждой половине в глубоком секрете от вражеской разведки строится по три базы. База представляет собой круг радиусом 5 метров. Граница круга может быть легко обозначена воткнутыми в землю веточками или (при богатом сборе) флажками.

В центре каждого круга (базы) воткнут один большой флажок и десять ма­леньких.

А еще там сидит совершенно нейтральный комиссар с большим запасом фантиков и точно идущими часами. Его за-дачи:

· следить за правильностью взятия базы

· каждые пять минут доставать из заветной коробочки пять новых фантиков и вручать их любому «убитому», т.е. тому из армии, обороняю­щей данную базу, у кого фантика на груди нет.

Таким образом, база - это завод по производству фантиков, который функциони­рует, пока база не уничтожена.

А как же, скажем, храбрым Рукосуям уничтожить базу Шибинников? Очень про­сто. Нужно ворваться на террито-рию круга неосаленным противником (т.е. с фантиком на грузи). Если Рукосуя никто не сумел догнать заставить отдать фан-тик (осалить), и он благополучно вступил в круг, то комиссар тут же вручает ему маленький флажок в обмен (увы) на фан-тик. Этот флажок Рукосуй приносит своему Главнокомандующему, чтобы тот имел информацию о состоянии баз Шибинни-ков.

Как только десять маленьких флажков покидают базу, в руках противника, остает­ся один большой флаг. И вот когда уже он будет вынесен за пределы круга, база счита­ется уничтоженной, и комиссар, на ней дежуривший, свободен. Больше этот завод фан­тиков не производит. Представляете, насколько тяжелее придется воевать, если поступ­ление свежих фантиков резко сократится? Хотя не все потеряно. «Не числом, а уменьем», - учил великий полководец Суворов.

Кстати, вполне может оказаться, что последний, большой флаг возьмет никто иной, как шпион, коварно и терпеливо дожидавшийся своей минуты, а до этого что-то слиш­ком часто требовавший себе все новые фантики. Бдительность, бди-тельность!

Вы спросите: а что если уже час игры прошел - а еще ни одна база не взята?

Такого не будет, потому что мудрый Гениалиссимус внимательно следит за игрой и за часами. Если игра слишком затягивается, то он дает команду убрать из каждой базы штучки по три маленьких флажка. А если развивается слишком ди-намично - подбросить штучки по три. Он может также распорядится начать выдавать на базах не по пять, а, скажем, по де-сять фантиков каждые пять минут. Такими нехитрыми манипуляциями он может задать игре конкретную продолжитель-ность во времени.

Эту войну, безусловно, выиграет не тот, кто своего противника перебегает, а тот, кто его передумает. Тактическая мысль командиров, умение сосредоточить силы на ре­шающем направлении неожиданно для противника - вот залог успеха.

Опять же корректный способ «уничтожения» фантиков (вместо, например, срыва­ния погон) почти исключает про-явления горячности и грубости. Ну, осалили меня на чу­жой территории, ничего не поделаешь, придется фантик отдать.

Итак, как только третий флаг одного цвета пересечет границу, комиссар, дежурив­ший возле нее, подает звуковой си-гнал об окончании войны (очень тут хороша ракетни­ца). Ликующие победители и скорбящие побежденные устремляются к Гениалиссимусу.