Постмодерн

Meta versus post

Постмодерн, постнеклассика, постчеловек, постхристианский мир, постсоветские государства… – "пост" становится самой распространенной приставкой современных неологизмов. "Пост" несет в себе отражение длящейся катастрофы. Некие процессы, явления, события – нечто – уже свершились, а дальше нет ничего качественно определенного, нет ничего, что заслуживало бы своего имени. "Пост" в его современной формулировке – это не просто после чего-то, современный "пост" – это после Всего. За этим состоянием следует смерть и мумификация культуры, эпоха фельетонизма и Касталии, как это называл Герман Гессе, или эпоха постмодерна, как это именуется теперь.

Постмодерн

Утрата имени – это утрата жизни. Господство "пост" – без расшифровки, что именно пришло после – означает, что завершился очень большой культурный цикл, все возможные вопросы поставлены и все возможные ответы (и не-ответы) получены. Колоссальный всплеск энергии, сопровождавший сознательную борьбу с Традицией, закончился ничем. Традиционные формы разрушены, а новые не созданы. И наблюдая кривляния, заместившие искусства, политику, превратившуюся в клоунаду, оккультное слабоумие вместо высокой эзотерики, невольно задаешься вопросом: был ли какой-то смысл в этой борьбе против "деспотизма культурных форм"? Разве что – странное стремление то ли культуры к самоубийству, то ли кучки дегенератов к убийству духовной составляющей человеческой жизни.

Было ли нечто позитивное в этом контртрадиционном движении? Вопрос кажется несколько кощунственным, когда видишь секуляризацию, разорвавшую для большинства людей связь с Богом, утрату героических ценностей, легитимизацию извращений, тотальную дебилизацию населения, превращение жизни в обслуживание экономических процессов. Результаты налицо. Недаром мы характеризуем все то, что создается сейчас словом пост. Кажется, что только извращенное крыло интеллигенции – инвалидов умственного труда, стремящихся идти "в ногу со временем" – может приветствовать (и приветствует) этот процесс. Но в этой западне находимся все мы и нужно либо смириться с неизбежной гибелью нашего мира и печально созерцать "закат звезды его кровавый", либо найти нетривиальнй ответ, подобно тому, как сильный ход противника в шахматной партии используется для изменения всей ситуации в свою пользу. Применить принцип джиу-джитсу "Ты меня тянешь – я тебя толкаю, ты меня толкаешь – я тебя тяну": толкнуть противника, тянущего нас в пропасть так, чтобы в бездну полетел он, а не мы, а мы начали бы новый путь.

Сильный ход противника – постмодерн. "Все, что случилось в истории, достойно внимания" – справедливая часть постмодернистского тезиса. "Все, что случилось в истории, равноценно" – его лживое дополнение. Ответ должен быть несимметричным, не контр-тезисом, а мета-тезисом. Нужно найти такую систему координат, в которой разрушающие культуру утверждения стали бы точками опоры для броска противника через плечо.

Таких точек опоры в Мире-"пост" по крайней мере две: интерпретационный произвол и технологичность. К этим двум разрушительным тезисам постмодерна и нужно применить принцип джиу-джитсу. Воспользоваться его же оружием – переинтерпретировать отвратительные проявления Современности в ином, позитивном для нас контексте, открыть ей, навязать правду о себе, которую она сама не знает и о которой не подозревает. Включить постмодерн в другую историю, превратить его в часть совершенно иного культурного процесса, сделать его инструментом, а не сущностью нашей эпохи. Создать технологии преодоления технологичности.