Морок вместо памяти

Очнувшись, Оламер увидел, что в круге людей-волков началось движение: волна катилась по нему. Когда импульс дошел до Оламера, он снова окунулся в поток. И, стоило ему соединится с ним, как глаза закрылись, и он внутренним взором увидел, что от камня в центре поляны к людям-волкам тянутся туманные широкие то ли лучи, то ли коридоры… Один из них раскрылся перед ведуном и оттуда потянуло свежестью. Оламер шагнул в открытый вход и медленно поплыл куда–то. Он не задумывался над своим путешествием. Отдался потоку, который подхватил его и понес. Он ничего не ждал, но спокойно плыл по воле невидимых волн. Скоро движение замедлилось, и он огляделся. Он оказался в знакомом зале храма сердца, из которого в прошлый раз попал в реальность Овелы. Вокруг собралась вся стая. Сгусток сердца запульсировал, раскрылся цветком и Оламер увидел, что от сердца к нему тянется ниточка. Она вошла в грудь, и в том месте, где коснулась тела, открылось око. Он смотрел сердечным глазом на происходящее и удивлялся тому, как все изменилось. Сначала все виделось нерезким и дрожащим, а потом обрело четкость, очертания проявились, и через сердечный глаз он видел мир вокруг. И между его духовным сердцем и сердцем людей-волков возникла связь. Он чувствовал себя таким же сыном сердца, как и остальные члены стаи. Но в чем-то он отличался. В чем? Едва вопрос возник, сразу появился ответ. Откуда - он не знал, да и неважно это было сейчас. Он видел и чувствовал такое, что для прежнего ведуна Прибрежного мира было непостижимым.

Сначала вокруг клубился молочный туман, но постепенно он рассеялся и Оламер увидел рядом с собой прекрасную сияющую женщину. Она ласково смотрела на него и, что-то говорила. Он узнал мать и потянулся к ней, но видение задрожало и распалось на звездочки. Они замерцали в жемчужном тумане. Переливчатое облако звездочек сгустилось и снова обернулось образом матери. Она посмотрела на Оламера строго и сказала:

-Ты в призрачном мире мыслей, не делай резких движений, все может рассыпаться… Ты пришел сюда для того, чтобы услышать важное, но спешишь. Убери из сердца суету и нетерпение. Свое главное действие ты совершишь ничего не делая. Успокойся и внимай: твоя память – это путь в прошлое. Ты считал, что по нему сможешь вернуться только к истокам своей жизни, но сможешь пройти и дальше. Но к тому надобно стремление… Ты уже был в своей памяти, но сейчас тебе предстоит особое путешествие. Я приоткрою перед тобой завесу, которая разделяет мир твоих воспоминаний и то, что было на самом деле.

-Разве моя память показывает мне не то, что было?

-То не память, а морок, который тебе дали вместо памяти. Так было надо. А сейчас жизнь привела тебя к порогу, за которым и начинается память.

- К этой памяти я привык, а открывать новую мне тревожно.

-Твоя тревога понятна, ибо ты не знаешь, что ждет тебя в новой памяти. Но это нужно сделать. Тот морок, которым запечатали память, сейчас уже мешает, а тебе предстоит начало служения…

-Но мама, разве все, что происходило еще не служение?

-Нет служения или неслужения. Каждый воздает своей жизнью Воле Всеобщего. Но для иных такие воздаяния – лишь необходимость что-то сделать. Такое служение было пустым и бездумным. Тебе уготована иная стезя. Отец волков говорил, что один твой корень от пришлых, а другой от Воли Земли. Я – дочь Земли и твоя мать, приняла семя пришлых и передаю тебе заповеданное. Велика была мощь людей Силы, да растеряли ее, увлекшись противостоянием. Они искали Путь в Духовное пространство Всеобщего, но так и не поняли, что искать его нужно внутри, а не в просторах большого океана жизни. Они метались от одного светила к другому, пока не оказались здесь. Пришли с добром, и земля откликнулась на их посыл, да вот беда, учуяла их и Буря. И ее народ пришел, чтобы превратить людей Силы в пустых и немощных…

-Я видел, мама, как они боролись с Бурей…

-То не борьба была, сын, но гибель. Они разучились сливаться с Великим потоком Всеобщего. Каждый из них был в нем и мог открывать силы, равные по мощи всей Земле. А они в пылу борьбы, забыли о Великом и просто копили силу для того, чтобы отдать Избранному. Были искусниками, стали подмастерьями… А Буре того и надо было.

-Мне Отец волков уже говорил о том, да только я не понял: отчего они забыли все?

-Оттого, что думали о борьбе, о том, как накопить побольше силы и отдать ее Избранному. Погрязли в суетных стремлениях, вот и забыли… А ведь могли бы стать опорой мира… Твою память спрятали за мороком для того, чтобы раньше срока не возомнил и не скатился в суету гордыни!

-Да отчего гордиться-то? Разве я что-то такое свершил?

-Нет пока, но тебе дано свершить! При твоем рождении был знак, что ты станешь той опорой мира, которая уравновесит силу обратной стороны, силу Бури… И ты тот знак всегда помнил… Но чтобы раньше срока с тобой не расправились, твою память и завесили мороком.

-Мама, ты говоришь странное, мне непривычно слышать это! Но если все так, пусть случится… Я готов принять данность…

-Это делаю не я… Ты думаешь, что готов, но Тот, Кто Был Всегда, он решает! Он и определит, когда ты откроешь свою память.

-Кто же это: Великий Джянга?

-Зови, как тебе нравится. Да только любое имя не расскажет тебе ничего. Он в нас и он везде, но ты можешь быть с ним, а можешь от него отделиться… Но все останешься в нем. Лишь будешь думать, что стал отдельным… Но коли начнешь так думать, то откроешь дверцу, через которую Буря в тебе взыграет ураганом гордыни и ты станешь ее подданным.

-Разве бурейцы такие же, как мы? Я думал, что они и не люди вовсе …

- Ты с людьми-волками оказался для того, чтобы начать служение, понять поток земной силы. Вот и постигай, а мудрость тебе откроют другие… Пока же помни, что твоя память – лишь завеса морока. От него скоро избавишься… Тогда и начнешь служение!

Оламер слушал мать и не слышал… В нем помимо воли метались бурливые думы, внутри закипало раздражение. Он, Великий ведун Прибрежья, слушает какой-то бесплотный образ! Хоть и матери, но кто знает, может, привиделась она! И морок, про который говорит, от нее исходит… Он заставил себя вынырнуть из жемчужного тумана, а потом и открыть глаза. Как просто путешествовать внутри себя. Затворил очи и гуляешь в таких дивных местах, что слов не хватит описать их. И видения встают перед внутренним взором, и мудрые речи слышишь, а все – морок! Поди, сам и придумал его…

Он огляделся. Вся стая сидела неподвижным кругом, и ведун чувствовал, как по кругу пробегают волны всплесков силы. Но больше не хотел поддаваться общему растворению. Что-то взбунтовалось внутри, и ведун испытывал раздраженное желание немедленно вырваться из потока, остаться одному, чтобы не было рядом этих людей. Обострившимся чутьем он ловил отголоски запахов их мыслей и дум, и ему было противно. Одного жаждал он – освободиться, вернуться к привычному одиночеству, впустить в себя прохладный воздух Прибрежья и принять силу ветра, что несется над океаном…

Эти чувства нарастали, и ведун уже не мог, да и не хотел им противиться. Резко поднялся, дернулся, чтобы вырваться из тесного круга, даже шаг успел сделать к каменному шару в центре поляны… А со всех сторон вдруг потек сладковатый запах и Оламер обмяк. Обретенным волчьим чутьем он ощущал самые тонкие оттенки этого запаха и не мог ему противиться. Ноги подогнулись, и Оламер мягко завалился на землю. Что было далее, он не помнил. Да и неважно это стало для него, ибо потухшее зрение, снова вернуло его в призрачный мир, из которого онхотел вырваться. И ведун увидел, как сквозь поток земной силы из пустоты поднимается переливчатый светящийся шар. И еще, может, услышал, а скорее просто почуял голос, из шара:

- Не торопись, ведун! Уйти от нас всегда успеешь, а примешь древнюю мудрость, может, и не захочешь отрываться от корней! Внимай: когда твои пращуры пришли на Землю с добром, они хотели понять ее и стать с ней одно. И Земля ответила им. Она послала Отца волков, чтобы он создал новое племя, способное быть и людьми, и зверями. Они должны были открыть пришлым глубину земной силы и помочь воссоединиться с ней. Люди-волки не успели передать заветную мудрость. Не смогли проникнуть в ее сокровенные глубины. А пришлым нужно было дойти до главного, чтобы понять и принять… Тогда и появились новые ступеньки на этой лестнице. И каждую назвали именем. Первые ты одолел еще в Прибрежье, когда был неколебимым, как ствол дерева и возносил свою крону к солнцу. А когда принял тайны дня и ночи, водяного огня, сумерек, взошел на следующую ступень и принял другое имя. Стал ты проводником воли своего народа, слился с ним в бесконечном круговороте жизни и уподобился муравью, который как бы далеко от муравейника не убегал, а все остается его частью. И ты, когда молился, занимался ведовством, говорил с приведенными из походов женщинами, все был частью своего народа. Да и как иначе! Ты ведь и не знал ничего другого, а скорее даже не хотел знать…

Помнишь ли свою встречу с нелюдями на лунной дороге? Ты никогда не сомневался, что они враги, а увидел совсем другое. Тогда и сделал шаг в сторону от бездумного муравья! И обрел новое качество в себе. Да только проку-то? Жил прежней жизнью, племя было для тебя твоим миром, и ничего другого ты и знать не хотел… Это ты помнишь! Так оно и было. Морок в твою память пустили раньше, когда жена твоя Овела, от тебя ушла, а ты забыл, что вы вместе жили. И она обо всем забыла. И все забыли… Ты видел темные струи, что в твою пещерку влились, а потом весь народ накрыли? То морок напустили на тебя и на племя, чтобы все знали, что ты сам по себе, Овела тоже одна и никогда вы друг с другом не были…

Оламер вклинился в монолог:

-Но для чего? Для чего все так? Ведь мы потеряли,..- но договорить он не успел, Голос из шара ответил:

-Для того чтобы ты снова пережил любовь и отбросил никчемную вражду. Когда она погибала, ты сам обратился к нелюдям за помощью и получил ее. Ты понял, что они не враги и принял их, и научился быть рядом с ними не в страхе и смятении, а в покое и радости. Это и был последний шаг на той ступеньке, когда ты из бестолкового муравья превратился в отдельного от своего народа ведуна и обрел способность мыслить и думать шире, чем позволяли сказки и легенды…