Падение индустрии

Январь и февраль стали для отечественной промышленности крайне тяжелыми. Несмотря на прославляемые либеральными экспертами успехи «антикризисной» политики государства, дела идут плохо, и «спасительная девальвация» ничего не меняет к лучшему.

В январе газета «Ведомости» зафиксировала сокращение промышленного производства в России на 19,9 % по сравнению с декабрем 2008 года. В годовом выражении производство упало на 16 %. Экономика не знала такого спада с 1994 года. Февраль также принес результаты, не внушающие никакого оптимизма. Промышленное производство в стране начало снижаться с лета минувшего года. С октября спад ускорился, подгоняемый снижением мировых цен на сырье и падением продаж внутри страны. Правительство впало в антикризисную лихорадку.

Спустя полгода после открытия индустриального падения ситуация в реальной экономике сложилась предельно драматическая. Однако зимние месяцы вселили в правительство некоторый оптимизм. Цены на нефть зафиксировались на одном уровне, а девальвация обеспечила нефтяным гигантам дополнительные выгоды. Хор либеральных экономистов торжественно объявил обесценивание народных доходов чуть ли не гениальным решением, укрепляющим экономику. Однако резкое падение реальных доходов трудящихся помогало лишь узкой группе производителей. Вся остальная промышленность падала без остановки.

Русская биржа вянваре-феврале демонстрировала относительно хорошее настроение. Однако на этом фоне сотни тысяч россиян лишались заработка, а тысячи предприятий закрывали свои ворота. Беднеющее население снижало потребление, а ослабленный потребительский спрос не оставлял шансов для индустрии, нацеленной на внутренний рынок. Экспорт тоже снижался. Правительство старалось перевалить всю вину за происходящее на депутатов, отчего-то не спешивших утверждать «гениальный» антикризисный план президента. Прогноз на 2009 год оставался прежним: промышленное производство должно было упасть на 5,7 %. Однако уже в начале марта можно было предполагать, что государственный план индустриального крушения выполнен досрочно.

Власти успокаивали себя стабильностью нефтяных цен и уверенностью в бесконечном народном терпении. Массы запасались макаронами и расходовали терпение. Ресурс терпения велик, хотя и не безграничен. Правительство боится локальных вспышек народного гнева, но его безразличие по отношению к промышленности продолжает влиять на перемены в умах, а со временем и в политике.

Чем же вызвано столь сильное индустриальное падение в России? Развитие каких глобальных и местных процессов толкает отечественную экономику в пропасть?

В мире продолжает снижаться потребительский спрос, и это ведет к сокращению заказов компаний. Сырье оказывается менее востребованным на мировом рынке. Внутри России разворачиваются те же процессы. Падению внутреннего спроса содействует и «антикризисная» девальвация рубля, а также другие меры, подрывающие платежеспособность населения – эмиссия рубля в целом, дискриминация работников по различным признакам, снижающая их вес как полноценных потребителей. Платная медицина и образование высасывают из населения деньги, которые могли бы идти на потребительские товары (включая жилье), стимулируя рост. Существенно и то, что пенсии, стипендии и социальные пособия крайне малы.

Правительство пока держится за свой скромный прогноз ослабления индустрии. Но дальнейшее углубление кризиса еще не раз вынудит власти перекраивать оценки будущего. Не исключено, что к началу 2010 года (при сохранении прежней экономической политики) результаты экономического роста 1999–2008 годов окажутся потеряны. Для сдерживания спада необходимо стимулировать потребительский спрос и переориентировать его на внутреннего производителя, оберегаемого протекционистским щитом. Замедление промышленного спада можно ожидать не ранее второй половины 2010 года, когда экономика перейдет в стадию глубокой и продолжительной депрессии. Рост экономики по расчетам, изложенным в докладе ИГСО «Кризис глобальной экономики и Россия» (от 9 июня 2008 года), возможен с 2012–2013 годов. Но ничего не бывает само по себе.

Промышленный спад еще только делает первые шаги. Мы в самом начале кризиса, каким бы ужасным это ни казалось. «Тихих гаваней» не будет. Очень тяжело придется сырьевым компаниям и вообще компаниям, ориентированным на экспорт. Сейчас цены на нефть признаются удобными для монополий. Но дальнейшее сокращение спроса опустит их еще ниже. Удержатся только предприятия, без которых общество и государство не могут обойтись: продовольствие, электроэнергетика, сервисные службы. Это не значит, что перспектива голода для миллионов рабочих не станет реальностью.

Какие последствия мы получим от столь сильного снижения промышленного производства?

Намного больше станет безработных, которым уже теперь крайне трудно добиться ничтожного пособия. Через некоторое время начнутся массовые банкротства. Ресурсы правительства будут расходоваться быстрее. Сегодня власти говорят: золотовалютных резервов хватит на два года. Но, вероятно, их не хватит и до осени. Падение производства вызовет новый виток падения потребления, что обернется дальнейшим сокращением производства. Любые попытки вновь (как в зимние месяцы девальвации) переложить на трудящихся издержки кризиса не облегчат положения компаний. Перспективы падения цены на нефть до 25 долларов за баррель никто не отменял.

Массы все еще полагаются на выжидание, надеясь, что компетентности властей хватит для борьбы с «всеобщей бедой». Еще четыре месяца промышленного спада могут подтолкнуть общество к серьезным внутренним переменам. Если народ не принудит власти бороться с кризисом, то ситуация продолжит стремительно ухудшаться.

Единственное, что реально способно сдержать кризис, – это отказ от неолиберальной экономической политики. Вместо вступления в ВТО требуется защищать внутренний рынок, проводя интеграционную политику по отношению к странам-соседям и расширяя единый рынок. Необходимо прекратить перекладывать издержки кризиса на население. Необходимы общенациональные социальные, инвестиционные и научные программы. Они должны обеспечивать рост потребительского рынка и промышленного производства для его удовлетворение при ставке на наиболее передовые технологии.

Эти меры не имеют ничего общего с «антикризисной» практикой российского государства. Общество нуждается в них, но все прошедшие годы сырьевые корпорации прекрасно обходились без подобных преобразований. Именно поэтому власть не желает идти на них добровольно.

Rabkor.ru

12.03.09

Ставки центробанков планеты

Европейский центральный банк (ЕЦБ) пошел на минувшей неделе на новое снижение базовой процентной ставки. Теперь она составляет всего 1,5 % годовых, а не 2 %, как было недавно. Каково значение этого события? Какую кредитную политику проводят главные финансовые власти планеты?

Ставка ЕЦБ достигла минимального уровня за всю историю этого учреждения. Федеральный резерв (ФРС) США, Банк Японии и Банк Англии уже приблизили базовую процентную ставку к нулевому значению. Финансовые власти ЕС опасаются следовать их примеру. Глава ЕЦБ Жан-Клод Трише считает: новое уменьшение процентной ставки в Европе не остановит развития кризиса. Критики этой позиции заявляют, что политика ЕЦБ задерживает восстановительный процесс в экономике.

В 2009 году ЕЦБ уже дважды снижал стоимость кредитов. В начале года она составляла 2,5 %. В 2008 году уменьшение ставки рефинансирования происходило трижды. Ее значение на начало кризиса соответствовало 4,25 %. Руководство банка Англии, старейшего в мире центробанка, основанного еще в 1694 году, перешло недавно к ставке в 0,5 % (в октябре 2008 года она равнялась 4,5 %). Объявлено о переходе к скупке активов на сумму 75 млрд фунтов стерлингов (105 млрд долларов). Предполагается, что такие меры помогут экономике.

Глава британского правительства Гордон Браун призвал весь мир следовать примеру Великобритании и США. По его мнению, выделение средств на дешевые кредиты для бизнеса является способом борьбы с рецессией. Можно ли с этим согласиться?

Ставка рефинансирования – процент, под который осуществляется кредитование центральными банками коммерческих институтов. Его снижение облегчает доступ банкам к денежным средствам. Однако это также означает дополнительное вливание денег в экономику сверху (через компании), что чревато ускорением инфляции. Частные институты потому испытывают потребность в дешевых кредитах, что скорость обращения денег в экономике падает. Товары застревают на рынке. Однако наращивание денежной массы, осуществляемое через эмиссию, еще больше ослабляет спрос. Покупательная способность населения падает. Временное облегчение положения финансовых гигантов оборачивается общим углублением кризиса.

Снижение ставки рефинансирования – плохой знак. Он свидетельствует о проблемах у банков и неудовлетворительном положении в реальном секторе. Политика ЕЦБ отличается сдержанностью далеко не от большого благоразумия. В Европе кризис развивается медленнее, чем в США и Англии. Соединенные Штаты уже продолжительное время закачивают в финансовый сектор дешевые деньги. Улучшений нет.

ЕЦБ не торопится снижать ставку рефинансирования, но все равно будет вынужден идти на это еще и еще. Дефицит денег у банков пересилит страхи перед ослаблением евро. Сейчас европейская экономика отстает от хозяйства США по темпу развития кризиса, но отставание это временное. Как только положение банков в ЕС вновь ухудшится, ставка пойдет вниз. Через некоторое время базовая процентная ставка в ЕС приблизится к 0 %.

Кредитная политика России отличается от западной только внешне. Ставка рефинансирования является в РФ не столько инструментом, сколько декорацией. Однако правительство проводит активную эмиссионную политику, накачивая деньгами крупнейшие банки, срезая девальвацией доходы и сбережения граждан во имя священной помощи нефтяным монополиям.

Власти России, так же как власти США, Японии, Англии и ЕС, стремятся вливать все больше средств в корпорации и меньше тратить на население. Результатом такой «антикризисной» политики становится дальнейшее сокращение потребительского, а с ним и межотраслевого спроса. Все это вновь и вновь усиливает финансовый голод монополий. США, Великобритания и ЕС в различном темпе снижают ставку рефинансирования. Россия держит ее высоко, но проводит ту же политику, только более избирательно.

Политика западных центробанков делает в 2009 году возможными различные взаимные колебания курсов евро, фунта и доллара. Обусловливать их будет в первую очередь темп углубления кризиса. В целом покупательная способность валют продолжит снижаться. Повлияет на это как усиление эмиссии, так и дальнейшее снижение реальных доходов населения. Перспективы рубля еще боле тревожны. Он будет ослабляться как в товарном, так и инвалютном выражении. Новое падение мировых цен на нефть легко может подтолкнуть власти к повторению зимней девальвации.

Многие экономисты продолжают рассуждать о возможных выигрышах для мирового хозяйства от всеобщего снижения процентных ставок. Странным образом считается, что если еще и еще повторять безрезультатные меры, то с какой-то попытки они могут вдруг сделаться благотворными. Однако от всеобщего обнуления ставок центробанков никаких преимуществ глобальное хозяйство не приобретет. Временные выигрыши получат лишь крупные коммерческие институты, остро нуждающиеся в платежных средствах. Надолго ли это им поможет? Они теряют возможность получать прибыль естественным образом, но взамен приобретают бесперебойный источник денег. Одновременно возрастает нагрузка на потребителей: не прибегая к эмиссии, большинство государств планеты не в состоянии обеспечить крупные вливания средств в банковский сектор.

Перспективы политики низких ставок нетрудно угадать. Они не исцелят экономику от кризиса, но усугубят общее положение. Образуется замкнутый круг, разорвать который не в силах даже такое невообразимое чудо монетаризма, как отрицательная ставка центробанков.

Rabkor.ru

25.03.09