Я хмуро взглянула на него, мои мысли перетекли в менее приятное русло

- И ты тоже ничего не планировал, да? - пожаловалась я.

- Извини, любимая. Я слышал это в их мыслях все время, ты знаешь. Это действовало на меня.

Я вздохнула. Моя малышка, мое морское чудовище. Возможно, ничто не могло исправить это. Хорошо, что я не сдалась.

- Я уверен, ты до смерти хочешь увидеть этот чулан. Или, по крайней мере, я скажу Элис, что ты это сделала, чтобы осчастливить ее.

- Я должна бояться?

- Ужасно.

Он осторожно опустил меня в тесной каменной прихожей с крошечными арками на потолке, как будто это был наш собственный миниатюрный замок.

- Это будет комната Ренесми, - сказал он, кивая в пустую комнату с бледным деревянным полом. У них не было времени много заниматься этим из-за злых оборотней.

Я тихо рассмеялась, поражаясь, как быстро все пришло в порядок, когда еще неделю назад все выглядело таким кошмарным. Пропади ты пропадом, Джейкоб, совершенно все изменивший таким образом.

- Это наша комната. Эсме постаралась привнести сюда немного той обстановки, что была на острове. Она догадалась, что мы к ней привяжемся.

Кровать была громадной и белой, с облачками органзы, спускавшейся вниз от балдахина до пола. Бледный деревянный пол подходил другой комнате, и я поняла, что это был именно цвет нетронутого пляжа. Почти все стены были бело-голубыми, словно в яркий солнечный день, и у задней стены была большая стеклянная дверь, открывающаяся в маленький скрытый сад. Вьющиеся розы и небольшой круглый пруд, ровный как зеркало и горка со сверкающими камнями. Крошечный, спокойный океан предназначенный нам.

- О, - все, что я могла сказать.

- Я знаю, - прошептал он.

Мы остановились здесь на минуту, погрузившись в воспоминания. Хотя воспоминания были человеческими и туманными, они полностью завладели моими мыслями.

Он растянул губы в сверкающей улыбке и затем рассмеялся.

- Чулан прямо за этими двойными дверьми. Я должен предупредить тебя – он больше, чем эта комната.

Я даже не взглянула на двери. В мире не было ничего и никого, кроме него – его руки обвили меня, его ласковое дыхание на моем лице, его губы в дюйме от моих – не было ничего, что могло бы отвлечь меня сейчас, будь я новорожденным вампиром или кем-то другим.

- Мы скажем Элис, что я подобрала одежду правильно, - прошептала я, запустив свои пальцы в его волосы и притянув свое лицо ближе к его. - Мы скажем, что я потратила часы, играя в переодевание. Мы соврем.

В мгновение он поймал мое настроение, или, может, он уже был в нем, и он просто по-джентельменски пытался дать мне полностью оценить подарок на день рождения, Он привлек мое лицо к своему неожиданно яростно, издав низкий гортанный стон. Звук послал электрический ток по моему телу, близкому к безумию; как будто я не могла быть достаточно близко к нему так скоро, как мне хотелось. Я слышала звук разрывающейся ткани под нашими руками, и я была рада, что от моего наряда и так почти ничего не осталось. Было слишком поздно для этого. Я чувствовала, что мы поступаем жестоко, забыв про прекрасную белую кровать, но мы просто не были в состоянии ждать.

Эта секунда нашего медового месяца не была похожа на самую первую. Наше время на острове было олицетворением моей человеческой жизни. Самым лучшим из нее. Я была готова остаться человеком только чтобы сохранить эти ощущения ещё немного дольше. Потому что, как мне казалась, такие ощущения больше никогда не повторяться. Я должна была предположить, что после такого дня как этот, это должно оказаться ещё лучше. С помощью моего нового, более совершенного зрения теперь я могла по-настоящему оценить его – могла как следует рассмотреть каждую прекрасную линию его идеального лица, его длинного, безупречного тела, каждую его изгиб и рельеф. Я могла ощутить его безупречный яркий аромат на своем языке и почувствовать невероятную нежность его кожи под моими чувствительными кончиками пальцев.

Моя кожа была столь же чувствительна и под его руками. Он был полностью другим, непохожим, когда наши тела сплелись в единое на бледно-песочном полу. Без осторожности, без ограничений. Не было никаких опасений. Мы могли любить друг друга, делая это вместе с равной силой. Наконец-то равной.

Также как наши поцелуи до этого, каждое прикосновение теперь было большим, чем то, к чему я привыкла. Раньше он во многом себе сдерживал. Раньше это было необходимо, но я не могла поверить, как много мне пришлось потерять. Я все время пыталась не забывать, что теперь была сильнее его, но было так сложно сконцентрироваться на чем-то во время таких сильных ощущений, миллион разных мест на моем теле привлекали мое внимание каждую секунду; если я и делала ему больно, он не жаловался.

Очень, очень маленькая часть моего сознания обдумывала интересную загадку, которую преподнесла данная ситуация. Я никогда не устану, и он тоже. Нам не надо восстанавливать дыхание или отдыхать, или есть, или даже мыться; у нас больше не было земных человеческих потребностей. У него было самое красивое, безупречное тело в мире и все оно было предоставлено в мое распоряжение; но все равно я не ощущала, что когда-нибудь приду к какому-нибудь ответу. Сейчас мне было достаточно одного дня. Но я всегда буду хотеть еще. И наши дни никогда не подойдут к концу. Поэтому, как мы когда-нибудь остановимся в данной ситуации? Меня совершенно не беспокоило то, что у меня совсем не было ответа на этот вопрос. Я пыталась разобраться во всем этом, когда солнце показало свои первые лучи. Крошечный океан снаружи превратился из черного в серый, и жаворонок запел где-то совсем близко, может быть у него было гнездышко среди кустов роз.

- Ты скучаешь по этому? – спросила я Эдварда, когда жаворонок закончил свою песню.