Судебная система

Государственные судебные органы состояли из трех инстанций: 1) губные, земские учреждения, воеводы на местах, 2) приказы и 3) суд Боярской думы и царя.

Суд полковых воевод и судей при них над воинскими людьми в период их службы и полках тоже был разновидностью государственного суда. Уложение, развивая установление Судебника 1550 г., провозглашало: «Суд государя царя и великого князя Алексея Михайловича всея Русии, судити бояром и околничим и думным людем и диаком, и всяким приказным людом, и судьям...»². Здесь в форме перечисления чинов и должностей названы все категории лиц государственного аппарата, причастные к судопроизводству.

Важнейшим центральным судебным звеном были приказы, среди которых имелись судебные (судные, четвертные приказы) и приказы со специальной подсудностью (Земский, Поместный, Разбойный, Холопий).

Высшей судебной и апелляционной инстанцией в отношении приказов были Боярская дума и царь. «А спорные дела, которых в приказах зачем вершити будет не мощно, взносити из приказов в доклад к государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всея Русии, и к его государевым боярам и околничим и думным людем». В данной статье, возможно, заключена другая мысль - приказы могли быть некомпетентны в рассмотрении некоторых дел, относящихся к компетенции царя и Боярской думы. Аналогичная ситуация предусмотрена и в отношении местного суда в лице воеводы или губного старосты. Не будучи в состоянии решить судебное дело, они обязаны отправить его в Москву, в приказ, и одновременно выслать поручные записи на истца и ответчика о их явке в суд. В противном случае с них взыскивались волокиты и судебные пошлины.

Уложение регламентировало порядок работы судей, прежде всего в приказах и на местах. В приказах обычно было несколько судей. Во главе некоторых приказов стоял боярин, или окольничий, или думный человек — человека три-четыре. Уложение предписывало решать судебные дела коллегиально. При отсутствии кого-либо по болезни или по другой уважительной причине остальные судьи решали дела самостоятельно. За злостное уклонение от явки в приказ судья повергался наказанию. По воскресеньям, крупным церковным праздникам и в дни тезоименитств в приказах никаких дел не рассматривала, кроме самых нужных государственных дел. Судебное решение считалось окончательным и могло подлежать пересмотру только в порядке апелляции в высшую инстанцию. Поэтому добавлять какие-либо документы к судному списку - новые свидетельские показания и т.п. — после судопроизводства не допускалось. Предписывалось судьям «после суда своим вымыслом в судном деле никому по дружбе или по недружбе... ничего неприбавливати, ни убавливати...»[6]^. Вслед за Судебником 1550 г. закон предусматривал возможность судебной ошибки, когда судья «просудится... без хитрости». Если это подтверждалось, то в отношении судьи определялось то взыскание, которое «государь укажет», а дело передавалось на рассмотрение всем боярам. Уложению допускало отвод судей сторонами по мотивам родства или пристрастного отношения к одной из тяжущихся сторон, но не иначе как до судебного процесса. Такие жалобы после суда во внимание не принимались.

Судебное делопроизводство в приказах, как и всякое другое, бежало на дьяках и подьячих. «А судные дела в приказех записывати подьячим».

Запрещались при этом исправления (черненье, скребление) и вписывание между строк. Подьячий был обязан положить дело «на стол к вершению вскоре». После судебного решения стороны «прикладывали руки» к записям. Затем подьячий переписывал дело набело, а дьяк, сверив беловой экземпляр, скреплял его своей подписью. Черновой экземпляр тоже сохранялся «впредь для спору». Запрещалось показывать судное дело сторонам и выносить из приказа.

Если подьячий делал это, норовя какой-либо из сторон, дело от него отбиралось и передавалось другому подьячему. Подьячие вели в приказах и книги записи судебных дел и сбора судебных пошлин с точным обозначением даты слушания дела. Книги скреплялись подписями дьяков. Такое делопроизводство применялось для менее важных уголовных и гражданских дел, которые рассматривались в порядке обвинительного процесса, т. е. суда, при активном участии сторон. К гражданским делам такого рода относились исковые дела вызванные нарушением условий договоров мены, купли-продажи, займа, поклажи-сделки, не требовавшие утверждения крепостным порядком.