Вид города с высшей плоскости

„ Вот закон храма; на вершине горы всё пространство его вокруг - Святое Святых: Вот закон храма!" (Иез 43:12).

„Святость есть симметрия души"

М. Генри.

„О, первых листьев красота,

Омытых в солнечных лучах

С новорожденною их тенью,

И слышно нам по их движенью,

Что в этих тысячах и тьмах

Не встретишь мертвою листа"

Тютчев.

Тогда я услышала голос, говорящий с вышины: «Взойди сюда!» В тот же момент я увидела круговидное пространство, как бы внутренность баш­ни, спиральные стены которые образовали восхо­дящую галерею, постепенно поднимающуюся к высшей славе. Эта прелестная тропинка, казалось, была создана из радуги сплетенных в призмати­ческие спирали и отражавших чудно-прекрасные, бесконечные оттенки всевозможных цветов непревосходимого великолепия.

Влекомые облаком чистейшего света, которое, подобно колеснице, плавно поднималось по спи­рали, мы миновали поверхность города и стали возноситься вдоль восходящих галерей этой див­ной, радужной башни. Когда я сидела рядом со своей спутницей, духом поцеловавшим Крест, всем моим существом овладело чувство глубокого спокойствия, исполненное свя­того мира и блаженства, которого я раньше нико­гда не переживала так глубоко. Спиральная гале­рея, которая казалось вся движущейся и звучащей дыханием жизни, делалась все прекраснее по мере нашего восхождения; казалось, будто она вся со­стояла из крохотных алмазов реющего света отра­жающих своей переливающейся поверхностью всю красоту растительности, радовавшую мой взор на всем протяжении пути через город, от ко­торого мы только что поднялись.

У меня, однако, не было времени рассмотреть окружающее великолепие, так как скоро мы вы­плыли из восходящей радужной галереи и оста­новились на воздушной плоскости, висевшей в прозрачной атмосфере над великолепным, высо­ким куполом, увенчивавшим Храм Познания в са­мом центре райской обители.

Оттуда я увидела великий Город, простиравший­ся во все стороны перед моим взором. Я находи­лась теперь в таком положении, что с одного взгля­да могла охватить черты его плана и понять, что в своем целом он представлял картину несравнен­ного великолепия.

Как раз подо мной находился великий Храм Познания, построенный из драгоценнейшего материала и в таком архитектурном сти­ле, которого я не в состоянии описать; он подни­мался высоко в воздухе из центра круглой, общирной равнины равни­ны, поверхность которой, казалось, была покры­та мягкой, богатой зеленью. Тут и там через правильные промежутки видны были величественные группы деревьев в полном цвету. Под ними, а так­же в свободных промежутках, виднелись крохот­ные клумбы, покрытые всевозможными цветами и окруженные цветущими кустами и виноградными лозами. Там были источники живой воды: одни из них просто пробивались из зеленой тра­вы и затем текли по мраморным каналам или рус­лам золотого песка с тихим мелодичным журча­нием; другие фонтанами длинных серебрянных струй били высоко в воздухе и, разбиваясь на мил­лионы алмазных брызг, падали обратно в бассей­ны, которые казались сделанными то из бриллиантов, то из серебра, то из белоснежных жемчу­жин.

Равнина эта была окружена высокой сквоз­ной стеной; с восточной стороны ее находились ворота без дверей, из которых вытекала река воды живой, собиравшая в себе воды источников рав­нины.

Теперь я обратила все свое внимание на окружавший равнину город и увидела, что он раз­делялся на двенадцать больших частей этой ре­кой воды жизни, которая текла в виде спирали и была окаймлена с обеих сторон одинаковой ши­рины аллеями, представляющими собой двена­дцать больших кругов, которые шли от самого центра до окраины. Двенадцать поперечных улиц пересекали эту спиральную аллею, начинаясь в центре у стены, окружавшей равнину, и расходясь радиусами до самого конца.

Когда я следовала взором за течением реки и стройными извилинами улиц, дух мой был так очарован и захвачен этим зрелищем, что я поте­ряла всякое сознание своего «я» и всякое пред­ставление о времени. Весь город состоял из сто соро­ка четырех больших частей, представляющих со­бою серию картин, все возрастающей красоты и великолепия. Слегка возвышающаяся кругообразная дорога от окраин до самого центра с каждым шагом дела­лась все прекраснее. Каждый новый сквер отли­чался каким-нибудь новым видом деревьев, цветов, фонтанов, статуй, дворцов или храмов. Каждое сооружение гармонировало со всеми остальными, как совершенная часть совершенного целого. Та­ким образом, весь город казался одним сплошным садом цветов, одной громадной цветущей рощей, одной обширной галереей скульптурного искусст­ва, одним сплошным морем фонтанов, одним не­прерывным рядом творений архитектуры, возвышавшихся на фоне окружающего пейзажа неувя­даемой красоты. Над городом висел небесный купол, сияющий бессмертным светом, который обливал чудной игрой лучей каждый предмет свя­того города.

И тогда я стала наблюдать за его обителями его. Но ни­какими словами могу я изобразить то, что дви­галось и жило перед моим взором? Скажу только, что вся жизнь той страны была – мелодия.

Все ангельские сонмы были проникнуты вдох­новляющей любовью; они двигались и действо­вали в порядке мудрого плана; их целью было вос­питание вверенных им младенцев, которые должны были достигнуть такого состояния, чтобы впол­не соответствовать всему окружающему совершен­ству. Ни один ангел не проявлял отдельного, лич­ного, отрешенного от вселенской гармонии дви­жения, но, казалось, что все они действовали заодно, как члены единого организма, и все были вдохновляемы из того же Высшего Источника.

Я увидела, что в этих прелестных группах маленьких детей не было ни соревнования, ни зависти ни се­бялюбивого желания славы, но что каждая груп­па, как и вообще все обитатели каждой детской и каждого дворца, была сплочена святой любовью как к высшим, более зрелым группам, так и к равным себе; что каждый маленький ребенок был на­полнен этой любовью, желал возрастать в мудрости и сделаться способным для великого служе­ния, как ангел света и красоты.

Я увидела, что в этих прелестных группах маленьких детей не было ни соревнования, ни зависти, ни себялюбивого желания славы, но что каждая группа, как и воообще все обитатели каждой детской и каждого дворца, была сплочена святой любовью как к высшим, более зрелым группам, так и к равным себе; что каждый маленький ребенок был наполнен этой любовью, желать возрастать в мудрости и сделаться способным для великого служения, как ангел света и красоты. Я видела также, что для каждого было блаженством учиться от высших, сообщать чудные познания, как дары святой любви и мудрости, низшим, и всем своим существом отдаваться этой прекрасной, гармонической работе. Теперь мне стало ясно, что каждый ребенок и каждая группа детей переходила в извесном порядке из храма в храм, из дворца в дворец, из одной группы в другую, и что таким образом, преуспевшая группа занимала место, только что освобожденное старшей группой, и в свою очередь давала место более молодому семейству, прибывшему из младшей обители.

Вся жизнь здесь была подобна шествию весны в безгрешном раю; в каждом ребенке я видела жи­вой цветок бессмертия, распускающийся и пере­ходящий от одной стадии красоты в другую, в то время, как все над ним было слава, и все вокруг него - прелесть, и все внутри - гармоничное дви­жение распускающейся жизни, дружба с небеса­ми, любовь к Спасителю, поклонение Ему и вдох­новение неумирающей радости.

Когда я так со­зерцала святой город во всей его славе и во всем великолепии, мой взор еще больше расширялся, и за предельным рядом дворцов я увидела то, что уже раньше видела в городе: сонмы ангелов собирались вокруг, готовые в назначенный момент войти во внешние храмы. Я увидела, что каждая группа ангелов собиралась соответственно той категории, к которой духи младенцев, которых они имели с собой, были более всего приурочены.

Ангелы приближались точно на крыльях ветра; светлое облако обвивало каждою из них, так что они казались мне облеченными в солнце. В объяти­ях своих, как уже было указано, они несли духов младенцев, существование которых, казалось, зависело теперь от заботы их покровителей. Когда они подлетали близко, то на мгновение останавливались в чистой прозрачной святой атмосфере, а по­том принимали удобное положение и начинали отдыхать.

Эта дивная картина движения блаженной жиз­ни вдруг несколько изменилась, и мой спутник об­ратился ко мне со следующими словами:

«Мари­этта, видишь ли ты этот порядок и эти чудеса са­мой первой и самой простой степени духовного рая? Эти ангелы, которых ты видела, все время заняты своим блаженным делом. Здесь, как ты уже раньше узнала, собираются все младенцы из того мира, откуда ты пришла. Из этой области они перево­дятся в другие более высокие круги обучения; но прежде чем тебе позволено будет это видеть, ты должна получить один глубокий и серьезный урок».

ГЛАВА XV