Морису Деляжу

29 июня 1905 г.

«Эме». Амстердам

Мы в сухом доке в порту. Конопатят палубу, что-то подготов­ляют к предстоящему плаванию. Вот уже три дня как мы здесь, а я еще не был в музее. Здесь столько всего надо посмотреть! Амстердам совсем не такой, каким я себе его представлял. Мно­жество разноцветных домов, крыши с затейливыми коньками, со­временные дворцы и памятники, любопытные по окраске и архи­тектуре.

Повсюду каналы. Весь город стоит на сваях, что создает по­разительную панораму, но в то же время превращает его в зло­вонную яму. Как только мы приехали, я поспешил в Зооло­гический сад и Аквариум. Чувствую, что вернусь туда еще не раз.

Вчера совершили экскурсию в Алькмаар. Рынок сыров, не­прерывный колокольный звон. По пути туда чудеснейший вид. Озеро, окруженное мельницами. На полях — мельницы до самого горизонта. Куда бы ни взглянул, видишь одни вертящиеся крылья. В конце концов начинаешь чувствовать себя автоматом при виде этого механического пейзажа.

Нет нужды говорить Вам, что в такой обстановке я ничего не делаю. Зато набираюсь впечатлений и думаю, что в результа­те этого путешествия кое-что получится. Во всяком случае, сей­час я совершенно счастлив и напрасно тревожился в минуту упадка духа. Вы знаете, как я умею принимать даже самое трагическое, а тут... боже мой, ведь бывает и хуже!

Пишите мне в Амстердам. Мы, должно быть, пробудем здесь еще неделю.

Сердечно жму руку М. Р.

В путешествии, как, впрочем, и вообще в жизни, люди находят то. что заложено в них самих... Поэтому Равеля — любителя автоматов, авто­ра «Рождества игрушек» и «Испанского часа»,— в первую очередь пора­жает вид «механического пейзажа». «В конце концов начинаешь чувство­вать себя автоматом», — пишет он.

Заводы, которые он видит с палубы на пути в Дюссельдорф, вызы­вают у него еще более сильное внутреннее волнение, чем заводы Льежа.