Пиппи садится на корабль

Пиппи заперла хорошенько дверь Виллы Вверхтормашками. Ключ она пове-сила рядом на гвоздик. Потом она последний раз вынесла лошадь с веранды.Господин Нильссон уже сидел у нее на плече с серьезным видом. Он пони-мал, что происходит что-то важное. - Ну вот, вроде и все, - сказала Пиппи. Томми и Анника кивнули: "Вроде все". - Еще рано, пойдем пешком, ни к чему торопиться, - решила Пиппи. Томми и Анника снова кивнули, но на этот раз ничего не сказали. - Если в моей глиняной хижине будет полно блох, - продолжала Пиппи, -я приручу их и буду держать в коробке из-под сигар. А по вечерам будуиграть с ними в горелки, ну, знаете: "Последняя пара, беги! ". Буду при-вязывать им бантики к ногам. А двух самых верных и преданных блох я на-зову "Анника" и "Томми". И они будут спать в моей постели. Даже эти слова не заставили Томми и Аннику разговориться. - Что это с вами такое сегодня? - раздраженно спросила Пиппи. - Долгоходить и молчать просто опасно, скажу я вам. Если языком не ворочать, онзавянет. Я знала одного печника в Калькутте, который все время молчал. Иэто для него плохо кончилось. Однажды он хотел сказать: "Прощай, дорогаяПиппи, счастливого пути и спасибо тебе за все!" И вы знаете, что у негополучилось? Сначала он сделал престранную гримасу, потому что шарнир, накотором сидит язык, у него заржавел и пришлось смазывать его маслом дляшвейной машинки. А потом послышалось: "У буй уйе муй!" Тогда я погляделаему в рот, и, подумать только, язык у него стал похож на маленький вы-сохший листочек. Вдруг такое случилось бы с вами? Жуть! Давайте послуша-ем, можете ли вы сказать лучше печника: "Счастливого пути, дорогая Пип-пи, и спасибо за все!" Ну-ка, попробуйте! - Счастливого пути, дорогая Пиппи, и спасибо за все! - послушно ска-зали Томми с Анникой. - Ну и слава Богу! - воскликнула Пиппи. - А то ведь вы могли бы испу-гать меня. Не знаю, что бы со мной сделалось, если бы вы сказали: "У буйуйе муй! " Вот они и пришли в порт. На причале стояла "Попрыгунья". КапитанДлинныйчулок, стоя на мостике, отдавал приказы и команды. Матросы снова-ли взад и вперед, готовясь к отплытию. Все жители города собрались напристани, чтобы помахать Пиппи на прощание. И вот она появилась, а с нейТомми, Анника, лошадь и господин Нильссон. - Вот идет Пиппи Длинныйчулок! Дорогу Пиппи! - кричали люди, рассту-паясь, чтобы дать ей пройти. Пиппи кивала и улыбалась всем налево и нап-раво. Потом она подняла лошадь и понесла ее по трапу. Бедное животноеиспуганно таращилось по сторонам, ведь лошади не любят путешествовать поморю. - А, вот и ты, моя любимая доченька! - воскликнул капитан и на минутуперестал командовать, чтобы обнять Пиппи. Он прижал ее к своей груди, иих объятия были до того крепки, что у них затрещали ребра. Все утро в горле у Анники стоял ком. И когда она увидела, что Пиппипонесла лошадь на борт, этот ком сорвался. Она прижалась к одному изящиков на пристани и начала плакать, сначала потихоньку, потом всесильнее и безудержнее. - Не реви! - сердито сказал Томми. - Ты позоришь нас на весь город! От таких уговоров Анника громко разревелась, пуская потоки слез. Онарыдала так, что тряслась всем телом. Томми пнул ногой камень с такой си-лой, что тот покатился по причалу и упал в воду. По правде говоря, емухотелось бы швырнуть этот камень в "Попрыгунью", этот паршивый корабль,который увозит от них Пиппи! Если признаться честно, Томми тоже оченьхотелось чутьчуть всплакнуть, но только если бы никто его не видел. Аздесь плакать было нельзя. Он пнул еще один камень. Но тут Пиппи сбежала вниз по трапу и помчалась к Томми и Аннике. Онавзяла их за руки и сказала: - Есть еще целых десять минут. Анника заплакала так, что сердце у нее чуть не разорвалось. Камня,который можно было бы пнуть, больше поблизости не было, и Томми с мрач-ным видом сжал зубы. Вокруг них собрались все дети из этого маленького-премаленького го-родка. Они достали свои глиняные свистульки и засвистели прощальныймарш. Но звучал он вовсе не весело, а ужасно-преужасно печально. Анникатак рыдала, что едва могла устоять на ногах. И тут Томми вдруг вспомнил,что сочинил в честь Пиппи прощальные стихи. Он вынул из кармана бумажкуи дрож... ж... жащим голосом прочитал: Милая Пиппи, прощай, но только не забывай, что верные друзья ждут те-бя тут. - Надо же, как складно получилось! - воскликнула Пиппи, очень до-вольная. - Я выучу этот стишок наизусть и буду читать его куррекурреду-там, когда мы будем сидеть по вечерам вокруг костра. Дети теснились со всех сторон, чтобы попрощаться с Пиппи. Она подняларуку и попросила всех помолчать. - Ребята! - сказала она. - Скоро мне придется играть только с ма-ленькими куррекурредутами. Как мы будем веселиться, я еще пока не знаю.Может, будем кувыркаться вместе с носорогами, укрощать змей или ездитьверхом на слонах, а может, качаться на качелях, привязанных к кокосовымпальмам. Уж что-нибудь интересное обязательно придумаем. Пиппи немного помолчала, и Томми с Анникой почувствовали, что заранеененавидят этих куррекурредутских ребятишек, с которыми теперь Пиппи бу-дет играть. - Но, - продолжала Пиппи, - может, настанет такой день в сезон дож-дей, скучный день, когда делать нечего, ну разве что бегать раздетымипод дождем да мокнуть, хотя это и приятно. И вот, когда мы в такой вотдень намокнем хорошенько, то, может быть, соберемся в моей глиняной хи-жине. Если, конечно, она не раскиснет в кашу, ведь тогда нам придетсявсего лишь лепить из нее глиняные лепешки. И вот, если моя хижина нераскиснет, мы усядемся в ней, и, может быть, куррекурредутские ребятишкименя попросят: "Пиппи, расскажи что-нибудь!" И тогда я расскажу им о ма-леньком-премаленьком городке, который находится далеко-далеко в другойчасти света, и о белых детях, которые там живут. "Вы даже не можете себепредставить, - скажу я, - какие прекрасные там дети: они белые, как ан-гелочки, с головы до пят, пятки-то у них, правда, не очень-то белые. Ониздорово свистят в свистульки, а главное - они знают помножение". Правда,тогда черные куррекурредутики могут жутко расстроиться, оттого что онине знают никакого помножения. И что мне тогда с ними делать? Ну, на ху-дой конец, разобью глиняную хижину, размочу куски, и будем печь из глиныпеченье, а потом зароемся в глину по самую шею. Неужто я не сумею приду-мать что-нибудь не хуже помножения! Ну а теперь спасибо вам всем и про-щайте! И тут дети засвистели в свистульки еще более печальный мотив. - Пиппи, пора подниматься на борт! - крикнул капитан Длинныйчулок. - Есть, капитан! - ответила Пиппи. Она повернулась к Томми и Аннике и поглядела на них. "Какие-то странные сейчас у Пиппи глаза, - подумал Томми, - вот также мама смотрела на меня, когда я сильно-пресильно болел". Анника съежилась, прижалась к ящику и плакала. Пиппи приподняла ее иобняла. - Прощай, Анника, прощай, - прошептала она. - Не надо плакать! Анника обхватила Пиппи за шею и издала жалобный звук. - Прощай, Пиппи, - ответила она, всхлипывая. Потом Пиппи крепко пожала руку Томми и бросилась к трапу. И тут уТомми по носу скатилась большая слеза. Он стиснул зубы, но это не помог-ло, за первой слезой покатилась вторая. Он взял Аннику за руку, и онистояли, глядя на Пиппи. Они видели, что она на палубе, но разглядеть какследует сквозь пелену слез не могли. - Да здравствует Пиппи Длинныйчулок! - Убрать трап! - скомандовал капитан. Фридольф исполнил команду. "Попрыгунья" была готова отправиться кдальним берегам. Но тут... - Нет, папа Эфраим! - вдруг воскликнула Пиппи. - Так дело не пойдет.Я не могу. - Что ты не можешь? - удивился капитан. - Я не могу, чтобы хоть кто-нибудь на всем свете плакал и горевализ-за меня. Тем более Томми с Анникой. Спускайте трап! Я остаюсь на Вил-ле Вверхтормашками. Капитан Длинныйчулок с минуту молчал. - Делай как хочешь, - сказал он наконец. - Ведь ты всегда так посту-пала. Пиппи кивнула. - Да, я всегда так поступала, - согласилась она. На прощанье Пиппи и ее папа обнялись так крепко, что ребра у них сно-ва затрещали. Они договорились, что капитан будет часто-часто навещатьПиппи. - Скажи, папа Эфраим, - спросила дочка, - разве не лучше ребенку си-деть у себя дома, чем болтаться по морям и жить в глиняной хижине? - Ты, как всегда, права, дочь моя, - согласился капитан. - Конечно,на Вилле Вверхтормашками ты сможешь жить спокойнее и соблюдать режим ипорядок. А для детей режим и порядок - первое дело. - Правильно, - обрадовалась Пиппи, - для детей лучше всего жить позаведенному порядку. Но только лучше, чтобы порядок завели они сами. И вот Пиппи попрощалась с матросами и в последний раз обняла папу Эф-раима. Потом она сильными руками подняла лошадь и снесла ее вниз по тра-пу. "Попрыгунья" подняла якорь. Но в последний момент капитан Длинныйчу-лок вспомнил, что забыл что-то очень важное. - Пиппи! - закричал он. - Тебе, поди, надо оставить еще хоть немногозолотых монет. И он бросил с палубы корабля еще один чемодан с золотыми монетами.Но, к сожалению, корабль успел уже отойти довольно далеко от берега.Плюх! И чемодан упал в воду. Толпа на берегу только ахнула. Но тут сновапослышалось - плюх! Это нырнула Пиппи. Мгновение спустя она вынырнула,держа чемодан в зубах. Она вскарабкалась на причал, стряхнула водорослис уха и сказала: - Ха! Теперь я снова богата, как тролль! Томми и Анника еще не успели понять, что случилось. Они стояли рази-нув рты и таращили глаза то на Пиппи, то на лошадь и господина Нильссонаи чемодан, то на "Попрыгунью", которая на всех парусах уходила в откры-тое море. - А ты... ты не на корабле? - неуверенно спросил под конец Томми. - Угадай с трех раз! - ответила Пиппи, выжимая намокшие косички. Она посадила на лошадь Томми, Аннику и господина Нильссона, взвалилана нее чемодан и запрыгнула сама. - Назад на Виллу Вверхтормашками! - крикнула она звонко. Тут наконец до Томми и Анники дошло, что случилось. Томми был до тогорад, что запел свою любимую песню: Вот шведы шагают и трубы гремят... Анника плакала так долго, что сразу ей было не остановиться. Она про-должала всхлипывать. Но теперь это были счастливые всхлипывания, которыескоро прекратились. Пиппи обхватила ее крепкими руками, и Анникачувствовала себя в полной безопасности. Ах, как все было замечательно! - Что мы будем сегодня делать, Пиппи? - спросила Анника, когда перес-тала всхлипывать. - Да что там, может, в крокет поиграем, - ответила Пиппи. - Давайте, - согласилась Анника. Она знала, что с Пиппи даже в крокетиграть не скучно. - А может... - сказала Пиппи и помолчала. Все дети из маленького городка побежали гурьбой за лошадью, чтобы ус-лышать, что Пиппи скажет. - А может, - повторила она, - может, сгоняем к речке и поучимся хо-дить по воде. - Но ведь по воде ходить нельзя, - возразил Томми. - Что значит нельзя? На Кубе я встретила одного столяра, который... Лошадь поскакала галопом, дети отстали и так и не услышали продолже-ния рассказа. Но они долго стояли, глядя вслед лошади, мчавшейся во весьопор к Вилле Вверхтормашками.

* ПИППИ ДЛИННЫЙЧУЛОК НА ОСТРОВЕ КУРРЕКУРРЕДУТОВ *