Шанти Дэви

Среди множества разного рода повествований встречаются, хотя и довольно редко, подлинные истории о людях, сохранивших память о прошлых жизнях, причем все эти рассказы нельзя объяснить ни разыгравшимся воображением, ни принятием желаемого за действительное. Проникнуть в тайну не помогла бы здесь и ссылка на телепатию. Факт остается фактом независимо от того, что по этому поводу думают ученые мужи.

Вначале несколько слов по поводу неоориентали­стов и псевдометафизиков, вообразивших себя во­площениями Юлия Цезаря, Александра Македон­ского и Наполеона. Первое место в этой плеяде великих личностей, как это ни странно, занимает Гипатия. Так, в течение нескольких лет не затихала вражда между двумя выдающимися представитель­ницами прекрасного пола, каждая из которых упор­но настаивала, что именно она была перевоплотив­шейся Гипатией. Не вызывает сомнений, что выра­женные в такой замысловатой форме притязания на аристократическое предсуществование есть попросту ментальный и эмоциональный автокоррективизм, измышленный ничтожный людьми, чтобы оправдать никчемность своего нынешнего существования.

Если отбросить все беспочвенные притязания, то останется несколько случаев, необъяснимых с пози­ции наших представлений о будущем состоянии человека. Конечно, можно спокойно отмахнуться от нелепых измышлений, но нельзя отмахнуться от фактов, равно как невозможно отрицать, что в не­которых случаях вера в перевоплощение укрепляет разум, помогая ему в решении текущих задач, и от­части даже способствует благосостоянию и вселяет уверенность в будущем.

Возьмем, к примеру, случай с Дезидером Мокри-Месарошем, знаменитым венгерским художником, к искусству которого особый интерес проявлял Мак­сим Горький, в свое время купивший многие из его работ. На картинах Мокри-Месароша изображены события доисторических времен, которые он якобы помнил по прежним воплощениям. Как он сам об этом говорит: «Образ мамонта, который в то время вселял в меня невыразимый ужас, предстал перед мной, как живой. Я знал лицо Земли, когда она едва остыла по прошествии эпохи вулканических извер­жений. Да и воспоминания из еще более ранних воплощений, когда я был обитателем преисподней другой планеты поставляют мне темы для каранда­ша и кисти»¹.

Многие не согласятся с Мокри-Месарошем, ес­ли станут анализировать его объяснения с позиции «здравого смысла». Одни скажут, что он был ловким дельцом, умело рекламирующим свои работы, дру­гие заявят, что он был завсегдатаем одного из музе­ев естественной истории, ну а немногие, более ве­ликодушные, решат, что он отображал на полотнах свои сновидения. Но кто из всех этих скептически настроенных личностей с уверенностью стал бы ут­верждать, что этот венгерский живописец никогда не жил прежде, и кто из его критиков сможет опро­вергнуть подлинность его воспоминания о далеком прошлом?

______________

¹ New York Times. - 9 Febr., 1930.

В начале текущего столетия в Париже проживала некая Лаура Рейно. С самого детства эта леди отчет­ливо помнила, что уже жила на земле и раньше и могла точно описать свой дом и обстоятельства соб­ственной смерти. Мадам Рейно было сорок пять лет, когда она впервые побывала в Италии, где вдруг неожиданно узнала места, где проходила ее прежняя жизнь. Попав в Геную, она описала, как выглядел дом, в котором она жила. С помощью одного из своих друзей она нашла этот дом и сделала заявле­ние, подлежащее исторической проверке. Затем ма­дам Рейно объявила, что, когда она закончила свое прежнее существование, ее похоронили не на клад­бище, а в расположенной неподалеку церкви. Про­веденное расследование подтвердило, что юная леди, внешность которой в точности совпадала с описани­ем мадам Рейно, какой та была в прошлой жизни, действительно умерла в том самом доме 21 октября 1809 г. и была похоронена в той церкви, которую указала мадам Рейно¹.

Несмотря на огромное расстояние между Итали­ей и Бирмой, вера в доктрину перевоплощения дав­но утвердилась в самых удаленных уголках земного шара. В статье о трансмиграции со ссылкой на Бир­му читаем: «В буддийских странах считается вполне обычным делом, когда дети серьезно заявляют, что в прошлых жизнях их звали так-то и так-то и жили они в таком-то месте; и случалось, что их слова даже иногда подкреплялись кое-какими доказательства­ми. Таких детей называют в Бирме "винзами" и, как правило, проводят довольно примитивное расследо­вание. Так, если "винза" объявляет, что он или она может опознать свое прежнее жилище и друзей и

___________

¹ Лютославский цитирует Шарля Ланселе (C.Lancelin. La Vie Posthume) и Габриэля Делана (G.Delanne. Documents Pour Servir a l'Etude de la Reincarnation).

сообщить сведения, известные только умершему и кому-то еще из оставшихся в живых, то его или ее отводят на место их прежней жизни. Такие "винзы" настолько часто встречаются в Бирме, что их вос­принимают как нечто само собой разумеющееся. Го­ворят, что воспоминания о прошлой жизни с года­ми тускнеют, однако нам встретилось там несколь­ко взрослых "винз", которые, по их словам, все еще сохранили память о прошлом»¹.

В наши дни на фоне обычных рассказов о людях, помнивших свои прежние жизни, выделяется исто­рия индийской девочки по имени Шанти Дэви. Все, о чем она рассказала, было тщательно проверено людьми, заслуживающими высочайшего доверия, включая таких, как Лала Дешбандху Гупта, дирек­тор-распорядитель ведущей газеты Дели «Daily Tej», Н.Р.Шарма, лидер индийской партии Национальный Конгресс и ближайший помощник Махатмы Ганди, и Т.К.Матхур, известнейший в Дели адвокат. Эти люди в числе многих других издали отчет о прове­денном исследовании, где говорилось, что история Шанти Дэви не только содержит подлинные све­дения, но и принадлежит к числу наиболее выдаю­щихся письменных свидетельств памяти о прошлой жизни.

В раннем детстве Шанти Дэви мало говорила и была полностью поглощена самонаблюдением. Ког­да ей исполнилось четыре года, она стала вспоми­нать события своей прежней жизни, все чаще срав­нивая подробности нынешнего существования и всего, что окружало ее в предыдущем воплощении. Она настойчиво утверждала, что ранее принадлежала к касте «чобанов», объясняя это тем, что ее муж был тогда торговцем тканями. Она во всех подробностях описывала дом, где жила прежде, включая расположение

_____________

¹ Buddism. — Dec. 1903, p. 307.

комнат, и даже назвала цвет, в который он был окрашен.

Вначале родители не обратили внимания на ее рассказы, приписывая все это обычным фантазиям, возникающим у детей, когда они живут в мире, со­зданном их собственным воображением. Однако позднее они заволновались всерьез, памятуя о рас­хожем поверье, что ребенок, сохранивший память о прошлой жизни, обычно умирает молодым.

Шанти Дэви часто высказывала желание побы­вать в расположенном неподалеку городе Муттре, поскольку, по ее словам, именно там она жила в прежней жизни. Какое-то время она отказывалась называть имя человека, бывшего когда-то ее мужем, в силу местного обычая проявлять крайнюю скром­ность. Наконец ее двоюродный дед, Бишан Чанд, преподаватель рамджасской школы, пообещал отвез­ти ее в Муттру, если она шепнет ему на ухо имя своего прежнего мужа. Девочка согласилась и сказа­ла, что его звали Кедар Натх Чаубей, и даже сооб­щила его адрес. По этому адресу отправили письмо и, к величайшему изумлению, получили ответ от Чаубея, в котором тот утверждал, что все рассказан­ное девочкой было истинной правдой.

Вскоре в Дели приехал и сам Кедар Натх Чаубей, в то время уже женатый вторично, в котором Шан­ти Дэви сразу же узнала своего мужа из прежней жизни. Он задал ей несколько интимных вопросов и, выслушав ее ответы, объявил, что они были таки­ми точными, как если бы с ним говорила его покой­ная жена.

Несколько следующих дней Шанти Дэви потра­тила на описание Муттры и, в частности, храма, в котором бывала особенно часто и в свое время да­же пообещала пожертвовать его служителям сотню рупий, которую спрятала под полом своего дома в муттре.

По настоятельной просьбе девочки ей наконец разрешили съездить в Муттру в сопровождении груп­пы из пятнадцати человек. Когда поезд прибыл на станцию и Шанти Дэви вышла из вагона, она сразу же обратила внимание на некоторые изменения в здании вокзала. Затем ее посадили в экипаж и веле­ли вознице выполнять все ее указания. Судя по то­му, насколько уверенно она показывала дорогу к Холи-Гейт, эти места были ей хорошо знакомы. Когда экипаж достиг той части города, где улицы были слишком узкими, чтобы он мог по ним проехать, путешественникам пришлось продолжить свой путь пешком. Миновав несколько улочек, девочка прове­ла следовавших за ней людей в тесный проход меж­ду домами, где им встретился старый брамин, в ко­тором она тотчас же узнала своего свекра. Затем они направились прямо к дому, о котором она твердила с детства. Девочка без труда узнала дом, в котором жила в прошлой жизни, хотя во время ремонта его перекрасили в другой цвет.

Когда они вошли внутрь, девочке задали несколь­ко вопросов относительно расположения комнат, чуланов и т.п. На все вопросы она ответила абсолют­но правильно, явно чувствуя себя непринужденно в том месте, которое она считала своим настоящим домом.

Затем ее отвели в храм, которому она, по ее сло­вам, собиралась пожертвовать сто рупий. Она на­стояла на том, чтобы ей дали возможность показать сопровождающим ее людям, где она спрятала день­ги, но для этого им нужно было перейти в другой дом, в котором она якобы умерла. Оказалось, что этот дом принадлежал семейству Кедара Натха. Прой­дя по коридору, девочка вошла в маленькую комнат­ку и, наступив ногой на пол в углу, заявила, что именно здесь перед смертью спрятала деньги. В том месте выкопали яму и на глубине примерно 30 см нашли тайник для хранения ценностей, но он был пуст. Шанти Деви страшно разволновалась, настаи­вая, что оставляла деньги в этом тайнике. Позднее Кедар Натх признался, что нашел эти деньги и до­стал их из тайника после смерти жены. Это обстоя­тельство невольно послужило доказательством, что девочка не могла прочесть мысли Кедара Натха. Затем Шанти Дэви отправилась в дом своих прежних родителей, которые были еще живы и которых она сразу узнала среди более чем пятидесяти человек. Она бросилась обнимать отца и мать, называя их по имени и выказывая им знаки почтения, которые требует обычай от ребенка в отношении родителей.

Еще одним важным обстоятельством стали разли­чия в диалектах Дели и Муттры. Шанти Дэви в речи часто употребляла обороты, характерные для жите­лей Муттры, еще задолго до того, как сама попала в этот город; так что во время ее пребывания в Муттре со всей очевидностью выяснилось, что не­сомненно существовала определенная связь между ней и людьми, населявшими этот город.

В завершение необычного путешествия для ши­рокой публики была устроена встреча на открытом воздухе. На огороженной территории местной сред­ней школы собралось более десяти тысяч человек, многие из которых были очевидцами всего, что про­исходило в те дни в Муттре. Все собравшиеся были глубоко заинтересованы в судьбе Шанти Дэви и, находясь под сильным впечатлением увиденного, просили оставить девочку с ними. Однако ее ны­нешние родители решили, что будет лучше, если она вернется в Дели. На обратном пути, в поезде, Шан­ти Дэви принялась упрашивать родителей, чтобы ее оставили в Муттре с ее друзьями, родными и мужем, но, немного поволновавшись и попытавшись убе­дить всех в том, что она уже взрослая, несмотря на свои одиннадцать лет, она утомилась и заснула.

История Шанти Дэви порождает множество раз­ных проблем как для ортодоксального христианина, так и для ортодоксального ученого. В современных науке нет такой отрасли знаний, которая предложи­ла бы исчерпывающее толкование этого необычно­го явления. В 1937 г. эта история обошла страницы практически всех печатных изданий, и многие уче­ные мужи пытались найти ей «рациональное» объяс­нение. Однако факт остается фактом: разумным тол­кованием может послужить только перевоплощение. Отрицание этого факта означало бы, что Шанти Дэ­ви обладает необыкновенными оккультными способ­ностями, также не признаваемыми наукой.

Следовательно, доктрина перевоплощения под­крепляется, во-первых, доказательствами, которые подсказывают здравый смысл, авторитетные источ­ники и традиции, и, во-вторых, свидетельством людей, не только утверждающих, что они жили и прежде, но и способных подтвердить достоверность своих утверждений.

И если кто-то сумеет доказать, что он жил когда-то раньше, это изменит всю концепцию жизни че­ловека, поскольку он более уже не будет стеснен узкими рамками единственной жизни и необходимо­стью жить только настоящим. Осознание истинно­сти доктрины перевоплощения приводит человека к пониманию не только собственного бессмертия, но и родства с вечностью. Он есть часть того, что было, есть и будет. Если бы люди были столь же лояль­ны к истине, насколько они преданы собственным убеждениям, то история Шанти Дэви открыла бы им иную цель в жизни и послужила бы новым стимулом к достижению всего, что есть великого и доброго.