Я заказываю бокал вина Сансер и стою у бара. Я ждал этого момента весь день, поэтому неоднократно уже поглядывал на часы. Словно первое свидание, хотя, по сути, так оно и есть. Я никогда не приглашал предполагаемую сабу на ужин. Я высидел сегодня бесчисленное количество встреч, купил новый бизнес, и уволил три человека. Ничего за сегодняшний день, включая пробежку (дважды) и быстрый комплекс упражнений в спортзале, не смогли развеять беспокойство, с которым я боролся в течение всего дня. Вся власть в руках Анастейши Стил. Я хочу ее подчинения.
Надеюсь, она не собирается опаздывать. Я смотрю в сторону входа в бар... и во рту пересыхает. Она стоит на пороге, и на секунду я не могу осознать, что вижу действительно ее. Она выглядит изысканно: с одной стороны, ее волосы ниспадают мягкими волнами на грудь, а с другой – заправлены назад, чтобы легче было разглядеть утонченную линию подбородка и нежный изгиб ее тонкой шеи. Она одета в туфли на высоких каблуках и обтягивающее темно-фиолетовое платье, подчеркивающее ее стройную, соблазнительную фигуру.
|
|
Ого.
Делаю шаг навстречу.
– Ты потрясающе выглядишь, - шепчу я, целуя ее в щеку. Закрыв глаза, я наслаждаюсь ее запахом. Она пахнет восхитительно. – Платье, мисс Стил. Одобряю. ― Бриллианты в ушах прекрасно бы дополнили ансамбль. Мне следует купить ей пару сережек.
Взяв ее за руку, я веду ее к отдельной кабинке.
– Что будешь пить?
Я вознагражден понимающей улыбкой, когда она садится.
– То же, что и вы.
Ах, она учится.
– Еще один бокал Сансер, ― говорю я официанту, и усаживаюсь в кабинку, напротив нее.– У них здесь отличный винный погреб, ― добавляю я, и пользуюсь моментом, смотрю на нее. Она нанесла легкий макияж. Совсем немного. И я вспоминаю, когда она впервые упала в мой кабинет, я посчитал ее весьма обычная. Она какая угодно, но только не обычная. С небольшим макияжем и правильной одеждой, она - богиня.
Она ерзает в кресле и хлопает ресницами.
– Волнуешься? ― спрашиваю я.
– Да.
Так и должно быть, Грей.
Наклонившись вперед, откровенным шепотом, я говорю ей, что тоже нервничаю. Она смотрит на меня так, словно у меня выросло три головы.
Да, я тоже человек, детка... в самом деле.
Официант приносит Ане вино и ставит между нами две небольших тарелки с разными орешками и оливками.
Ана расправляет плечи, показывая, что готова к делу, так она сделала, когда впервые пришла брать у меня интервью.
– Ну и как мы будем обсуждать? Рассмотрим по порядку все мои возражения?― спрашивает она.
– Как всегда, нетерпеливы, мисс Стил.
– Хотите, поинтересуюсь вашим мнением о сегодняшней погоде? ― парирует она.
|
|
Заставь ее изнемогать, Грей.
Не отводя от нее глаз, я закидываю оливку в рот и облизываю указательный палец. Ее глаза округляются и темнеют.
– Думаю, что погода сегодня особенно хороша, ― я стараюсь звучать беспечно.
– Вы смеетесь надо мной, мистер Грей?
– Да, мисс Стил.
Она сжимает губы, стараясь заглушить улыбку. – Вы знаете, что этот контракт не имеет юридической силы?
– Конечно, мисс Стил.
– А вы собирались мне об этом сказать?
Что? Не думал, что я должен... и ты прорабатывала его сама для себя.
– По-твоему, я бы заставил тебя делать то, что тебе не нравится, а потом бы притворился, что имею на тебя законные права?
– Вообще‑то… да.
Ого.
– Похоже, ты обо мне не слишком высокого мнения.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Анастейша, совершенно неважно, легален этот контракт или нет. Он представляет собой соглашение, которое я хотел бы с тобой заключить – что бы я хотел от тебя и чего тебе ждать от меня. Если тебе не нравится, не подписывай. Если подпишешь, а потом решишь, что он тебя не устраивает, там достаточно отговорок, и ты можешь уйти, когда захочешь. Даже если бы он был законным, неужели ты думаешь, что я затаскал бы тебя по судам?
За кого она меня принимает?
Она рассматривает меня своими непостижимыми голубыми глазами.
Как мне объяснить, что главное в этом договоре не законность, а доверие.
Я хочу, чтобы ты доверяла мне, Ана.
Когда она делает глоток вина я, торопясь, пытаюсь объяснить.
– Подобные отношения строятся на честности и доверии. Если ты мне не доверяешь – тому, что я с тобой делаю, насколько далеко могу зайти, – если ты не можешь быть со мной откровенной, то нам лучше и не начинать.
Она потирает подбородок, обдумывая сказанное.
– Так что все просто, Анастейша. Ты доверяешь мне или нет?
Если она такого низкого мнения обо мне, то нам не стоит заниматься этим вовсе.
Мой желудок сводит от напряжения.
– А с теми… хм… пятнадцатью ты тоже это обсуждал?
– Нет.― Почему она собирается пройтись по этой касательной?
– Почему?― спрашивает она.
– Потому, что все они уже состоялись как нижние. Они знали, что им нужно от наших отношений и примерно чего жду я. Все обсуждение сводилось к установлению пределов допустимого и прочим мелочам.
– Где ты их находишь? В специальном магазине, где продаются сабы? ― Она выгибает бровь, и я громко смеюсь. Словно кролик у фокусника, напряжение в моем теле исчезает.
– Не совсем, – отвечаю я с иронией.
– Тогда где? ― Она весьма заинтересована, но я не хочу снова говорить об Элене. В последний раз при ее упоминании, Ана похолодела.
– Ты это хочешь обсудить? Или все-таки вернемся к сути нашего разговора? Вернее, как ты говоришь, спорным вопросам.
Она хмурится.
– Ты голодна? ― спрашиваю я.
Она подозрительно смотрит на оливки.
– Нет.
– Ты ела сегодня?
Она колеблется.
Черт.
– Нет, - говорит она. Я стараюсь не дать своему гневу вырваться наружу.
– Ты должна поесть, Анастейша. Мы можем поужинать здесь или у меня в номере. Что предпочитаешь?
Она ни за что не согласится на это.
– Предпочитаю остаться там, где людно, на нейтральной территории.
Как дальновидно и разумно, мисс Стил.
– Думаешь, это меня остановит? ― Мой голос хриплый.
Она сглатывает.
– Надеюсь.
Прекрати страдания этой девочки, Грей.
– Идем, я заказал отдельный кабинет, так что никакой публики. – Поднявшись, я протягиваю ей руку.
Примет ли она ее?
Она переводит взгляд с моего лица на руку.
– Возьми свое вино, – приказываю я. Подняв бокал, она вкладывают свою руку в мою.
Покидая бар, я замечаю восхищенные взгляды других гостей, и в особенности одного весьма симпатичного атлетически сложенного парня, явно оценивающего мою спутницу. Это не то, с чем мне прежде приходилось сталкиваться... и не уверен, что мне это нравится.
|
|
Наверху, на мансардном этаже, молодой человек в ливрее, присланный метрдотелем, проводит нас в забронированную мною комнату. Он не сводит глаз с мисс Стил, и я посылаю ему испепеляющий взгляд, отсылая тем самым его из роскошной столовой. Старший официант помогает Ане сесть и кладет ей на колени салфетку.
– Я уже заказал еду. Надеюсь, ты не против.
– Нет, все в порядке, – говорит она, милостиво кивая.
– Отлично, тебя еще можно исправить. - Я ухмыляюсь. – Итак, на чем мы остановились?
– На сути нашего разговора, – говорит она, сосредоточившись на листках в руке, но потом делает большой глоток вина и ее щеки покрываются румянцем. Видимо, для храбрости. Мне следует наблюдать за количеством выпитого ею, так как она за рулем.
Она может провести ночь здесь... тогда я бы мог снять с нее это соблазнительное платье.
Сосредоточившись, я возвращаюсь к делу – спорным вопросам Аны. Из внутреннего кармана пиджака я достаю ее распечатанное электронное письмо. Она снова расправляет плечи и одаривает меня выжидательным взглядом, а мне приходится скрывать веселее.
– Пункт два. Согласен. Это в наших общих интересах. Я изменю формулировку.
Она делает глоток.
– Мое сексуальное здоровье. Ну, все мои предыдущие партнерши делали анализ крови, а я каждые полгода проверяюсь на инфекции, о которых ты упоминаешь. Результаты последних тестов отрицательные. Я никогда не принимал наркотики. Вообще‑то я категорический противник наркотиков. В своей компании я провожу политику нетерпимости к любым наркотикам и требую, чтобы сотрудники выборочно проверялись на их употребление.
На самом деле, один из тех людей, что я сегодня уволил, провалил тест на наркотики.
Она в шоке, но я продолжаю.
– Мне никогда не делали переливания крови. Исчерпывающий ответ?
Она кивает.
– Следующий пункт мы уже обсуждали. Ты можешь прекратить отношения, когда захочешь, Анастейша. Я не буду тебя удерживать. Но если ты уйдешь, то навсегда. Просто чтобы ты знала.
Никаких. Вторых. Шансов. Никогда.
|
|
– Хорошо, - отвечает она, хотя звучит неуверенно.
Мы оба замолкаем, когда официант входит с первым блюдом. На мгновение я задаюсь вопросом, стоило ли мне провести эту встречу в офисе, но затем отметаю эту мысль за нелепостью. Только дураки совмещают бизнес с удовольствием. Я держу работу и личную жизнь отдельного друг от друга; это одно из моих золотых правил, и единственным исключением в нем стали мои отношения с Эленой... но потом она помогла мне начать свой бизнес.
– Надеюсь, ты любишь устриц, – замечаю я Ане, когда официант уходит.
– Ни разу их не пробовала.
– Неужели? Это легко, просто высасываешь содержимое раковины и глотаешь. Думаю, у тебя получится. - Я многозначительно смотрю на рот, вспоминая, как хорошо она умеет глотать. От подобной реплики, она краснеет, и я выжимаю лимонный сок на моллюска и отправляю его в рот.
– М‑м‑м, изумительно. Вкус моря. – Я ухмыляюсь, когда она очаровано смотрит на меня. – Давай же, попробуй. – Я подбадриваю ее, зная, что она не та, кто отступится от брошенного вызова.
– Значит, жевать не нужно?
– Нет, Анастейша, не нужно. – И я стараюсь не думать о ее зубах, играющих с моей любимой частью тела.
Она вжимает их в нижнюю губу, оставляя маленькие отметины.
Черт. От увиденного мое тело оживает, и я ерзаю на стуле. Она тянется к устрице, выжимает лимон, запрокидывает голову назад, и широко раскрывая рот. Когда она подносит устрицу к губам, мое тело напрягается.
– Ну как? – Я спрашиваю с немного хриплым голосом.
– Возьму еще одну, – говорит она с иронией.
– Хорошая девочка.
Она спрашивает меня, сознательно ли я выбрал устриц, зная, что они являются прекрасным афродизиаком. Чем удивляю ее, ответив, что они были первыми в меню.
– Мне не нужны возбуждающие средства, когда ты рядом.
Да, я мог бы трахнуть тебя прямо сейчас.
Веди себя хорошо, Грей. Верни переговоры в нужное русло.
– Так на чем мы остановились? – Я возвращаюсь к ее электронному письму и сосредоточиваюсь на нерешенных вопросах. Статья девять. – Во всем мне подчиняться. Да, я требую полного повиновения. Мне это необходимо. Отнесись к этому как к ролевой игре, Анастейша.
– Но я боюсь, что ты причинишь мне боль.
– Какую?
– Физическую.
– Ты и вправду так думаешь? Что я перейду установленные тобой границы?
– Ты сказал, что одна девушка пострадала.
– Да, очень давно.
– Как это произошло?
– Я подвешивал ее к потолку игровой комнаты. Вообще‑то, это один из твоих вопросов. Карабины на потолке именно для подвешивания – игры со связыванием. Одна веревка затянулась слишком туго.
Потрясенная, она в мольбе протягивает ко мне руку, прося остановиться.
Слишком много информации.
– Пожалуйста, без подробностей. Значит, ты не будешь меня подвешивать?
– Нет, если ты не захочешь. Можешь внести подвешивание в список недопустимых действий.
– Ладно. - Она выдыхает с облегчением.
Давай дальше, Грей.
– Как насчет повиновения, думаешь, у тебя получится?
Она смотрит тем взглядом, который видит всю глубину моей темной души, и я не знаю, что она собирается сказать.
Черт. Вероятно, это может стать концом.
– Постараюсь,- говорит тихим голосом.
Теперь моя очередь выдохнуть. Я все еще в игре.
– Хорошо
– Теперь о сроках. - Статья одиннадцать. - Один месяц вместо трех – это слишком мало, особенно если ты хочешь проводить один уикенд в месяц без меня. – Так мы ничего не достигнем. Она нуждается в обучении, а я не могу долго оставаться вдалеке от нее. И я говорю ей насколько это трудно. Может быть, нам нужен компромисс, как она и предложила. – Давай ты будешь проводить без меня один выходной день в месяц? Но тогда я требую одну ночь среди недели.
Я смотрю, как она взвешивает возможность.
– Согласна, - говорит она с ее серьезным выражением лица.
Хорошо.
– Пожалуйста, давай договоримся на три месяца. Если решишь, что такие отношения тебя не устраивают, можешь уйти, когда пожелаешь.
– Три месяца? - спрашивает она. Она согласилась? Приму за положительный ответ.
Хорошо. Поехали.
– Что касается полного владения, то это просто термин, который берет начало в принципе повиновения. Он нужен, чтобы привести тебя к определенному образу мыслей, дать понять, что я за человек. И запомни – как только ты станешь моей сабой, я буду делать с тобой все, что захочу. Тебе придется это принять, и без возражений. Вот поэтому ты должна мне доверять. Я буду трахать тебя, когда захочу, где захочу и как захочу. Я буду тебя наказывать, потому что ты будешь ошибаться и нарушать правила. Я буду учить тебя доставлять мне удовольствие. Знаю, ты раньше с этим не сталкивалась, поэтому мы будем действовать постепенно, и я тебе помогу. Мы создадим разные сценарии. Я хочу, чтобы ты мне доверяла, но понимаю, что вначале должен заслужить твое доверие, и я его заслужу. Теперь о «других действиях по моему усмотрению» – опять же, эта формулировка используется для того, чтобы настроить тебя соответствующим образом, подготовить к любым неожиданностям.
Целая речь, Грей.
Она откидывается на спинку стула, как мне кажется, перегруженная информацией
– Ты меня слушаешь? – спрашиваю я мягко. Официант проскальзывает в комнату, и я кивком даю ему разрешение убрать со стола.
– Еще вина? – спрашиваю ее.
– Я за рулем.
Хороший ответ.
– Может, воды?
Она кивает.
– С газом или без?
– С газом, пожалуйста.
Официант уходит с нашими тарелками.
– Ты сегодня очень молчалива. – Она едва сказала и пары слов.
– А ты сегодня слишком многословен, – бросает она в ответ.
Верное замечание, мисс Стил.
Время для следующего пункта ее перечня вопросов. Пункт пятнадцать. Я делаю глубокий вдох.
– А теперь о наказании. Между удовольствием и болью очень тонкая грань, Анастейша. Две стороны одной монеты, они не существуют друг без друга. Я могу показать тебе, какой приятной может быть боль. Сейчас ты мне не веришь, но когда я говорю о доверии, то подразумеваю именно это. Будет больно, но эту боль ты вполне сможешь вынести. Я не могу подчеркнуть это достаточно. И опять же, все дело в доверии. Ты доверяешь мне, Ана?
– Да, – не медля, отвечает она. Ее ответ выбивает меня из колеи - совершенно неожиданный.
Снова.
Разве я уже заполучил ее доверие?
– Ну что ж. Все остальное уже детали. - Я чувствую себя окрыленным.
– Важные детали.
Она права. Сконцентрируйся, Грей.
– Хорошо, давай их обсудим.
Снова входит официант с основным блюдом.
– Надеюсь, ты любишь рыбу, – говорю я, когда он ставит перед нами еду. Черная треска выглядит вкусно. Ана пробует кусочек.
Наконец-то, она ест!
– Давай обсудим правила, - я продолжаю. - Значит, ты категорически против пункта о еде?
– Да.
– А если в нем будет говориться только то, что ты должна принимать пищу по крайней мере три раза в день?
– Все равно.
Подавляя раздраженный вздох, я настаиваю.
– Я должен знать, что ты не голодна.
Она хмурится.
– А как насчет доверия?
– Ваша правда, мисс Стил, – бормочу я себе под нос. Эти битвы я и не собираюсь выиграть. – Я соглашаюсь насчет еды и сна.
Она облегченно улыбается мне легкой улыбкой.
– Почему нельзя смотреть тебе в глаза? – Спрашивает она.
– Так принято между доминантами и сабмиссивами. Ты привыкнешь.
Она снова хмурится, но в этот раз выглядит так, словно ей больно.
– Почему мне запрещено к тебе прикасаться? – задает она вопрос.
– Потому.
Останови ее, Грей.
– Это из‑за миссис Робинсон?
Что?
– С чего ты взяла? Думаешь, она меня травмировала?
Она кивает.
– Нет, Анастейша, не в ней дело. Кроме того, она не терпела капризов.
– Значит, она здесь ни при чем, - просит она, глядя путают.
– Да.
Я не выношу прикосновений. И, детка, ты действительно не хочешь знать, почему.
– И я не хочу, чтобы ты трогала себя, - я добавляю.
– Из чистого любопытства – почему?
– Хочу, чтобы ты испытывала наслаждение только от меня.
На самом деле, я хочу этого прямо сейчас. Я мог бы трахнуть ее здесь, чтобы посмотреть, насколько она может быть тихой. Действительно тихой, зная, что мы в пределах слышимости персонала отеля и гостей. В конце концов, поэтому я забронировал эту комнату.
Она открывает рот, будто хочет что-то сказать, но снова закрывает его, и берет еще один кусочек с практически нетронутой тарелки с едой.
– Много информации для размышлений, да? – говорю я, складывая письмо и заправляя его во внутренний карман.
– Да.
– Хочешь, поговорим и о пределах допустимого?
– Только не за ужином.
– Брезгуешь?
– Вроде того.
– Ты почти не ела.
– Мне хватит.
Опять за старое.
– Три устрицы, четыре кусочка рыбы и один стебель спаржи. Ни картофеля, ни орехов, ни оливок, и без еды целый день. А ты утверждаешь, что тебе можно доверять.
Ее глаза округлились.
Да. Я считал, Ана.
– Кристиан, пожалуйста, я не привыкла обсуждать подобные темы.
– Анастейша, ты нужна мне здоровой и крепкой. – Мой тон был непреклонен.
– Знаю.
– И я хочу прямо сейчас сорвать с тебя это платье.
– Не самая удачная мысль,– говорит она вполголоса. – А как же десерт?
– Ты хочешь десерт? – Когда ты не съела даже свое основное блюдо?
– Да.
– Ты сама можешь стать десертом.
– Боюсь, я недостаточно сладкая.
– Анастейша, ты восхитительно сладкая, уж я‑то знаю.
– Кристиан, ты используешь секс как оружие. Это нечестно. – Она смотрит на колени, ее голос низкий и немного печальный. Она снова поднимает глаза, пригвоздив меня глубоким взглядом, ее дымчато-голубые глаза нервируют... и возбуждают.
– А ведь, правда, использую. Ты умеешь применять свои знания на практике, Анастейша. Но я все равно тебя хочу. Здесь и сейчас. Я слышу, как твое дыхание изменилось. – Я бы хотел кое‑что попробовать. Я действительно хочу знать на сколько тихой она может быть, и способна ли она на это под страхом быть застуканной.
Ее брови еще раз приподнимаются. Она в замешательстве.
– Если бы ты была моей нижней, тебе бы не пришлось об этом думать. Все было бы проще простого. Тебе не нужно было бы принимать решения, и не было бы никаких вопросов: правильно ли я поступаю; произойдет ли это здесь; случится ли это сейчас? Ты бы ни о чем не волновалась, все бы решал я, твой верхний. Уверен, Анастейша, ты тоже меня хочешь.
Она перебрасывает волосы через плечо, и хмурится, облизывая губы.
О да. Она хочет меня.
– Твое тело тебя выдает. Ты сжала бедра, покраснела, и у тебя изменилось дыхание.
– Откуда тебе известно про бедра? - спрашивает она напряженным голосом, как мне кажется, пребывая в шоке.
– Я почувствовал, как колыхнулась скатерть, в общем, это догадка, основанная на многолетнем опыте. Я ведь прав?
Она на мгновение замолкает и смотрит в сторону.
– Я не доела рыбу, - говорит она уклончиво, но все еще краснея.
– Ты предпочтешь холодную рыбу мне?
Ее глаза встречаются с моими, и они широко распахнуты, зрачки темные и расширенные. – Я думала, тебе нравится, когда я съедаю все, что у меня на тарелке.
– Мисс Стил, сейчас меня это не волнует.
– Кристиан, ты играешь не по правилам.
– Да, как обычно.
Мы смотрим друг на друга в битве желаний, оба чувствующие сексуальное напряжение между нами.
Пожалуйста, сделай, как ты и сама сказала. Я умоляю ее взглядом. Но ее глаза блестят чувственным неповиновением, и губы изгибаются в улыбке. Все еще удерживая мой взгляд, она берет стебель спаржи и сознательно кусает губу.
Что она делает?
Очень медленно она помещает кончик стебля в рот и начинает сосать его.
Твою мать.
Она играет со мной - опасная тактика, вследствие которой я отымею ее на этом столе.
О, давайте же, мисс Стил.
Я смотрю, загипнотизированный, возбудившись за секунду.
– Анастейша, что ты делаешь? – предупреждаю я.
– Ем спаржу, - говорит она с лукавой улыбкой.
– Думаю, вы играете со мной, мисс Стил.
– Я просто доедаю ужин, мистер Грей. – Ее губы изгибаются шире, медленно, чувственно и жар между нами поднимается еще на несколько градусов. Она действительно не имеет ни малейшего понятия, насколько она сексуальна... Я уже собираюсь наброситься на нее, но тут стучит официант и входит в комнату.
Чтоб его.
Я позволил ему убрать тарелки, а затем переключил свое внимание на мисс Стил. Но ее хмурый взгляд вернулся, и она теребит пальцы.
Черт.
– Хочешь десерт? - Спрашиваю я.
– Нет, спасибо. Думаю, мне пора, - говорит она, все еще глядя на свои руки.
– Пора? - Она уезжает?
Официант быстро выходит с нашими тарелками.
- Да, - говорит решительным голосом. Она поднимается на ноги, чтобы уйти. И я тоже непроизвольно поднимаюсь. – У нас обоих завтра выпускная церемония, - говорит она.
Все совершенно идет не по плану.
– Я не хочу, чтобы ты уходила, - заявляю я, потому что это правда.
– Пожалуйста… Я должна, - настаивает она.
– Почему?
– Потому, что мне нужно многое обдумать… И лучше это сделать вдали от тебя. – Глазами умоляет меня отпустить ее.
Но мы так далеко зашли в наших переговорах. Мы достигли компромиссов. Мы в состоянии сделать все возможным. Я в состоянии сделать это.
– Я могу тебя удержать, – говорю я ей, зная, что мог бы соблазнить ее прямо сейчас, в этой комнате.
– Конечно, но я этого не хочу.
Ситуация обернулась в другую сторону. Я переусердствовал. Не думал, что эта ночь закончится вот так. Я в отчаянии запускаю руки в волосы.
– Знаешь, когда ты ввалилась ко мне в кабинет для интервью, ты была вся такая почтительная и послушная, что я, было, подумал, что ты прирожденная нижняя. Но, честно говоря, Анастейша, я не уверен, что в твоем восхитительном теле есть сабская жилка. – Я делаю несколько шагов, которые отделяют нас и заглядываю в светящиеся решимостью глаза.
– Возможно, ты прав, - говорит она.
Нет. Нет. Я не хочу быть прав.
– Дай мне шанс проверить, так ли это, – Я ласкаю ее лицо и нижнюю губу большим пальцем. – Я не могу по-другому, Анастейша. Я такой, какой есть.
– Знаю, – говорит она.
Опустив лицо и указав тем самым, что хочу ее поцеловать, я жду, пока она не касается моих губ своими и не закрывает глаза. Я хочу дать ей краткий, целомудренный поцелуй, но, как только наши губы соприкасаются, она прижимается ко мне, запуская руки мне в волосы и сжимая их в кулаки. Ее рот раскрывает мой, а язык настойчив. Я прижимаю руку к основанию ее спины, привлекая ближе, и углубляю поцелуй, отражая ее пыл.
Боже, я хочу ее.
– Могу ли я убедить тебя остаться? - шепчу ей в уголок рта в момент, когда мое тело горит от желания.
– Нет.
– А провести со мной ночь?
– И не трогать тебя? Нет.
Черт. Темнота наполняет меня, но я игнорирую ее.
– Ты невыносима, - бормочу я и отступаю, рассматривая ее напряженное, задумчивое выражение лица. – Почему мне кажется, что ты прощаешься?
– Потому, что я сейчас ухожу.
– Я не это имел в виду, ты же понимаешь.
– Кристиан, мне нужно подумать. Я не уверена, что меня устроят те отношения, которых ты хочешь.
Я закрываю глаза и прижимаюсь лбом к ее лбу.
Чего ты ждал, Грей? Она ведь не подготовлена для этого.
Я делаю глубокий вдох и целую ее в лоб, а затем зарываюсь носом в ее волосы, вдыхая сладкий, осенний аромат, запечатлевая его в памяти.
Вот и все. Достаточно.
Отступив, я отпускаю ее.
– Как пожелаете, мисс Стил. Я вас провожу. – Я протягиваю руку ради того, чтобы возможно, сделать это в последний раз, и меня удивляет, насколько болезненна подобная мысль. Она вкладывает руку в мою ладонь, и в тишине мы спускаемся вниз в вестибюль.
– У тебя есть парковочный талон? – спрашиваю я, как мы оказываемся в холле. Внешне я спокоен и собран, но внутри я как на иголках.
Она извлекает из сумочки талон, который я передаю швейцару.
– Спасибо за ужин, – говорит она.
– Не стоит благодарности, мисс Стил.
Это не может быть концом. Я должен показать ей. Продемонстрировать, что это все означает, на что мы вместе способны. Показать, что мы можем сделать в игровой комнате. Тогда она будет знать. Это, вероятно, единственный способ спасти сделку. Я быстро обращаюсь к ней.
– В конце недели ты переезжаешь в Сиэтл. Если ты примешь правильное решение, встретимся в воскресенье? – спрашиваю я.
– Посмотрим. Возможно, - говорит она.
Это не отказ.
Я заметил мурашки на руках.
– Похолодало, у тебя жакет с собой?– задаю я вопрос.
– Нет.
Эта женщина нуждается в заботе. Я снимаю пиджак.
– Возьми. Не хочу, чтобы ты простыла. – Я надеваю ей на плечи, и укутавшись в него, она закрывает глаза, и глубоко вдыхает.
Неужели она обожает мой запах? Как и я ее?
Возможно, еще не все потеряно?
Парковщик подъезжает на стареньком Фольксвагене Жук.
Что это за фигня?
– И ты на этом ездишь? – Он, должно быть, старше дедушки Теодора (Рузвельта). Господи! Парковщик отдает ключи, и я даю ему щедрые чаевые. Он заслуживает доплату за угрозу своей жизни.
– Она хоть исправна? – Я уставился на Ану. Как она может быть в безопасности в этом ржавом корыте?
– Да.
– И доедет до Сиэтла?
– Конечно.
– Благополучно?
– Да. – Она пытается меня успокоить. – Согласна, она уже старая, но это моя машина, и она в исправном состоянии. Мне ее купил отчим.
После моего предположения, что мы могли бы подыскать ей что-нибудь получше, она, осознав, сразу меняется в лице.
Она злится.
– Ты не станешь покупать мне машину, - говорит она решительно.
– Посмотрим, – бормочу я, пытаясь сохранять спокойствие. Я тянусь, чтобы открыть водительскую дверь, и, пока она забирается, размышляю, стоит ли попросить Тейлора отвезти ее домой. Черт. Я вспоминаю, что отпустил его на сегодняшний вечер.
После того, как я закрыл дверь, она опускает окно... ужасно медленно.
Ради всего святого!
– Езжай осторожно, – рычу я.
– До свидания, Кристиан. – говорит она, и ее голос дрожит, будто она пытается не заплакать.
Черт. Мое настроение переходит от раздражения в беспокойство за ее благополучие, в то время как ее автомобиль ревет, двигаясь вверх по улице.
Не знаю, увижу ли ее снова.
Я стою, как дурак на тротуаре, пока ее фонари не исчезают в ночи.
Твою мать. Почему, все прошло так неправильно?
Я бреду обратно в отель, направляясь в бар, и заказываю бутылку Сансер. Взяв ее с собой, я направляюсь в свою комнату. Мой ноутбук лежит открытый на моем столе, и, прежде чем откупорить вино, я сажусь и начинаю печатать электронное письмо.