Глава 7

Нет на свете города древнее, чем Каши Пур, который также называют Каши-Варанаси (там встречаются две реки, Варан и Аси), или Баранас. Немногие города мира смогут сравняться с этим по живописности. Город стоит на реке Ганге, богине, в течение многих лет наполнявшей плодотворностью то, что мы сейчас называем бессмертной северо-индийской культурой.

Массивные набережные спускаются к реке широкими платформами, на которых происходит вся духовная и религиозная жизнь Индии. Считают, что в этом месте Ганга так чиста, что может отмыть любой грех или дурную карму. Поэтому первый долг каждого пилигрима - совершить "ганга снан", священное омовение в Ганге.

Это город Шивы. Здесь люди называют его Каши Вишванатх, "Повелитель Вселенной". Шива обитает в этом святом городе в виде лингама, фаллоса, хранящегося в великом храме.

Богиня Аннапурна, Мать Земля, чье имя переводится как "Полная хлебных зерен", служит Шиве с таким вниманием и преданностью, что, очарованный этим служением, Повелитель Вселенной пребывает здесь всегда. Каши произрастает из бедер "Полной хлебных зерен", там, где Ганга внезапно поворачивает на север, прочь от океана, чтобы получить даршан у Шивы и узреть его в древнем доме на вершине горы Кайлаш, что в Тибете.

Шива не любит городов. Его неиспорченная природа нуждается в пустынных и бесплодных ландшафтах, но после женитьбы на Парвати, Госпоже Горы, он решил жить в Каши вместе со своей женой.

Присутствие подобного трио в одном месте: богинь Ганги и Аннапурны, прислуживающих Баба Вишванатху, в течение тысячелетий привлекало сюда баба, интеллектуалов, музыкантов, магов, бандитов и поэтов, ведь все они относятся к аутсайдерам, формирующим свиту Шивы, его "барал". С тех пор, как люди начали рассказывать истории, Каши стал не только духовным и религиозным центром, но и центром культуры, славящимся своими музыкантами, театром, философами, актерами, врачами, астрологами, алхимиками и садху.

Помимо этого, сюда всегда приезжают люди, готовящиеся к смерти. Каши находится в месте, называемом "тиртой", в котором, согласно священной географии, встречаются миры. Слово "тирта" образовано от глагольного корня "тр", который, подобно латинскому "транс", значит "пересекать". Тирта - трансцендентное место, в котором можно "переходить" из одного мира в другой. Здесь, на физическом плане, наиболее полно проявляются законы Сверхъестественного мира. Здесь можно совершить прямой перелет из сансары к Освобождению. Но это под силу не всем, а только умершим. Почитатели Шивы говорят, что Великий Бог гарантирует это. Приезжайте сюда умирать! Но не забудьте деньги, чтобы заплатить за саван и дрова кремации.

День и ночь, двадцать четыре часа в сутки, горят двадцать четыре погребальных костра. Бревен, сложенных высокими штабелями, достаточно, чтобы построить город.

Рам нам сатъя хай!

Громко произносят несущие тело умершего на плечах. Люди верят, что после смерти в Каши человеческая душа поднимается прямо в Рай, точно так же, как в штиль дым поднимается вверх. В любом другом месте ветер кармы, порожденный словами и деяниями, рассеивает душу подобно тому, как самый легкий бриз рассеивает дым. В других местах освобождение требует других методов. Таков завет Шивы с людьми.

Несмотря на то, что Шива пребывает в состоянии чистой осознанности, он тоже иногда сердится. Однажды Бог-Создатель, пятиголовый Брахма, будучи в плохом настроении, оскорбил встреченного им Шиву. Разозлившись, Шива породил гневное божество по имени Бхайрон, которое тут же отрубило заносчивую голову пя-тиголового Бога-Создателя. Хотя такой отпор поуменыпил пыл Брахмы, убив брамина, Бхайрон совершил ужасное преступление. В наказание отрубленная голова приросла к руке гневного божества, и с нею он долго бродил по трем мирам, используя череп как чашу для подаяния.

Однажды бродяга пришел в Каши и искупался в священных водах Ганги. Череп тут же упал с руки Бхайрона, потому что воды очистили его от совершенного греха. Шива поручил Бхаирону божественное управление Каши. Совершив один из величайших грехов, Бхайрон развил к ним аппетит, поэтому другое его имя - Пожиратель Грехов. Гневный бог пирует, поглощая грехи пилигримов, ищущих освобождения в Каши. Для того, чтобы найти самый большой, самый сочный из грехов, он записывает в летописи "акаши" все деяния приходящих в Каши. Когда люди умирают, он оказывается рядом с ними, чтобы изучить их поступки и поглотить грехи. Пережив этот короткий, но болезненный момент, кандидаты на получение Освобождения готовы услышать шепот Шивы, произносящий в их правое и левое ухо тарака-мантру, мантру перехода, после которой нет возврата.

Шива запретил Яме, Богу Смерти, входить в Каши, чтобы тот не смог унести оттуда души умерших. Почему же тогда не все индусы приезжают сюда умирать? Потому что Бхайрон не пускает в город недостойных. Он полагается на службу двух своих самых преданных слуг: Сомнения и Неуверенности. Желая получить высшее Освобождение, нужно сперва миновать врата, охраняемые этими стражниками.

Я отправился вверх по течению, прочь от запаха горящей плоти и погребальных костров на набережной Маникаран, к тихой набережной, где в первый раз окунулся в Гангу. Я так хотел поверить, что теперь тоже очищен от всех грехов. "Почему бы и нет? - подумал я. - Ведь в Мире Сверхъестественного возможно все".

Я спросил садху, совершавшего омовение неподалеку от меня, где находится Джуна Акхара. Тот посмотрел на меня как на ненормального.

- Это набережная Варха Хануман, а вот Джуна Акхара! - сказал он, указывая на самое величественное здание, огромный монастырь, стоящий на берегу реки.

Значит, вот как выглядит сердце Ордена Нага Баба, нагих йогинов... Это место предназначено не для обучения, но для диспутов и разработки стратегии. Но, что самое главное, каждый Нага баба вне зависимости от ранга может получить в монастыре еду и спальное место бесплатно.

Молодой садху со свисающими до пояса спутанными косичками "джата" сбежал по массивным ступенькам набережной с грацией, достойной обезьяны, и сказал мне:

- Баба зовет тебя.

Я обернулся и увидел, как какой-то высокий садху приветственно машет мне рукой. Я пригляделся и узнал его: это был Бам Баба, с которым я познакомился в Амлода Кунд.

- Эй, ангрез! - послышался его громоподобный голос. Этот баба никогда не звал меня данным при инициации именем, признавая лишь вариант "ангреза", то есть англичанина.

Бам Баба, тоже принадлежавший к Ордену Нага Баба, прибыл в Каши на несколько недель раньше меня. Он сказал мне, что Хари Пури Баба заранее оповестил его о моем приезде.

- Правда? - спросил я недоверчиво.

- Духовная телеграмма, - ответил большой баба, подмигивая.

Бам Баба отказался жить в монастыре акхары. "Место Нагов - у дхуни", - сказал он. Для этого аскета любое пребывание под крышей было сродни тюремному заключению. Ему была нужна полная свобода. Я прожил вместе с ним несколько недель на берегу Ганги, неподалеку от монастыря. У нас была палатка, но она использовалась только днем как защита от палящих лучей Сурья-солнца.

Бам Баба был настоящим "тапасви", аскетом самого сурового толка, и многие приходили, чтобы получить его благословение. У него не было никакого имущества, о котором следовало бы заботиться, кроме того, что помещалось в его сумке. Он был "дигамбаром", что дословно переводится, как "одетый (лишь) в (четыре) стороны света".

У Бам Бабы никогда не было денег, но он ни в чем не нуждался. Казалось, что какие-то невидимые слуги постоянно заботятся обо всех его нуждах.

У Рам Натх Агори Баба тоже были такие слуги. Однажды он созвал всех местных баба на праздник "бхандара", который собирался устроить на набережной Дашашвамед, расположенной всего в километре от нашей стоянки вниз по течению. Хотя владельцы местных съестных лавок посмеялись над Рам Натх Агори, когда он объявил, что накормит гостей скромными запасами из нескольких горшочков, на праздник прибыли сотни и сотни баба.

Они сели лицом друг к другу двумя длинными рядами, называемыми "пангат". Напротив каждого из них стояла тарелка из сшитых вместе при помощи прутиков листьев. Садху накормили традиционным для "бхандары" обедом, состоящим из овощей, дала, пури, халвы, помимо этого каждому из них дали традиционную монетку в одну рупию в качестве дакшины. Все удивлялись, как Рам Натх Агори удалось накормить стольких людей всего из нескольких горшочков? Казалось, что у горшочков не было дна.

После того, как все наелись, Рам Натх Агори объявил, что его труд еще не закончен. Снова были расставлены сотни тарелок и снова на них была разложена еда, на этот раз без дакшины. Большая толпа собралась вокруг Баба, желая выказать ему свое почтение и коснуться его ног, но как только Рам Натх Агори начал лаять по-собачьи, все отпрянули в испуге. Услышав призывный лай, целая армия собак сбежалась со всего города, чтобы полакомиться прасадом.

Снова были расставлены сотни тарелок, на этот раз подле каждой из них лежала монетка в одну рупию.

- Дамы и господа! - объявил Рам Натх Агори. - Это угощение для моих друзей, духов и привидений! - В одно мгновение еда и деньги исчезли.

Однажды Дядюшка Бам Баба спросил:

- Неужели ты думаешь, что Гуру Джи дал тебе этот камандал лишь затем, чтобы использовать его в туалете?

Одной из основных функций моего медного кувшина была действительно именно эта. В традиционной Индии не признают туалетную бумагу, считая ее нечистой, и используют вместо нее воду. Каждое утро мы садились в лодку, чтобы пересечь Гангу, а потом углублялись в кустики, которые, не сговариваясь, называли "джунглями", чтобы выполнить утренний туалет. Затем мы встречались на берегу реки, снова окунались и оттирали испачканные камандалы речным илом, пока они снова не начинали сиять. После этого мы снова наполняли их священной водой из Ганги. Камандал, как оружие у солдата, всегда должен быть готов к использованию и полон воды. Кто-то может попросить воды, а все, что исходит от баба, должно быть чистым..

- Для людей низких камандал - это просто кувшин для воды, - сказал Бам Баба. - Но в руках божественного целителя Дханвантари это сосуд для амриты.

Я хотел убедиться, что все правильно понял, и потому посмотрел слово в "Универсальном самоучителе хинди". Все верно, "амрита" действительно значит "амброзия".

- Амрита - не перебродивший сок, - продолжал Бам Баба, - но сам Нектар Бессмертия!

Именно поэтому ты возьмешь свой камандал на Кумбха Мелу. Ведь "кумбха" значит "кувшин", а камандал - это один из разновидностей "кумбхи". Ты должен наполнить его амритой.

- Как же я найду амриту? - спросил я.

- Ты пришел в Каши, чтобы встретиться со смертью, верно? - спросил он. - В Аллахабад ты отправишься на поиски "не-смерти".

Я не понимал, что Вам Баба имеет в виду, пока не вспомнил, как раскладывается слово "амрита". "Мрит" значит "смерть", а "амрита" - "не-смерть" или "смерти нет", потому что предлог "а" обозначает отрицание.

- Послушай, - начал рассказ Вам Баба. - Давным-давно, еще до начала времен, боги и демоны решили забыть про разногласия и объединенными усилиями спахтать Океан Молока, чтобы найти величайшее сокровище, Нектар Бессмертия. Зачем боги не сделали это в одиночку? - спросил он и сам же ответил на свой вопрос. - Потому что тогда они были слишком слабы и малы числом. Поэтому боги пригласили демонов в качестве парнеров в величайшем предприятии, которое когда-либо знала Вселенная.

- Жить вечно! - неожиданно громко воскликнул Вам Баба, и от силы звука земля словно прогнулась под его массивным телом. - Встретить смерть и победить ее, - добавил он тише. Три гулявших вдоль реки баба подбежали к дхуни, услышав его громоподобный рык Вам Баба велел им садиться и слушать и поставил на огонь чайник

- Боги и демоны договорились, что поделят пополам амриту и другие найденные в океане сокровища. Этот океан Вишну увидел во сне, лежа на своей бесконечно длинной змее, и так был создан материальный мир. Боги и демоны перевернули вверх дном ось мира, гору Меру. Вишну превратился в свой аватар, Космическую Черепаху, плывущую по бездонным водам, чтобы стать основанием, в которое смогли бы упереть гору.

А бесконечная змея стала веревкой для пахтания. Боги и демоны стали на противоположных берегах и начали пахтать Океан, как крестьянин пахтает свежее молоко, чтобы получить масло.

После тысячи лет трудов на поверхность стали подниматься сокровища. Первой появилась Корова, Дарующая Желания, и ее тут же забрали боги. Затем появилась Морская Богиня, благоухающее Дерево, Исполняющее Желания, и небесные танцовщицы Апсары. Шива выловил Сома-луну и сразу же поместил ее в свою прическу, а также забрал росток конопли. Вишну получил рубин Каустабха и повесил его на грудь, как медаль.

Затем из глубин появилась Махалакшми, Мать-Земля, Богиня Процветания, сидя на блистающем лотосе и держа цветок водной лилии в руке. Четыре бессмертных слона, поддерживающих землю, наполнили золотые кувшины водой из Ганга и других священных рек и окропили богиню. Она сразу же побежала к своему возлюбленному, богу Вишну, и села у него на коленях. Тут демоны начали роптать на то, что бога забирают себе всю добычу.

Воды забурлили, и на поверхности появился Дханвантари, Повелитель Целительства, Трав и Долгой Жизни, держа в правой руке камандал. Все сразу же поняли, что в камандале содержится Он, Нектар Бессмертия, или амрита.

Демоны хитростью завладели камандалом и приготовились к битве с богами. Вишну, который никогда прежде не превращался в женщину, проявил себя как Мохини-Соблазнительница, роскошная небесная дива, чьей красотою были очарованы и боги, и демоны. Когда Мохини подмигнула демонам черным глазом, глубоким как сам Молочный Океан, и позволила своему верхнему одеянию упасть, обнажив божественные

золотистые груди, ими овладело желание. Красавица уговорила демонов позволить ей подержать кувшин с амритой. В конце концов, что такое бессмертие по сравнению с моментом близости с Мохини?

Богиня заставила богов и демонов сесть в два ряда, лицом друг к другу. Она собиралась распределить амриту между богами, а затем между демонами. Однако демон Раху был слишком нетерпелив, поэтому он изменил обличье и сел среди богов. Так ему удалось получить капельку Нектара.

Сома-луна и Сурья-солнце разгадали хитрость Раху и воззвали к Вишне. Разозленный глупым трюком, Вишну бросил в Раху божественный диск, называемый "сударшан чакрой", и отрубил уже ставшему бессмертным демону голову. Та улетела куда-то в небеса. И началась война.

Мохини доверила кувшин с амритой Джаянту, сыну Индры. Он превратился в стрелу и полетел в небо, преследуемый всеми демонами. Погоня длилась двенадцать человеческих лет, в течение которых Юпитер направлял и защищал Джаянта, Луна помогала ему не уронить кувшин или не пролить амриту, Солнце охраняло кувшин от повреждений, а Сатурн удерживал Джаянта от соблазна выпить всю амриту самому. Однако в спешке четыре капли амриты все же пролились на землю и упали в местах, которые сейчас называются Праягом (Аллахабадом), Хардваром, Уд-жайном и Наксиком.

Каждые двенадцать лет, когда Юпитер завершает круг вокруг Солнца, и когда Солнце, Луна и Юпитер располагаются на небосводе так же, как они располагались, когда были пролиты капли амриты, на Земле снова появляется Нектар Бессмертия, и в каждом из этих четырех городов начинается великое празднество Кумбха Мела.

"Мела" значит "ярмарка". Это величайшее религиозное собрание людей в мире, порожденное одной единственной каплей Нектара Бесмертия.

Я внимательно рассмотрел свой камандал. Ну, по крайней мере, я уже нашел свой Грааль, подумал я. Осталось только наполнить его нужной жидкостью.

- Есть деньги, это хорошо. Нету деньги - это нехорошо, - сказал мне из-за спины Сохан Гири, исчерпав за один раз весь свой запас английских слов. Я обернулся к нему. Этот баба был родом из Танакпура, что на границе с Непалом. Он носил пятнистую оранжево-зеленую армейскую плащ-палатку прямо на голое тело. Сев рядом со мной у дхуни, Сохан Гири продолжил разговор на хинди.

- Когда вы, белые люди, пришли сюда в первый раз, то были богатыми, сильными и важными. Вы были сахибами, правителями и даже вице-королями, - сказал он. - А что теперь? Только посмотри на себя. Ты просишь милостыни у нищих, не носишь обуви и спишь на набережной! Что это с тобой случилось? - И он скривил нос в притворном отвращении.

Я объяснил ему, что те "белые люди" пришли завоевывать и править, а "мы" пришли учиться.

- То есть, раньше вы приходили за нашей землей и богатствами, а теперь приходите за нашими знаниями! А что вы дадите взамен? Или вы просто украдете их, а потом сбежите? - спросил он и засмеялся.

Как оказалось, Сохан Гири просто решил подшутить надо мной. Он не мог оставаться серьезным больше минуты.

- Забирайте, забирайте все, - сказал он. - Мы с радостью и любовью отдадим вам знание!

Хотя это была просто шутка, которая очень понравилась остальным сидящим у дхуни молодым садху, мне пришлось признать, что Сохан Гири прав. Я пришел и просто потому, что я белый мальчик, потому, что по слухам улицы "Ам-рики" мостят золотом (ну, или по крайней мере, позолоченными камнями), поставил себя в привилегированное положение, решив, что тайные знания, собиравшиеся в течение десяти тысяч лет, отдадут мне по первой же просьбе.

Покурив чилим, я отправился на набережную Маникаран, чтобы посмотреть, как сжигают мертвых. Острый запах горящей человеческой плоти... Люди, отправляющиеся в рай. Здесь переходная природа существования видна так четко, как никогда. На погребальных кострах все одинаково равны и одинаково бесправны, здесь нет споров, есть лишь бесконечное изменение. Кто осмелится противостоять Смерти, когда она приближается к тебе с косой в руке?

Мне нужно что-то сделать, подумал я. Пусть маленький шаг, но в нужном направлении. Совершить ритуал, пуджу... Я достал из сумки с желаниями маленький мешочек, в котором хранились все мои деньги, и сосчитал их девяносто две рупии и шестьдесят пять паисов. Мне нужно раздать деньги, продолжил я свое размышление. Отдать их все! Почему? Потому что это последняя нить, связывающая меня с обычным миром. Я больше не хочу быть отщепенцем, эксплуататором, грабителем, крадущим знания.

Самыми распространенными обетами среди садху являются посты, которые соблюдают не ради здоровья, но как доказательство преданности и отказа от мирского. В понедельник дают обеты Шиве, во вторник - Хануману. Помимо этого есть обеты оставаться на одном месте или в течение двенадцати лет держать поднятой одну руку, а также обеты молчания. Каждый человек имеет причины, по которым он берется выполнить тот или иной обет, и обычно он что-то просит у богов взамен.

Я тоже хотел помощи богов. Я был благодарен за то, что мне удалось найти Хари Пури Баба, и верил, что он поделится со мной древними знаниями. Однако я ничем не оплатил столь щедрый дар. Я чувствовал, что в ответ должен сделать какое-то подношение, дакшину. Но как же мне оплатить ее? Только ли на физическом уровне, деньгами? Разве шести долларов и семидесяти пяти центов достаточно, чтобы оплатить такую дакшину? Даже если это мои последние деньги? Инш'алла! Как мало я знаю...

Я медленно побрел к набережной Дашашвамед. Нищие в изумлении смотрели на босого белого мальчика в оранжевой набедренной повязке, который точно сошел с ума, потому что раздавал банкноты в пять и десять рупий так, словно это были монетки по пять и десять паи-сов. Он что, не видит между ними разницы? Прокаженные и вдовы получили милостыни на пять или десять рупий больше в тот день, когда я выполнил свой обет. Последней подошла старая женщина с палочкой, звеня несколькими мелкими монетками в оловянной кружке. Извините, деньги закончились. Я стал рыться в сумке желаний в надежде, что не заметил какой-нибудь запрятанной банкноты, но нашел лишь свой паспорт. Но ведь паспорт это тоже привязанность, верно? Женщина уже ушла, поняв, что ничего от меня не получит. Слава богам, в моем незрелом разуме сохранилось хоть немного здравого смысла, поэтому я решил не выкидывать паспорт.

Вместо этого я решил принять еще один обет: не прикасаться к деньгам. На какой период? Кто знает? По меньшей мере, несколько месяцев, пока не закончится Кумбха. Пойду в Аллахабад пешком и буду есть только то, что мне будут предлагать. Я раздал все свои вещи, сохранив только самое необходимое: одеяло, камандал, сумку, дневник, немного конопли, "Бхагавад Гиту" издательства "Гита Пресс" и паспорт. Я зашел в воду по грудь, поднося свой обет отказа от мирского Шиве и Матери Ганге и прося их о помощи и поддержке. На следующий день еще до того, как взошло солнце, я покинул Каши.