Лекция третья

Дорнах, 21 апреля 1924 года

Излагая дальше то, о чём я сказал в эти дни, я хотел бы указать сегодня на астрономический аспект празднества Пасхи. Чтобы иметь возможность указать на этот астрономический аспект празднества Пасхи, надо немного коснуться тех фактов, которые относятся к так называемой тайне Луны.

Во все те времена, когда знали о мудрости Мистерий, говорилось о тайне Луны, и эта тайна Луны ставилась в связь с существом человека, поскольку человек взаимосвязан со всем Космосом. Нам должно быть ведь ясно, что человек согласно своей абсолютной сущности взаимосвязан со всем Космосом, тогда как в отношении своего физического тела он связан с Землёй. И вот времена материализма принесли с собой то, что в человеческом сознании ничего не осталось от далей Космоса, которые в своей духовности изживают себя в формах созвездий, в движениях небесных светил, — не осталось ничего, кроме внешнего вида небесных светил и вычислений их движений, если они являются планетами (вместе с Солнцем и Луной), и так далее.

То, как нынешняя астрономия изучает небесные светила, выглядит в своём смысле наподобие того, как если бы с полным отсутствием сознания, что человеческий физический организм проникнут духовно-душевным существом, стали бы принимать во внимание только результаты численных измерений этого человеческого организма в совокупности с его движениями и совсем забыли бы, что в этих его движениях и численных соотношениях выражается внутреннее духовно-душевное существо человека.

В человеке проявляется единое, сведённое к единству действием его «Я», духовно-душевное существо. Во всём же организме проявляется — для духовного наблюдения Космоса — не единое духовно-душевное, но множество, неизмеримое безграничное множество духовных существ, которые обнаруживают себя через созвездия, через движения небесных светил, через их излучающийся свет и так далее.

Всё то, что в небесных светилах живёт из множественности духовного, — это находится внутренне в такой взаимосвязи с человеком, в котором могут быть субстанции, имеющиеся в земной среде, по отношению к пище земного человека. И с ближайшим отношением человека к Космосу как раз имеет дело то, что можно назвать тайной Луны.

Когда наблюдают Луну внешне, то она является ведь для земного взора в некой метаморфозе. Мы видим, например, Луну, какой мы видели её теперь, — в виде сияющего полного диска. Мы видим затем Луну убывающей, — освещённой наполовину, на четверть. Мы имеем также то явление Луны, при котором её внешний вид совсем исчезает для нас, — что тогда называется новолунием. А потом мы имеем опять возвращение к полнолунию.

Всё это ныне объясняется лишь так, что в Луне мы имеем некое тело, которое движется вокруг Земли в мировом пространстве и которое освещается Солнцем в различных направлениях, так что она является нам в различных видах. Но этим не исчерпывается то, чем Луна является для Земли, а именно для земного человечества. Но мы должны в особенности относительно Луны уяснить себе, что когда мы взираем на нечто такое, что в своём физическом внешнем виде так заметно является нам как Луна в полнолуние, — что она таким образом являет нам свой физический аспект, и что она в этом своём явлении есть нечто совсем иное, чем в новолуние, когда связанные с Луной космические закономерности не могут проявляться непосредственно, внешне физически. Но мы не должны придерживаться того мнения, что когда эта Луна не обнаруживает себя как зрительное явление, то, мол, тогда она отсутствует в своём действии. Исходя из познания космических закономерностей, мы можем сознавать следующее: вот новолуние, — и Луна как раз тогда присутствует незримо и более духовным образом, чем когда она является нам в полнолуние во всём своём физическом свете. Итак, Луна присутствует то вполне на физический лад, то по-другому — вполне на духовный лад, так что мы непрестанно имеем ритмическую смену, происходящую между физическим проявлением Луны и духовным проявлением Луны.

Ну, если вы хотите понять, в чём тут собственно дело, то нам надо обратиться к тем фактам давнего прошлого, которые вы можете узнать из того их описания, какое вы найдёте в моём «Очерке Тайноведения». Мы должны поразмыслить над этим описанием. Луна некогда была внутри Земли. Она принадлежала к телу Земли. Она выделилась из тела Земли, стала, как говорят, её спутником и теперь вращается вокруг Земли. Луна оказывала на человека свои воздействия из самой Земли в то время, когда она была внутри Земли.

Человек, конечно, был совсем другим существом тогда, когда он находился и развивался на той Земле, которая ещё имела в своём теле Луну. Земля в отношении того, что есть у Луны, обеднела, когда Луна вышла из Земли; и человек с тех пор стал формироваться другими силами, а именно лишь земными силами, а не как прежде земными и лунными силами, которые, исходя из тогдашней Земли, формировали, поддерживали человека изнутри, из Земли, когда Луна была ещё в Земле, — это стало действовать на человека извне, когда Луна оказалась вне Земли. Так что можно сказать: лунные силы некогда пронизывали человека в направлении снизу вверх, попадая, прежде всего, в его конечности — в ступни, в ноги. Со времени же выхода Луны из Земли лунные силы действуют в обратном направлении — сверху вниз, начиная с головы человека. Тем самым эти лунные силы получили теперь в отношении человека совсем другую задачу, чем раньше.

В чём же проявляется эта задача? Эта задача проявляется в том, что человек имеет теперь вполне определённые переживания, когда он из предземного существования спускается к земному существованию. Когда человек прожил положенное ему время между смертью и новым рождением, — когда в душевно-духовном отношении он закончил всё то, что он должен закончить между смертью и новым рождением, — тогда человек направляется к воплощению на Земле, чтобы связать себя с тем физически-телесным, какое будет передано ему отцом и матерью. Но прежде, чем он может найти возможность связать своё «Я» и своё астральное тело с физическим телом, он должен облечься эфирным телом, которое он притягивает себе из окружающего Космоса.

Этот процесс существенно изменился с тех пор, как Луна вышла из Земли. Когда человек до выхода Луны, - закончив свою жизнь между смертью и новым рождением, - приближался опять к Земле, то он нуждался в силах, благодаря которым он мог эфир, рассеянный во всём Космосе, сформировать вокруг себя, вокруг своего «Я» и своего астрального тела, в то или иное эфирное тело. Эти силы человек получил при приближении к земному существованию от Луны, находящейся внутри Земли. С тех пор, как Луна отделилась от Земли, человек получает эти силы, в которых он нуждается для образования своего эфирного тела уже от Луны, отколовшейся от Земли; так что теперь человек непосредственно перед своим вступлением в земную жизнь должен обращаться для образования своего эфирного тела к силам Луны, то есть, к чему-то внеземному, космическому.

Это эфирное тело должно быть сформировано таким образом, что оно имеет, так сказать, внешнюю и внутреннюю стороны. Представим себе это эфирное тело совершенно схематично, как оно формируется (рисует на доске). У него есть внешняя сторона, и у него есть внутренняя сторона. Таким образом, мы можем представить себе, что человек образует своё эфирное тело с внешней и с внутренней стороны.

Когда человек формирует внешнюю сторону своего эфирного тела, то он нуждается в силах света, ибо эфирное тело образуется преимущественно из вибрирующего света Космоса. Но солнечный свет для этого не пригоден. Солнечный свет не может доставлять те силы, какие человек может приспособить для образования своего эфирного тела. Для этой возможности необходимо, чтобы солнечный свет существенно изменился, отразившись от освещённой им Луны уже в виде лунного света. Но весь тот свет, который приходит к нам от Луны (и который вообще излучается от Луны в Космос), содержит в себе те силы, посредством которых человек при воплощении в состоянии образовать внешнюю сторону своего эфирного тела. Наоборот, всё то, что излучается Луной духовно при новолунии, излучается как силы в Космос, — это оказывается тем, в чём нуждается человек для образования внутренней стороны своего эфирного тела. Таким образом, с этим ритмом смены внешнего сияния Луны тьмой новолуния и обратно связано то, что человек может образовать как внешнюю сторону, так и внутреннюю сторону своего эфирного тела.

Однако то, что лунные силы совершают тут для человека, связано с тем обстоятельством, что Луна ведь в действительности не есть всего лишь то физическое тело, о котором разглагольствует современное естествознание; но Луна насквозь проникнута духовностью, — содержит в себе много духовных существ.

Я в разных местах много говорил о том, что Луна некогда отделилась от Земли, и что тогда низверглось в мировое пространство не только физическое вещество Луны; но с Луной ушли в Космос те древние, жившие раньше на Земле, существа, которые жили на Земле не в физическом теле, а в духовной форме, и были Первоучителями человечества. Они образовали там своего рода «лунную колонию», так что мы должны различать в Луне её физически-эфирное и её духовно-душевное, но только это духовно-душевное является не чем-то единым, а состоит из многих существ.

И вот вся жизнь духовности в Луне зависит от того рода и способа, как эти, находящиеся в Луне существа, взирают с их лунного пункта, с их лунной точки зрения на окружающий мир. И если я позволю себе выразиться образно, то я сказал бы, что эти духовные существа направляют свой взор, прежде всего на то, что является для них самым важным, а именно на планеты, принадлежащие вместе с Солнцем к нашей планетной системе. Всё, что происходит на Луне и что происходит также для того, чтобы человек мог правильно получать силы, нужные ему для образования эфирного тела, — всё это зависит от результатов наблюдений, к которым приходят существа, живущие в Луне и наблюдающие Солнце, Луну, Меркурий и остальные планеты.

Это было знанием, которое хранилось в известных Мистериях. Согласно этому древнему мистериальному знанию, деяния лунных существ определялись их наблюдениями над констелляциями и соотношениями движений в планетной системе, к которой принадлежит наша Земля. Луна — точка определения тех космических соотношений, которые связаны с образованием человеческого эфирного тела, нашла своё выражение в том, что лунные силы вступили в сознание человечества в совокупности с силами других планет и Солнца.

И это выражено в наименованиях дней недели:

Луна — Mond, лунный день — Понедельник — Montag.

Воздействие Луны совместно:

с Марсом, день Марса — Вторник — Dienstag;

с Меркурием, день Меркурия — Среда — Mittwoch.

(по-французски — Mercredi);

с Юпитером, день Юпитера — Четверг — Donnerstag

(Юпитер по-немецки — Donar);

с Венерой, день Венеры — Пятница — Freitag

(Венера по-немецки — Freya);

с Сатурном, день Сатурна — Суббота — Samstag

(по-английски — Saturday);

с Солнцем (по-немецки —Sonne), которое может действовать не непосредственно своими силами, но отраженно через излучение Луны, день Солнца — Воскресенье — Sonntag.

Так в сознание человечества вносилось распределение по дням недели участия планет и Солнца в деятельности Луны. И тем самым древняя мудрость Мистерий, так сказать, хотела провозгласить: человек, помни о том, что прежде, чем воплотиться на Земле, ты нуждаешься в тех силах, которые образуются на Луне, когда её существа взирают на планеты и Солнце. Тому, что Луна имеет от того или иного дня недели, обязан ты особенной конфигурацией, которую может принять твоё эфирное тело при нисхождении в земную жизнь.

Итак, с одной стороны, мы имеем ритмическое прохождение Луны через свет и тьму вокруг нашей Земли, а с другой стороны в человеческое сознание вписан перечень планет вместе с Солнцем и Луной. Да, Мистерии дали ещё также следующее, провозгласив: благодаря тому, что лунные существа могут взирать на Марс, человек получает возможность организовать в своём эфирном теле способность к речи. Благодаря тому, что лунные существа могут взирать на Меркурий, человек получает возможность сконцентрировать в своём эфирном теле способность к движению.

Когда хотят выразить эти лунные тайны в совсем другой форме, тогда из человеческой речи возникает эвритмия. Можно сказать: Эвритмия возникает из человеческой речи тогда, когда наблюдения над ней делают после того, как она изучена таким образом, что можно сказать о лунных существах, — тут они взирают на Марс; и ещё, когда также изучено, как изменяются эти наблюдения, если лунные существа взирают ещё на Меркурий. Итак, когда марсовы сведения лунных существ преобразуются в меркуриевы сведения лунных существ, тогда из способности членораздельной речи получают в человеке эвритмическую способность. Это есть положение вещей, сформулированное космически.

Когда человек пронизан способностью к мудрости, то это он получает благодаря опыту лунных существ с Юпитером.

Когда человек пронизан в своей душе стремлением к любви и красоте, то он получает это благодаря опыту лунных существ с Венерой.

То же, что человек получает от лунных существ из их наблюдения Сатурна, — это вносит в его эфирное тело внутреннюю душевную теплоту. От Солнца же происходит всё то, что должно быть устранено, так сказать, отброшено, чтобы оно не препятствовало образованию эфирного тела непосредственно перед воплощением человека на Земле. От Солнца или от лицезрения Солнца происходит всё то, от чего должен быть защищён человек, чтобы он благодаря образованию эфирного тела мог стать замкнутым в себе человеком, — значит, благодаря неким защищающим его силам.

Таким образом, можно сказать, научаются познавать то, что происходит на Луне. Тем самым научаются познаванию того, как образуется, формируется эфирное тело человека, когда он из предземного существования спускается, переходит в земное существование.

Да, о таких вещах можно сегодня рассказать. В известных древних Мистериях они не просто рассказывались, но они переживались, действительно переживались. И они переживались таким образом, что тогда не просто знали, но внутренне из опыта испытывали то, что я сейчас написал на доске:

Понедельник (день Луны) Речь

Вторник (день Марса) Движение

Среда (день Меркурия) Мудрость

Четверг (день Юпитера) Любовь

Пятница (день Венеры) Красота

Суббота (день Сатурна) Внутреннее душевное тепло

Воскресенье (день Солнца) Силы защиты

Благодаря посвящению в Мистерии, о которых я сказал вам вчера, можно было избавиться всего лишь от смотрения глазами на земное физическое окружение, от всего лишь слышания ушами; можно было стать свободным, удалиться от физического тела и жить лишь в эфирном теле. Тогда жили не только с той речью, которая формируется гортанью, но жили с той речью, которая в Марсе звучит как космическая речь. Тогда двигались в том смысле, в каком Меркурий руководит движениями в Космосе; тогда не просто двигались ступнями и ногами, но двигались в том смысле, как Меркурий руководит движениями человеческого существа. Тогда имели не ту мудрость, которая с таким усилием приобретается в детско-юношеском возрасте и которая в материалистическое время никак не есть мудрость; но жили в мудрости Юпитера благодаря тому, что могли соединиться с лунными существами, которые наблюдали Юпитер. Собственно, можно было, став, таким образом, посвящённым, вполне находиться внутри излучающегося лунного света; можно было удалиться от Земли. Можно было быть не существом из плоти и крови на Земле, но удалиться от Земли и как существо жить в лунном свете, но — в конфигурированном лунном свете, который становился модифицированным благодаря тому, что жило в планетах и в Солнце нашей планетной системы.

Тогда для духовного наблюдения в таких Мистериях можно было стать на время световым существом Луны. Это не есть нечто такое, что можно истолковать символически и представить себе абстрактно; но это было подобно прогулке в Базель из Дорнаха и обратно, когда человек сознаёт себя реальностью и знает, что он тут пережил нечто реальное; тогда можно было благодаря действию посвящения посетить лунных существ, побывать у них. Знали, что возможно было на некоторое время расстаться со своим физическим телом, а своим духовно-душевным существом вступить в световую сферу Луны, — возыметь вокруг себя некое световое тело, и благодаря соединению с лунными существами, ясновидчески заглянуть в дали планетарного мира, и действительно узреть то, что могло открыться человеку в этих далях планетарного мира.

И что же тогда наблюдают? Тогда преимущественно наблюдают, — при этом наблюдают также и другое, но преимущественно наблюдают то, что от Солнца приходят существенные силы, которые никак не должны иметь дела с образованием эфирного тела человека. Обращают взор к Солнцу, как к чему-то такому, что заключает в себе нечто разлагающее, нечто разрушающее для эфирного тела. Благодаря этому узнавали, что не от эфирного тела человека может происходить способность к восприятию солнечных сил, но от более высоких членов человеческой природы — от «Я» и астрального тела. Только на них должны действовать солнечные силы. Таким образом, узнавали, что для эфирного тела обращаются не к Солнцу, но к планетам. К Солнцу обращаются для астрального тела и, в особенности, для «Я» человека. Узнавали, что для обретения всей внутренней силы «Я» надо обращаться к Солнцу. Это было тем вторым, что узнавали при этом посвящении в тайну Луны: в отношении эфирного тела люди принадлежат планетной системе; но надо ясновидчески взирать на Солнце для усиления именно своего «Я», а также и астрального тела.

Таким образом, присущим этому посвящению было то, что посвящаемый сам становился единым с лунным светом, но благодаря пребыванию собственного существа в единении с лунным светом, он ясновидчески взирал и Солнце.

И вот говорили себе: Солнце посылает свой свет на Луну, так как оно не должно непосредственно передавать его человеку. Тогда люди имеют этот лунный свет вместе с планетарными силами, исходя из которых, они образуют себе эфирное тело. Эту тайну узнавал тот, кто получал посвящение этого рода. И тогда он узнавал, в какой мере он нёс в себе силу духовного Солнца. Он ясновидчески лицезрел это. Он достигал сознания того, в какой мере он нёс в себе духовную силу Солнца. И это вело к той степени посвящения, благодаря которой человек становился носителем Христа, то есть носителем Солнечного Существа, — становился не лишь воспринимающим Солнечное Существо, но носителем Солнечного Существа. Как сама Луна в полнолуние есть носитель солнечного света, так человек становился носителем Христа, становился «Христофором». Это посвящение в «Христофора» было вполне реальным переживанием.

Вот представьте себе это вполне реальное переживание, посредством которого человек, так сказать, стремглав удалялся от Земли и как посвящённый становился из земного человека световым существом. В позднейшие времена люди ничего не знали о том, что может произойти нечто такое, — что человек действительно может выйти за пределы земного существования, соединиться с лунным бытием и с Луны ясновидчески узреть Солнце. Но воспоминание об этом должно было сохраниться и это воспоминание сохранилось в празднестве Пасхи.

Ибо то, как всё это может пережить человек, не перешло в позднейшее, становящееся материалистическим сознание, но наоборот превратилось в некое абстрактное представление. Больше не взирали ясновидчески внутрь самого себя так, чтобы можно было сказать, — я могу соединиться с лунным светом. Теперь смотрели ввысь на Луну в полнолуние и говорили, — не я возношусь туда ввысь, но Земля стремится туда. Когда же она больше всего стремится туда? Она больше всего стремится туда тогда, когда начинается весна, когда те силы, которые прежде были с семенами растений, с корнями растений в земной почве, стремятся вверх из поверхности Земли. Они вздымаются на Земле в произрастающих растениях, но они идут дальше, — они устремляются в дали Космоса.

В древних Мистериях был в употреблении следующий образ: Когда внутренние силы Земли посредством стеблей растений, их листьев возносят вверх то, что от Земли излучается в Космос, тогда человек легче всего может достигнуть лунно-солнечного посвящения и стать «Христофором»; ибо тогда он, так сказать, «плывёт» к Луне на силах, излучающихся весной из Земли. Но он должен приступить к этому в полнолуние, при полноте лунного света.

Всё это перешло в воспоминание людей, но стало абстрактным: «Он должен прийти в свет полнолуния». Итак, бессознательно, не имея больше ясного понимания, что это могло стать реальным человеческим пониманием, люди теперь представляли себе следующее:

нечто струится не к самому человеку, а к полной Луне, являвшейся тогда в первое полнолуние, после которого наступало начало весны. И что может теперь сделать эта полная Луна? Она взирает на Солнце, то есть она взирает на первый посвященный Солнцу день, на первое воскресенье, которое следует за этим полнолунием. Как раньше Христофор взирал с точки зрения Луны на сущность Солнца, так теперь Луна взирает на Солнце, то есть на символизирующее его воскресенье.

Итак, мы имеем начало весны, примерно, 21 марта; силы Земли в произрастании растений устремляются в Космос. Надо подождать, пока появится истинный наблюдатель этого, — Луна в полнолуние.

21 марта, полнолуние, воскресенье.

Что же наблюдается Луной? — Солнце. Поэтому первое воскресенье, наступившее после весеннего полнолуния, считается Пасхальным воскресеньем.

Итак, это есть абстрактное определение времени Пасхального празднества, оставшееся от вполне реального мистериального процесса, который в древние времена часто имел место для многих людей. И так, как это действительно обстоит с нашим теперешним весенним празднеством Пасхи, которое отображает мистериальный процесс, совершавшийся уже весной. Однако это есть другой мистериальный процесс, чем тот, о котором я сказал вам позавчера.

Тот мистериальный процесс, о котором я сказал вам позавчера, был таким, какой вёл человека к постижению события смерти. Я говорил о той идее воскресения, которая становилась понятной человеку посредством, например, осеннего празднества Адониса, которое вводило человека собственно в тайну смерти, в его воскресение в духовном мире приблизительно через три дня. Этот процесс воскресения собственно принадлежал осеннему времени по причинам, которые я изложил вам.

Иным процессом является тот, который я описал сегодня; этот процесс совершался для получения солнечно-лунного посвящения. И этот процесс ставил человека перед началом его земной жизни. Таким образом, в весенних древних Мистериях познавалось нисхождение человека из предземного существования в земное существование. В других же Мистериях, в осенних Мистериях познавалось восхождение человека в духовный мир.

Но в позднейшие времена, когда люди больше не могли ясновидчески прозревать жизненное содержание этого отношения человека к духовному в Космосе, тогда это зашло настолько далеко, что осеннюю Мистерию восхождения просто совместили с весенней Мистерией нисхождения. И в этой приводящей в замешательство путанице, какая наступила в ходе развития человечества, обнаруживается постепенное действие материализма, который не только порождал ложные воззрения, но фактически вверг людей в полную путаницу относительно того, что некогда находилось, сказал бы я, в священном порядке. Согласно священному порядку, в ходе человеческого земного свершения было так, что человечество, когда наступала осень, справляло космическое празднество, которое указывало на некий мистериальный процесс. Тем самым возглашалось: природа опустошается, вянет, отмирает; это подобно умиранию человека с его физической стороны. Но если для внешнего взора осенью в природе заметны только её преходящесть, то для ясновидящего несомненно, что в человеке живёт Вечное, которое оказывается после смерти воскресшим в духовном мире. Благодаря же весенним Мистериям человеку становилось ясно, что весной в мире природы берёт верх духовное, — что духовное опять действует из Космоса, и что физическое теперь произрастает, побуждаемое духовным.

Но благодаря этому люди должны были весной поразмыслить не о том, что они вследствие смерти восходят к Духовному, но о том, что они приходят, опускаются на Землю из духовного мира. Итак, когда природа находилась в восхождении, человек должен был поразмыслить о своём нисхождении в физическое существование. А когда природа оказывалась в нисхождении, человек должен поразмыслить о своём восхождении в духовный мир — о своём воскресении в духе после смерти. Так чрезвычайно углублялась душевная жизнь, когда можно было испытать это двоякое отношение человека к Космосу.

Это различно отмечалось в разных странах. В древние времена действительно были такие народы, которые были больше «осенними» народами, и такие народы, которые были больше «весенними» народами. В среде «осенних» народов были Мистерии Адониса; в среде «весенних» народов были другие Мистерии, которые относились к тому, что я описал сегодня. И только такие искатели познания, о которых с правом рассказывается, что они странствовали из одного места Мистерий к другому месту Мистерий, — только они собственно имели полноту человеческого переживания. От одного места Мистерий, где они могли ясновидчески лицезреть осеннюю тайну, — собственно тайну Солнца, они шли к другому месту Мистерий, где могли узреть весеннюю тайну — тайну Луны. Поэтому о древних великих посвящённых всегда рассказывалось, как они странствовали от одних мест Мистерий к другим местам Мистерий. И можно уже сказать: эти посвящённые неким образом переживали внутренне весь год — в его празднествах. Так древний посвящённый мог сказать: когда я прихожу в то место, где совершается празднество Адониса, то я ясновидчески созерцаю мировую осень и лучи духовного Солнца в начинающейся зимней ночи. — Когда же он приходил в другое место Мистерий, где празднуется весенняя Мистерия, то он мог сказать: тут я ясновидчески созерцаю тайну Луны. И таким образом он научался познанию того, что, собственно, связано со смыслом всего года в целом.

Видите ли, наше празднество Пасхи собственно загружено тем, чем оно не должно быть загружено. Наше празднество Пасхи должно было бы быть собственно празднеством погребения, положения в гробницу Земли; и это празднество погребения, совершающееся в весеннее время, должно одновременно быть (как это действительно было при таком погребении в отношении человеческой духовности) празднеством пробуждения к работе, какая требуется первобытному человеку в летнее время. Так празднество Пасхи было празднеством призыва к работе во время лета. А то, что было осенним празднеством воскресения для духовного мира, было празднеством, какое справлялось в то время года, когда человек отходил от работы на Земле. Но, отходя от этой работы, он одновременно должен был пережить то, что было для его духовно-душевного существа самым важным: осознать в себе Вечное, ясновидчески взирая на воскресение в духовном мире через три дня после смерти.

Таким образом, мы можем, восходя от земных тайн к космическим тайнам, от земного познания к космическому познанию, распознать, сказал бы я, внутреннюю структуру года в священном порядке его празднеств. Но многое из того, что было втайне заключено в этих празднествах, уже исчезло.

Завтра я попытаюсь в той мере, в какой это возможно, ещё дальше углубиться в то, что я мог изложить вам сегодня относительно наблюдения самих небесных взаимосвязей.