Глава 8. «Другу»

Октябрь 2012.

Злоба и месть… Ужасные чувства. Они словно опустошают душу, толкают на поступки, о которых и подумать страшно в обычном состоянии. Именно эти чувства овладевали Лёшей, когда он думал о брате. Юноша не мог спокойно разговаривать с Олегом, хоть и старался не грубить ему. Про записку, поданную ему Гришей, Лёша благополучно забыл – так она и осталась лежать у него в кармане школьных брюк.

Его оценки снова стали ухудшаться. Лишённый компьютера, десятиклассник нашёл нового убийцу времени – он писал. Его рассказ, названный «Огонь и лёд», стал для него целым миром, причём куда более привлекательным, чем настоящий. Главным героем стал молодой огненный чародей, ведущий соперничество со своим ледяным братом. Забывая о сне и еде, юноша описывал волшебный мир, в котором происходило действие. Вместе с тем, описывая огненного чародея, Лёша описывал себя, и в его поведении видел свои ошибки. И, сам того не замечая, он менялся. Всё чаще его посещала мысль о том, что он не прав в своей войне с братом. Однако у десятиклассника был план, такой интересный, что он просто не хотел от него отступаться.

Вторым миром для него на это время стал мир Ассамблеи. Неожиданно для самого себя Лёша стал главным консультантом для своих друзей. Лишь один раз за прошедшие полторы недели юноша гулял с девчонками – всё остальное время он обдумывал костюмы, декорации, объяснял, как играть те или иные моменты. Впрочем, такая занятость позволяла ему свести общение с Олегом к минимуму, иначе Лёша уже давно бы сорвался на брате.

Подчас, ближе к полуночи, он садился за ноутбук, чтобы начать очередную главу, и включал контакт. Однако тут же на Лёшу сыпались сообщения от кучи людей. Для него, как одного из «неприкасаемых», это было очень непривычно, однако приятно. Возможно, что только благодаря таким часам ночного общения с Олей, Юлей, Верой, Алёной, Гришей, Антоном и Серёгой он ещё не выпал окончательно из реальности.

Наконец, пришла пора открытия Ассамблеи. Юношу бросало в какую-то странную лихорадку решимости. Ещё недавно он колебался в своём решении, думал о том, что Олег не заслужил того, что приготовил для него брат… Сейчас все колебания исчезли. Идея, пришедшая к нему в голову ещё во время ссоры на сцене, успела пустить корни и уже не могла не исполниться. После шестого урока, в два часа дня, невероятно просторный актовый зал начал заполняться, и уже через полчаса там стало трудно дышать. Все ученики двенадцатого лицея старше пятого класса собрались на открытие.

А спустя ещё пару минут, показавшихся Лёше вечностью, дежурный семиклассник закрыл двери, и на сцену вышли представители СС – парень и девушка из девятого класса – и подошли к микрофонам. Юноша не мог видеть их из-за кулис, где он сидел со своей гитарой, дожидаясь своей очереди, но отлично всё слышал.

- Здравствуйте! – поприветствовал зал парень.

- Мы рады приветствовать вас на открытии Пятнадцатой Лицейской Ассамблеи! – прибавила девушка.

- Всех вас! Пятиклассников и одиннадцатиклассников! Учителей и учеников! Детей и родителей!

- История – истинная царица наук… - пока девушка говорила, Лёша чувствовал, что его сердце начинает биться всё сильнее. Ему вдруг стало страшно. Он сам не понимал, чего боится, но в нём поселилось смутное чувство вины. «А правильно ли то, что я делаю? Имею ли я такое право?» Из забытья его вывел лёгкий тычок в плечо. Юноша очнулся и посмотрел на стоящую рядом Веру.

- Что ты здесь делаешь? – удивился он.

- У меня к тебе тот же вопрос. Что ты здесь делаешь? Ты ведь не собираешься играть «Дороги»?

- С чего ты это взяла? – уже только постарался изобразить удивление десятиклассник. Судя по скептическому выражению лица подруги, получилось плохо. Он тяжело вздохнул и признался. – Не собираюсь. Как ты догадалась?

- Ты сам сказал, что у тебя есть какая-то идея касательно вашей с Олегом ссоры. А потом Оля мне сказала, что видела, как ты шёл за кулисы. Она сказала, что ты был словно не в себе – бледен, руки трясутся, чуть гитару не выронил. Ну и как здесь не догадаться?

-Оля? – дрожь в руках прошла, по всему телу разлилось какое-то странное тепло, но сердце стало биться только сильнее. – Она тебе это сказала?

- Ну конечно! Она же волнуется за тебя. И я тоже.

- Волнуется… - Лёша смаковал это слово. «Неужели я действительно важен для неё?» - Но почему она сама не пришла?

- Погоди-ка, - хитро ухмыльнулась Вера и посмотрела на друга в упор. – Ты что же…

- А что я? – юноша снова изобразил удивление и усмехнулся. – Я ничего.

- Так ты… - договорить она не успела, потому что голос девушки на сцене произнёс его имя:

- И чтобы погрузиться глубже в эту атмосферу древности, Алексей Волков из десятого «В» сыграет песню «Другу», - Лёша поднялся, перехватил поудобнее гитару и, провожаемый улыбкой подруги, вышел на сцену. Свет погас, и какой-то восьмиклассник принёс юноше стул. Он кивнул и занял своё место. А потом заиграл. Сначала медленно, а потом всё быстрей и быстрей, целиком отдаваясь игре. В первых рядах сидел Олег, и наблюдать за выражением его лица было действительно забавно. Однако уже на втором куплете Лёше это надоело, и он продолжил играть, глядя на гитару.

Древний камень у межи

Перекрестками объят,

Две дороги сторожит

Хочешь - в рай, а хочешь - в ад.

И куда тебе пора

Ты гадаешь по часам,

Другом звался мне вчера,

Кем теперь - не знаешь сам…

Дорога вперед, дорога назад

Потерянный друг, обиженный брат

Что выберешь ты своею тропой

И кто уведет тебя за собой?

А в рай так длина, а в ад так легка,

Там черти предложат выпить пивка

И скажут: «твои мы навеки друзья»,

Захочешь уйти, да будет нельзя.

Ты в молчании своем,

Так похожем на доспех,

Споря с грязным вороньем

Враз забыл и проклял всех.

В поле ветру расскажи,

Как отверг слова мои,

Как не ведал, что от лжи

Исцеляет яд змеи.

Дорога вперед, дорога назад -

Смятенной души затравленный взгляд

Летит мотыльком на адский огонь,

И смех сатаны несется вдогонь.

А к раю тропинка долбит висок,

Кричат под ногами кровь и песок -

Под слоем часов, месяцев, лет

Под грязью и глиной прячется след…

Выпив злобу и печаль,

Не оставив ничего,

Как устал я биться в сталь

Двери сердца твоего…

А тебе дороже нить

Замороженной тиши -

Легче в спину нож вонзить

Чем достичь твоей души…[8]

Закончив песню, Лёша поднял голову и посмотрел в глаза брату. Он ожидал увидеть злость, удивление, страх – но нет. Голубые глаза Олега не выражали абсолютно ничего – словно два осколка льда. Юноше вдруг стало не по себе, и он поторопился уйти со сцены. Вера стояла за кулисами и смотрела на него во все глаза. Она была удивлена и, похоже, что неприятно.

И тут вдруг на Лёшу обрушилось осознание того, что же он сделал. Оскорбление, которое он нанёс брату этой песней, было несправедливым и чересчур жестоким. «С чего вообще началась эта война? Почему я так на него обозлился? Он же просто помочь хотел… Нет, он, конечно, оскорбил моих друзей, но… Это ведь мелочь. Зачем же я превратил муху в слона?» Юноша приставил гитару к стенке и, бросив Вере: «Я дурак, надо извиниться», бросился в зал. Олег тут же увидел брата, махнувшего ему рукой. Он бросил на него удивлённый взгляд, но всё же подошёл.

- Прости меня, - быстро, как в лихорадке, выговорил Лёша. – Это было очень жестоко и неправильно. Эта война не нужна ни тебе, ни мне. – Он протянул брату руку и повторил: - Прости меня… Если сможешь.

- Ну наконец-то! – Олег улыбнулся и пожал протянутую ему руку. – И ты меня прости. Братья не должны так враждовать.

- Пойдём отсюда? – предложил длинноволосый, улыбаясь и указывая взглядом на сцену. – Всё равно ничего интересного уже не будет.

- Да ты эгоист! – ухмыльнулся в ответ стриженый. – Сам сыграл, а других послушать не желаешь. Хотя… Ты прав. Пошли отсюда.

И братья вышли из зала под удивлённые взгляды сидящих в нём людей. А потом до самого заката они гуляли по городу, разговаривали и веселились. Лёша вновь почувствовал то чувство единения с братом, какое было у него до этого соперничества. Но всё же было и некое новое ощущение – словно скрытое отчуждение, след от недавней вражды, почти незаметный, но существующий и подчас напоминающий о себе в редких взглядах и обрывках фраз.

[8]Канцлер Ги – Другу