2015-08-12
276
Париж, пригород
1 января 2001, 3:15
В спальне было тихо и спокойно, если не считать редкого потрескивания угольков в камине и чуть слышного дыхания двух человек. В воздухе витали запахи сосны, лаванды и пота. И этот сладковатый, отдающий горчинкой аромат напоминал Гарри о том, что он впервые распробовал этой ночью. Честно говоря, он уже и сам не понимал, отчего так боялся недавно. Сейчас Гарри ни о чём не жалел — хотя, наверное, должен был; его не выворачивало от отвращения к самому себе — правда, друзья будут совсем иного мнения — и всё благодаря неясному теплу, разливающемуся в груди. Оно прогоняло все сомнения и страхи. Гарри любовался фарфоровой кожей Тома и тем, как вздымается и опадает медальон на худощавой груди, как то и дело сжимается челюсть…
Судя по всему, проснулся не только он. Волдеморт лежал на спине и задумчиво смотрел в потолок, и Гарри, не выдержав, повернулся к нему и легонько погладил пальцами костлявое плечо. Холодная мягкая кожа дрогнула под его прикосновением.
|
|
|
— Не можешь заснуть? — сонно пробормотал Гарри.
Тёмный Лорд отстранённо посмотрел на него глубокими алыми глазами. И от простого взгляда этих глаз сердце Гарри забилось быстрее, как, впрочем, случалось со всяким, однако причины у них были в корне разными. Он не сдержал улыбки и всё ждал, когда Волдеморт ему ответит, но ничто не нарушало тишины, и Гарри, придвинувшись ближе, обхватил рукой обнажённую бледную грудь.
— Думаю, ты строишь планы против Негуры, — попробовал догадаться он.
Наконец Тёмный Лорд смиренно вздохнул. И хотя он не подал виду, Гарри всё равно ощутил, как он прижался ближе, словно хотел впитать больше его тепла. Молодой человек улыбнулся ещё шире и поспешил это скрыть, осыпав острую линию челюсти Тома лёгкими пылкими поцелуями.
— Я десятилетиями строил планы, и всё впустую, — неожиданно ответил Волдеморт. — Ты видел жалкий исход моих стараний. Он ударил по укрытию твоего драгоценного Ордена. Но из каждого поражения я выношу урок. Судя по всему, как ни старайся, а я не смогу уничтожить его собственной магией. Разве что со Старшей Палочкой, но она у Амбридж, под постоянным надзором Негуры, и шансов заполучить её почти нет.
Гарри приподнял голову и спросил:
— А как же я?
— А что ты?
— Ты говоришь только о себе. Но, чёрт побери, я ведь могу помочь! Я хочу помочь!
Волдеморт приподнял безволосую бровь.
— Ты выкрадешь для меня Старшую палочку? Гарри, мне отлично известно о твоей склонности к самоубийственным поступкам, но…
— Да ладно! Ты ведь прекрасно знаешь, о чём я говорю, — недовольно перебил его Гарри и рухнул на подушку.
— Негуру убью я, — прямо заявил Волдеморт.
|
|
|
— И вот где загвоздка: он уже мёртв. Ты же сам только что сказал: обычными способами его не убить. Предлагаю сначала посмотреть воспоминание ЛеРой, а потом придумывать план.
К удивлению Гарри, Волдеморт лишь раздражённо фыркнул.
— Сейчас её воспоминание почти бесполезно, — прошипел он. — Да, оно может подтвердить наши догадки насчёт хоркрукса, но даже если мы правы, то уже не сможем использовать это знание против него.
Гарри нахмурился, но тут кусочки мозаики соединились, и он понял, почему Тёмный Лорд так раздражён.
— Мы не сможем этим воспользоваться, потому что он знает, — сказал Гарри. — Он знает, что мы будем искать, да?
— Именно! — выкрикнул Волдеморт. — Я рассчитывал на то, что Негуре ничего не будет известно о моих планах! Но из-за предательства ЛеРой все усилия оказались тщетны.
Гарри не знал, как объяснить ему, что едва ли можно было рассчитывать на честность женщины, которая ненавидела его не меньше, чем убийцу своего мужа, но вместо этого сказал совсем другое:
— В воспоминании могут быть сведения о происхождении хоркрукса, его внешнем виде и защите. Поэтому не думаю, что наши усилия можно назвать бессмысленными. Это ведь всё равно очень ценные сведения, правда?
Но негодование Волдеморта ничуть не ослабло, несмотря на попытки Гарри его успокоить.
— Представь, что три года назад я узнал бы об охоте, которую ты открыл на мои хоркруксы, — холодно прошипел он. — Далеко бы ты продвинулся? Да ты не добрался бы ни до одного — я охранял бы их как величайшее сокровище!
— Верно, — кивнул Гарри и растёр шрам. — Но в отличие от тебя, я — не величайший волшебник. Если тебе дать время, ты можешь взломать любые охранные заклинания, так ведь?
Алые глаза Волдеморта вспыхнули в темноте.
— Есть и исключения. Существует несколько заклинаний, которые носят так называемое «необратимое действие». Обычно для того, чтобы избавиться от действия такого заклинания, сначала нужно убить того, кто его наложил.
У Гарри перехватило дыхание.
— Но если Негура использовал такое заклинание — получается замкнутый круг! Его нельзя убить, не уничтожив хоркрукса, а хоркрукс нельзя уничтожить, не убив его!
Он прикрыл глаза и обречённо вздохнул.
— Так нечестно.
Волдеморт смотрел на него так напряжённо, что Гарри чувствовал его взгляд даже с закрытыми глазами. Но когда Тёмный Лорд заговорил, его голос уже не был таким язвительным.
— К счастью, использовать эти заклинания всё время невозможно: они сильно истощают. Даже я не смог использовать их для защиты своих хоркруксов — хотя зелье, которым я наполнил чашу с медальоном, тоже носило необратимое действие.
Гарри поднял взгляд. Волдеморт нежно погладил подвеску на груди и снова повернулся к нему.
— К слову…
— Необратимо для человека, — выдохнул Гарри, во рту загорчило, когда он вспомнил о Дамблдоре и Кричере.
Тёмный Лорд посмотрел на него с любопытством.
— Что ты сказал?
— Ничего, — покачал головой Гарри и вздохнул. — Как я понимаю, ты очень много об этом думал, да?
— А как я могу не думать об этом, когда, возможно, моя жизнь висит на волоске, — ядовито прошипел Волдеморт. — И твоя, между прочим, тоже.
— Ну и что? Я уже привык, — парировал Гарри и приподнялся на локтях. Он был зол сам на себя — воспоминания вернули его в пещеру, где Дамблдор молил о смерти и он на самом деле медленно его убивал. Если бы у него была возможность избавиться от одного из воспоминаний, он точно знал, на какое бы пал выбор.
— А я не привык. Только такой безрассудный гриффиндорец, как ты, может, не задумываясь, всем рисковать! — прошипел в ответ Волдеморт.
— Здорово! Просто замечательно! Если ты так боишься — почему просто не спрячешься?! — огрызнулся Гарри.
— Как ты смеешь намекать, что великий Лорд Волдеморт боится своих врагов?! Я самый могущественный маг! Мне не нужно прятаться!
|
|
|
Тёмный Лорд вскочил с кровати, грудь бурно вздымалась — его дыхание становилось всё тяжелее, а алые глаза впились в Гарри как два кинжала.
— Но ты прятался от меня целых три года! — возразил тот, и Волдеморт взревел от ярости.
Он набросился на Гарри, но прежде чем успел воспользоваться магией, добыча вывернулась из его цепкой хватки. Освободив руки, Гарри обхватил ладонью его затылок и, удерживая на месте, жадно поцеловал. Тело над ним взвилось, словно принадлежало встревоженной змее. Волдеморт всё-таки смог дотянуться до палочки и теперь пытался вырваться, но Гарри ловко перехватил тонкое запястье и… выбил её.
Тёмный Лорд взбешённо зарычал, но Гарри и не подумал ослабить хватку. Он знал, что проиграет, поэтому решил хотя бы насладиться напоследок своим положением. Осыпая бледную кожу быстрыми поцелуями, нашептывая полные обожания слова, Гарри ослабил хватку и теперь оглаживал мягкую кожу, ощущая впадины между каждым ребром истощённого тела и бугорки позвонков на длинной спине. Он думал, что Волдеморт вот-вот оттолкнёт его и проклянёт, но, к его удивлению, яростное сопротивление утихло. Ярость перешла в неистовые жгучие поцелуи, больше напоминающие укусы, Тёмный Лорд сменил свой гнев вожделением. Прохладные губы грубо, жестоко впивались в губы Гарри.
Именно он сейчас извивался под прохладными пальцами, которые сжимали его бицепсы, словно проверяли на крепость, прежде чем скользнуть по плечам к груди и оцарапать её. Между беспорядочными укусами Волдеморт что-то отрывисто, невнятно шипел ему на ухо, сухопарое тело бесконтрольно вздрагивало. И Гарри, прислушиваясь к нему, ощущая его быстрое прохладное дыхание, вдыхая аромат бледной кожи и пробуя её на вкус, захотел добавить их прикосновениям нежности, хотя разгорячённое тело требовало сохранять тот же ритм. Он прижался губами к маленькой впадинке на шее Волдеморта и прошептал:
— Ты изумительно красив, когда сердишься.
|
|
|
Тёмный Лорд остановился и вскинул голову. Кроваво-красные глаза впились в зелёные.
Они замерли так, полностью обнажённые: Волдеморт, нависающий над Гарри, и Гарри, притягивающий его как можно ближе. Казалось, будто Риддла что-то зачаровало, лишь через несколько секунд он изумлённо спросил:
— Вот так ты сейчас меня видишь?
— Да.
Гарри и не подумал отрицать.
Бледные губы двигались, словно силились что-то сказать, но прежде чем с них слетело хоть слово, Том передумал и наклонился, чтобы поцеловать его. У этого мимолетного прикосновения не было ничего общего с недавней вспышкой страсти. Лишь нечто отчасти неуверенное, впрочем, Гарри сомневался, что может рассчитывать на большее. Но и не вернуть поцелуй он не мог, только больше.
Дрейфуя на волнах счастья, Гарри не обращал внимания на прохладную руку на своей груди, пока она с силой не оттолкнула его.
— Достань палочку, — вдруг сказал ему Волдеморт и встал с кровати, подбирая с пола собственную.
— Что?!
Гарри лежал на спине и, разинув рот, смотрел на Тёмного Лорда, совершенно не понимая, что он сделал не так.
— Я сказал — достань палочку! — прошипел Волдеморт, призывая мантию.
— Зачем? — возмутился Гарри. Да что такое, в самом деле? Риддл всё-таки решил наказать его? Но за что?
Тёмный Лорд не ответил. Он осмотрел комнату и подозрительно сощурился.
— Где твоя палочка, мальчик?
— Ээ… наверное… в ванной, — ответил Гарри, выбираясь из постели. — Но ты мне так и не ответил.
— В ванной?! — недоверчиво рассмеялся Волдеморт. — И что бы ты делал, если бы прямо сейчас в дверях появился Негура?!
— Что-то я сомневаюсь, что палочка тут поможет, — пожал плечами Гарри и обмотал вокруг талии полотенце. Не то чтобы он смущался, просто Волдеморт уже оделся.
— Понятно, — мягко прошипел Тёмный Лорд и взмахом собственной палочки призвал ольховую.
Он вручил её Гарри и покровительственно на него посмотрел.
— Не надо её так сильно сжимать — ты ограничиваешь движения своего запястья.
У Гарри приоткрылся рот. Неужели Волдеморт только что дал ему совет, как улучшить свои магические умения? С другой стороны, Гарри ведь не забыл о его предложении в Визжащей Хижине.
— Ага, понятно, — кивнул он и сделал, как велели, но теперь палочка очень неудобно лежала в ладони. Казалось, она вот-вот выпадет — так свободно скользило гладкое дерево между пальцами.
— Намного лучше, — кивнул Тёмный Лорд, и Гарри проглотил свои недовольные замечания.
— А теперь сделай так, чтобы она исчезла, — он указал на смежную стену уборной и гостиной.
Гарри недоверчиво на него посмотрел и невольно попятился.
— Шутишь? Как я это сделаю?
— Ты не знаешь никаких заклинаний исчезновения, Гарри? — усмехнулся Волдеморт. Его мерцающие глаза светились весельем.
— Конечно, знаю! Но стена — не мусор, оставшийся после зельеварения! Безумие какое-то!
— Безумие, говоришь, — прошептал Волдеморт и поднял тисовую палочку.
— Evanesco, — и стена исчезла, словно её здесь никогда и не было.
Гарри моргнул раз, другой, потом исправился:
— Безумие для меня.
— Appareo! — прошипел Волдеморт, и стена целой и невредимой вернулась на место.
Лёгкость, с которой Тёмный Лорд уничтожил тонну кирпичей и штукатурки только для того, чтобы в следующую секунду вновь их создать, поразила Гарри.
— Теперь ты, — голос Волдеморта на корню отсекал все возражения.
Неужели он на самом деле не понимал, что они стояли на разных ступенях магического мастерства? Казалось, Тёмный Лорд просто хотел посмотреть на его неудачу, прямо как Снейп, и Гарри оставалось надеяться лишь на то, что он ошибается.
— Хорошо, я попробую, — вздохнул он и поднял палочку. Честно говоря, он не понимал, для чего это нужно.
— Evanesco, — ольховая палочка недовольно дёрнулась в его ладони. Стена дрогнула, но осталась на месте. Единственным видимым результатом его попытки стала двухфутовая дыра посередине. Гарри уже приготовился услышать насмешливое замечание о его полной безнадёжности, но Волдеморт сказал совсем другое.
Он подошёл ближе — так близко, что их тела почти соприкоснулись — и невесомо коснулся губами виска Гарри.
— Знаешь, почему у тебя не получилось? — спросил он, его холодный голос словно переливался. Гарри только покачал головой, оправляясь от удивления.
— Потому что я недостаточно силён? — сказал он наконец. — Слушай, я устал. Может, продолжим в другой раз?
— Нет! — отрезал Волдеморт, схватил его за подбородок и заглянул в глаза. — Этот подонок охотится и за тобой, Поттер! Ты должен стать сильнее сейчас, потом будет поздно! Кроме того, ты не справился не потому, что слаб. Напротив, у тебя хорошие способности.
— Но что тогда я сделал не так? — спросил Гарри, втайне радуясь, что Волдеморт признал его способности, хотя он пока не показал, на что способен.
— Ты должен был спросить, что сделали не так преподаватели в Хогвартсе, но… хорошо, давай начнём с основ, — ответил Волдеморт и отпустил его подбородок. — Ты — подавленный волшебник, Гарри, — он сел на кровать, — тебя ограничивает собственная оценка магических способностей. И я хочу восполнить этот пробел в знаниях юных магов, которые обучаются в Хогвартсе. Сперва дети должны обучаться правильному извлечению магии из своего тела и только потом контролю над ней. Твоя проблема в том, что вторую часть ты знаешь куда лучше первой.
— Да неужели? — спросил Гарри и тут же прикусил язык. Не время было осуждать реформы, которые Тёмный Лорд проводил в Хогвартсе, хотя и хотелось объяснить, насколько неправильны его идеи.
— Да, — мягко прошипел Волдеморт. — Есть, правда, одно исключение, которое я нахожу… восхитительным.
— Что за исключение?
— Твой Патронус. Поговаривают, ты научился вызывать телесного Патронуса на третьем курсе.
Поразительно, насколько хорошо Волдеморту известны его достижения.
— Да, — кивнул Гарри.
— Очень необычный навык для кого-то столь юного, — заметил Тёмный Лорд.
— Профессор Люпин научил меня этому заклинанию, чтобы я мог защищаться от дементоров, — пожал плечами Гарри.
— Значит, ты пробовал снова и снова, пока не справился?
— Нет, не совсем, — он замялся и сел рядом с Тёмным Лордом. — Вообще-то, я со стороны увидел, как у меня получилось.
Волдеморт очень хорошо скрыл своё удивление. Он посмотрел на Гарри, и в алых глазах промелькнуло понимание.
— Маховик Времени, — тихо сказал он.
— Да, именно. Я из будущего спас себя, Гермиону и Сириуса от целого полчища дементоров. Правда, сначала я думал, что это был мой отец, но такое ведь… невозможно.
— Да, теперь всё понятно, — быстро произнёс Волдеморт. Отчего-то стало неуютно.
— Что понятно?
— Понятно, почему ты смог использовать Патронуса. Ты увидел самого себя и перестал сомневаться в своих способностях, ты знал, что справишься. Психологически тебя ничто не удерживало от успеха.
Гарри уставился на него, открыв рот.
— Ты… — начал он и закашлялся, прочищая горло. — Ты думаешь, всё дело в моей голове? Думаешь, я не верю в себя?
— Ты веришь в себя, как в человека, Гарри, но не волшебника.
— Неправда! — вскинулся тот, подскакивая на ноги.
— Неужели? — многозначительно спросил Волдеморт и тонко улыбнулся. — Когда я попросил тебя использовать заклинание исчезновения, ты сказал «я попробую», а не «я смогу». Ты сомневаешься в себе, признай.
— Прекрасно… Прекрасно! В таком случае — я смогу! — выкрикнул Гарри и повернулся к стене. Он был так зол, что не заметил, как на губах Тёмного Лорда появилась искренняя улыбка. Свирепо рассматривая стену, словно на её месте стояла Амбридж, Гарри решительно вскинул палочку.
— Evanesco! — взревел он, отчаянно желая доказать, что его ничто не сдерживает.
Из кончика палочки вырвалась струя света — который никогда раньше не появлялся от этого заклинания — и в следующую секунду стена просто осыпалась. Теперь на месте стены красовалась огромная дыра, а под ней кучка обломков.
— По-моему, я немного перестарался, — сказал Гарри, приходя в себя, пока рассматривал обломки.
— Ничего страшного. Результат намного лучше, Гарри. Только ты опять неправильно держал палочку, — самодовольно ответил Тёмный Лорд. — Теперь почини стену, — добавил он.
Если среди законов мироздания существовало правило, общее и для магглов, и для волшебников, то звучало оно так: ломать всегда проще, чем чинить.
К тому времени, когда последний кирпичик встал наконец на своё место, Гарри чувствовал себя так, словно вышел на финишную прямую марафонского забега.
— Хорошо. Гойлу понадобилось два дня на то, с чем ты справился за восемь минут.
Гарри повернулся к нему усталый, но довольный похвалой.
— К тому же его стена так и не затвердела и на следующий день развалилась, чуть не схоронив под собой Хвоста.
— Хм, надеюсь, ему было очень больно, — заметил Гарри, вызывая у Тёмного Лорда ещё одну улыбку.
— В любом случае тебе надо развивать свои возможности, — продолжил тот. — Практикуйся каждую свободную минуту, давай себе невозможные на первый взгляд задания и стремись их выполнить, так ты найдёшь истинные пределы своей магии. Иди сюда.
— Хорошо, я буду тренироваться. Я ведь так и не смог уничтожить всю стену, — сказал Гарри и снова сел рядом. Но Тёмного Лорда его ответ уже не интересовал, куда больше его занимал дразнящий поцелуй. Прохладный язык прижался к губам Гарри, но стоило им податливо раскрыться, как он тут же отступил.
— Я этого и не ожидал. Хочу показать тебе ещё кое-что, — с улыбкой произнёс Волдеморт, стоило им отстраниться друг от друга. И Гарри подумал лишь о том, что готов смотреть на такого Тёмного Лорда вечно.
— Что же? — прошептал он и потянулся украсть ещё один поцелуй. Он как раз успел коснуться чужих губ и даже проникнуть в мягкий влажный рот, когда Том медленно отстранился.
— Ты помнишь книгу, которую читал в Визжащей Хижине? Она должна была научить тебя вот этому.
Он призвал маленькую свечку, поставил её на покрывало между ними и зажёг.
— Эта хитрость поможет тебе управлять потоками собственной магии, — объяснил Волдеморт, направляя кончик палочки на маленький огонёк. — Ты должен знать, сколько магии вкладываешь в заклинание — от этого зависит его сила.
— И при чём здесь свеча?
— Отсядь немного, — ответил Тёмный Лорд, и Гарри отпрянул за секунду до того, как огонь неожиданно взметнулся до потолка, обжигая его. Волдеморт остался совершенно спокоен, и пока он продолжал объяснять, пламя меняло свою силу, цвет и форму.
— Очевидно, ты не понимаешь, как важен объём магии, но это упражнение во многом тебе поможет. Ты должен научиться чувствовать свою магию как собственные пальцы, ты должен знать, сколько магии высвобождаешь и пропускаешь через палочку. Так ты станешь сильнее.
— Понятно, но как ты это делаешь? Что это за заклинание? — спросил Гарри, наблюдая, как огонь принимает форму змей и драконов. Это напомнило ему об Адском Огне, и он вздрогнул.
— Это не заклинание, — прошептал Волдеморт и отложил полочку — пламя тут же съёжилось. — Ты видишь, как моя магия подчиняет огонь моему желанию. Теперь твоя очередь, попробуй.
Гарри так и не понял принципа, но всё же решил попытаться. Он наставил кончик палочки на свечу и сосредоточился на желании усилить пламя.
После нескольких минут бесплотных попыток Гарри отложил палочку в сторону и покачал головой.
— Не получается.
— Почувствуй магию, — настойчиво потребовал Волдеморт.
— Но на что она похожа?
— Обычно на приятное тепло, разливающееся по рукам, на трепет в кончиках пальцев. От использования Непростительных эти ощущения намного сильнее.
Стоило ему это сказать, и Гарри неожиданно вспомнил, как наложил заклинание подчинения на гоблина в Гринготтсе, а потом пыточное на Амикуса в Хогвартсе. Тогда он действительно чувствовал то, что описывал сейчас Тёмный Лорд.
— Хорошо. Сейчас я могу представить эти ощущения. Что дальше?
— Начни с невербального заклинания, потом сосредоточься на ощущении в руке, которой держишь палочку.
— Нужно использовать какое-нибудь особенное заклинание?
— Нет. Запомни, главное – не сама магия…
— … а то, как она ощущается. Я понял, — кивнул Гарри и снова поднял палочку, быстро используя чары раздувания, которые отлично должны были сработать с огнём. Как же хорошо, что невербальные заклинания больше не были для него проблемой – всё-таки незаконченное аврорское образование принесло свои плоды.
Он взмахнул палочкой, превращая свечу в факел, но так и не почувствовал никаких заметных изменений в руке. Загоревшаяся было надежда вновь угасла. Гарри посмотрел на Волдеморта, который внимательно за ним наблюдал.
— Я, наверное, делаю что-то не так. У меня не получается, — вздохнул он и отвёл взгляд.
И краем глаза заметив какое-то движение, тут же повернул голову обратно. Волдеморт теперь был не напротив него, а позади. Встав на колени, он прижался грудью к спине Гарри, холодные губы пощекотали ухо.
— Давай я тебе помогу, — мягко прошипел он и накрыл прохладной рукой тёплую руку Гарри. Тот инстинктивно сильнее сжал палочку. Ладонь Тёмного Лорда обхватила его пальцы, и он чертыхнулся про себя — тело окатило жаром, стоило Тому коснуться его, не говоря уже о перевязанной руке, легонечко поглаживающей его по животу. Ему казалось, что сейчас самое время этому уроку закончиться.
— Ничего не делай, просто смотри, — услышал Гарри, а потом по его руке словно прошёл электрический разряд. — Обычно такого рода соединения всегда болезненны, но с тех пор, как ты поделился со мной магией… мы стали совместимы, — объяснил Волдеморт, его высокий голос немного помрачнел. И в самом деле, Гарри заметил, что неприятное сначала ощущение с каждой секундой становится всё уютней и уютней. Ощущение чужого вторжения под кожей сменилось странным пульсирующим теплом, напоминающим сердцебиение. Пламя выросло прямо на глазах, но Гарри едва ли обратил на это внимание.
Ощущать Тёмного Лорда кожей оказалось поразительно интимно. Сейчас Волдеморт делил с ним не только прикосновение, но и магию и жизненную силу, которая растекались сейчас по его руке. Гарри захотел ответить ему, и тело послало такое же тепло в пальцы Тёмного Лорда.
— Подними пламя выше, — прошептал Волдеморт и ослабил хватку: Гарри протестующе забормотал, недовольный исчезнувшим прикосновением.
Однако сделал, что требовалось. Наконец, огонь был полностью в его власти.
— Теперь он должен тебе подчиняться, — согласился Тёмный Лорд. — Этот способ поможет тебе управляться и с Адским Огнём, но всегда помни, что он очень своенравен.
Гарри кивнул, показывая, что слушает, но свеча его уже не интересовала. Он смело повернулся к Тёмному Лорду, теряя контроль над пламенем.
— Возбудился? — выдохнул Волдеморт. Его ноздри затрепетали, а узкие зрачки кроваво-красных глаз расширились, словно впитывая каждую чёрточку на раскрасневшемся лице.
— Не больше твоего, — прошептал Гарри. Если бы он говорил с Джинни — давно бы попросил о большем, но с Тёмный Лордом всё было сложнее. Это напоминало опасную игру, в которой он не знал, где ему можно перейти черту, а где — нет. Гарри не мог даже предсказать его реакцию на простое подстрекательство, не говоря уже о куда более сложных чувствах и желаниях. Но и молчать дальше он не мог и потому продолжил:
— Наверное, ты убил бы меня на месте, если б знал, о чём я сейчас думаю.
Волдеморт немного отстранился и насмешливо усмехнулся.
— Ах, да. Ты думаешь, я до сих пор не знаю, чего ты хочешь? — спросил он. — Думаешь, я не понимал, чего ты хотел, когда я предложил воспользоваться моим добродушием. Стоило тебе подумать обо мне под собой — ты так возбудился. Ты хочешь овладеть мной, Гарри?
Он знал, что Волдеморт о чём-то догадывался, но не думал, что он знает всё. Видимо, его голова была для Тёмного Лорда сродни открытой книге. С другой стороны, он признавал, что слишком часто заглядывал в кроваво-красные глаза и даже не пытался «очищать» разум. Вот и результат. Гарри до боли прикусил губу.
— Ты, кажется, не сердишься, — выдохнул он.
— Твои мысли меня скорее позабавили. Никто и никогда не осмеливался думать обо мне так.
Значит, он не злится. От одной мысли, что он, может быть, согласится, сердце ожило. Тут же выбросив из головы случай с Негурой, Гарри нервно облизнул болящую губу и спросил:
— Так… ты… эм… может… попробуем?
— Нет, — отрезал Волдеморт и отвёл взгляд.
— Всего один раз… если тебе не понравится, я…
— Я сказал НЕТ! — выкрикнул Тёмный Лорд, поднялся с кровати и отошёл от Гарри. — Забавно или нет, как меня могут заинтересовать твои грязные, оскорбительные фантазии?!
— Мерлин, я не хочу… унижать тебя. И наступать на твою гордость тоже не хочу! — простонал Гарри. — Ничего подобного! Я представлял себе это, потому что… — он покачал головой и зажмурился. — Послушай, — вздох, — дело в моих личных предпочтениях, вот и всё. Клянусь, я не хотел оскорбить тебя!
Когда Волдеморт так ничего и не ответил, Гарри осторожно посмотрел на него и с облегчением заметил, что тот уже не так сердит.
— Пора уходить, — холодно произнёс Тёмный Лорд, взмахом палочки призывая остальные мантии.
— Стой!
Гарри вскочил с кровати и крепко обнял его за тонкую талию.
— Я надеялся, мы повторим ещё раз, перед тем как вернёмся домой, — выпалил он и поцеловал Тёмного Лорда, прежде чем тот пришёл в себя от удивления.
Чувствовать его губы напротив своих было изумительно, изумительно хорошо. Чем больше поцелуев он получал, тем больше хотел их. Эти восхитительные чувства защищали его от жестокой действительности, которая поджидала их за этими стенами, так и норовя показать своё уродливое лицо.
Когда Волдеморт отстранился, Гарри с трудом удержал разочарованный стон. Но Тёмный Лорд был непреклонен.
— Ты придёшь ко мне завтра, и мы продолжим, — решил он. — А сейчас я верну тебя домой. Мне кажется, Негура что-то задумал. Я не хочу больше засиживаться в таком небезопасном месте.
— Хорошо, — кивнул Гарри, поборов разочарование. — Если ты думаешь, что так нужно, тогда мы уходим. Дай мне пять минут, я оденусь, — добавил он, коснулся быстрым поцелуем прохладных губ и пошёл к уборной.
Когда он вернулся, Волдеморт уже надел плащ и теперь оправлял длинные рукава. Спальня выглядела как прежде: исчез камин, стены снова стали жёлтыми, а мебель вернулась на свои места.
Уничтожив все доказательства своего пребывания здесь, они в полной тишине покинули квартиру, дважды проверяя каждую тень, мимо которой проходили. Оказавшись на улице, Волдеморт сжал руку Гарри и аппарировал их на ближайшую крышу. Потом достал часы Дамблдора и настроил их, на этот раз Гарри смотрел на него совершенно спокойно. Всё, что он хотел сказать, он уже сказал, им обоим не стоило ворошить одну и ту же тему. Волдеморт подозвал его ближе и крепко привязал друг к другу их запястья, а Гарри втайне пожелал, чтобы эта верёвка никогда уже не порвалась.
Он в последний раз посмотрел на бледное лицо, глубоко вдохнул, и в следующую секунду они исчезли в порыве ветра.
Нора
1 января 2001, 2:01
Такой долгожданный праздник — Новый Год — подходил к концу. Хотя Рон и Ли до сих пор разыгрывали забавные сценки для Невилла, Чарли, Джорджа и Ханны, взрослые члены Ордена почти не участвовали в их развлечениях. Они стояли у камина и что-то тихо обсуждали.
Гермиона тоже стояла поодаль, с нежностью любуясь Роном и прислушиваясь к разговору Артура и Кингсли. Ей было не до развлечений — слишком сильно она переживала за Гарри. И новости обо всё увеличивающихся жертвах, которые тихо нашептывал на ухо бывшему Министру Артур, совсем её не успокаивали.
— Твоя голова просто кишит мозгошмыгами, — раздался вдруг мягкий мечтательный голос. Гермиона подскочила от неожиданности и повернулась к Луне, которая появилась словно из ниоткуда со своими сливовыми серьгами-дирижаблями и призрaкулярами.
— Ничего подобного, — решительно возразила Гермиона, хотя понимала любопытный взгляд подруги. Она могла как и все наслаждаться праздником, а не стоять где-то в уголке. На долю секунды Гермионе захотелось поделиться своими переживаниями.
— Ты волнуешься за Гарри. Ты уже несколько раз повторила его имя, — мечтательно продолжила Луна, и Гермиона затаила дыхание. И как она допустила ошибку, свойственную лишь новичкам? Под предлогом, что хочет сходить на кухню и посмотреть, нужна ли помощь Молли — чего она никогда не делала — Гермиона спешно вышла в смежную комнату и прислонилась к стене.
Она целый вечер хранила тайну об исчезновении Гарри и только что чуть не выдала её. Никто не должен был узнать, никто, даже Рон, который время от времени порывался пойти и разбудить друга. К счастью, всякий раз у неё получалось убедить своего парня, что сейчас отдых Гарри нужен больше, чем праздничная шумиха.
Обманывать Рона казалось так неправильно, но ещё хуже ей было от постепенно растущего страха за Гарри. Гермиона не могла сказать, что понимает его чувства к этому… человеку — она с трудом могла так его называть — но тем не менее, она помогла Гарри тайком выбраться из Норы. И теперь ей постоянно приходилось напоминать себе, что она сделала это ради счастья своего друга. Это его жизнь, и он знает, что делает. Правда, Гермиона едва ли могла назвать его решение отправиться в укрытие Того-Кого-Нельзя-Называть верным. Она должна была поспорить с ним чуть дольше, возможно, даже отговорить. Если с ним что-нибудь случится — она никогда себе этого не простит.
Гермиона вздохнула, ближе подошла к тёмному окну и выглянула наружу с глупой надеждой увидеть, как он возвращается домой. Она прижалась носом к стеклу и теперь вглядывалась в кромешную темноту. И вдруг ей почудилось какое-то быстрое движение.
По позвоночнику пробежали ледяные мурашки.
Гермиона тихонечко вскрикнула и попятилась, прижимая ладонь к груди в надежде успокоить сбившееся сердцебиение.
Снаружи кто-то был!
Но ведь это мог быть только Гарри! Через новые защитные чары Норы, над которыми поработали Кингсли и Артур, не сможет пройти никто, кроме членов Ордена. Даже обратившийся в мышь Негура.
Гермиона расслабилась и осмотрелась по сторонам. За всей этой праздничной суматохой в гостиной никто не услышал её вскрика. Хорошо, значит, она не выдала друга.
Гермиона быстро подбежала к запасному выходу, открыла с тихим щелчком дверь и позвала:
— Гарри?
Ей никто не ответил.
— Гарри, это ты? — чуть громче.
И снова тишина, а потом…
— Гермиона, — взмолился слабый голос. — Гермиона, прошу, помоги мне!..
Едва услышав эти слова, девушка бросилась к двери, широко её распахнула, зажгла невербальный Люмос и…
…оцепенела.
Анжелина. Она лежала на земле, содрогаясь всем телом, и сжимала руками залитые кровью горло и воротник. Её глаза были полны отчаяния умирающего человека.
— Так больно! Прошу … помоги! – выкрикнула она.
Гермиона инстинктивно шагнула ближе, но только на один шаг. У неё так сильно дрожали колени, что она едва не упала. И хотя всё казалось настоящим, Гермиона недоумевала: Анжелина просто не могла выжить после того, как Негура напал на Гриммуальд Плэйс, хотя Джордж в это не верил.
— Анжелина, держись… держись! — выдавила она. — Мы тебе поможем!
Вихрем пронёсшись по коридору, Гермиона ворвалась в гостиную, на середине обрывая бессмысленную шутку Ли.
— Идите за мной! Быстрее! — выкрикнула она.
Рон, Невилл, Луна, Ханна и Чарли в ту же секунду оказались на ногах, а Кингсли и Артур, которые и так стояли, мгновенно выхватили палочки.
Не дожидаясь никого и ничего, Гермиона бросилась обратно — и успела как раз в ту секунду, когда дрожащая Молли затягивала тело Анжелины в дом.
— Стойте! — воскликнула она, но её голос заглушил выкрик Джорджа.
— АНДЖИ! — взревел он, пробегая мимо Гермионы и бросаясь к своей девушке.
— Анджи… Анджи… ты такая холодная! — вскрикнул он, сжимая её руки в своих ладонях. — Прошу тебя, держись… ПАП! Быстрее! Дай мне кроветворное!
— Стой! Сначала мы должны проверить!.. — начала Гермиона, но её голос потонул в набирающей силу суматохе. Потом мистер Уизли оттеснил её в сторону и, опустившись на колени рядом с сыном, передал ему маленькую бутылочку.
— Давай… — взмолился он, но Анжелина, прерывисто дыша, оттолкнула пузырёк в сторону.
Гермиона не знала, что делать. Кингсли, Рон и Чарли выбежали в тёмную ночь, надеясь поймать тех, кто был повинен в страданиях девушки, и теперь Гермиона разрывалась между двумя желаниями: остаться здесь и узнать правду или тоже отправиться на поиски.
— Мы должны проверить… — снова начала она, но на этот раз ей помешал договорить громкий, полный боли стон Анжелины.
— Джордж… они охотятся за нами… — исступлённо, словно в бреду, стенала она. — Мои друзья… они помогли мне… сбежать… Прошу, позволь им… спрятаться здесь… не дай им умереть!
— Да, конечно, они могут войти. А теперь выпей… — начал Джордж.
— НЕТ! — закричала Гермиона. — Ты не должен был этого говорить!
В ошеломлённой тишине все повернулись к ней.
— Что не так, Гермиона? — спросил Ли, совершенно не понимая её ужаса.
— Разве вы не понимаете?! Это же вампирская уловка! Она МЕРТВА! Это ловушка!
Но было поздно.
Тело Анжелины уже не сотрясала лихорадочная дрожь, она подняла спокойный взгляд и улыбнулась.
— Я всегда восхищалась твоим умом, Гермиона.
В комнате повисла звенящая тишина.
Необычайно холодные шоколадного цвета глаза смотрели на оцепеневшего парня.
— Прости, Джордж, — извинилась она голосом, полным фальши, — но Гермиона совершенно права. Тебе следовало бы прислушаться к ней.
— Что… что ты хочешь сказать? — выдохнул Джордж.
— Теперь я принадлежу не только тебе, любимый, — прошептала она и медленно встала, облизывая перепачканные кровью пальцы. — Но и моему дорогому Лидеру, — добавила она и улыбнулась ещё шире, обнажая острые клыки.
И в ту же секунду снаружи замелькали первые вспышки проклятий, а в дом гурьбой ворвались Чарли, Рон и Артур.
— БЕГИТЕ! ОНИ ИДУТ!
Гермиона успела рассмотреть лишь руку Рона, тот схватил её за плечо и потянул к камину. Она вывернулась из крепкой хватки и указала палочкой на старую чашу, что стояла в маленьком тёмном шкафу.
— Portus, — беззвучно выдохнула она как раз перед тем, как Рон снова толкнул её к облицовочной плитке.
— О, не стоит так суетиться. Ваш камин отключили от Дымолётной Сети, — раздался приятный весёлый голос, и все замерли на своих местах.
Голос принадлежал стройному, не очень высокому мужчине, облачённому в элегантный антрацитовый костюм. Его серые глаза почти без интереса изучали комнату.
— Подойдите ближе… вы удостоились чести принимать у себя в гостях нашего Лидера, — злорадно добавил он и посторонился.
У Гермионы перехватило дыхание, когда она увидела, как другой, высокий силуэт выходит на свет.
Чудовище, от чьих тёмно-синих глаз кровь стыла в жилах, чудовище, которого она боялась так же сильно, как и Волдеморта.
Он посмотрел прямо на неё, а потом на Рона, и на его совершенных губах, словно мазок кистью неумелого художника, появилась кривая улыбка
— Значит, это правда, — ожесточённо произнёс Кингсли. — Кем бы ты себя ни провозглашал, ты — вампир!
Лидер слегка поклонился, словно Шэклболт отвесил ему комплимент.
— Приношу свои глубочайшие извинения за вмешательство в ваш, без сомнения, весёлый праздник. Я понимаю, что грубо врываться в гости в столь поздний час, но у меня возникло неотложное дело, которое я собираюсь немедленно уладить.
Трясущейся рукой Гермиона осторожно коснулась Рона.
— Рон, — позвала она так тихо, что её губы почти не шевелились. — Скажи всем коснуться чаши, когда я крикну «сейчас».
— Чего вы хотите? — смело спросил Невилл, Рон тем временем кивнул и передал сообщение своей матери.
— Что ж… хм, моё дело весьма спорное. Как и все, я всегда полагал, что Орден Феникса — организация, которая стремится сражаться в Лордом Волдемортом. Поэтому я хочу заключить соглашение с вашим лидером, с Гарри Поттером, если не ошибаюсь.
— Если вы пришли сюда за Гарри, — выкрикнул Рон, его лицо побогравело от ярости, — тогда лучше разворачивайтесь и убирайтесь откуда пришли! Мы никогда его вам не выдадим!
Невысокий мужчина, что стоял рядом с Негурой, жёстко рассмеялся.
— Но мы пришли сюда отнюдь не за мальчишкой. Нам отлично известно, что его здесь нет.
— Что? — встревоженно выдохнул Рон. Он, видимо, решил, что вампиры уже похитили Гарри, а они этого даже не заметили. У Гермионы тоже перехватило горло, ведь такое на самом деле могло произойти.
Заметив страх Рона, сероглазый вампир холодно усмехнулся.
— Он не рассказал вам? Ваш невинный, любимый герой хотел скрыть от вас правду! Поистине, такое опасное положение для его репутации! Мы ведь должны рассказать им, мой Лидер? Ведь должны?
Негура отчего-то промолчал. Его лицо было совершенно равнодушно.
— Мы только что вернулись из Парижа, — охотно и почти радостно начал вещать незнакомец, — где по чистой случайности видели, как здорово проводят друг с другом время Гарри Поттер и Волдеморт. Ваш драгоценный Мальчик-Который-Выжил сейчас не с вами, потому что слишком занят содомией со своим врагом…
— Нестор.
Единственное слово, сорвавшееся с губ Негуры, остановило насмешливые разглагольствования. Вампир в антрацитовом костюме повернулся к Лидеру и, склонив голову, поцеловал маленькое колечко на своём мизинце.
— Как ты смеешь нести эту отвратительную ложь о Гарри Поттере?! — Невилл первым пришёл в себя и вскинул палочку, его полные бешенства слова разорвали тяжелую изумлённую тишину.
— Думаешь, мы поверим хоть одному твоему слову?! — добавил Ли.
— Будто Гарри способен на такие мерзости! — выплюнул Рон, и вампир рассмеялся ещё громче.
— Ооо! Вот, значит, какая она — слепая вера. Вы не поверите мне, даже если они будут спариваться на ваших глазах… — насмешливо протянул он.
— Нестор!
Вампир снова посмотрел на Негуру и извинился очередным поклоном.
— Достаточно, — сказал, наконец, Лидер. — Мы здесь не для того, чтобы обсуждать распущенное поведение Поттера, я всего лишь хочу объяснить свои действия. Я хочу, чтобы они знали, из-за кого будут страдать.
Стоило вампиру сказать эти слова, как он оказался под прицелом дюжины палочек, но, казалось, ему было всё равно.
— Катберт, — из темноты выступил другой вампир с натянутым на лицо капюшоном.
— Они все знают, — тем временем прошептал Рон на ухо Гермионе. — Мне нужно подняться наверх и спасти Гарри.
— Его там нет, — выдохнула Гермиона, её влажные глаза встретились с его глазами, моля о понимании. Она единственная не сомневалась в истинности отвратительных слов этого вампира. Если бы только у неё были время и возможность, чтобы всё объяснить.
Потому что после её слов у Рона от ужаса приоткрылся рот.
— Видишь эту девушку с пушистыми волосами и рыжего парня рядом с ней? — громко и спокойно спросил Негура, прерывая их почти беззвучный разговор.
Гермиона оцепенела от ужаса, и Рон замер рядом с ней.
— Поттер дорожит ими больше всех, — откровенно сказал Лидер. — Они вернутся в Министерство вместе с нами. Живыми, Катберт… пока что живыми.
— Да как вы смеете?! — прорычал Кингсли. — У вас нет на это полномочий!
— Кто бы вы ни были, какие бы планы вы ни строили, я не ПОЗВОЛЮ вам и пальцем коснуться моего сына! — брызжа слюной, взревел Артур, его лицо перекосилось от ярости.
— Вы не посмеете прикасаться к МОИМ детям! — выкрикнула Молли, её глаза мерцали от слёз.
Казалось, теперь Негура и вовсе заскучал.
— У меня есть все необходимые полномочия, Шэклболт. И душераздирающие крики двух никчёмных родителей едва ли меня остановят. Но, разумеется, вы можете попытаться, раз уж думаете, что сможете победить меня.
Слова Лидера поддержал поистине дьявольский хохот его красивого спутника. Другой же вампир, которого Негура назвал Катбертом, не сказал ни слова и не сдвинулся с места.
Он просто ждал, и это пугало сильнее всего.
— Может, мы и не сможем вас остановить, но Гарри сможет! — выкрикнул Джордж, не сводя взгляда с Анжелины, которая стояла позади Лидера. Ему было хуже всех — ничто так не травит душу как вина.
— Вряд ли Гарри Поттер справится с нами. Я лично…
— СЕЙЧАС! — выкрикнула Гермиона и вскинула палочку.
— Accio! — завопила она в ту же секунду, когда Кингсли послал вверх Патронуса.
Чаша выпрыгнула из шкафа и через всю комнату полетела прямо к ним, Гермиона вместе со всеми потянулась к ней. Девушка почти ощутила металлическую поверхность кончиками пальцев, когда непонятно откуда взявшаяся мощная волна отбросила её назад. Рон с громким шлепком упал рядом и закашлялся.
Порт-ключ исчез, а вместе с ним и половина Ордена. Те, кто замешкались из-за них, тут же вступили в бой.
Краем глаза Гермиона увидела Невилла, Молли и Кингсли. Она попыталась подняться, стряхнуть тяжёлое заклинание, но незнакомец с капюшоном вдруг появился прямо над ней, склонился ниже…
Она заглянула под его капюшон и смогла рассмотреть лишь половину лица. Гермиона приоткрыла рот, готовясь закричать, но в лёгких совсем не осталось кислорода.
Она услышала отчаянный крик Рона и снова попыталась поднять палочку, но неожиданный удар по виску погрузил её во тьму.
