Повествование в этой главе будет вестись от лица Леа – чан. Только в этой главе

- Пап, ванная свободна, – я вышла из комнаты. Отец отвлёкся от отчётов, снял очки в тонкой оправе и футболку.

Папа у меня красивый. Весь такой подтянутый, светлый, а по спине и не только – вереница шрамов. Тонкая паутинка, окутывающая всё тело. Искусство мечника – сложное и опасное.

А вообще – я вся в отца. От матери у меня нет нечего, кроме, как говорит Дино, интуиции. Волосы, цвет глаз, разрез глаз, цвет кожи, привычки, походка – вся в папу. И многое я у него копирую. Поэтому так похожа.

Отец окончательно скрылся за дверью. Я обмоталась полотенцем и подошла к зеркалу.

Кажется, недавно Фран сказал, что у меня женственного только имя. Что же, он, пожалуй, прав. Фигуры никакой, грация кошачья скорее побочный эффект фехтования, фразы – так вовсе замашки убийцы… А впрочем – я и есть убийца. По крайне мере, хочу быть.

Папа – мафиози. Всё моё окружение – мафия. Я знать не знаю простых граждан, так или иначе, не замешанных в наших делах. Вообще.

В школу не ходила – домашнее образование. Гулять – особняк Варии глубоко спрятан в недрах Сицилии. А в остальном я на тренировках, заданиях. Всё.

Задуматься так – у меня скучная жизнь. Друзей нет, приятелей нет…

Друзей?

В голове что – то щелкнуло, и я упала на кровать.

Нет у меня друзей? Дядя Такеши? Хотя у нас огромная разница, он мне скорее как старший брат. Фран? Три раза «ха-ха». А дальше? Нет у меня друзей. Пресвятая Мария, совсем нет…

Почему то, в горле образовался комок. Его жутко захотелось, этот комок, прогнать.

Есть ровесники – но они выходцы семей. И со мной почти не общаются. Так, вежливо перекинулись фразами и разошлись. Я – киллер, а не светская дама.

Что, я совсем никому не нужна? Глаза начало щипать.

Глупость. Папа, Такеши, Дино, Луссурия… но они тоже мафия. Ведь если я погибну на задании – никто не будет плакать, сожалеть, скорбеть. Сколько они уже такого пережили? К чему привыкли?

У меня вырвался судорожный всхлип, и я поспешно закрыла рот ладонью. Однако горячие слёзы текли по лицу. Вот же дьявол, что на меня нашло? От убийства? Нет, я конечно себя погано чувствую, но не настолько. Тогда что?

- Врой, Леа, ты чего?

Если кто - то скажет что капитан Супербиа Скуало самый худший отец, которого можно придумать – то пусть идёт по всем известному маршруту. Просто никто не видел, как он ведёт себя. Просто мы с ним не любим, показывать себя слабыми, нежными.

Он сидел рядом на корточках, в штанах и смотрел на меня строгим взглядом. Пап не любит когда плачут.

- Просто… Просто, – я не могу. Я просто не могу. Поэтому сейчас я кинула ему на шею, заваливая на пол, вжимаясь во влажное тело.

Вместо слов – всхлипы. И горячие слёзы по щекам, касаются тела отца и капают на пол. Он рыкнул, повозился, сел.

- Что за {censored}? – почти ласково.

- Пап… Ты… Кто я для тебя? – я подняла голову и встретилась с глазами – точь-в-точь моими. Нет, не так. Мои глаза точь-в-точь его.

Он молчал. Я даже испугаться успела. А потом – меня подняли и куда-то понесли. Как оказалось – в ванную.

Ледяная вода тяжёлыми струями полилась на тело. Я взвизгнула.

- Ты что совсем?

- Зато успокоилась. Спать ложись - у нас в шесть самолёт, – хмыкнул отец и вышел из ванной.

Вздохнула. С облегчением так. С души что-то свалилось. Что-то очень тяжёлое. Ну, спасибо, пап.

Я высушила волосы феном, оделась и пошла в комнату. Отец вновь углубился в отчёты. Я легла на диван позади него и спокойно задремала.

Проснулась я рано – солнце даже не встало. Но пришлось немного повозиться. Достать поддельное алиби на момент убийства, отправить оружие другим классом – при себе оставить только по одной коробочке. Поддельные паспорта тоже достать трудновато.

Капуччи взволновались. Их расследование, готова спорить – фарс. На место босса уже метит парочка советников. Маленькая избалованная Катерина, младшая дочь Капуччи, не доживёт до выходных.

В аэропорту – пробка и ажиотаж. Людей проверяют серьёзно. Капуччи, видимо, пасут этот город. Полицейские, стоящие в стороне, похоже, не смеют возразить внеплановой проверке.

Они не показывают оружие – делают вид, что так надо. Мне кажется, даже придумали легенду про террористов в городе. Чёрт.

Нас с отцом знают в лицо – нечего не поможет. Вария недавно вышла на конфликт с семьей, а теперь её босс мёртв. Безумное совпадение.

Я хмыкнула. В животе заурчало и, откинув маленькому мальчику пару монет, я попросила купить мне яблок у старушки. Мальчишка умный – купил, но немного денег себе отхватил. Обняв картонный пакет я откусила фрукт. Всегда любила яблоки. Отец недовольно оглянулся на меня и тоже выхватил себе яблочко.

Злобные дяди дошли и до нас. Скорее всего, они это замнут. Проверят паспорт, да и ладно – зачем им эта морока.

- Хм… Сеньор и сеньорита Микаэло, пройдёмте с нами.

Что?

Они что, серьёзно взялись за это дело? Да быть не может?

Невольно я схватила отца за рукав. Он чёртыхнулся – ему это тоже не нравится.

- Супербиа Скуало, вы убили нашего босса?

- Однако прямолинейно, – я хмыкнула. В голову отца приставлено пистолетное дуло. Про меня словно забыли. Глупцы.

- Молчи, малявка. С тобой будут дольше разбираться – сеньор Алессандр тоже мёртв, – злобно глянул на меня второй дядя. Чёрт, что же за жизнь такая?

- Я хренею. Почему всё сваливают на Варию, мы левые что ли? – спокойно спросил руками отец.

- У вас единственных был мотив.

- Далеко не у единственных.

- Остальные бы не стали так действовать.

- Вы глупите. Остальные бы стали действовать именно так. У Варии другие методы.

-Вы только что себя сдали, – ухмыльнулся дядя. Наивный.

- Я мыслил логически, – ухмылка отца – шире и как-то кровожадней.

- Так или иначе – пройдёмте. Наша семья и ваша будет разбираться насчёт этого.

- Наивные. Взрослые, а наивные. Да босс, ни за какие коврижки, не оторвёт задницу от кресла, – я дёрнулась и показала язык разозленным дядям.

- Ты меня бесишь, – один из них взвёл курок. Где-то там, в глубокой глубине души, я испугалась. А так – адреналин. Жуткий. Заставляющий кровь бежать по венам с огромной скоростью, застилающий глаза, пробуждающий внутри громкий крик, яркое пламя. Отец, босс, Бел, как я вас всех понимаю! Как я понимаю это чёртово упоение перед…

Пуля полетела как то медленно. Я всё летящие предметы вижу, словно в замедленной съёмке – что стаканы, что ветки, что пули. Да ещё и краем глаза подметила широкую ухмылку отца. Ну, всё, баста карапузики, кончились танцы.

От свинцового шарика уклоняюсь играючи – вот бы в зеркало в тот момент смотреть. Пуля пролетает сквозь светлые пряди, отсекает немного из них, но не более. У дяди – предположительного смертника – округляются глаза.

- Вроооой, – ухмыляется отец. У него по правое плечо – огромная акула горящая синим пламенем дождя. Она вгрызается в глотку – как настоящая глубоководная хищница.

Труп заваливается вперёд, я с отвращением отпрыгиваю, зелёные яблоки катятся по асфальту. Блин. Оставшиеся фрукты я прикрываю – бумагу завязала узлом.

Раздаётся визг, такой, что уши закладывает. Какая- то работница решила всё- таки проверить, куда увели двух по виду мирных людей. А теперь убегает – то и дело спотыкается.

- Не получается у Варии действовать тихо и миролюбиво, – отец почти вздохнул бы, если бы его ухмылка не была такой широкой.

- Закон всемирного свинства, – я тоже развела руками. – Ну и что будем делать? На самолёте сейчас спокойно не полетаешь.

- А чёрт его знает, – отец резко развернулся и ударил кулаком, наотмашь, механической рукой. Дядя, покусанный, весь в крови – упал в лужу собственной крови. Преданный.

- Хм…, – папа повернулся, глянул на Ало и вновь поглядел на меня.

- Алона уставшая, Азмария не потянет расстояние. Других «ездовых» у меня нет, – мгновенно отозвалась я.

Вообще у меня оружейных коробочек – только меч. Ну как меч – короткий кинжальчик. Настоящий меч, которым я сражаюсь, в коробочку не прячется. Остальные – все звериные. Его прозвали – адский зверинец. Ну а что? Мне нравится.

- Не ври мне, – хмыкнул отец.

- Я плохо справлюсь с Ано!

- Как раз потренируешься, – отец был непреклонен. – Переплывём море до Сицилии, а там такси поймаем.

- Говоришь так, будто это дважды два!

- На улице хорошая погода… И вообще, чего это я перед тобой распинаюсь? Взяла, активировала коробочку, достала своего питомца и вперёд!

- Ну па~п…, – последнее было сказано как то вяло, жалобно.

Люди, плавающие в тот день в Средиземном море, были бы не просто удивлены – повергнуты в шок.

Две акулы – два человека. Только вот акула, на которой плывёт куда более маленькая человеческая фигура – она куда больше. А вот хищница с большой человеческой фигурой – она меньше.

- Папа, а у меня Ано больше, – с довольной улыбкой заявила я.

- Правильно. Он будет не кусать, он будет давить весом, – зашёлся лающим смехом отец. Я надулась. Ну да – акула у меня китовая, ну и что? Зато внушительная! Не все же зоологию знают…

- Скорее бы домой, – ноги затекли, а обычная одежда, которая пришла на смену форме жутко мешалась. Слава Богу – на мне короткие шорты и майка. Но солнце припекает, а от воды наоборот – холодно.

Плавать – не страшно. Тем более плавать на ручной акуле. Ну, почти ручной.

Закон всемирного свинства – это штука подлая. Только у меня промелькнула эта мысль – Ано затормозила, издала странный звук и опустилась под воду. Там она кувыркнулась и скинула меня.