Державы-метрополии рассекали границами колониальных владений территории исторического проживания единых племенных и родовых групп. А затем провоцировали трансграничные конфликты

Военная составляющая торговых конфликтов за рынки сбыта и источники товаров и сырья в Новое время была особенно явно выражена в эпоху колониальных захватов. Причем, далеко не всегда речь шла о прямых вооруженных столкновениях колониальных держав-метрополий.

Типичный случай – тот, когда державы-метрополии договаривались между собой о колониальном разделе сфер влияния и подписывали соответствующий договор, но каждая из “ высоких договаривающихся сторон ” при этом, что называется, “ держала фигу в кармане ”. J Суть “ фиги ” состояла в том, чтобы границами колониальных владений рассечь территории исторического проживания единых племенных и родовых групп.

А затем чиновники и бизнес-корпорации метрополии провоцировали трансграничные конфликты – например, по благим мотивам “ воссоединения племени ” или “ изгнания чужаков ”. И начинали – руками населения колонии – войну, суть которой заключалась в расширении рынка сбыта товаров метрополии, а также росте поставок из колонии пряностей, черного дерева, слоновой кости или рабов.

Яркий пример – определение колониальных границ в Африке в XVII–XIX веках. Решения по этим границам принимались не просто без ведома и согласия африканских народов, и их не просто, как иногда пишут, “ проводили по линейке ”. Эти границы, как правило, устанавливались именно так, чтобы в будущем провоцировать трансграничные конфликты. Аналогичным образом были проведены границы в Северной Африке, Юго-Западной Азии и Юго-Восточной Европе в ходе раздела Османской империи после ее обрушения в Первой мировой войне.

При этом народы делили между разными странами, как подчеркивают этнологи, явно поперек логики исторических мест проживания арабов, персов и тюрок, шиитов, суннитов и христиан, вплоть до средних и малых этносов и конфессиональных групп.

Колониальная эпоха закончилась, на дворе XXI век. Но установленные в давние колониальные времена границы, рассекающие родственные народы и объединяющие народы конфликтующие, играют свою роль в провоцировании межгосударственной напряженности и конфликтов до сих пор – в вооруженных и торговых войнах вокруг Судана, Сомали, Ливии, Мавритании, Конго, Уганды, Ирана, Ирака, Кувейта, Сирии и так далее.

Еще один тип торговых войн колониальной эпохи – исключительные льготы, которые одна из сторон торговли предоставляет своим корпорациям в ущерб всем другим сторонам.

Один из примеров – деятельность во второй половине XVI века английской «Московской компании», которой британское правительство передало монопольное право торговли с Россией, и которая, ввиду острой потребности Москвы в промышленных товарах, выторговала для себя не только льготные пошлинные режимы, но заодно и фактические тарифные запреты на торговлю с Россией для своих европейских (прежде всего, голландских) конкурентов.

Другой яркий пример – так называемый Навигационный акт 1651 г., которым правительство Британии давало право вывоза товаров из своих колоний только английским судам. Главным конкурентом Британии в морской колониальной торговле в тот период была Голландия, которая ответила на Акт войной. Три англо-голландские войны, которые шли с перерывами до 1674 г., несмотря на болезненные поражения Англии, привели к упадку Голландии и передали Англии статус “ владычицы морей ”.

Веком позже английское правительство выпустило еще один закон с очень серьезными историческими последствиями. Оно в 1773 г. предоставило английской «Ост-Индской компании» право беспошлинного ввоза чая в колонии Британии в Северной Америке, то есть обрушило одну из главных статей доходов местных торговцев. Они ответили нападением на британские суда в порту Бостона, во время которого просто выбросили за борт привезенную крупную партию чая. Именно с этого “ бостонского чаепития ” в Америке началась антиколониальная борьба, которая через десять лет завершилась официальным признанием независимости 13 британских колониальных территорий в Новом Свете.

Один из самых мрачных сюжетов торговых войн XIX века – две так называемые опиумные войны Англии, Франции и США против Китая. Китай, который в первой половине XIX века был достаточно мощной державой, не желал широко открывать свои порты и территорию для зарубежной торговой экспансии. А в 1839 году китайское правительство отреагировало на быстро растущую в стране наркоманию, связанную с беспрецедентным ввозом английскими торговцами индийского опиума, уничтожением крупной партии английской опиумной контрабанды.

Великобритания ответила так называемой Первой опиумной войной, которую Китай проиграл. И был вынужден подписать Нанкинский договор, не только устанавливающий для британских товаров благоприятные ввозные пошлины, но и открывающий для ввоза этих товаров основные китайские порты. Менее крупные, но тоже весьма значительные, льготы по итогам Первой опиумной войны получили также Франция и США. А по итогам Второй опиумной войны, начатой Англией и Францией в 1856 году и через четыре года завершившейся Пекинским договором, победившие Лондон и Париж получили широкий торговый доступ к крупным территориям внутреннего Китая.

Тем не менее, в конце XIX – начале ХХ века большинство торговых войн в мире все-таки велось невооруженными методами. Но это не означало снижения их интенсивности. Ведь именно в то время разворачивался предыдущий цикл экономической глобализации и захват главных, еще не освоенных, мировых рынков.

В частности, мировой промышленный и торговый лидер конца XIX века – Великобритания – поставляла на экспорт почти половину мирового производства промышленных товаров. И непрерывно заботилась об этом своем лидерстве, подавляя возникающих и потенциальных конкурентов (Францию, Швецию и других, а особенно быстро растущую Германию) адресными торговыми санкциями. В том числе, в виде полных или частичных эмбарго (прямых запретов на торговлю в определенных регионах мира) или изъятий из принципов свободной торговли для определенных товаров.

В таких условиях большинство растущих экономических держав старались защитить свои внутренние рынки высокими импортными тарифами (средний уровень пошлин в этот период составлял 35-45 %). Теоретические основания для этого дали идеи немецкого экономиста Фридриха Листа о форсированном развитии национальной промышленности на основе тарифной защиты внутреннего рынка и многоплановой поддержки внутреннего производства. Так, министр финансов России С. Ю. Витте несколько раз проявлял готовность начать тарифную войну с Германией, несмотря на династическое родство императорских дворов и резкое недовольство германского канцлера Бисмарка. Причем в этом Витте был поддержан Д. И. Менделеевым, который написал по вопросу защитных тарифов несколько писем императору Николаю II.

Но торговые войны шли не только в сфере импортных тарифов. Все развитые и развивающиеся страны в этот же период предпринимали особые усилия для завоевания новых экспортных рынков. И эти усилия включали далеко не только меры честной конкуренции.

К этому времени развернулись и очень быстро шли к своему логическому завершению два общемировых экономических процесса, которые детально описали сначала Р. Гильфердинг («Финансовый капитал»), а затем В. И. Ленин («Империализм как высшая стадия капитализма»). Во-первых, происходило неуклонное “ сращивание ” капитала финансового и промышленного, то есть денег и производственных мощностей, во главе с финансовым капиталом. Во-вторых, шла очень быстрая монополизация в большинстве отраслей промышленного производства, а также создание транснациональных корпораций (с базой в метрополии и производственными мощностями, источниками сырья, торговыми подразделениями в колониях).

В результате возникали “ финансово-промышленно-торговые ” гиганты, которые могли вести экспансию на новые рынки, располагая огромными финансовыми (кредитными), производственными и торговыми потенциалами. И они все чаще сталкивались между собой в торговых конфликтах на пространстве уже практически полностью “ поделенных ” мировых рынков. Сначала – невооруженными, а затем и вооруженными методами.

Так, например, некоторые исследователи определяют процесс торгового вытеснения Англии Германией из провинций Персии в начале ХХ века как “ войну взяток и контрабанды ”. В ходе этой торговой войны германские товары в больших масштабах тайно ввозились в Персию через Турцию или морем, а перед продажей на них ставились товарные знаки турецких и персидских фирм. И на весь этот процесс “ сквозь пальцы ” смотрели “ хорошо подмазанные ” ответственные персидские чиновники...

Но в Османской Турции в это время столкновения по вопросам торговли и транзита грузов между английскими и французскими компаниями (владельцами железных дорог из Смирны вглубь Малой Азии) и компаниями германскими (владельцами железной дороги из Константинополя в провинцию Анатолия) – уже нередко сопровождались вооруженными конфликтами между охранными отрядами компаний.

В этом соперничестве за рынки быстро развивающиеся “ новые промышленные страны ” (и прежде всего, Германия, почти полностью обделенная колониями), наращивали торговую экспансию, а развитые промышленные страны (прежде всего, Англия и Франция) пытались такой экспансии помешать. Соперничество все чаще переходило в локальные вооруженные столкновения, и, как и предсказывал Ленин, не могло не привести к империалистической войне.

Первая мировая война не только привела к огромным человеческим и экономическим бедствиям, но и очень резко свернула мировую торговлю. Военные торговые санкции, нарушения кредитных соглашений, огромная ничем не обеспеченная эмиссия бумажных денег, сопровождавшие вооруженные действия... Затем – выплаты репараций побежденными... Все это не могло не вызвать глубокое торговое “ закрытие ” большинства воевавших стран. Кроме того, из сферы международной торговли после окончания войны оказалась почти полностью выведена молодая Советская Россия.

И потому некоторые экономисты называют Первую мировую войну обрушением первой торговой глобализации. Существенно сниженные к началу войны таможенные тарифы после войны вновь резко (в среднем до 35-45 %) выросли. И послевоенное экономическое восстановление глобального мира шло в режиме торговой “ полузакрытости ” большинства стран. В том числе, в режиме практического эмбарго (полного запрета) на торговые отношения с СССР, из которого лишь некоторые страны (Швеция, США, Голландия и др.) иногда делали отдельные исключения.

А в начале 30-х годов ХХ века разразился мировой кризис, который привел к дальнейшему торговому “ закрытию ” глобального мира. Особенно отличились в этом развитые страны, наиболее глубоко погружавшиеся в кризис. Так, если в США таможенные сборы в 1920-е годы составляли в среднем 40 % от таможенной стоимости облагаемого пошлинами импорта, то в 1930 г. был законодательно принят так называемый тариф Смута-Хаули, который увеличил импортные тарифы до 64-65 %. Большинство торговых партнеров Америки (которые также испытывали аналогичные кризисные проблемы) восприняли это как “ тарифную войну ”. И некоторые из них тут же ответили “ симметричными ” тарифными мерами.

Однако защиты от импорта для выхода из кризиса было явно недостаточно. Нужно было наращивать экспорт. Именно поэтому (а вовсе не из внезапно проснувшейся благосклонности к СССР) сначала Америка, а затем и некоторые другие кризисные страны сняли с нашей страны наиболее болезненные торговые санкции. И начали продавать Советской России трактора, паровозы, станки, промышленное оборудование и даже целые “ заводы под ключ ”, обеспечившие нашей стране очень существенную часть технологической базы для широкой коллективизации сельского хозяйства и индустриализации промышленности.

Тем не менее, мировой кризис продолжался, и большинство экономистов видело одну из его причин в упадке или недостаточной развитости международной торговли. Обсуждение вопроса о необходимости принятия согласованных и обязательных решений о единых нормах мировой торговли началось еще в середине 30-х годов ХХ века в кулуарах предшественницы ООН – Лиги Наций, созданной в 1920 г. по итогам Первой мировой войны.

Но эти переговоры прервала Вторая мировая война, которая (как всегда бывает во время войны) параллельно с вооруженными действиями на фронтах открыла новый раунд жесточайших торговых войн. С потоплением вражеских торговых судов, захватом грузов, ростом нелегальных контрабандных потоков через “ нейтральные ” страны и так далее. И это еще раз показало, что торговые войны, в конечном итоге, не приносят устойчивого успеха ни одному из их участников.

О том, что было дальше – в следующей статье.

Экономическая война

Юрий Бялый, 7 марта 2013 г.

опубликовано в газете «Суть времени» № 18 от 6 марта 2013 г.

http://gazeta.eot.su/article/torgovye-voyny-2

Торговые войны – 3.