Глава 2

Полина быстро закрыла окошко запроса, но встать не успела.

— О, принцесса! Какая встреча!

Изображая полный восторг, Егор опустил руку ей на плечо, как бы в дружеском жесте, но при этом так сильно сжал пальцы, что Полина поморщилась.

— Принцесса чем-то недовольна, — ехидно заметил Лукас. — Сейчас заплачет.

— Руку убери! — прошипела Полина, забыв об осторожности.

— Что-что? Я не понял, повтори, пожалуйста, — сказал Егор, еще сильнее стискивая ее плечо.

— Убери руку! — отчеканила Полина, невольно повысив голос.

На них стали оглядываться. В библиотеке стояла тишина, лишь изредка прерываемая шелестом страниц или попискиванием компьютеров. Если Воины и переговаривались, то шепотом, стараясь не привлекать к себе внимание.

— Эй, принцесса! Веди себя повежливее, — процедил сквозь зубы Лукас, — не забывай, кто — ты, а кто — мы.

Оказавшись в идиотской ситуации, Полина занервничала. Со стороны все выглядело так, как будто встретились хорошие знакомые: и Егор, и Лукас не повышали голоса и сохраняли на лице доброжелательные улыбки. Но на самом деле они провоцировали Полину на скандал.

Полина дернула плечом. Егор не ослабил хватки.

— Вы что, хотите устроить драку прямо здесь? — Она в упор посмотрела на Егора, стараясь сохранять спокойствие.

Егор ухмыльнулся и отпустил Полину.

— Ты права, — сказал он. — На улице, у выхода из библиотеки. И не заставляй нас долго ждать, принцесса.

Он кивнул Лукасу, который незаметно показал Полине кулак, и они вместе покинули библиотечный зал.

— Уже бегу, — пробурчала Полина, растирая онемевшую руку. Она не собиралась спешить навстречу неприятностям, потому что с детства не выносила, когда ею командовали. Она могла подчиниться лишь тому, кого уважала, а Лукас с Егором точно не относились к их числу. Идти к ним, как овца на заклание, претило ее натуре, и она отправилась искать другой выход из библиотеки.

Безрезультатно покружив по зданию, Полина остановилась в коридоре. Через стеклянную дверь было видно, что Егор и Лукас сидят на ступеньках крыльца. «И ведь не жалко на это время тратить», — подумала она с досадой и повернула назад, в надежде оттянуть неприятный момент.

Бродя по коридорам библиотеки, Полина случайно столкнулась с Владом.

— Что-то ищешь? — спросил он.

— Д-да, — поколебавшись, ответила Полина. — Ты не знаешь, тут есть еще один выход?

— Через хранилище. Но служащие обязательно поинтересуются, что ты там потеряла. А чем тебя обычный выход не устраивает?

— Меня там ждут, — нехотя объяснила Полина, — а этой встречи мне очень хочется избежать.

— А, те двое… Боишься?

— Ну, нет! Просто надоело.

— Знаешь, — задумчиво сказал Влад, — могу тебе кое-что посоветовать. Видишь, погода стоит теплая и некоторые окна открыты. Давай через окно.

— И как это я сама не догадалась… — пробормотала Полина. — Спасибо за подсказку.

Осмотревшись по сторонам и убедившись, что никто в ее сторону не смотрит, Полина быстро залезла на подоконник и спрыгнула вниз.

Радуясь, что на этот раз ей удалось обвести ребят вокруг пальца, Полина побежала в столовую. Там, наспех проглатывая обжигающе-горячий ужин и вполуха слушая Илью, она не спускала глаз с входных дверей, надеясь вернуться в свою комнату до того, как Лукас и Егор поймут, что их обманули. Но ей не повезло.

Едва войдя в столовую, ребята стали осматриваться, и Полина недолго думая юркнула под стол.

— Ты чего? — удивился Илья, невольно поджимая ноги.

— Меня здесь нет, — прошипела снизу Полина. — И не было.

— Поче…

— Тсс! Скажешь мне, когда они уйдут.

— Кто?!

— Егор и Лукас, чтоб им пусто было!

Илья вздохнул, надкусил пирожок с мясом, отхлебнул чаю и стал задумчиво жевать. Потом огляделся и шепотом сказал Полине:

— Это глупо. Тебе давно пора с ними разобраться. Давай прямо сейчас. Их двое, и нас тоже двое.

— Нет.

— Тогда тебе долго придется прятаться, они сели ужинать.

Полина уловила в голосе Ильи раздражение и недовольство и жалобно пояснила:

— Я их не боюсь, просто сейчас мне не нужны неприятности. У меня и так сложные отношения с наставником.

— Тогда ты боишься неприятностей, а это то же самое, — буркнул Илья. Тут к их столику кто-то подошел, и Полина замерла, затаив дыхание.

— Полина, вылезай. Во-первых, тебя видно, во всяком случае отсюда. Во-вторых, ты мне нужна.

Полина узнала Карена, наставника Матвея, и неловко выползла из-под стола.

— От кого это ты там прячешься? — поинтересовался Карен.

— Я… я вилку уронила… — пробормотала Полина и почувствовала, что краснеет.

— А-а-а… — с насмешкой протянул Карен, и Полина поняла, что он ей не поверил.

— Ну, тогда заканчивай ужин, я подожду тебя на улице.

— Я уже все, — поспешно сказала она, ухватившись за возможность покинуть столовую под защитой Магистра-Воина. — Сейчас, только отнесу…

— Я уберу за тобой посуду, иди, — перебил ее Илья.

Полина поблагодарила его и поспешила вслед за Кареном, который уже направился к выходу. Краем глаза она видела, как Лукас и Егор бросают на нее ненавистные взгляды, как Лукас встает из-за своего стола, а Егор силой заставляет его сесть и указывает на Карена. Не удержавшись, она показала им язык и тут же пожалела об этом, потому что их ответные жесты были куда красноречивее: Егор сжал пальцы в огромный кулак, а Лукас провел ребром ладони по своей шее.

Все тревожные мысли разом выветрились у Полины из головы, когда она услышала предложение Карена. Она давно мечтала побывать в обсерватории, но астрономия пока не входила в число изучаемых ею предметов, а просто попросить Матвея об экскурсии она не решалась.

В Академии Воинов преподавалось много дисциплин, гораздо больше, чем в какой-либо другой Академии. Это было связано с тем, что Воины защищали Землю не только от непрошеных гостей из Системы Новых Миров, они также следили за порядком на родной планете. Несмотря на то, что все войны давно канули в прошлое, иногда находились люди, пытающиеся с помощью магии навязать другим свою волю. Именно поэтому Воины в совершенстве управляли своей пси-энергией, и Учителя-Воины ни в чем не уступали по силе Учителям-Магам.

Воины следили также за тем, чтобы на Земле не использовались Запрещенные Технологии, а для этого необходимо хорошо разбираться во всех точных и технических науках, и без изучения основ физики, химии и математики было не обойтись. Астрономией занимались так же тщательно, как и остальными предметами, и поэтому в Академии была оборудована обсерватория. Карен сказал Полине, что у Матвея на сегодняшний вечер запланированы наблюдения за кометой, и предложил ей вместе с ним сделать необходимые измерения и фотографии, так как у самого Матвея неотложные дела. По тому, с каким выражением это было произнесено, Полина заподозрила, что ее наставник попросту отрабатывает пэры.

Предложение поработать в обсерватории было очень заманчивым, но Полина опасалась, что не справится с заданием, ведь никогда прежде она не делала ничего подобного. Правда, Карен уверил ее, что в этом нет ничего сложного. Полину всегда манил космос. Она часами могла смотреть на звездное небо, мечтая о далеких мирах. Она объясняла это самой себе тем, что родилась не на Земле. «Наверное, где-то в подсознании у меня осталась тяга к моему настоящему дому», — думала она. Да и цель ее поступления в Академию Воинов была напрямую связана с космосом. Поэтому, впервые прильнув к телескопу, она тут же забыла обо всем на свете, с упоением разглядывая знакомое звездное небо, внезапно ставшее таким близким и необычным.

К действительности Полину вернул Карен, и после его подробных объяснений она нашла на небе нужную комету и приступила к наблюдениям. Произвести измерения и вправду оказалось несложно. Она просто фиксировала расположение кометы относительно других небесных тел в равные промежутки времени, а все данные передавались в компьютер. Целый час пролетел как одна минута. Карен все время находился рядом, но не вмешивался. Он корпел над какими-то бумагами за соседним столом, лишь изредка бросая на Полину внимательные взгляды, и заметил, что девочка с явной неохотой оторвалась от приборов, когда он наконец объявил, что работу пора заканчивать.

— Молодец, ты отлично справилась! — сказал Карен, сохраняя данные на компьютере. — Я обязательно сообщу об этом твоему наставнику.

— Это было здорово! — призналась Полина и, ободренная похвалой, попросила: — А можно еще немного понаблюдать?

— Нет, телескоп нужен мне самому.

Она не смогла скрыть разочарования, и Карен, посмотрев на часы, добавил:

— Пойдем, я покажу тебе кое-что занимательное. Только быстро.

И он отвел Полину в соседнюю комнату, в центре которой находилось огромное голографическое изображение Земли. Пораженная, она замерла на пороге.

— Что, Матвей еще не приводил тебя сюда?

Не в силах оторваться от великолепного зрелища, Полина только покачала головой.

— Изображение передается со спутника на орбите, — торопливо пояснил Карен. — Давай я сниму твой джайдер.

— За… зачем?

— С помощью пси-энергии ты сможешь увеличить картинку по своему желанию. Просто выбери нужную точку и отдай мысленный приказ. — Карен быстро щелкнул замочком и снял с руки Полины джайдер. — Не забудь потом забрать его у меня. Все, я ушел.

В комнате находилось несколько человек — Ученики и Мастера, — но стояла абсолютная тишина. Все были заняты своим делом.

Сначала Полина просто разглядывала такие знакомые по картам и глобусу очертания материков. Освещенная Солнцем поверхность Земли была видна очень хорошо. Она видела облака и их легкие тени, которые ложились на моря, леса и поля. Были хорошо различимы берега континентов, острова, крупные реки. А какими необычными были краски! Огромные территории лесов выглядели не зелеными и желтыми, а коричневыми, океаны и моря не синими, а зелеными, особенно в прибрежной части. Лишь горы были такими же — среди белоснежных шапок виднелись чуть голубоватые языки ледников.

Полина видела отдельные плавающие айсберги, сквозь толщу морской воды прослеживались устья рек. Ее воображение поразило разнообразие облаков. Какой только причудливой формы они не были! Можно было различить даже полярное сияние над одной из северных областей.

Не раздумывая, Полина выбрала для увеличения родные места. И вот уже стали видны очертания деревьев, обрамляющих знакомые луга, лесное озеро блеснуло в лучах заходящего солнца. Она забыла обо всем на свете и потому испуганно вздрогнула, услышав знакомый голос.

— Полина! Что ты тут делаешь?!

Она обернулась к Матвею, который не скрывал своего недовольства. Весь его вид не предвещал ничего хорошего.

— Где тебя носит целый день? — рявкнул он, привлекая недоуменные взгляды всех присутствующих Воинов.

— Я… меня… — пробормотала Полина и почувствовала, как к горлу подступают слезы.

— Что ты там мямлишь? Кажется, я задал тебе вопрос! Отвечай как положено!

Полине показалось, что сзади кто-то хихикнул. Она ничем не заслужила такого унижения, но на объяснения у нее просто не было сил. Ее захлестнула такая обида, что потемнело в глазах. Понимая, что еще чуть-чуть, и она заплачет, Полина ринулась вперед и, проскочив мимо своего наставника, убежала прочь из обсерватории.

— Наорался? — тихо спросил Матвея незаметно подошедший к нему Карен. — А теперь — марш за мной!

Не разбирая дороги, Полина неслась по темному парку. Ей было все равно, куда бежать, лишь бы подальше от людей, и она автоматически сворачивала на самые узкие и заросшие травой тропинки. И поэтому не было ничего удивительного в том, что за очередным поворотом она на всей скорости с кем-то столкнулась. От удара они оба не удержались на ногах и упали. Полина больно ударилась коленом о корни дерева, но тут же вскочила на ноги.

— Я не хотела… — пролепетала Полина, пытаясь разглядеть, кого она сбила.

— Ты что, с ума сошла?!

Из кустов выбрался мальчишка, немногим старше Полины, и стал отряхиваться от колючек и сухих листьев.

— Прошу прощения… я…

— Да ладно, не переживай. — Мальчишка протянул ей руку и представился: — Маркус, Ученик-Воин.

— Полина…

— Новичок-Воин, — закончил за нее Маркус. — Да знаю я, кто ты. У нас в Академии учится только одна девчонка.

— Ученик Маркус, я… — снова начала извиняться Полина.

— Я же сказал: не переживай. Я вполне цел и невредим. И не надо так официально ко мне обращаться, можно просто по имени.

— Но…

— Ну ладно, ладно, — усмехнулся Маркус. — Извинения принимаются. Ты сама-то как? Сильно ударилась? Что с ногой?

Только теперь Полина заметила, что машинально держится за коленку.

— Не знаю. Кажется, все в порядке.

Она несколько раз согнула и разогнула ногу, желая убедиться, что сустав не поврежден, и тут же сморщилась от боли.

— Можно? — Маркус присел на корточки и осмотрел ногу, подсвечивая себе джайдером. — Просто громадная ссадина, да и синяк будет большой.

— Ерунда.

— Ага, только еще штаны порвались, — сообщил Маркус, поднимаясь. — Влетит тебе от наставника.

— Вот уж катастрофа! — фыркнула Полина. — Одним выговором больше, одним меньше…

— А-а-а… так ты поэтому в ночи бегаешь? — понимающе спросил Маркус. — Решила улизнуть от неприятностей?

В его словах не было ни иронии, ни издевки, и поэтому Полина ответила вполне искренне:

— Да нет, это я от злости неслась сломя голову. А от неприятностей разве отвертишься?

— И то верно, — согласился Маркус. — Так ты дальше побежишь? Только учти, тут метрах в десяти защитный барьер, голову себе не разбей.

Полина не удержалась и рассмеялась.

— Ты чего? Я же серьезно! — обиделся Маркус.

— Ой, ты не обижайся, — спохватилась она, — я не над тобой смеюсь. Просто представила, как на полной скорости вписываюсь в невидимую стену и ме-е-едленно стекаю вниз. Слушай, мне повезло, что я с тобой столкнулась, ты не такой непробиваемый!

Но Маркус вовсе и не думал обижаться. Он даже проводил Полину до главной аллеи, так как она вдруг обнаружила, что заблудилась в темноте.

А по дороге он рассказывал ей всякие смешные истории о том времени, когда сам только что поступил в Академию, и Полина на время забыла о своих неприятностях. Расстались они почти друзьями. Во всяком случае, Полине так показалось.

Подходя к своему коттеджу, Полина замедлила шаги. На веранде было полно людей — целая компания Мастеров о чем-то оживленно беседовала, — и ей не хотелось проходить мимо них в неряшливом виде: порванные штаны, грязная куртка, растрепанные волосы. Осторожно пробираясь по кустам, она обошла коттедж кругом и посмотрела на окна комнат.

У Матвея свет не горел. Должно быть, он все еще был в обсерватории. Убедившись, что одна створка ее окна приоткрыта, она решила воспользоваться освоенным сегодня методом, «как обходиться без дверей».

Подтянувшись за карниз и чуть не задохнувшись от боли в ободранном колене, Полина животом легла на подоконник, развернулась и тихо спрыгнула вниз. В тот же момент в комнате зажглась лампа, и, прежде чем зажмуриться, она успела заметить сидящего в кресле Матвея.

Пока Полина щурилась от яркого света, Матвей прилагал нечеловеческие усилия, чтобы не взорваться от ярости. Оснований для этого у него было предостаточно: внешний вид его подопечной и способ, которым она вернулась в комнату, а также ее долгое отсутствие без разрешения. Но после выволочки, устроенной ему сегодня Кареном, Матвей не спешил с выводами. В конце концов, в чем-то и он сам был виноват. Выдерживая паузу, он машинально постукивал кончиками пальцев по подлокотнику кресла. Полина тоже хранила молчание, с вызовом глядя ему прямо в глаза.

— Немедленно приведи себя в порядок! — наконец произнес Матвей ровным и тихим голосом. Прихрамывая, Полина послушно направилась в ванную комнату, по пути прихватив чистую одежду и аптечку. Подавив сильное желание выругаться, Матвей двинулся следом.

— Тебе помочь обработать рану?

— Нет, спасибо, я сама справлюсь.

— Не дури, давай посмотрю, — продолжал настаивать Матвей и, заметив ее замешательство, строго добавил:

— Я выйду, пока ты будешь переодеваться, а потом обязательно меня позови, а не то к Лекарю отправлю.

Полине пришлось согласиться, потому что в Академии визит к Лекарю считался дурным тоном. То есть, конечно, в этом не было ничего постыдного, если заболевание или травма были серьезными, но обращение к врачу из-за пустяковой царапины не приветствовалось. Поэтому она лишь привела себя в порядок, высоко закатала штанину на поврежденной ноге и выглянула в комнату:

— Я готова, наставник.

Матвей осторожно промыл рану, ощупал раздувшееся колено и подтвердил слова Маркуса:

— Глубокая ссадина, сильный ушиб. Может, все-таки сходим к Лекарю?

Морщась от боли, Полина отрицательно покачала головой.

— Тогда терпи.

Дезинфицирующий раствор так обжег, как будто к колену прикоснулись раскаленным прутом. Полина крепко сжала кулаки, чтобы не закричать. «Рад небось, что мне так больно», — подумала она с обидой. И тут же пожалела об этом, потому что Матвей, к ее огромному удивлению, терпеливо дул на коленку, пока боль не утихла. Потом он ловко наложил лечебную повязку и сказал:

— А теперь пойдем в комнату и поговорим.

Вечер был полон сюрпризов. Причем неприятные, похоже, сменялись приятными. Матвей усадил Полину в кресло, а сам устроился напротив.

— Я должен принести тебе свои извинения. Прости, что так унизил тебя в обсерватории. Я не знал, что туда тебя привел Карен, но это меня не оправдывает. И спасибо за помощь в наблюдениях.

Полина так растерялась, что только неуверенно кивнула головой в знак того, что извинения приняты. А Матвей продолжал:

— Я надеюсь, что метод покидать помещение и проникать в него через окно не войдет у тебя в привычку. И, пожалуйста, надень джайдер. Он вынул из кармана браслет.

— Я совсем про него забыла! — охнула Полина, поспешно защелкивая его на запястье. — Прошу прощения, наставник, этого больше не повторится.

Матвей тяжело вздохнул:

— Надеюсь. И скажи мне честно: ты с кем-то дралась?

— Нет, наставник.

— Тогда почему ты вернулась в таком виде?

— Я… я бежала по парку… поскользнулась и упала.

Полина не упомянула о Маркусе просто так, на всякий случай. Собственно, Маркус зла на нее не держал, так что наставнику ни к чему было знать подробности.

— Ладно, я тебе верю. Сегодня уже поздно заниматься, завтра наверстаем упущенное. Отдыхай.

После этих слов Матвей поднялся, собираясь уходить. Полина не смогла скрыть своего изумления:

— Наставник?

— Да, Полина.

— А как же наказание? — вырвалось у нее. — Что, никаких пэров за мое поведение?

Матвей усмехнулся:

— Думаю, прыжок из окна библиотеки и сидение под столом в столовой против моего выговора в обсерватории не такие уж страшные нарушения дисциплины. А в остальном ты не виновата. Надеюсь, что нужные выводы ты сделаешь и без пэров. Спокойной ночи.

В тот же вечер в дневнике Полины появилась еще одна запись:

Сегодня наставник поразил меня своей непредсказуемостью. Возможно, я ошибалась, думая, что он меня ненавидит.