Августа, 1999

Может быть – просто может быть – сыфу был прав. Я думаю, мне стоит с ним поговорить завтра. Я сегодня сделал то, что меня немного – ну, вообще-то, офигенно – смутило и напугало. Четверо парней кинулись на меня, чтобы ограбить, когда я возвращался с работы. Я испугался, конечно, но все же пытался сохранить рассудок. Я имею в виду, именно из-за этого-то я на кун-фу и хожу! Опасный город и все такое. Но все изменилось, когда я попытался убежать. Такое чувство, будто я знал, что они будут делать – в точности. Я знал, как они будут двигаться, кто сделает первое движение, что они планируют. Это было как инстинкт. Конечно, я читал про язык тела, про чтение позиции и предвосхищение атак, но не до такой же степени! Все было так легко. Трое упали буквально за секунды. Могу признать, что на каком-то уровне это было даже весело. Драка была нереальной – я просто знал, что надо делать, знал, куда двигаться, чтобы уйти от их атак, и знал, как отвечать.

Я положил трех из той четверки даже не думая о том, что делал, как двигался и почему не убежал, бросив кошелек или не обмочился, когда последний достал пистолет. Тут я понял, что мне крышка. Когда я сказал, что понял это, я имел в виду некий разумный уровень – не тот, когда я чувствовал их планы. Небольшая рациональная часть моего мозга сказала «Сейчас ты получишь пулю», а мое тело автоматически сдвинулось. Он ничего не сказал, когда поднял пистолет и нажал на спусковой крючок. Я знал, что он был уверен в моей смерти – на таком расстоянии не промахнулся бы и слепой. Но он не попал. Я присел, шагнул в сторону и приблизился к нему. Я ударил его один раз – только один – но он улетел на добрых шесть метров.

ШЕСТЬ МЕТРОВ.

Я не могу ударить настолько сильно. Сложно бросить кого-то на шесть метров, когда на твоей стороне момент движения! Никто не может ударить так сильно! Но я сделал это – просто присел, шагнул, ударил, и все закончилось. Тогда я и убежал. Думаю, я больше испугался того, что со мной произошло, чем грабителей. Лежащие на земле, стонущие и дергающиеся, они как-то подсказали мне, что тут дело нечисто, а я – в центре всего этого.

Что произошло?

Я действительно увернулся от пули?