Направлять, а не подавлять

Платон считал тело темницей души и уподоблял страсти цепям, сковывающим ее. Он считал, что человек должен освободиться от тирании страстей, превосходя материальный мир и вступая в царство духа. Для Платона свобода – это свобода от материи.

Но человеческое тело – такое же творение Божие, как и душа, и страсти являются неотъемлемой составляющей человеческой природы. Обуздывать страсти, отрекаясь от материальной действительности, – это неправильный путь. Тут требуется другое – подчинение страстей разуму посредством самообладания.

Человек, как известно, состоит из души и тела. Следовательно, то, что чисто духовно, уже не является всецело человеческим. Страсти – это источник, поддерживающий и оживляющий человеческую природу. Добродетели предполагают наличие страстей. Таким образом, платонизм – вместе со cтоицизмом, пуританизмом, морализмом и нирванизмом – не в состоянии постичь человеческую природу во всем ее богатстве.

Страсти – повторим еще раз – не нужно подавлять, ими нужно управлять, подчиняя их разуму. Тогда самообладание становится, по словам Пипера, «берегом, набережной, благодаря твердости которой река получает дар прямого, свободного течения, силы и быстроты»[93].