Глава 24

Ближе к вечеру путники решили остановиться в трактире на Красной кольцевой дороге, чтобы поужинать, дать отдых лошадям и отдохнуть самим. Закат уже ложился на Сиродил алым плащом, предвещая приближающиеся сумерки. Аркуэн после рассказа о Сараэндиле молчала, и дорога в тишине была скучной и однообразной.

В таверне «Рокси» было людно. За круглыми небольшими столами сидели молчаливые компании, позвякивая оловянными кружками с пенными напитками и разговаривая вполголоса, чтобы не привлекать лишнего внимания. У барной стойки расположился, видимо, постоянный посетитель. Он залпом осушивал очередную рюмку и закусывал соленой рыбой, болтая о чем-то с трактирщицей. Наверное, жаловался на нелегкую судьбу. Впрочем, она его все равно не слушала.

В дальнем углу, рядом с весело потрескивающим огнем в камине, перебирал потертые струны старой лютни пожилой бард. Надеясь заработать хотя бы один септим, он бросил на пол перед собой рваную шляпу. Однако никто не обращал внимания на бедного музыканта, словно его и вовсе здесь не было.

Аркуэн, зайдя в трактир, осмотрелась и села рядом с алкашом перед хозяйкой заведения, кивком предложив Рэлу устроиться рядом. Странным было то, что Габриель не заметил в зале ни одного имперского легионера, что позволило ассасинам расслабиться.

- Добрый вечер, путники, - неунывающе улыбнулась трактирщица и отложила в сторону сырое полотенце для посуды. – Могу предложить только ужин. Сами видите…

Она виновато развела руками, показывая, как много сегодня постояльцев.

Аркуэн небрежно отмахнулась:

- И ужина хватит. Мы не собираемся тут задерживаться.

- Как вам угодно. Сию минуту.

Рэлу показалось, что Аркуэн наводит на бедную нордку некий ужас. Может, это он уже привык к мрачным ассасинам, на которых достаточно бросить один лишь взгляд, чтобы понять, что с такими ребятами шутки плохи, но остальные люди старались сторониться мрачных незнакомцев. Рэлу оставалось только надеяться, что сам он не производит такого впечатления.

- О чем думаешь? – задала странный вопрос эльфийка и стянула черные перчатки, обнажая тонкие изящные пальцы.

- Расскажи мне о Белизариусе, - Аркуэн явно была настроена поговорить, и это была отличная возможность узнать что-то полезное.

- С чего это ты вдруг им заинтересовался?

- Я знаю тебя, Люсьена, Матье, но с этим типом даже не пересекался ни разу. Вот и спрашиваю. Мне просто интересно, - Габриель был с Аркуэн откровенен.

- Тебе и не обязательно знать о нем. Не обижайся, но ты еще не добрался до той планки, чтобы знать все обо всех. Даже Мэри до вчерашнего дня понятия не имела, кто такой Люсьен Лашанс.

- Не сравнивай меня с Мэри.

- Ох, прости, что задела твое самолюбие.

- Так ты расскажешь?

- И что мне за это будет? – улыбка.

- Аркуэн, - Рэл выдержал паузу. – В моей голове не промелькнуло ни одной приличной мысли.

Она с презрением фыркнула, будто ожидала от своего собеседника большего остроумия:

- Белизариус… он странный человек. Он не обладает деликатностью и утонченностью Люсьена. У него нет рассудительности и упрямства Матье…

- И твоего женского очарования, полагаю.

Эти слова не остались без ее внимания, но она решила не отвечать на них парой острых фраз.

- Но у Белизариуса есть страсть. Именно страсть к своему делу, любовь к своей работе, а еще глубокая и непоколебимая вера в Отца и Мать. Этому можно позавидовать.

- Поверь, Люсьен тоже верит. Да и ты…

- Не о том речь, Габриель, - перебила она. – Наша вера отличается от его. Он верит так, будто… я не знаю, как объяснить это. Ему не вбили эту веру в голову, когда он был Младшим Братом. Его не заставляли верить. Он не пришел к такому мировоззрению, чтобы быть похожим на остальных или чтобы казаться настоящим… ты понимаешь, кем.

Аркуэн умела говорить о Братстве в людных местах, она следила за каждым своим словом. Габриель оценил это.

- Его вера настоящая, - продолжила эльфийка. – Белизариус для всех нас как пророк, правда. Даже тот, кто стоит выше нас всех, не отзывается с таким трепетом о нашем деле. Но я не берусь это утверждать: чревато последствиями. Я бы даже назвала Белизариуса добрым. Смерть для него – это абсолютная идиллия, покой, совершенство, свобода, свет, счастье, единение с вечностью, природой и… и еще много чего хорошего. А не холод, кровь и тьма, как для многих из нас. Поэтому, да. Я считаю его странным.

- А что насчет его самого? Я про смерть.

- Пока он исполняет волю Отца с чистым сердцем и твердой рукой, он верит, что чертоги открыты для него. И он этому искренне рад. Все мы рано или поздно попадем в чертоги Отца.

Нордка-трактирщица поставила перед ними тарелки с только что приготовленной едой. Габриель благодарственно кивнул за двоих, потому что Аркуэн никак не отреагировала.

Как только Рэл взялся за вилку, музыка барда, что сидел у дальней стены, резко оборвалась и послышались раздраженные голоса. Неясно, чем насолил вооруженной короткими клинками компании бедный музыкант, но подвыпившие ребята были настроены отнюдь не дружелюбно. Кажется, им просто нужно было почесать о кого-нибудь кулаки, а старик с лютней всего лишь оказался не в то время не в том месте.

Послышался глухой удар – бард болезненной взвыл. Трактирщица, глубоко вздохнув, вернулась к своим делам.

- Не наше дело, - строго сказала Аркуэн, заметив, что Рэл отложил вилку.

- Они убьют его.

- Не наше дело, - вновь повторила альтмерка.

Рэл, не ответив, встал из-за стола. Аркуэн, ничего другого и не ожидая, только фыркнула.

В этой шумной и желающей избить кого угодно компании было трое. Щуплый кучерявый имперец с плутоватым выражением глаз и бандитской рожей, лесной эльф, побритый налысо и вооруженный парными клинками, и рыжий норд, выше Габриеля почти на две головы и вдвое шире его в плечах. Бретонец и сам не отличался низким ростом, а уж для своей расы и вовсе считался гигантом, но при одном взгляде на рыжего по его позвоночнику побежал неприятный холодок.

- Проблемы? – бугай вырос перед Габриелем нерушимой скалой, жестоко смотря сверху вниз маленькими глазами.

- У тебя, полагаю, - Рэл не спешил хвататься за оружие. Его шансы против этих ребят оставляли желать лучшего.

- Не понял? Это сейчас была угроза? – норд, выставив грудь вперед, положил широкую ладонь на свой палаш.

- Это было предупреждение. На кой вам сдался этот дед?

- Не твое дело, смазливый.

Да, учитывая, что норду было уже за пятьдесят, Рэл и впрямь выглядел рядом с ним смазливым юнцом.

- Оставь его в покое.

- Иначе? – бугай выразительно посмотрел на Терребиуса, давая понять, что весь этот разговор выглядит, по крайней мере, смешно.

- Иначе придется разговаривать по-другому.

Махать длинным мечом в таком маленьком помещении было верной смертью, уложить троих кинжалом тоже еще нужно уловчиться, а попытка набить им морды скорее всего останется безуспешной и подарит Габриелю пару переломанных костей.

- Ты не умеешь выбирать себе врагов, парень, - прорычал норд. – Уходи отсюда подобру-поздорову, пока не поздно.

- Иначе? – Габриель ответил нахальной улыбкой.

- Сам напросился, - палаш покинул ножны. – Ребята, утрем нос этой выскочке.

Сделать шаг вперед бугай не успел. Рэл резко вскинул руку, и вены на запястье бретонца засветились голубоватым сиянием, выплескивая из глубин сознания магическую энергию. Босмер и имперец замерли на месте, что тоже было результатом волшебства Габриеля.

- Ты хорошо подумал? – Габриель медленно сжал пальцы в кулак.

Норд с грохотом повалился на землю, схватившись обеими руками за горло. Его кожа начала приобретать синий оттенок, а легким основательно не хватало воздуха. Бугай прохрипел что-то, корчась на полу, и Рэл воспринял это за попытку извиниться. Габриель ослабил магическую хватку.

- Убирайся отсюда, - посоветовал он норду. – И забери своих выродков.

Рыжий охотно кивнул.

Габриель позволил себе повернуться к ним спиной и отменил действие заклинаний. Тратить на этих идиотов все свои силы ему не хотелось. Музыкант, конечно, как только выпал шанс, по-тихому улизнул из опасного места, прихватив инструмент с собой. От старичка осталась только порванная шляпа на полу.

- Магия – это нечестно, - заметила Аркуэн, смотря, как троица вываливается из трактира, спасая свои шкуры.

- Сжалься, их было больше! – Габриель снова взялся за вилку и тут же ее отбросил. – Ублюдки, весь аппетит перебили.

Аркуэн, уже успевшая расправиться с содержимом своей тарелки и даже осушившая стакан компота, усмехнулась и поднялась на ноги.

- Тогда идем. Незачем заставлять уважаемого мистера Лашанса ждать нас. Он никогда не отличался терпением.

Габриель не стал спорить.

***

Отношения между Уведомителями были напряженными. Габриель чувствовал себя не в своей тарелке, находясь рядом с Аркуэн и Люсьеном. Лашанс был немногословен, как, впрочем, и всегда, Аркуэн держалась холодно и уверенно, отвечая на вопросы односложно и кратко и не болтая попусту. Габриель и вовсе предпочел молчать и притворился тихой тенью, идя немного поодаль.

Лашанс свернул в очередной коридор и подошел к высокой кованой двери. Против всех ожиданий он не стал греметь связкой ключей: дверь оказалась не заперта. Это было очень странно.

- К тебе гости, дорогая моя, - равнодушным голосом процедил имперец, проходя внутрь.

Зачем он так издевательски обращается с Мэри? Люсьен говорил в такой манере даже наедине с Рэлом у той треклятой часовни в Чейдинхоле. Ваарис очень не нравилась Уведомителю. И непонятно, откуда взялась такая неприязнь.

Представляя Мэри узницей в форте Люсьена, Габриель видел в своей голове совершенно другую картину. Он думал, что Люсьен морит бедняжку голодом, она сидит на сырых камнях, в грязи и холоде, всхлипывая от одиночества и страха. Но, как выяснилось, Уведомитель оказал ей настоящий светский прием, предоставив в ее распоряжение личные апартаменты. Причем убранство было здесь пороскошнее, чем у самого хозяина этого форта. Да что уж тут говорить, оно было роскошнее графских покоев!

Габриелю не сразу удалось сообразить, чем же это помещение так отличается от остальных, и лишь потом до него дошло: здесь было магическое освещение! Комната озарялась мягким оранжевым светом, а не скудным огнем ламп или факелов, что еще хуже. Окон здесь, разумеется, не было, их заменяли картины в позолоченных рамах с различными пейзажами. Это смотрелось довольно необычно и красиво. У одного из таких «окон» стоял маленький столик из темного дуба, на котором догорали свечи в серебряном трехглавом подсвечнике. Подле расположилось обитое красной тканью с золотыми лилиями кресло. Самое настоящее кресло, а не трухлявый стул с неудобной спинкой и косыми ножками.

На этом троне, закинув ногу на ногу, восседала леди Ваарис, держа в руках толстую книгу в дорогом переплете. Габриелю пришлось подавить желание ущипнуть себя, чтобы поверить, что это не абсурдный сон, а самая реальная реальность, потому что на Темной Сестре было надето длинное платье из зеленого лоснящегося шелка! Мэри была аккуратно причесана, вымыта, и даже ее шрам выглядел утонченно и красиво во всем этом изумительном великолепии. Мэри сейчас была слишком благородна, чтобы в ней можно было узнать ассасина Темного Братства. Сейчас Габриель видел, какая кровь течем в ее жилах. Кровь аристократов. Мэри, настолько он помнил, родом из знатной семьи.

Люсьен, ты так странно над ней издеваешься, или она и впрямь для тебя почетный гость?

Кровать в комнате тоже оказалась не из дешевых. Она была аккуратно заправлена, будто Мэри даже не ложилась этой ночью. Или с утра прибежали служанки и привели здесь все в сияющий порядок. Габриель усмехнулся над обеими мыслями, потому что обе были идиотскими. У противоположной стены, слева от входа, стоял высокий стеллаж, уставленный самыми разными книгами, и прочный двухдверный шкаф, наверное, с одеждой.

И только одно смутило Габриеля больше всего остального. Здесь не было оружия. Никакого. Ни декоративного, ни меча Мэри, ни простого кинжала под подушкой, ни самого банального столового ножика. У Люсьена довольно нестандартные способы себя обезопасить от возможной угрозы в лице Мэри Ваарис. Интересно, для кого на самом деле предназначена эта комната?

Мэри улыбнулась, когда Братья вошли к ней. Легко и вежливо, как и подобает аристократке. Габриеля передернуло от этой улыбки. Для чего нужен весь этот спектакль?

Аркуэн с большим трудом удалось скрыть свое удивление. Она одарила Мэри спокойным взглядом и, пройдя через комнату, пол которой устилал ковер с длинным ворсом, в грязных сапогах, бесцеремонно уселась на так старательно заправленную кровать. Габриель, в отличие от нее, даже не пытался скрыть то, что думает по поводу всего этого. Мэри, кажется, смутилась, кинув на него темный взгляд.

В голове Габриеля возникла странная и еще более идиотская мысль, чем все остальные. Люсьен с ней спал? Так бережно мужчина обращается только со своей любовницей, и никак иначе.

Ситис, Габриель на самом деле ревновал эту стервозную шлюху, хотя и понимал, что начинает ее ненавидеть. Ему надо прекращать делить с ней одну кровать.

Он облокотился о стену, не отрывая взгляда от Ваарис и в тоже время успевая следить за всем происходящим. Люсьен закрыл дверь и, что странно, последовал примеру Габриеля, тоже встав у стены.

- Я не ожидал, что дело обернется именно так, но, видишь ли, Мэри, Аркуэн не отдавала тебе никаких сомнительных приказов, - Люсьен не стал заходить издалека. – Постарайся объяснить.

Мэри будто ожидала подобного и сохранила ледяное спокойствие:

- Чтобы все объяснить, мне нужна моя сумка.

- Ты говоришь вот об этом? – в руках Люсьена появился сложенный конверт.

- Да, именно об этом, - Мэри промолчала насчет того, что Уведомитель позволил себе рыться в ее вещах.

- Хорошо. Аркуэн, - он передал письмо эльфийке.

Та быстро ознакомилась с текстом и, пожав плечами, вернула его Люсьену:

- Что я могу сказать о письме, которое вижу впервые? Я его не писала. Это не мой почерк и к тому же я всегда отдаю приказы лично. В устной форме. Ты знаешь это, Люсьен.

Имперец никак не отреагировал. Габриель молча наблюдал за ним, пытаясь понять его тактику. Люсьен хотел вычислить предателя, думал, что Аркуэн или Мэри как-то в этом замешаны. Но Габриель совершенно не понимал действий Уведомителя.

- Как ты получила это письмо? – Аркуэн посмотрела на своего Душителя с плохо скрываемой ненавистью.

- Мне его доставил Сараэндил, как только я закончила с контрактом в Бруме.

- Сараэндил? Какого черта? – сейчас эльфийка не стала лицемерить.

Рэл и вовсе присвистнул от внезапно открывшейся истины.

- Чародей просто возник передо мной, словно из пустоты, и сказал, что ты просила передать, - Мэри говорила истину, это было ясно каждому, присутствующему здесь.

- Зачем ему это? – свой вопрос альтмерка адресовала Лашансу.

Тот почти незаметно нахмурился:

- Думаешь, Сара действует самостоятельно?

- Нет, не думаю. Если он захочет, то ему достаточно щелкнуть пальцами, чтобы избавиться от всех нас.

Габриель тихо хмыкнул. Уж что правда, то правда.

- Сара – псих, - вынес свой вердикт Люсьен. – Его никто никогда не понимал, но смысла врать и предавать нас у него нет. Ему был отдан приказ – он выполнил. Но вряд ли от Слушателя. Думаю, ему даже не известно о существовании Мэри.

- Тогда от кого?

- Хотелось бы знать.

- Сегодня утром мы видели Сару, - сказала Аркуэн. – Он, как я поняла, только что прибыл из Анвила и передал Рэлу письмо от Дафны.

Строгий взгляд Люсьена устремился на бретонца. Тот мысленно выругался, потому что объяснять что-то Люсьену ему хотелось меньше всего.

- Ничего важного, - отрезал Габриель. – Семейные дела.

- Мы все здесь Семья.

- Я объясню позже, - Габриель очень не хотел этого говорить, но иначе от Уведомителя не отделаться. – Не хочу распространяться при девушках.

Мэри практически неслышно хмыкнула. Габриель услышал.

- Хорошо, - Люсьену, конечно, не понравился такой ответ, но ему пришлось с этим смириться.

Потерять доверие Уведомителя Габриелю не хотелось еще больше.

- Я найду этого айлейданутого мага и поговорю с ним, - голос альтмерки прозвучал холодно.

- Ты?

- Меня подставили, Люсьен. И я докопаюсь до правды.

- Это означает, что у меня появились союзники? – в тон ей, так же холодно, спросил Лашанс.

Аркуэн некоторое время подумала.

- Нет. Это означает, что у тебя всего лишь появилась Сестра, которая больше не считает тебя сумасбродным параноиком. Может, ты прав, и в Братстве действительно творится что-то странное. Повторяю: может. Мне нужно обо всем подумать.

- Хорошо. Не забудь вернуться ко мне или послать своего очаровательного Душителя, как только найдешь Сару.

Сейчас хмыкнул Габриель. Мэри услышала.

- Габриель, - обратился к нему Люсьен. – На минутку.

Бретонец вышел из комнаты следом за Уведомителем и остановился недалеко от двери. Девушки не должны с такого расстояния услышать их разговор. Да и им самим наверняка есть о чем поговорить.

- Что от тебя хочет Дафна?

- Это никак не связано с предателем, - поспешил заверить Габриель. – Это касается моего легендарного прыжка с балкона замка Анвила и той магии, благодаря которой я сейчас жив. Если проще, то поставили на ноги меня с помощью, - она запнулся. – Наверное, некромантии. Вот и все. Дафна профессиональная чародейка. И она хочет в этом разобраться.

Люсьен несколько секунд подумал.

- Ладно. Это все?

- Я уеду в Анвил. Мне нужно с ней встретиться, - Габриелю пришлось сдаться.

- Вот как? Почему она в Анвиле?

- Наверное, у Матье. Она ведь, если ты забыл, Дафна Белламон.

- Я помню, - он зло прорычал. Настроение Люсьена резко упало. – Мне не нравится все это. Еще и Сараэндил каким-то образом оказался в этом замешан. У меня есть к тебе одно дело, но пока я не буду ничего говорить. Дождусь, когда ты вернешься живым из Анвила.

- Что ты имеешь в виду?

- Я не доверяю Дафне, ты знаешь это. Но еще больше я не доверяю Матье. Он опасен. Будь с ним осторожен. И плевать, что ты давно с ним знаком. Поверь мне.

- Я тебе верю.

- Хорошо, - Люсьен понизил голос. – Если речь зайдет обо мне… как и в прошлый раз, включи дурака. Говори, что не знаешь ни о каком предателе. Может, Дафна и будет недовольна, но Матье такая ложь понравится, он должен в нее поверить.

- Я понимаю, Люсьен. Не нужно меня учить. Почему ты так не доверяешь Белламону?

- Видишь ли… у нас с ним очень напряженные отношения, и начало это история берет еще в те времена, когда я был простым Лишающим. Это долго и скучно, тебе необязательно знать. Еще одна просьба.

- Слушаю.

- Спроси Дафну, где похоронен твой отец, - губы Люсьена растянулись в подлой улыбке. – А я разыщу Сару. Не хочу, чтобы от меня утекала первоначальная информация.

- Что все это значит?

- Ты о чем?

- Я про могилу моего отца.

- Просто спроси.

Все с той же заговорщической улыбкой на лице Люсьен вернулся в удивительную комнату, которой совершенно не место в старом форте.