О вселении в человека

Есть вражьи воздействия, при которых происходят сильные болезни. Ниже приведем яркие примеры вселения нечистого духа в тело человека.

Пролог в поучениях В. Гурьева: « Однажды некоторый пресвитер сидел в церковном притворе и читал Святое Евангелие. Вдруг он почувствовал, что как будто бы какое-то темное и мрачное облако окружило его и, с этим вместе, свет померк в очах его и разум его помрачился, во всех членах он почувствовал расслабление и стал нем. Пробыл он в этой ужасной болезни девять лет и страдал так, что не мог на одре обратиться со стороны на сторону без помощи. Наконец, родные его, узнав о чудесах преподобного Симеона Столпника, понесли пресвитера к нему. Не доходя до монастыря, где жил преп. Симеон, они заночевали в пути. Но преподобному во время молитвы было открыто о болезни пресвитера. Он призвал своего ученика, дал ему святой воды и просил поспешить к больному пресвитеру, чтобы окропить его водой и сказать, что грешный Симеон говорит ему следующее: «Во имя Господа нашего Иисуса Христа, встань и оставь одр твой и приди к Симеону сам». Ученик все исполнил, и пресвитер тотчас же встал и, пришедши к святому, пал к его ногам. Симеон сказал ему: «встань и не бойся, если дьявол и нанес тебе девятилетнюю скорбь, но зато человеколюбие Божие не забыло тебя и не дало тебе озлобить тебя за то, что ты бесстрашно и неблагоговейно стоял в святом алтаре, слушал клеветников, и оклеветанных лишал Святого Причастия, не доискавшись истины. Этим ты печалил Бога и весьма радовал врага, которому и подпал под темную его власть. Но вот теперь, видя, что человеколюбие и щедроты Божии умножились на тебе, тех, кого ты опечалил отлучением, разреши, и как Господь сотворил милость с тобою, так и ты сотвори с ними».

С. Нилус (Великое в малом): «На одной из почтовых станций по дороге из Курска Мотовилову пришлось заночевать. Оставшись совершенно один в комнате проезжающих, он достал из чемодана свои рукописи и стал их разбирать при тусклом свете одинокой свечи, еле освещавшей просторную комнату. Одною из первых ему попалась записка об исцелении бесноватой девицы из дворян, Еропкиной, у раки святителя Митрофана Воронежского.

"Я задумался, — пишет Мотовилов, — как это может случиться, что православная христианка, приобщающаяся Пречистых и Животворящих Тайн Господних, и вдруг одержима бесом и притом такое продолжительное время, как тридцать с лишним лет". И подумал я: "Вздор! Этого быть не может! Посмотрел бы я, как бы посмел в меня вселиться бес, раз я часто прибегаю к Таинству Святого Причащения!"... И в это самое мгновение страшное, холодное, зловонное облако окружило его и стало входить в его судорожно стиснутые уста.

Как ни бился несчастный Мотовилов, как ни старался защитить себя от льда и смрада вползающего в него облака, оно вошло в него все, несмотря на все его нечеловеческие усилия. Руки были точно парализованы и не могли сотворить крестного знамени, застывшая от ужаса мысль не могла вспомнить спасительного имени Иисусова. Отвратительно-ужасное совершилось, и для Николая Александровича наступил период тягчайших мучений. В этих страданиях он вернулся в Воронеж к Антонию. Рукопись его дает такое описание мук: "Господь сподобил меня на себе самом испытать истинно, а не во сне и не в привидении три геенския муки, Первая — огня несветимого и неугасимого ничем более, как лишь одною благодатью Духа Святого. Продолжались эти муки в течение трех суток, так что я чувствовал, как сожигался, но не сгорал. Со всего меня по 16 или 17 раз в сутки снимали эту геенскую сажу, что было видимо для всех. Престали эти муки лишь после исповеди и причащения Святых Тайн Господних молитвами архиепископа Антония и заказанными им по всем 47 церквам Воронежским и по всем монастырям заздравными за болящего боярина раба Божия Николая ектениями.

Вторая мука в течение двух суток — тартара лютого геенского, так что и огонь не только не жег, но и согревать меня не мог. По желанию его высокопреосвященства, я с полчаса держал руку над свечою, и она вся закоптела донельзя, но не coгрелась даже. Опыт сей удостоверительный я записал на целом листе и к тому описанию рукою моею и на ней свиною сажей мою руку приложил. Но обе эти муки Причащением давали хоть мне возможность пить и есть, и спать немного я мог при них, и видимы они были всем.

Но третья мука геенская, хотя на полсуток еще уменьшилась, ибо продолжалась только полтора суток и едва ли более, но зато велик был ужас и страдание от неописуемого и непостижимого. Как я жив остался от нее! Исчезла она тоже от исповеди и Причащения Святых Тайн Господних. В этот раз сам архиепископ Антоний из своих рук причащал меня оными. Эта мука была — червя неусыпаемого геенского, и червь этот никому более, кроме меня самого и высокопреосвященнейшего Антония, не был виден; но я при этом не мог ни спать, ни есть, ни пить ничего, потому что не только я весь сам был преисполнен этим наизлейшим червем, который ползал во мне во всем и неизъяснимо ужасно грыз всю мою внутренность и, выползаючи через рот, уши и нос, снова во внутренности мои возвращался. Бог дал мне силу на него, и я мог брать его в руки и растягивать. Я по необходимости заявляю это все, ибо не даром подалось мне это свыше от Господа видение, да и не возможет кто подумать, что я дерзаю всуе Имя Господне призывать. Нет! В день Страшного суда Господня Сам Он Бог, Помощник и Покровитель мой, засвидетельствует, что я не лгал на Него, Господа, и на Его Божественного Промысла деяние, во Мне Им совершенное".

Вскоре после этого страшного и недоступного для обыкновенного человека испытания, Мотовилов имел видение своего покровителя, Преподобного Серафима, который утешил страдальца обещанием, что ему дано будет исцеление при открытии мощей Святителя Тихона Задонского и что до того времени вселившийся в него бес уже не будет его так жестоко мучить. Только через тридцать с лишком лет совершилось это событие, и Мотовилов его дождался, дождался и исцеления по великой своей вере».