Игумен Маркелл Безбородый

Следующим по времени возникает в «золотой век» русской гимнографии оригинальный образ игумена Хутынского монастыря Маркелла Безбородого, который в 1557 году пишет Службу и Житие святителя Никиты Новгородского, причем уходит на покой, чтоб быть свободным в своем песнотворческом делании. Им написано сравнительно немного служб русским святым; в числе его творений – Служба преподобным Иоасафу Царевичу и Варлааму, исполненная в особой повествовательной манере.

Ф.Г. Спасский характеризует игумена Маркелла как роспевщика по крюкам и сочинителя необычных по форме служб. Он считает, что и своеобразно построенная Служба преподобным Иоасафу Царевичу и Варлааму «принадлежит его затейливой руке»[949].

В самом деле, в тропарях канонов, написанных игуменом Маркеллом, отмечаются значительная их краткость, напевность, отчетливость. Автор обретает меру в строках своих канонов и стихир – ему важно, чтобы канон был пет. В сочинениях игумена Маркелла не обнаруживается больших богословских глубин, так как интерес автора сосредоточен на другом: размере, краегранесии, азбучном последовании начала тропарей – внешнем узорочье произведения. В то же время все его труды самобытны и содержат большие достоинства.

Вот как построена Служба святителю Никите Новгородскому (31 января). В ней имеется два канона. Первый из них обозначен: Канон святаго: пение молебно, сложено по азбуце, совершено же именем списавшаго. Глас 3-й [950]. Краегранесие этого канона начинается с буквы А, заканчиваясь на Щ в 8-й песни. В 9-й песни заглавные буквы МРКЛ, которые Ф. Г. Спасский расшифровывает как сокращенную подпись: Маркелл.

Второй канон обозначен: Сложен такоже по азбуце воспятословесно. Глас 7-й [951]. В этом каноне тропари начинаются с буквы Щ и заканчиваются буквой А в 8-й песни, имея в 9-й ту же подпись МРКЛ, данную «воспятословесно».

Текст тропарей канонов краток, и примечательно, что в очень многих из них имеются повторения последних слов или выражений. Это придает легкость и большую напевность каждой песни канона.

В трудах игумена Маркелла Безбородого мы не находим глубоких богословских поисков. Автор, впрочем, дает известный простор своим исповеданиям догмата Богочеловечества Христова в Богородичнах, заканчивая их прошениями о помиловании: Господородительнице Владычице Марие, моли, Егоже родила ecи Бога и Царя нашего, да милостив будет нам в день Судный [952]; Зачала ecи Отчее Слово ипостасное, Егоже моли, Богородице, избавити от бед рабы Твоя [953]. В песни 7-й песнотворец пишет: От утробы Твоея пройде умное... солнце: Сего моли яко Сына Твоего и Господа, подати нам скорбей разрешение [954].

В другом труде блаженного Маркелла – каноне преподобному Никите, Столпнику Переяславскому, видим уже известный прием: повторение последних слов в тропарях канона – в песнях 4-й и 7-й[955].

Особо остановимся на построении последования преподобным Иоасафу Царевичу и Варлааму, имеющего особое значение для всей русской гимнографии. Выше указывалось, что это последование выполнено как подробный рассказ, повесть о подвиге царевича Иоасафа, жизнь которого всегда с теплотой воспринималась в русском народе.

Блаженный песнописец дает построенному им произведению подробное именование: Служба святых преподобных отец наших, пустынных жителей, в посте просиявших, Варлаама и Иоасафа, в велицей земли, глаголемей Индии [956]. Повествование, начинаясь с первых строк стихир на Господи, воззвах, раскрывает жизнь Царевича Иоасафа: От корене царска прекрасна ветвь израсте, благоуханный крин, блаженный царь Иоасаф, иже... позна в Троице славимаго Бога [957]. Рассказ продолжается в стихирах на стиховне и далее передается седальнам с тем, чтобы развернуться во всех деталях в тропарях составленного канона.

В 1-й же песни его игумен Маркелл со смирением взывает в Богородичне, обращаясь с молитвой к преподобному Иоасафу: Аще и недостойне принесох ти таковое словес извитые... приими сия с любовию, и принеси к Богоматери моление за мя, да милость обрящу в день страшнаго испытания [958].

Рассказ о страданиях царевича Иоасафа подробно и трогательно проходит по всем песням канона. В седальне по 3-й песни блаженный Маркелл пишет: Чистая и непорочная душа божественнаго отрока, ополчения вражия не устрашися... прося, да не осквернит одежды, юже от святаго крещения прият, да получит красоту и славу Христову [959].

В 4-й песни повесть продолжается: Егда постом и молитвою тело свое удручи, зрит во сне пажить прекрасну, и града красоту недомысленну [960].

Когда подвиг царевича приходит к концу и он побеждает сопротивление отца и становится владетелем половины царства, он, по Маркеллу, вшед... во град, на всех столпех образ Креста водружаше, и капища разоряше, прекрасну церковь Владыки Христа воздвиже [961].

Заканчивается повествование трогательным актом присоединения отца царевича к вере Христовой. Бысть чудо предивно, – пишет игумен Маркелл, – сын родителю своему отец явися [962], став восприемником его от святой купели.

Светильном заканчивается сказание о царевиче. Он царство оставив, к пустыни устремися, и в храмине убогаго обита... Христу последова [963]. Это – идеал, который высоко почитал русский человек, приобщившись к христианству.

Приведенные выше отрывки из произведения блаженного Маркелла Безбородого показывают, как богословие истин Христовой Церкви обретает в его строках живое и действенное выражение. В отдельных местах цитированной нами Службы богословские идеи приведены в значительной полноте, с усвоенной сердцем глубиной выражения.

В песни 6-й канона читаем: ...Иоасафу тако истинствующу, и ничтоже чествовати паче Христовы любве: се бо истинная сладость и веселие, и вечное пребывание [964].

И ниже, обращаясь к своему искусителю, царевич Иоасаф говорит: ...Почто укаряеши спасительную проповедь Христова пришествия, Егоже славы небо и вся земля исполнишася [965].

То же живое богословие Промысла изображается и в кондаке: Ведый твое из младенства благое изволение, Иоасафе, един сердцеведец Бог... от царствия земнаго в монашеское пребывание приведый тя... и ныне Горний Иерусалим... отечество имея, желаемыя доброты красно наслаждаяся Святыя Троицы [966].

Блаженный игумен Маркелл заканчивает канон богословием Приснодевства Пресвятой Богородицы: Лествица Иаковля, еюже древле Ангелы видя сходяща: гора приосененная, от неяже камень без рук отсечеся, и дверь небесная, Еюже Господь Един пройде: едина в женах Ты ecи, Пречистая [967].

Приведенные нами примеры из творчества различных песнотворцев золотой поры русской гимнографии показывают, как по-разному, индивидуально касались спасительных догматов Святой Церкви различные авторы слагаемых богослужебных песнопений.