2017-11-30
203
— и это при скорости в несколько миль в секунду. Сила взрыва при столкновении способна сровнять с землей целые кварталы. Но это далеко не самое худшее. К несчастью, у некоторых погибших спутников сохранились внутренние источники питания, источники эти преимущественно ядерные, и поэтому при их падении люди могут погибнуть не только от кинетической энергии столкновения.
* * *
Сэнди направлялся в спальню Полли, чтобы узнать, проснулась ли она, как вдруг зазвонил телефон.
— Сэнди? — услышал он голос Маргарет.
— Я в вестибюле. Встреча отложена на час из–за падающего спутника. Да, предполагается, что он войдет в атмосферу на этом витке. Если хочешь, пойдем со мной в центр посмотрим, или я зайду за тобой позже, как тебе удобнее.
— Я спущусь через пару минут, — пообещал Сэнди. Потом он постучал в дверь спальни Ипполиты.
Полли уже успела проснуться. Присев на корточки, она устроилась за письменным столом, что–то записывала. Услышав новость, она задрожала от возмущения.
— Подумаешь: погибнет всего–навсего один город, а, сколько шуму эти земляне поднимают! У них ведь тысячи городов! Как хочешь, а я останусь в номере.
|
|
|
— Ладно, — сказал Сэнди. — Послушай, Полли, как все–таки быть с альфой Центавра? Ты помнишь ее или нет?
Полли скорчила гримасу — Сэнди ей надоел.
— Ты ведь уже спрашивал. Зачем же ты опять задаешь этот вопрос?
— Потому что я альфы Центавра не помню. А ты?
Она посмотрела на него, подняв голову от стола.
А потом, как и предполагал Сэнди, снова опустила, сделала несколько пометок, высокомерно дернула плечом.
— Лизандр, неподходящее ты выбрал время для глупых вопросов. Не время заниматься древней историей хакхлийцев. Я слишком занята, у меня нет времени на подобные глупости — мне необходимо подготовить текст для выступления. Землян ждет несколько сюрпризов — я дам им способ решить кое–какие проблемы.
— О каких сюрпризах ты говоришь?
— Узнаешь, когда я зачитаю речь, — сказала Полли, уронив самодовольную слезу.
Затем вновь занялась своими записями. Листки с записями располагались вверх ногами относительно Сэнди, стоявшего перед столом, и, кроме того, Полли прикрыла их сверху своей похожей на клешню ладонью, поэтому Сэнди никак не мог разобрать, что же она успела нацарапать. Как будто она стремилась скрыть важные секреты?! Было бы что скрывать! Все–таки, временами Полли невыносима!
— Ты не Вышестоящая, — заявил он, — поэтому нечего разговаривать со мной, как с ребенком. О каких проблемах ты будешь говорить?
— О проблемах орбитального барьера, о старых спутниках, которые постоянно сходят с орбиты, и справиться с которыми земляне не в состоянии, — холодно ответила Полли.
|
|
|
— И о других важных вещах. Чин Текки–то лично меня проинструктировал, целиком и полностью.
— Только тебя?
— Да, только меня. Это касается хакхлийцев и не касается землян.
Подобного поворота событий Сэнди не ожидал.
— Полли! Разве я не хакхлиец? Разве мы не из одной когорты?
— Нет, ты не хакхлиец, Лизандр, — терпеливо объяснила Полли.
— Ты — Лизандр Джон Уильям Вашингтон, и если ты не землянин, то кто же ты тогда? Просто пустое место. Теперь оставь меня, Лизандр. У меня много работы.
— И она хлопнула мясистым хвостом по ковровому покрытию, дабы придать словам дополнительный вес. Сэнди был уже возле двери, когда Полли добавила:
— Кстати, ты был почти прав, ты ошибся, но не очень.
Она смотрела на него со злорадным удовольствием, а Сэнди понятия не имел, о чем она говорит.
— Как тебя понимать? — спросил он.
— Ты прав, я не Вышестоящая. Но к словам твоим, чтобы они стали верными, я бы добавила: «пока еще».
По пути в научный центр Сэнди хранил молчание. Он устал от разговоров, потому что то и дело ему задавали вопросы, на которые он ответов не находил, а те, кому ответы были известны (или могли быть известны), почему- то не торопились отвечать (или не хотели). Все они словно сговорились и стараются вывести его из себя! Подумать только, Полли разговаривала с ним, как с младенцем! Это Полли–то! Она определенно заболела манией величия — воображает, что станет в будущем Вышестоящей! Если кто–то и вел себя по–детски, так это она!
Маргарет припарковала машину, Сэнди выбрался наружу и остановился, глядя на здание, в которое они должны были войти. Здание возвышалось на самом гребне холмов, которые назывались Палисейдс. Высокие стены отблескивали зеркальным стеклом окон — казалось, они почти целиком стеклянные, — а над входом имелась вывеска, сообщавшая, что перед Сэнди «Научный центр Ламон — Догерти».
— Кто они были, эти люди? Ламон и Догерти?
— Не знаю. Просто такое название. Раньше здесь находился геологический центр, пока не начали переселять старый Нью—Йорк.
Маргарет посмотрела вокруг, пытаясь определить, куда им теперь идти. В обширном вестибюле с выложенным полированной мраморной крошкой полом они были почти одни. Несколько человек поспешно направлялись к лестничному пролету.
— Наверное, они спешат в зал посмотреть падение спутника. Сюда…
Пока они преодолевали ступеньки, до них донесся взрыв аплодисментов и смех. Маргарет схватила Сэнди за руку и потащила за собой. Над сценой возвышался большущий экран. Изображение транслировалось с палубы корабля, судя по тому, как покачивалась картинка, и время от времени мелькали мачты и антенны. Но корабля в кадре не было видно. Экран целиком занимало небо, полное огненных, бьющих вниз стрел, как будто от метеоритного дождя.
Маргарет ухватила за рукав незнакомца, стоявшего рядом.
— Что случилось? — взволнованно спросила она.
— Все, он упал. Прошел мимо.
— Незнакомец радостно улыбнулся.
— Покинул орбиту над Мадагаскаром и распался на фрагменты двадцать минут назад. На экране все, что от него осталось. И до австралийского побережья расстояние приличное — Перт не пострадает.
— Слава Богу! — вздохнула Маргарет с облегчением. Потом взглянула на Сэнди как–то удивленно, словно она совсем позабыла о нем.
— Ну вот, — сказала она. — Конец фильма. Выпьем кофе?
— Если хочешь, — согласился Сэнди. — Маргарет, у тебя в Перте живут друзья? — с любопытством добавил он.
— Друзья? Нет вроде бы. Я в Австралии не бывала.
— Но ты волновалась, — заметил Сэнди.
— Бог ты мой, Сэнди! — изумилась Маргарет.
— Какой ты забавный. Разумеется, я тревожилась. Ведь в Австралии тоже люди живут, верно? И кто знает, где упадет следующий подарочек? Не исключено, что прямо на макушку.
|
|
|
Сэнди припомнил обещание Полли, ее намеки на какой–то загадочный сюрприз для землян. Стоит ли рассказывать об этом Маргарет? Но ведь он понятия не имеет, что у Полли на уме. Поэтому он сказал рассудительно:
— Статистическая вероятность попадания метеорита в отдельного человека крайне мала.
— Вероятность! Сэнди, откуда тебе знать! Представь, что ты всю жизнь живешь под угрозой бомбежки. Хочешь не хочешь, а начинаешь нервничать. Пошли выпьем по чашке кофе.
— В коридоре Маргарет немного успокоилась и сказала мягко:
— Прости, Сэнди, я на тебя набросилась. Я погорячилась, сорвалась.
— Сорвалась? Куда сорвалась? А что такое «бомбежка»?
Маргарет засмеялась.
— Я все время забываю, что ты у нас новенький. — По дороге в кафе и пока они ждали своей очереди, она ему все объяснила, потом предложила:
— Слушай, у нас еще есть время. Хочешь вот туда заглянуть?
Она показала в дальний конец коридора. Но Сэнди ничего там не увидел, кроме двери с табличкой «Мониторы орбитального наблюдения».
— Что там находится? — спросил он.
— Именно то, что сказано на табличке. Они ведут наблюдение за всеми объектами на околоземных орбитах, в том числе и кораблем хакхлийцев. Подсчитывают количество объектов, регистрируют и так далее. Хочешь посмотреть?
В мониторной работали люди, но Маргарет что–то сказала вполголоса женщине за пультом, и та кивнула, показала на свободное рабочее место. Маргарет склонилась над клавишами, нахмурилась, потом начала выстукивать серии цифр и букв.
— Похоже, офицер «Интербеза» может получить все, что ему нужно, — заметил Сэнди, стоявший за ее спиной.
— Если со мной такой важный гость, как ты, — ответила Маргарет, изучая изображение на экране монитора.
— И в частности, если офицер прошел подготовку в космическом центре, как я. Вот, взгляни.
На экране появилась картинка — маленький, ярко светящийся цилиндрик, похожий на банку консервированного супа.
— Мы видим его в инфракрасном диапазоне, — объяснила Маргарет.
— За упавшим спутником следили вот такие же телескопы. Если заметишь мелькающую полоску, не обращай внимания — это просто очередной обломок, их на низких орбитах пруд пруди. Сейчас я дам увеличение.
|
|
|
Сэнди смотрел на экран не отрываясь. Поразительно, ведь это же хакхлийский звездолет! Казалось, корпус его светился. Видны были все детали конструкции. Сэнди никогда еще не видел звездолет вот так, со стороны. Корабль медленно вращался вдоль продольной оси, равномерно распределяя нагрев от солнечных лучей. Сэнди заметил даже маленькую выемку в корпусе — нишу, где гнездился посадочный модуль. Корабль хакхлийцев был виден как на ладони.
— Я даже не знал, что вы наблюдаете за кораблем, что его видно, — пробормотал он.
— Естественно, мы вас видим, — сердито сказала Маргарет. — Мы ведь не дикари с каменными топорами. Мы за вами уже два месяца наблюдаем.
— Два месяца?
Маргарет нетерпеливо взмахнула рукой.
— В космос мы не летаем, это невозможно, зато продолжаем наблюдать. Во время рутинного прочесывания дежурные засекли ваше гамма–излучение. Источник излучения перемещался с высокой скоростью. Полагаю, источником были ваши основные двигатели.
Маргарет нажала несколько клавиш, и картинка приблизилась еще больше.
— Корабль находился вне плоскости эклиптики, более чем в миллиарде миль от Земли. Сперва нам не удалось получить приличные снимки в оптическом диапазоне. А после, когда вы обогнули Солнце, мы вели вас радарным лучом.
— Радарным?
— Да, направленным потоком радиоволн. Волны отражаются от препятствий, мы улавливаем отражения.
— Понятно. — Сэнди обрадовался — по крайней мере, кое–что начинает проясняться.
— Чин Текки–то упоминал о радиопередачах с Земли, но хакхлийцы не понимали их характера. Сигналы не несли информации.
— Верно, на пути к кораблю они информации не несли, — согласилась Маргарет, — зато отраженные волны приносили нам ваше изображение. Потом мы поймали вас в оптике, по крайней мере, в инфракрасных лучах. Ваш корабль набрал столько солнечного жара в перигелии, что сияет как электрическая лампочка. Сэнди, ты видишь вот эти маленькие шишечки на боку корабля? Зачем они?
Сэнди прищурился, вглядываясь в экран.
— Вот эти? Пять в ряд? Это остальные посадочные модули. Всего корабль несет полдюжины модулей — видишь, одного не хватает. Это был наш. — Потом он бросил на Маргарет сердитый взгляд. — И вы все это время следили за нами?
— Разумеется! Ты хочешь сказать, вы бы поступили иначе? — спокойно ответила Маргарет. — Мы следили, и весьма внимательно. Можно сказать, глаз не спускали. И прослушивали эфир на всех частотах, не пошлете ли вы нам сигнал, не назоветесь ли. Но вы не потрудились представиться.
— Дело в том, — начал объяснять Сэнди, чувствуя неловкость, — что Главные Вышестоящие не знали, с кем предстоит иметь дело. Мы не знали, что вы за люди.
— Мы тоже, не очень были в вас уверены, — пожала плечами Маргарет.
— Как только модуль покинул корабль, мы рассчитали его орбиту и следили за посадкой. Напрасно ты бродил в темноте под дождем. Наши люди добрались до места посадки, как только утихла буря.
— А почему вы об этом не рассказали?
— Ну, я ведь рассказываю тебе.
— И она добавила тихо:
— По правде говоря, до сих пор я не имела права. Только сегодня получила разрешение.
— Понятно, — с горечью сказал Сэнди. — Тебе позволили открыть мне правду. Всю ли? Наверное, не всю. — (Маргарет нахмурилась, но ничего не ответила.) — Итак, теперь ты не просто мой надзиратель, теперь тебе разрешено подбрасывать мне крошки правдивых сведений, чтобы посмотреть, как я буду себя вести и что из этого получится. Верно?
— Я не надзиратель, Сэнди! Ты не в тюрьме.
— Как же называются твои обязанности?
— «Сопровождение» — вот как они называются, — официальным тоном отрезала Маргарет.
— Но ты ведь полицейский. То есть, женщина–полицейский.
— «Интербез» не полиция. Не совсем полиция. Черт, — вспыхнула она, — чего же ты хочешь? Мы обязаны подумать о мерах предосторожности. Мы обязаны оценить ситуацию, выяснить, с чем и с кем имеем дело, поэтому мы..
— Она запнулась, посмотрела на потолок и добавила с упрямым видом:
— Поэтому мы за тобой присматриваем. Сейчас они нас тоже видят. — Она решила сменить тему.
— Хочешь еще кофе?
— Это приказ? И как мне надлежит поступить, дабы не вызвать естественных подозрений моего дорогого «сопровождающего»? — сердито спросил Сэнди.
— Поступай как тебе угодно. — Она посмотрела на него с выражением, которое Сэнди не смог расшифровать.
— Но ты ведь получила приказ? — настаивал Сэнди.
Маргарет смотрела в пространство перед собой. Потом, вздохнув, бросила взгляд на часы.
— Через несколько минут начнется выступление Полли.
— И мы обязательно должны быть в зале? Чтобы ты добросовестно выполнила указания, правда?
Она не ответила. Сэнди повернулся, собираясь уйти, но она остановила его, тронув за плечо. Бросив взгляд на работавших в мониторной, она сказала почти шепотом:
— Сэнди, ведь ты хотел побывать в старом Нью- Йорке? Если хочешь, поедем туда после обеда.
Голос у Маргарет был какой–то странный, но Сэнди твердо стоял на своем.
— Конечно, — фыркнул он, — как прикажете! Разве у меня есть выбор, если уж на то пошло!
Полли опаздывала. Почти все места в зале были заняты. Наконец в зал вошла Полли, прошлепала по проходу, — «плак–лак–плак», — делая длиннющие хакхлийские шаги–прыжки. Рядом, с несущейся галопом Полли хмуро вышагивал Гамильтон Бойл, стараясь не отстать. Но когда они достигли первого ряда, им пришлось расстаться. Бойл галантным жестом указал на ступеньки, но Полли не собиралась воспользоваться лестницей. Презрительно взглянув на поднимавшегося по ступенькам Бойла, она одним длинным прыжком покрыла расстояние, отделявшее ее от сцены. Когда Бойл завершил восхождение, Полли уже присела на корточки за лекторской кафедрой и просматривала свои заметки.
В зале послышался тихий смех.
Типичный для Полли поступок, решил Сэнди — нет, типичный для хакхлийцев вообще. Полли подняла голову, поглядела вокруг, удовлетворенно прослезилась. Со своего места в переднем ряду в окружении земных людей Сэнди невольно взглянул на Полли глазами обычного землянина. Да, землянам она, несомненно, казалась комичной.
Пока Гамильтон Бойл представлял ее собравшимся, Полли гордо приосанилась. Затем, заметив, что Бойл нажал кнопку и сверху опускается проекционный экран, раздраженно дернулась, и когда он закончил короткую вступительную речь словами: «Наша уважаемая гостья продемонстрирует часть астрономических снимков из тех, которые экипаж хакхлийского корабля сделал во время их долгих странствий», спросила:
— Это обязательно?
Бойл несколько растерялся.
— Я предполагал, что вы сюда пришли именно для этого. Ведь вас приглашали, чтобы познакомиться с открытиями хакхлийцев.
Ипполита нервно щелкнула большими пальцами.
— Прекрасно. Тогда начнем с картинок и поскорее разделаемся с ними. А где пульт управления?
Нетерпеливо подрагивая, она подождала, пока Бойл объяснит ей устройство пульта, а потом выхватила пульт у него из рук.
— Итак, начинаем. Выключайте свет, — приказала она, вытягивая шею, чтобы видеть экран. Свет еще не погас полностью, а Полли уже затараторила:
— Перед вами снимки нескольких ближайших звезд.
— Кадры замелькали на экране с полусекундным интервалом.
— Первая серия — гамма Цефея и две ее планеты. Не очень интересно. Планеты типа «коричневый карлик», кажется, так вы их называете. Совершенно бесполезные. Мы покинули гамму Цефея, взяв курс на звезду, которую вы называете альфа Центавра, но по пути поймали ваши радиосигналы и посетили солнечную систему. Это было пятьдесят земных лет назад. Так, теперь альфа Центавра. В ее системе отсутствуют сформировавшиеся планеты, только большое
количество комет и астероидов. Вот они перед вами. Перейдем к вашей системе… Что случилось, Бойл? Почему вы меня перебили?
Офицер безопасности остановил Полли, прикоснувшись ладонью к ее плечу.
— Если можно, чуть–чуть помедленнее, — вежливо попросил он.
— Зачем? В ваших файлах все это уже есть, а я хочу поскорее перейти к главному. Итак, вот ваше Солнце и некоторые планеты…
Сэнди заморгал. Кадры сменяли друг друга стремительно, он не успевал толком их рассмотреть. Сэнди слышал, как сидевшие за его спиной люди недовольно переговариваются шепотом. Полли на реакцию слушателей внимания не обращала.
— Земля, Венера, Меркурий, Юпитер, Сатурн, Нептун, Марс. Снимки сделаны из позиции над плоскостью эклиптики, и поэтому вы можете видеть северные полярные области этих планет для серии, снятой при нашем входе в систему, и южные — для серии, снятой при выходе, когда корабль направился к альфе Центавра. С моей точки зрения, это интересная особенность. Конечно, материал, которым мы располагаем, намного обширнее, и вы сможете познакомиться с ним позднее. Думаю, показанного достаточно. Свет! — потребовала она не допускающим возражений тоном.
Вспыхнули потолочные светильники, и Полли с довольным видом обвела взглядом аудиторию. Слушатели недоуменно переговаривались.
— Теперь мы перейдем к самой главной части моего выступления.
— Она уставилась на мужчину, сидевшего рядом с Сэнди.
Мужчина поднял руку.
— Вы что–то хотели? — спросила она.
— Я хотел узнать, будете ли вы отвечать на вопросы, — поинтересовался астроном.
— Наверное, буду, но только позже. Сначала я должна закончить выступление. Пожалуйста, полное внимание. Мой начальник, Чин Текки–то, уполномочил сообщить следующее: вам следует без промедления начать работы по созданию магнитно–импульсных ускорителей, так называемых «рельсовых катапульт». Мы подобрали два подходящих района. Один — на острове Бора—Бора, второй — гора Килиманджаро в Африке. Наши специалисты завершают составление подробных планов, которые в ближайшее время будут переданы вам по телевидению. Кроме того, мы готовы высадить две бригады специалистов — по одной для каждой точки — для руководства постройкой и эксплуатацией катапульт. Катапульты будут в основном использоваться для вывода на орбиту сырья — нам необходимо восполнить его потери, — но как особое одолжение, по решению Чин Текки–то, в первую очередь мы выстрелим на заранее рассчитанную орбиту несколько спутников с собственными двигателями. С помощью этих зондов можно протаранить наиболее опасные осколки мусора, в ближайшее время грозящие сойти с орбиты. Таким образом, вы сможете заставить их упасть в безопасном месте и в безопасное время, и они не будут более представлять угрозы вашему населению или вашим постройкам. Итак, — с видом победителя завершила свою речь Полли, — мы решили одну из самых сложных проблем землян. Если хотите, задавайте вопросы, — добавила она, взглянув на часы, — но у меня мало времени, скоро обед.
К удивлению Сэнди, вопросов никто задавать не стал. Аудитория молчала. Полли, тоже удивилась, и даже начала возмущенно подергивать плечами и хвостом. Потом, потеряв терпение, ткнула пальцем в какого–то человека в среднем ряду.
— Спрашивайте, — приказала она.
— Я не совсем понял, почему вы не сфотографировали Уран и Плутон, — сказал он громко.
Полли фыркнула — ей не понравился вопрос.
— Почему вы задаете вопросы о вещах, которые значения не имеют? Мы пропустили Уран и Плутон, вот и все.
— Но если вы пропустили их, — настаивал астроном, — вы могли бы пропустить какие–то планеты и в других системах, не так ли?
— «Пропустили» — не означает «не заметили», — холодным тоном поправила его Полли. — Бесполезные планеты нас не интересуют. А эти планеты — заранее никому не нужны, слишком далеки от солнца. Материалов у нас очень много. Корабль посетил шестьдесят пять звездных систем, и мы располагаем данными, собранными другими экспедициями.
Поднялся еще один астроном.
— Вы продолжаете их получать?
— Сообщения с других кораблей? — Полли с неохотой, после нерешительной паузы, вынуждена была признать: — Нет, в настоящий момент не получаем.
— А как насчет вашей родной системы?
— Изображений хакхлийских планет я вам показать не могу. У нас их нет. Наши предки не нуждались в них, они прекрасно знали, как их планеты выглядят.
— Но вы хотя бы можете определить свою звездную систему по нашим каталогам? Вы упомянули, что до нее всего восемьсот пятьдесят световых лет. Если яркость вашего светила не ниже Солнца, то она должна наблюдаться как звезда четырнадцатой или пятнадцатой величины, и все они занесены в атласы.
Полли нерешительно молчала.
— Определить нашу звезду можно, — сказала она, наконец.
— А вы — вы лично могли бы ее определить?
Полли выдавила с неохотой:
— Не обязательно… в настоящий момент.
— То есть вы потерялись? Заблудились?
— Мы не заблудились! Просто до сих пор не удалось восстановить контакт с нашей системой, слишком велики расстояния. Даже вам должно быть известно: чтобы послать сообщение на дистанцию в 850 световых лет и получить ответ, потребуется 1700 лет. Когда мы закончим нашу миссию, мы свяжемся с нашим домом.
— В чем именно состоит ваша миссия?
Полли не сдержала раздражения:
— Наша миссия — исследовать и изучать! Неужели у вас нет вопросов получше?
— А у вас нет снимков получше тех, что мы видели? — поинтересовался один из астрономов. — Только фотографии в видимом диапазоне? А где же снимки в инфракрасных лучах, ультрафиолете, в рентгеновских и гамма–лучах?
— Мы таких снимков не делаем, как правило, — резко ответила Полли. Похоже, она начинала злиться.
— Кто- нибудь хочет задать вопрос о магнитной катапульте?
После паузы к микрофону нагнулся Гамильтон Бойл.
— У меня есть вопрос. Он касается чертежей, которые вы обещали нам передать. Вы когда–нибудь строили катапульту по таким чертежам?
— Я? Нет, никогда. Это же очевидно.
— А кто–нибудь на вашем корабле?
— Нет, в последнее время — нет, — призналась Полли.
— Откуда вы знаете, что катапульта будет работать?
Она гневно взглянула на Бойла.
— Но ведь это хакхлийские чертежи! — объяснила она. — Они одобрены Главными Вышестоящими! Катапульта обязательно будет работать! У кого–нибудь есть вразумительные вопросы или нет?
Когда выяснилось, что вопросы исчерпаны, Полли ураганом помчалась обедать, отклонив предложение Гамильтона Бойла проводить ее. Собравшиеся начали покидать аудиторию, и Бойл догнал Маргарет и Сэнди.
— Какие у вас планы насчет обеда? — дружелюбно спросил он.
Маргарет ответила за обоих:
— Мы отправляемся исследовать Нью—Йорк. Захватим пару бутербродов и перекусим по дороге.
Бойл кивнул, хитро посмотрел на Сэнди.
— Кажется, Ипполите встреча не очень понравилась. Боюсь, она несколько расстроилась, — предположил он.
Сэнди решил не объяснять, что Полли вечно чем–то недовольна, что таково ее нормальное состояние.
— Наверное, она удивилась, что никто не обсуждал магнитную катапульту. Что никого предложение хакхлийцев особенно не заинтересовало.
— Вот как? — Бойл вздернул брови. — Вы считаете, это предложение? Больше похоже на боевой приказ.
— Наверное, в изложении Полли. У нее такая манера говорить.
Бойл кивнул.
— А вы думаете, идея хорошая?
Сэнди посмотрел на него удивленно.
— Конечно, очень хорошая. Главные Вышестоящие плохую идею не одобрили бы. Вы сможете забрасывать на орбиту тысячи капсул, и очень дешево. А возможность столкнуть с орбиты самые вредные осколки, заставить их упасть в безлюдных местах?
— Да, — вздохнул Бойл
. — Звучит заманчиво: создать этакий орбитальный бульдозер, обезопасить города. Но меня тревожит обратная сторона медали.
— Не понимаю, — сказал Сэнди.
Бойл пожал плечами.
— Если вы, допустим, можете столкнуть с орбиты осколок или старый спутник и заставить упасть в безлюдном месте, — сказал он, — то вам не кажется, что с такой же легкостью можно и в город угодить, если понадобится?
Глава 16
Двадцатый век оставил двадцать первому долгоживущее наследие: радионуклеиды, загрязнение атмосферы, ядовитые химикаты и пластики. Из них пластики — самые выносливые. Десять миллиардов гамбургеров давным–давно съедены, переварены и позабыты, но десять миллиардов бессмертных упаковок из стирофоума никуда не исчезли. Пластики в большинстве своем, легче воды и поэтому не тонут. Если сейнер теряет нейлоновый невод, сеть не опускается на дно морское, а дрейфует по волнам, убивая рыбу, пока не распадется, то есть до конца времен. Флаконы из–под шампуня и бутылочки от кока–колы можно обнаружить на любом пляже по всему миру. Скалистые горы пойдут прахом, Гибралтарский исполин рухнет, но пластиковая упаковка на шесть баночек не умрет никогда. Пластики сродни бриллиантам, они — вечны. Для кого–то из подданных животного царства это добрая новость. К примеру, медузы только выиграли при сложившейся ситуации. Животные, поедающие медуз, по ошибке проглатывают заблудившийся пакет от сандвичей и погибают, а медузы множатся в числе, и процветают. Но несладко приходится тюленям, морским птицам, черепахам, рыбам и… людям.
* * *
По пути через широкую реку Гудзон Маргарет почему- то сидела тихо, словно ушла в себя. Но Сэнди не замечал перемены в ее настроении. Мысли его были заняты. Он уже не опасался, что его опять укачает, хотя поначалу волны были приличной высоты, потому что текущая на юг река столкнулась с устремившимся на север приливом. Сэнди размышлял над словами Гамильтона Бойла.
— Хочешь еще бутерброд? — спросила Маргарет, запустив руку в коробку.
Сэнди заметил, что до сих пор держит недоеденный сандвич.
— Спасибо, Маргарет, чуть позднее. А как ты думаешь, хакхлийцы в самом деле способны…
— Бомбардировать наши города? Не знаю, Сэнди. А ты?
— Не может быть! Полностью противоречит их принципам!
Маргарет кивнула, но сказала лишь:
— Доедай сэндвич.
Как только они пересекли основную струю течения, путешествие стало приятным — настоящая речная прогулка, как тому и надлежало быть!
Инерционный мотор маленькой лодки бодро мурлыкал. Они медленно приближались к пристани на 34–й улице западной стороны, как объяснила ему Маргарет.
«Берега» в обычном смысле слова не было. Старый ушел под воду. Справа и слева поднимались стены зданий, они защищали от ветра и сильного течения, и поэтому гладь воды была почти зеркальной. Иногда, перегнувшись через поручень, Сэнди видел сквозь прозрачную толщу воды дно: улицы, брошенные автомобили вдоль тротуаров, грузовики и громадные штуковины, которые, по словам Маргарет, назывались «автобусами».
Они высадились между двумя высотными зданиями и втащили свою лодку повыше, ориентируясь по отметке, обозначавшей высший уровень прилива. Тротуар усеяли разноцветные пластмассовые упаковки, принесенные волнами. Маргарет объяснила, что это — «мусор», «отбросы», оставшиеся от прошлых дней. Сэнди брезгливо поджал губы, глядя на воду.
— И вы купаетесь в «отбросах»?
— Не бойся, биологические компоненты давно распались сами собой, — заверила его Маргарет. — В воде нет болезнетворных организмов или веществ. По крайней мере, здесь. Вот южнее — там серьезные проблемы. Когда затопило атомные станции, вымыло наружу столько разной дряни… Но, это далеко отсюда. Итак, не желаешь ли подняться на крышу?
Сэнди задрал голову, прищурился, глядя на здание, на которое показывала Маргарет. Дернув плечом, он скинул забавную оранжевую штуковину, которую Маргарет заставила надеть — «спасательный жилет».
— А что это?
— «Эмпайр стейт билдинг». С самой верхушки — отличный обзор.
— Ну, как?
Сэнди шагнул назад, попятился, чтобы ласковая речная волна, вдруг набежавшая, не замочила туфли.
— Конечно, — сказал он с кислым видом. — Мы ведь должны повеселиться, правильно?
Но Сэнди не пожалел почти. Если бы не бремя огорчения, он бы чувствовал себя на седьмом небе от счастья, потому что сейчас он видел и чувствовал как раз все то, о чем мечтал всю свою юную жизнь. Он проник в самое сердце Большого Яблока! (Прозвище Нью—Йорка. (Прим. перев.)) Конечно, не совсем тем способом, каким мечтал, но вот он, Нью—Йорк, справа и слева, впереди и сзади, повсюду! Над головой раскинулось голубое небо, и проплывали громады белоснежных облаков; а вокруг — окна и фасады зданий, тех самых, что сделали Манхэттен первым городом небоскребов.
Маргарет и Сэнди не боялись почувствовать себя одинокими. Всего в квартале от них, там, где текла река, сновали разноцветные лодки и катера — и с инерционными моторчиками, как у их лодки, и пыхтящие струйками пара из двигателей, сжигающих водород. На границе между рекой и улицей была причалена громадная баржа, носом на одной стороне, кормой — на другой, и краны трудолюбиво ее нагружали, витки похожих на спагетти кабелей, ящики с люстрами и оргтехникой.
