Историческая проза рубежа XX– XXI столетий

В современной исторической прозе для детей и подростков точка зрения и на отечественную историю, и на роль личности в истории отлична от той, к которой мы, взрослые, привыкли, и которая декларировалась в литературе второй половины XX века. Самое главное заключается, однако, в том, что новая историческая проза правдиво ото­бражает историю России. В произведениях чаще всего исподволь, ненавязчиво раскрывается нрав­ственный тип поведения человека в обществе: сна­чала гражданина вообще, потом — православного христианина, затем — модели поведения мужчи­ны и женщины. Система оценок изображаемых событий, выдуманных и невыдуманных персона­жей — реальных исторических деятелей — так­же однозначно нравственна, поскольку базируется на десяти христианских заповедях.

И здесь встает другая проблема детской литературы рубежа XX—XXI вв. — изображение исторического прошлого и современности. Разумеется, идеологические и религиозные оцен­ки автора того или иного произведения, прямо или опосредованно данные в тексте, будут отражать его взгляд на мир и людей, во многом это взгляд субъективный. Однако задача взрослых подготовить детей к жизни в современ­ном им обществе. Соответственно, читатели 10—15 лет должны встречаться на страницах лите­ратурных произведений с раз­личными точками зрения на тот или иной факт истории, со­глашаться или не соглашаться с автором, главное — учиться ду­мать, сравнивать и сопоставлять, приходить к собственному реше­нию, аргументированно его от­стаивать. Для этого и существует разнообразие форм и жанров ли­тературы; именно для этого всех современных детей желательно знакомить с православной детско-подростковой литературой.

Повесть Юрия Петровича Вронского (1927—2008) «Юрьев­ская прорубь» переносит чи­тателя в далекое прошлое, в конец XV в., на тер­риторию современной Эстонии, в город Юрьев Ливонский, или Дерпт (ныне - Тарту). С XI сто­летия в этом городе жили и эсты, предки совре­менных эстонцев, и русские, пришедшие когда-то с войсками Ярослава Мудрого, и затем немцы. До поры до времени между эстами (чудинами, т. е. чудными, иными, отчасти – чудными, потому что и говорят иначе, и живут по своим традициям) и русскими сохранялись добрососедские отношения, пока немецкие рыцари по повелению епископа не стали насильно насаждать западную веру – католицизм. Русская община предпочла смерть в ледяной купели, нежели предательство своей веры – Православия.

Герои повести – русский мальчик Николка, смелый и находчивый, и Мартин, сын немецкого купца и эстонской служанки, который сначала из-за своего происхождения вознена­видел немецких соседей-детей, но не нашел себе друзей и среди «чу-динов», а затем постепенно понял и принял мировосприятие своего русского друга. На фоне простой и безыскусной жизни мальчишек с их драками и тайнами вырастает четкое противостояние католиче­ской и православной веры. Причем не на уровне богословских споров, а в реальной, простой, порой очень тяжелой жизни различных город­ских слоев населения.

Историческое произведение Ю. Вронского, безусловно, по­пуляризирует идеи православия. Однако читающий ее подросток сразу этого и не заметит: перед нами занимательная повесть с историческим сюжетом и персонажами, имевшими реальные прототипы, что само по себе при­влекает современного читателя-подростка, выбирающего пример для подражания. Книга написана хорошим литературным языком, ярко и образно передает реалии далекого прошлого. С одной сто­роны, читатель сразу же вос­создает в своем воображении средневековый Юрьев Ливонский с его противостоянием двух лаге­рей, с другой — сочувствуя и со­переживая героям, проникается православной идеей, так или ина­че задумываясь над тем, что есть Добро, а что есть Зло.

Окончание повести несколь­ко «выбивается» из контекста современных художественных произведений для детей и под­ростков, но вполне понятно ребенку верующему, что заставляет задуматься читателя, далекого от церкви: «Священномученик Исидор и с ним 72 православных, пострадавших за веру в Юрьеве Лифляндском, причислены Русской православной церковью к лику святых. Их память совершается 8 января (21-го по новому стилю)» [8, с. 108]. После этого приводятся тропарь и кондак, читаемые в этот день, и только затем — словарь исторических терминов и понятий. Налицо смешение идейно-художественных особенностей литературы худо­жественной, нравоучительной и религиозной.

Таким образом, эта историческая повесть вы­ходит за рамки традиций детской художествен­ной литературы, так как несет познавательный и нравственный заряд: на примере яркого подвига простых русских людей показывается модель по­ведения православного христианина в ситуации вы­бора. Недаром маленький мальчик Мартин, переживший кошмар по­тери друга и казни всей русской слободы, понял, что «страх уже ни­когда не имел прежней власти над душой. <...> Окончив Трирскую школу, Мартин вернулся в Юрьев, но прожил здесь недолго. Скоро ему сделалось невыносимо в де­довском доме и в Юрьеве, и он отправился в Русскую землю, на службу к великому Московскому князю, где принял правосла­вие и со временем прославился ратными подвигами» [8, с. 108]. В основном же историче­ская проза рубежа веков так же эклектична, как нравоучительная литература и сказка. Здесь ча­сто используются либо элементы фэнтези [10, 30, 35, 37, 38], либоперенос в далекое прошлое с по­гружением в него благодаря рас­сказу о жизни и приключениях вымышленного персонажа, дей­ствующего в реальной историче­ской действительности. Этот при­ем хорошо известен по учебникам и научно-познавательной литера­туре [7, 8, 20, 22—24, 35—38].

Историческая тематика по­стоянно вдохновляет современно­го беллетриста Елену Петровну Чудинову (род. 1959 г.). Сама пи­сательница назвала произведение «Гардарика» исторической сказ­кой. По жанру это все-таки повесть, написанная с большой до­лей вымысла, иногда – фантасти­ки. Однако многие из подростков-школьников, кто уже прочитал эту книгу, наверное, даже и не поняли, где «спряталась» эта фантастика. Почему? Да потому, что книга Чудиновой — вовсе не фэнтези или на­учная фантастика: волшебное и фантастическое спрятано здесь в глубине сюжета, в домысливании каких-то исторических фактов, о коих не осталось никаких запи­сей в летописных источниках. В то же время домысливание это вполне органично, естественно, т. е. без натяжки вписывается в те исторические события, о которых мы уже знаем предостаточно из учебников и другой научной ли­тературы.

Такой художественный при­ем, часто используемый совре­менными писателями, способ­ствует формированию социально активной личности читателей-школьников и «работает» на основную цель – воспитание гражданина своего Отечества че­рез привитие любви к родной ли­тературе, истории своей Родины и родного края.